Квантовая лоботомия (книга 4)

— Тебе не надоело выуживать оттуда различный хлам в обмен на простые камни? Вся ситуация схожа с неудачной рыбалкой, ты упустил пойманную дичь. Вряд ли вновь выпадет человек, эта межпространственная рулетка начинает волновать меня!

— Межпространственная рулетка?! Где ты заметил игральный стол? О чём ты лопочешь?

— Ага, и ты ещё смеешь называть меня болваном. Поразмысли, первый раз ты кинул туда большой камень, тебе выпала кружка молока как выигрыш покрупнее. В следующем кону ставка была значительнее, и тебе вылетел джек-пот в форме живого существа, но оно ускакало, оставив нас с фикусом. После ты разменивался лишь на мелкие камушки, дающие незначительное преимущество. Из всего следует вывод, чем крупнее ставка, тем больше вероятность вытянуть что-нибудь интересное! — восторг преимущества в логике заставил меня гордиться собой.

— Да ты просто кретин! Но одно твоё утверждение все же стоит проверить. Засунем-ка в аномалию живое существо!

Он стал пристально шарить взглядом вокруг, в итоге задержав его на ближайшем рядовом.

— Возьми, обмотай вокруг пояса и надлежаще закрепи! — солдат, видимо представляя, что его ожидает, с кислой миной переминался с ноги на ногу, не решаясь выполнить приказ.

В результате Ограниченный заговорил на повышенных тонах. На крики сбежались остальные и вместе с главным экспериментатором пылко отчитывали нерадивого служивого за промедление и сомнение в распоряжениях мудрого начальства. Под напором сомнительной аргументации старших по званию, солдат с обречённым видом поплёлся исполнять очередную прихоть, подпоясываясь верёвкой на ходу.

А мне было жалко... потерянного времени. Ограниченный выбрал худшего исполнителя, истратив пять минут на препирательства. Если бы он лучше разбирался в людях, не пришлось бы выслушивать солдатские истерики. Воистину, вежливость самое настоящее проклятие, погружающее человека в пучины скуки и, временами, лишней работы.

Подопытный кролик с трясущимися руками и вспотевшим лбом уже расположился в нескольких сантиметрах от границы ненормального пространства. Дабы придать ему ускорения Ограниченный пнул рядового по заднице. Резкий толчок проигнорировал все неугодные мысли, тушка солдата легко пересекла линию.

Ничего не изменилось, подопытный хомячок развернулся и пожал плечами, незамедлительно шагнув назад. Вместо него из затемнения вылезла оскалившаяся пасть то ли волка, то ли собаки. В общем, эта добротная псина схватила Ограниченного за руку и, сомкнув челюсти на запястье, потащила в аномалию. Тот зацепился за плотный рукав комбинезона, укрывающего меня от посторонних взглядов.

Догадываясь, что моя рука уже наполовину погрузилась в фиолетовую темноту, я крикнул, что бы верёвку бросили. Ибо предпочтительнее находиться внутри, где с первый зашедший пребывал в добром здравии, чем выйти, превратившись в лопату.

Глаза не заметили момента перехода, но яркости поубавилось. Пальцы лихорадочно ощупывали тело, стараясь отыскать внештатные повреждения. Беглый десятисекундный осмотр не выявил таковых. Из груди вырвался выдох облегчения, незамедлительно прерванный агрессивным рычанием, сопровождаемым яростными высказываниями в адрес животного, внёсшего солидную порцию негатива.

— Помоги! — укушенная правая ладонь Ограниченного сжалась в кулак внутри пасти твари.

Собака, не предполагавшая этого изощрённого хода, с рычащим хрипом подавилась, начав царапать противника передними лапами. Свободной рукой Ограниченный озлобленно бил её по голове. Под градом ударов хватка хищника ослабла. Обеими руками он вцепился в горло животного, с остервенением принявшись душить его. Псина визжала, хрипела, рычала и скулила, тем не менее, через несколько минут сдохла, перед смертью смешно высунув язык.

Убийца несчастного млекопитающего для верности размозжил тому голову, используя спрятанный в одежде строительный молоток с деревянной ручкой. Затем герой поднялся, нехотя ударив себя несколько раз молотком по бедру. Раны на шее и лице незамедлительно исчезли, так как их заменили повреждения бедра.

— Поздравляю, ты спас меня от неведомого монстра, — от чистого сердца я поблагодарил Ограниченного.

— Мне требовалась помощь! Неужели было сложно стукнуть агрессивного волка чем-нибудь тяжёлым по морде?!

— Тогда бы он переключился на подошедшего горе-спасителя! Знаешь ли, я не бессмертен, в отличие от некоторых. Тебе грозил исключительно легкий дискомфорт и среднее чувство боли. Подумаешь, ты же перетерпел, и сам с ним разделался. Довольно ныть! Ты словно изнеженная принцесса, — глаза с укором взирали на случившееся.

— Вдвоём мы бы справились на несколько порядков эффективнее. Ну, думаю, ты усвоил ценный урок.

— Несомненно, стоило придумать отговорку получше. Давай отложим разбирательство по делу убитого животного. Перекинем эту мертвечину в нормальный мир, — указательный палец передвинулся на горизонт событий, за которым мельтешили военные.

Мы взялись за ещё тёплые лапы фиолетового волка, и аккуратно раскачав его, отпустили в свободный полёт. Со светлой стороны вывалился барсук, тут же застреленный из винтовки. Потом нам передали два комплекта простых винтовок, маленьких пистолетов и несколько пачек патронов к ним.

Я неуверенно держал заряженное оружие, из-за неумения пользоваться им. Все-таки боевые действия созданы не для всех. Мой буйный компаньон поглаживал ствол, надменно взирая на пришибленного барсука.

— Итак, наша цель заключается в уничтожении любого потенциального наблюдателя в этом ареале. Крупных зверей с человеком надлежит отстреливать, остальных ликвидировать подручными средствами, включая насекомых. Задача ясна?

— Так точно, товарищ генерал. Но ты сам являешься полноценным наблюдателем, в отличие от меня. Как тогда поступить с тобой? — резонное замечание не смутило бессмертного напарника. Пошарив в карманах, он извлёк стеклянный пузырёк и шприц.

— Это сильное снотворное, оно даст несколько часов беспробудного сна. Проблема решена, — он бережно убрал инвентарь.

— Так не лучше ли сбросить с самолёта ещё усыпляющего газа, чтобы избавиться от наблюдателей, не убивая их? — в награду за идею меня одарили гневным взглядом.

— Это мы уже пробовали, не получилось! Самый надёжный способ ликвидировать наблюдателя: полное лишение сознания, то есть прикончить!

— Но я где-то читал, что сознание в принципе невозможно уничтожить. Если не ошибаюсь, это назвалось теоретическим экспериментом квантового самоубийства. В момент смерти живого существа происходит разделение реальностей. Таким образом, сознание перемещается или остаётся во вселенной с живым телом. Ты же любишь квантовую физику. Может, просто завяжем им глаза? Не нравится мне убивать, как-то это муторно.

— Момент смерти? Нет, физике не известен этот термин. Возможно, квантовая смерть актуальна, если ты погибнешь в эпицентре атомного взрыва. Всё дело в скорости процесса. Личность, память и сознание находятся в огромном количестве нервных клеток. Сомневаюсь, что все нервные клетки у кого-нибудь погибнут одновременно. Если взять вариант, где гибель каждой из них порождает новую реальность, ответь на вопрос: что случится с целыми сознанием, личностью и памятью?

— Они распадутся на маленькие порции информации? — я робко вякнул, запоздало поняв всю глубину ошибки.

— Да, приблизительно. Если жаждешь поэкспериментировать, советую умирать в эпицентре взрыва ядерной бомбы. А так, ты по любому откинешь коньки, не надейся жить вечно!

— Спасибо, ты умеешь приободрить, — сарказм не преодолел узколобости Ограниченного, он громко хмыкнул, включил фонарь и бодро зашагал по тропинке.

Стоило нам пройти десять шагов, как из-за дерева выбрел гладковыбритый человек в фиолетовом костюме с полосатым галстуком и лощёными ботинками. Весь его вид пестрил финансовыми успехами, но голова выражала крайнюю степень растерянности, перемешанную с испугом. Завидев нас, он сбивчиво затараторил на странном языке:

— Уважаемые, не подскажите куда я попал? Я ехал домой на машине, и свернул не туда... — громкий выстрел из винтовки Ограниченного, прервал существование невезучего мужчины.

— Зачем ты прострелил ему башку?! Он явно прибыл не отсюда! Если бы мы установили с ним контакт... — завершить пылкое высказывание не вышло.

— Мы избавляемся от наблюдателей и точка. Установление контакта не предусмотрено. Повторяю, видишь цель, сперва спускай курок, потом спрашивай, — он недовольно притоптывал, разъясняя дурацкую миссию.

— Но...

— Нет! Шевели ногами, второй выстрел я делегирую тебе.

Обогнув натёкшую лужу крови, мы возобновили ходьбу. Оставалось миновать пару километров до прохода в посёлок с иностранными гостями. Пробитая черепушка бизнесмена и фанатичный настрой напарника поневоле не сулили нам мирного чаепития. Ограниченный вскинул оружие, настороженно водя прицелом по придорожным кустам.

Приметив что-то впереди, он шустро столкнул меня на обочину, шикнул и приложил палец к губам. Прищурившись, я еле разглядел четырёх человек среднего роста. Шагающие люди подсвечивали дорогу экранами мобильных телефонов. Когда они подобрались поближе, удалось рассмотреть в них подростков, одетых в фиолетовую форму одинакового покроя.

Это были три мальчика и одна девочка восточной наружности. Поскольку здешний технический прогресс не произвёл на свет мобильные телефоны, я с легкостью определил их чужеродность.

Стремление мирно побеседовать с ними неуклонно росло. Если удастся успешно разговорить их, они покажут, откуда пришли сюда. Вдруг неподалёку открылся какой-нибудь новый портал. Тогда нам не придётся рисковать, ловя Пхён Ли Квона.

— Я хочу переговорить с ними, — шёпот достиг засевшего рядом маньяка. — Очевидно, что это безобидные детишки. Надо проверить мою гипотезу!

— Да будет так. Если они смогут общаться, поговорим. Если нет, будет очень удобно избавиться от целей, в то время как ты отвлекаешь их. Только не спугни, веди себя аккуратно, без резких движений, — простой кивок послужил благодарностью.

Когда группа сравнялась с нами, я изобразил, что выхожу из леса, предварительно положив оружие в канаву. Подростки вздрогнули, стиснулись и резко развернулись. Свет экранов телефонов не ослеплял, поскольку я, как аномалия, поглощал все излишки. Медленно подняв руки, продемонстрировав, что в них ничего нет, обратился к заблудшим душам на английском:

— Приветствую вас. Меня зовут Тобиас. Откуда вы родом? — простые предложения не вызвали требуемой реакции, ближайший четырнадцатилетний мальчуган залепетал чужеродным слогом.

— Кто вы?! Англичанин? Турист, потерявшийся в японских горах? — в кустах послышалось шевеление, а отведённое время стремительно утекало.

— Вы знаете английский язык? Глупые школьники, от этого зависят ваши жизни! — прогремела серия хлопков, завершив так и не начавшийся диалог.

Путники попадали, двое лежали без единого намёка на теплящуюся в них жизнь. Девочка и парень схватились за животы. Они стонали, согнувшись в позе эмбриона, режа слух предсмертной агонией. Контрольные выстрелы подскочившего из кустов Ограниченного оборвали страдания детей, спася мои уши.

— Превосходно сработано. Наверно, ты учёл маленькую вероятность их принадлежности к запрашиваемой языковой группе?

— Ты просто сумасшедший! В разговор вступил единственный из них, и ты сделал поспешные выводы. Знаешь, если бы ты не так часто убивал, люди охотнее прислушивались к тебе.

— Иногда отсутствие воображения полезно. Например, я не имею ни малейшего представления, что бы случилось, если бы мы не трогали их. Безрассудно погрязнув в мечтах о счастливом конце для этих неудачников. Ведь местные весьма нелицеприятно встречают чужаков. Вероятность их гибели была крайне велика. На этой ноте закончим препирания. И если не хочешь орудовать ружьём, понеси патроны, облегчив мою ношу! — в карман перекочевали три коробки боеприпасов.

Мы двинулись дальше. Скоро темнота вокруг выбила воспоминания о трагически погибшем молодняке, переведя внимание на усиливающиеся шорохи, жуткий гул, и побрякивание чего-то металлического, исходящего из леса. Мы предусмотрительно обогнули место, навевающее дурное предчувствие.

Когда ежеминутно крепнувшая слабость охватила ноги, мы достигли пункта назначения. На равнине расстилался специальный посёлок. Бетонные постройки отдавали мрачным фиолетовым светом. Несколько десятков трёхэтажных зданий с первого взгляда не вызывали подозрений, равно как и со второго. Однако, где-то там пребывал непредсказуемый Пхён Ли Квон, раскалывающий привычную мозаику мироздания.

Когда мы подобрались вплотную к посёлку, перед глазами раскинулась другая форма аномалии. При въезде в населённый пункт, ночь мгновенно сменилась солнечным днём. Переливающиеся однообразные фиолетовые тона, буквально принуждали покрепче затянуть петлю на шее.

Площадь, где господствовал день, оказалась маленькой, потому что через десять метров уже третьим слоем шло иное отклонение. Бедное на цвета зрение возрадовалось богатому колориту оттенков сплошного купола, накрывающего селение. Сплошная стена пестрила часто сменяющимися мутными образами, походящими то на разводы бензина в луже, то на чёткие геометрические фигуры. Безусловно, всё было окрашено фиолетовым.

Ограниченный встал как вкопанный, разглядывая затемнение позади и неведомую ерунду впереди. Выстрелы из его винтовки с нулевым результатом ушли в загадочное образование, не создав видимых следов. Погрузиться вновь в темноту оказалось проще. Выбрасываемые предметы проходили спокойно и ровно, как и мы. Но упёртый купол проглатывал всё.

Время двигалось вперёд, что непомерно злило нас. Я сел отдохнуть, пеший ход выматывал похлеще марафонского забега. Ограниченный продолжал швырять внутрь купола вещи. Скоро выяснилось, что трюк с верёвкой не срабатывал. Привязь начисто срезало, и она опадала, отпуская запущенный объект.

Неожиданно из фиолетового марева выскочил тип в широких джинсах, висящей футболке в сеточку и большущей кепке на стриженой шевелюре. Его грудь украшал знак доллара на толстой цепочке, а пальцы пестрили дешёвой бижутерией. Репер держал микрофон. Скорее всего, он собирался выкрикнуть что-то, но застыл с раскрытым ртом от внезапной смены обстановки.

— Лежать! Руки за голову! — подавляющим приказным тоном заорал Ограниченный, наставив на незваного гостя винтовку.

— Вы чего это?! — очнувшийся репер умел разговаривать на английском.

— Не убивай его! — я истерично замахал руками, подавая дополнительные знаки, на случай если все рядом оглохли.

— Повторяю: лечь на землю и положить руки за голову! Живо! — предупредительный выстрел в воздух окончательно разбудил пришельца, и он послушно выполнил требования.

Лёжа лицом вниз, работник эстрады вник в изменившуюся обстановку. Особенно завидев здешний световой контраст. Ненароком обернувшись, он с мышиным писком отполз от мистического купола, испачкав трудовую одежду в придорожной пыли. Глаза собаки, посаженной в стиральную машину, завершали сюрреалистичный натюрморт.