Юная женщина сидела в кресле — рядом с двумя собеседниками, которые, наконец, замолчали, выжидательно глядя на неё. Кети задумчиво погладила двух вялых дракончиков, лежащих на её плечах, и выговорила после недолгого раздумья:

— Теперь, когда вы мне всё рассказали, я немного представляю, кто такой Рольф. Сейчас мне неинтересно, что его похищали в детстве. Неинтересно, что с ним было раньше. Меня интересует другое. Правильно ли я вас поняла? Если Рольф в скором времени не вернётся на Островное Ожерелье, он умрёт? А если вернётся, он забудет меня, потому что у него отрезаны волосы?

Мужчины переглянулись. Вообще-то они выразили последнее несколько иначе: Рольф забудет недавнее прошлое, потому что он станет лёгкой добычей любой женщины-островитянки. Причина — единственно возможное в то время лечение умирающего мальчишки. Старый шаман прогнал сквозь его тело дух планеты. Рольф с отрезанными волосами потерял покровительство Островных стихий. Теперь он беспомощен даже больше, чем обычный человек, попавший на эту странную планету.

Но эта юная женщина сказала довольно чётко: "Рольф забудет меня!"

Мужчины помолчали, давая возможность Кети выговориться.

— Куда мы летим? — задала она главный вопрос.

— На Островное Ожерелье, — спокойно ответил Эрик. — Хочу попытаться выяснить у Скального Ключа, есть ли какой-нибудь выход из положения.

— Это хорошо, — одобрила Кети. — А потом... — Она задумалась и тоже очень спокойно сказала: — Если вы думаете, что я буду сидеть сложа руки... Если вы попытаетесь лишить меня возможности увидеть моего Рольфа, я предупреждаю, что сбегу и буду сбегать столько раз, что вам надоест меня ловить и вы всё-таки дадите мне возможность быть рядом с ним.

Она поднялась, гордо вскинув голову, и вышла из кают-компании.

— Э... "Мой Рольф"? — переспросил Дэниел.

Эрик кивнул.

— Чему ты удивляешься? Ингрид было достаточно трёх дней, чтобы без памяти влюбиться в Кирилла. Кажется, младший брат Кирилла обладает тем же обаянием. А ведь они с твоей дочерью были вместе чуть больше.

Мужчины помолчали.

— Когда я передавал Рольфу пальто, в кармане нащупал вирт, — сообщил Дэниел, не глядя на собеседника. — Я посмотрел. Абсолютно новенький. Без номеров.

Он не спрашивал, но Эрик усмехнулся.

— Мальчик не умеет играть с современными игрушками. Но вирт оставит — как память. Главное, чтобы он не часто брал его в руки. В Рольфе силища такая, что электронные игрушки ломаются на раз.

— Значит... — начал Дэниел и остановился.

— Значит, любимый внук старого Логана не остался без присмотра, — спокойно сказал Эрик. — Кирилл и Ингрид ещё не знают о ситуации. Думаю промолчать, пока мы не доведём дело до логического конца. Но твоя дочь права. Она должна быть рядом с ним. Думаю, того же хотела бы и Луис. Твои любимые женщины похожи в этом.

Дэниел усмехнулся, и мужчины заговорили, анализируя последние новости с Сангрии — по поискам Горана.

14.

У торца того самого, первого дома на улице при городской реке Рольф остановился (псы немедленно сели рядом, насторожённо озираясь) и взглянул на правую ладонь. Её мягко обвеяло призрачно-алым огнём. На секунды, достаточные, чтобы запомнить, на коже проступили мерцающие точки магической карты, оставленной в комнате старухи Малин. Семь точек. Семь человек, которых необходимо найти.

Утро осторожно подступало чёрно-серым небом и обозначившимися линиями домов, и вот-вот первые лучи сангрийского светила превратят глухие, опасно тёмные улицы в обычные места передвижения людей. Рольф прикинул: у него осталось полтора часа до полного света в городе.

Три из мерцающих точек, вспомнил он, оказались близко, причём почти сливаясь. Трое из нужных шаману людей где-то неподалёку — и в одном месте. Шаман ткнул в точки пальцем, и призрачная лента огня скользнула с ладони на землю, после чего понеслась по пешеходной дорожке еле видимой, то и дело пропадающей в предутренних сумерках змеёй. Рольф стремительной тенью кинулся за следом огня — псы за ним.

В беге он впервые отчётливо чувствовал предмет на ремне, подаренном старухой Малин. Как будто ножны с ножом резко стали тяжёлыми. Нет, ножны оставались всё так же жёстко укреплёнными на ремне, но почему-то шаман теперь их чувствовал так, словно прицепил к поясу тяжёлую металлическую болванку.

Впрочем, бег заставил его забыть и об этой странной детали его будущего действа. Рольф бежал легко, и босые ноги быстро разогрелись, зато сквозняки переулков то и дело болезненно заставляли ныть виски. Бежал он бездумно, нисколько не сомневаясь в том, чего от него потребовали. Бежал, не оглядываясь по сторонам, хотя машинально отмечал мелькающие рядом и чуть позади бледные тени, летящие наравне с ним.

Вскоре он был на месте. Ничем не отличающееся от соседних домов, здание увесисто словно вросло в привычное для здешних мест дорожное покрытие. Подъезды здесь выходили на противоположную от восхода сторону. До нужного подъезда Рольф дошёл не прячась, но мягко ступая. Так тихо, что время от времени он слышал за спиной клацанье собачьих когтей по дороге.

За несколько шагов до двери шаман остановился и опустил глаза, прислушиваясь к звукам вокруг. Краем глаза он уловил уже медленно передвигающиеся вокруг него тени мёртвых. Но теперь он просто отметил их присутствие — не более. Сейчас его больше интересовала странная фигура у нужной двери. Фигура сидела чуть сбоку от двери — прислонившись к стене и на корточках. Ещё немного прослушав пространство, шаман понял, что, кроме этой фигуры, рядом никого нет. Рольф мягко подошёл к человеку.

Тот поднял глаза, блеснувшие в свете дальнего фонаря странной пустотой. Шаман встал в метре от человека. Неизвестный ничего не сказал — только чуть нагнулся вперёд и сделал короткое движение руками вперёд. Какой-то плохо различимый предмет, лежавший перед неизвестным, металлически звякнул. Рольф неподвижно постоял перед сидящим, всматриваясь в предмет, пододвинутый к нему, затем склонился и осторожно, чтобы не загреметь, взялся за концы довольно толстой, но короткой цепи.

Едва он разогнулся, сидящий, не вставая, откатился быстрым нырком в сторону и разом пропал в темноте. Псы только глянули вслед беглецу, но с места не сдвинулись. Тени мёртвых было бросились за ним, но вернулись... Рольф накрутил цепь на кисть, оставив несколько звеньев, где-то на полметра длины свободно свисающими. С этим предметом кисть значительно отяжелела, но шаман почувствовал себя гораздо уверенней, чем если бы он был только с одним ножом. Стихийные боги позаботились, чтобы их исполнитель был хорошо вооружён. Почему он должен отказываться от оружия?..

Дверь в подъезд открыл не до конца, а ровно настолько, чтобы вовнутрь проникли он сам и его псы. Уже первый поворот от старинного лифта заставил его остановиться на месте, чтобы изучающе приглядеться к людям, одетым одинаково и вооружённым не чета ему самому: сплошь увешаны огнестрельным оружием — тоже охрана? Одеты одинаково — в полувоенную форму.

Тем не менее, Рольф проскользнул мимо них спокойно. Их поставили охранять от обычных людей, но никак не от шамана, на которого стихийные боги планеты возложили обязанность очищения... Псы, посомневавшись, всё-таки пробежали следом за хозяином. Человеческая охрана их тоже не заметила. Один из сторожевых псов даже оглянулся. Но Рольф за них был спокоен: этих охранников ему тоже прислали стихийные боги планеты.

Вооружённых людей было много на каждой лестничной площадке — а бежать пришлось до последнего этажа. Не на лифте же... И мимо охранников проскальзывать приходилось, удерживаясь в бесстрастном настрое. Эмоции превращали шамана в обычного человека, а значит — не давали той защиты, которая сейчас прятала его от визуального наблюдения охраны... Поглядывая на подъездные окна, отражающие тёмно-жёлтый свет внутри подъезда, Рольф двигался быстро и неутомимо. Только раз он подумал, что стихии равнодушно спокойны; что им, кажется, всё равно — выполнит он их желание или нет, — и правую руку немедленно ударило так, что он чуть не охнул от боли. "Равнодушны, но выполнение ими поставленной цели их беспокоит", — криво усмехнулся шаман. На эту мысль стихии не среагировали.

Наконец он оказался на нужном этаже. У двери, через которую надо проникнуть в квартиру, стояли двое. Рольф оглянулся и кивнул псам — сесть на верхней ступени лестницы перед площадкой. Дождавшись, когда два охранника одновременно будут смотреть в противоположную сторону, он быстро встал между направлениями их взглядов. Лишь бы не быть эмоциональным — повторил он себе. Эмоции — предатели.

Внутри, в зале-прихожей, он ожидал тоже увидеть охрану, но ошибся: здесь никого не было. Кажется, те трое, что собрались в квартире, посчитали, что охраны достаточно только внешней. Рольф прикрыл за собой дверь и немедленно сунул к носу руку — продышаться в рукав джемпера от густого сладкого дыма благовоний, в котором можно чуть не плавать. И похвалил себя за предусмотрительность: псы бы здесь не выдержали — чихнули бы, обнаруживая тем самым своё присутствие.

Шагая на голоса, которые начинались как шелест и с приближением к которым Рольф постепенно слышал уже отчётливые, отдельные слова, шаман будто двигался в приторно сладком тумане. Когда начало немного мутить, а перед глазами поплыло, Рольфу пришлось признать, что это не просто туман от благовоний. Дым в квартире был насквозь пропитан наркотиками, причём не только теми, что используются некоторыми магами для перехода в состояние транса при гадании. Когда перед глазами поплыли не только тени мёртвых, но и какие-то необычные фигуры, а пространство вдруг начало расширяться с выходом в странные миры, пришлось остановиться и принять меры, чтобы не поплыть окончательно.

Для концентрации внимания он огляделся. Квартира очень богата. Стены помещений, которыми он проходил, плотно обвешаны коврами — с последним он даже согласился: на Сангри бывает довольно прохладно. Согласился он — уже из личных соображений — и с тем, что под ногами тоже толстые ковры, в которых так уютно утопает босая нога... Когда перед глазами прояснилось, в пространство перестало плыть, Рольф двинулся к последней раскрытой настежь двери. И встал у косяка, чуть сбоку, оценивающе приглядываясь к происходящему.

Помещение, в которое он заглянул, было открыто не только с его стороны. Ещё три двери были открыты в строго кубическое помещение, где ковров нет, но по углам стоят треножники со свечами. По неподвижной застылости огня стало ясно, что он магический. Рядом с каждым треножником стояло кресло. Три заняты. Четвёртое пустовало. Посреди этой комнаты, в центре тщательно прорисованной пентаграммы, широко раскинув руки и ноги, лежал молодой мужчина, лет тридцати, нагой и неподвижный. Приглядевшись, Рольф заметил, что он, кажется, одурманен, потому что смотрит в потолок и медленно качает головой по полу из стороны в сторону, но глаза слепо видят только потолок: зрачки оставались при качании на месте. Ко всему прочему, на груди и на животе мужчины множество кровавых порезов складывалось в магические рисунки, "прочитав" и поняв которые, ошеломлённый Рольф, наверное, с минуту восстанавливал дыхание.

Трое сидящих были одеты разно. Объединяли всех короткие, по колено, халаты из тяжёлого шёлка, чёрного цвета с тёмно-красными росчерками-разводами.

— ... Греймс опаздывает, — нетерпеливо сказал лысый старик, сидевший в кресле, слева от двери. — Будем ждать?

— Начнём, — недовольно сказал молодая женщина. — Его можно в расчёт не принимать. Все элементы готовы — и жертва дозрела. Пара минут, конечно, не играет существенной роли, но лучше начать сейчас. Скоро восход. Мы должны успеть до него.

— Согласен, — брюзгливо проворчал третий — высокий и сухопарый мужчина, чьё бурчание было странно слышать при общем внешнем виде: словно старик надел маску моложавого. — Его ждать — только терять время. Начнём. Нас трое — уже достаточно.

Рольф затаил дыхание.

Все трое поднялись. Оживившийся старик шагнул и встал на отрезке между пятками лежащего мужчины. Остальные двое встали на колени по обе стороны тела жертвы. Следивший за ними шаман прикусил губу, стараясь созерцательно воспринять видимое: оба севших на колени упирали в пол ножи, лезвия которых уже были запачканы кровью. Женщина, нудно заговорив монотонным речитативом, принялась обсыпать тело лежащего какими-то порошками.

Чтобы прийти в себя и не быть обнаруженным раньше времени, Рольф повторил всё то, что он повторял как молитву, лишь бы остаться бесстрастным и выполнить то, ради чего пришёл сюда. Точней — ради чего его сюда привели стихийные боги Сангри.

Здесь он получил конкретную информацию.

Семеро тёмных магов Сангри своими деяниями пачкают информационную систему планеты, унижают её действиями, заставляют её загнивать. Боги Сангри готовы поддерживать жизнь в шамане ровно семь дней, пока он уничтожает то, что оскорбляет их. Рольф нехотя ухмыльнулся: боги легко поймали его на желании отомстить Горану, который тесно связан с тёмными магами.

Теперь Рольф и без подсказки со стороны понимал, что именно происходит в этой комнате и что именно возмутило стихийных богов Сангри. Он потрясённо разглядывал этих троих, чьи энергетические оболочки указывали, что маги живут по второму, а то и по третьему человеческому сроку. Этот мужчина на полу, в центре пентаграммы, вскоре поднимется и заговорит с интонациями нетерпеливого старика, в то время как старческое тело мага осядет на пол, чтобы умереть навсегда.

Тёмные маги обеспечили себе бессмертие, убивая других.

Старик, стоявший в ногах жертвы — и своего будущего молодого тела, тоже монотонно заговорил экзорцистические заклинания, очищая комнату от посторонних теней, и тени мёртвых, всё ещё окружавшие шамана, быстро сбежали. Рольф ещё прочувствовал их пронзительный страх, отдавшийся в теле неприятным ощущением.

Но шаман уже не только оценил начало ритуала, но мысленно успел поэтапно определить свои будущие действия в момент вмешательства.

Вот теперь он может выплеснуть истинные, насильно блокированные чувства.

Гнев в первую очередь — то есть то, что чувствовали стихийные боги Сангри.

Он мягко шагнул в комнату.

Присутствующие не осознавали, что в ритуальной комнате появился посторонний, пока не услышали металлического звона. Это шаман опустил руку с цепью и расслабил пальцы, освобождая витки на кисти. Спокойно спущенная цепь немедленно осветилась бегающими по ней огоньками, чей свет в комнате оказался гораздо ярче света, даваемого свечными треножниками.

Обернувшись на перезвон цепочных звеньев, тёмные маги застыли от неожиданности при виде вошедшего — человека, которого совершенно уж не ожидали увидеть здесь. Все они были опытные — понимал Рольф. Но слишком высокомерны: привыкли, что им никто и никогда не осмеливался мешать. Из этого высокомерия и прорастала небрежность в охране ритуального места. Для них неожиданность — появление постороннего, для Рольфа их замешательство — фора. Появились какие-то несколько секунд, которые он сумел использовать сполна.