По воле богов.

— И снова перст Судьбы?

Как бы невзначай спросил Бони, но Арман зло отмахнулся.

— Скорей, ее издевка.

И как все рассчитала ловко.

Чем больше нам преград, тем крепче счастье.

В разлуке закаляются сердца.

Ах, если б не предательство отца!

О, если бы ты, Бони, знал,

как упоительна ее улыбка,

сиянье глаз и нежность губ.

И будет проклят тот мерзавец, что быть посмеет с нею груб!

А будут, Бони, слышишь, друг?

Они жену мою обидят,

но кровососы не предвидят,

как мстителен ее супруг.

За каждую ее слезинку, они заплатят по счетам.

И выплатить мне ссуду эту, от них потребую я сам.

И он стремительно направился во дворец.

— С ума ты сходишь! Стой, Арман!

Как ты сказал — вся жизнь туман?

Тебе достался самый мутный.

Арман постой!

Бониваль покачал головой и поспешил догнать друга.

* * *

Во дворце главы клана вампиров сверкнул портал. Лорд Одариан больше не сдерживал своей ярости, он наотмашь ударил дочь, и Эль, отлетела от него, запуталась в простыне, в которую была завернута и растянулась на полу. Отец стремительно пересек комнату и склонился над ней. Его глаза пылали раскаленными углями.

— Неблагодарная Эльмина,

отцу и клану изменила.

Ты предала меня!

Прошипел он, и девушка вскинула голову, отвечая отцу холодным взглядом.

— О, нет, отец. Не я тебя,

а ты меня предал.

Там, на турнире, тебя не волновало предательство кузена,

а лишь моя измена.

А я не предала, не изменила,

отец, я просто полюбила!

Любовь даруется богами,

не нам судить,

кем увлекаться, а кого любить.

— Молчи, презренная,

мне тошно слушать эти сопли!

И можешь изойти на вопли,

но ты получишь воздаянье.

В твоих глазах не вижу покаянье.

Решенье принимаю я!

Внимай с пристрастием, Эльмина.

Итак, с сегодняшнего дня избрал тебе я мужа.

И можешь затыкать ты уши,

но Ройх твой муж, а ты ему жена.

— Мой муж Арман!

А Ройх пускай катится к Дорне.

— Он сам тебя накажет за обман.

Или на ложе ты взойдешь, или отправит к дворне.

— Как я взойду на ложе, лорд,

когда меня Луна венчала,

и мужем мне она признала

не Ройха, а Армана?

О, нет, от этого дурмана

я не избавлюсь никогда.

Пусть знают все, обряд свершился,

и муж для Эль определился,

свидетель мой Кровавая Луна.

— А это не моя уже проблема.

Пускай ее твой муж решает.

А мне плевать, кто пострадает.

Сей доблестный вампир по-прежнему пылает страстью.

Ты стало для него напастью,

Эльмина, ты его кумир.

— Чтоб провалился этот мир!

— Рени!

Послышался стук бегущих копыт, и в зал ворвалась Рени. Бесовка ахнула и бросилась к лежащей на полу хозяйке.

— Оденешь госпожу, и вы пойдете к Ройху.

Служить отныне будешь там.

И эта милость от меня последней будет вам.

— Отец, услышь!

Ведь мать мою ты любишь сам!

За что тогда меня караешь?

Зачем от мужа отрываешь?

Верни меня ему, отец.

— Я все сказал,

идешь ты к Ройху во дворец.

Лорд Одариан развернулся и покинул зал. Эль в бессильной ярости взглянула на бесовку, но та лишь сочувственно вздохнула. Она помогла вампирше встать, и девушки направились в покои Эльмины. Девушка вышла из зала с гордо поднятой головой, не обращая внимания ни на любопытные взгляды бесов, ни на презрительные взгляды других вампиров.

Уже умывшись и одевшись, Эль подошла к зеркалу и некоторое время смотрела в отражение, надеясь, что Арман сейчас появится, и она сможет рассказать о наказании, придуманном ее отцом. Но зеркало к немым мольбам вампирши осталось глухо. Эль растерянно взглянула на Рени, затем решительно поджала губы и направилась в покои матери.

— Куда вы, госпожа?

— Я мать хочу увидеть.

Ведь всякое быть может,

и мне она, как мать, поможет.

Мать была у себя. Она стояла у окна и задумчиво смотрела на улицу. Обернувшись, вампирша несколько мгновений взирала на дочь, застывшую в дверях.

— Кровавых, мать.

— Кровавых, дочь. Чем я могу тебе помочь?

Эльмина все так же решительно приблизилась к ней и встала на колени.

— Да, я за помощью пришла.

И ты понять меня должна.

Мать, я люблю мужчину...

— Минуту помолчи, Эльмина.

Решение отца я знаю,

его всецело разделяю.

Не может человек тебе супругом стать,

и как порядочная дочь, ты слушай свою мать.

Мне ненавистна, как тебе, моя плохая кровь.

И виновата в этой смеси проклятая любовь.

Наш дед влюбился в человека,

от связи их мы получили это.

Вампирша неприязненно показала на свое тело.

— И ты должна супругой стать вампиру,

чтоб кровь нам чистую вернуть.

— Но, мать, как сердце обмануть?!

— Его не слушай!

Отличным мужем будет Ройх,

его ты лучше не найдешь.

Смирись, Эльмина.

Твоим супругом должен стать вампир,

не человеческий мужчина.

Эль оглушительно расхохоталась.

— Смириться и забыть Армана?

Ну, вот уж нет!

Не допущу коварного обмана.

Милей в стократ дурная кровь,

она мне принесла его любовь.

Дед начал, я продолжу дело,

смешаю нашу кровь до самого предела.

Он заберет меня, я в это верю!

А верность сохранить сумею.

Поможет мне сама Луна,

не Ройху, а Арману я жена.

Эльмина развернулась и покинула покои матери. Рени тревожно смотрела на едва заметно подрагивающие губы своей госпожи. Бесовка подошла к ней и шепнула.

— Нас ждет карета.

— Уже? Ну, что ж, деваться некуда, я еду.

Девушки спустились во двор. Эль с усмешкой посмотрела на мрачноватого Ройха, ждавшего ее возле кареты. Он не сказал ни слова, молча, открыл дверцу кареты, пропуская юную вампиршу, сам запрыгнул в седло озвара, и они тронулись в путь. Эль смотрела в окно, упорно избегая взглядов, которые на нее бросал избранный отцом муж.

— Рени, скажи, ну, что же делать?

Она обернулась к бесовке, сидевшей напротив.

— Вам от судьбы не надо бегать.

Второй ваш муж совсем неплох.

Ведь он вам нравился когда-то,

красив, умен, богат.

Армана вашего он лучше во стократ.

Да, человек хорош, он добр и красив.

Но Ройх вампир и вам подходит больше.

— Молчи, бесовка!

Не буду слушать бред я этот дольше!

Чем лучше Ройх?

Богат? Арман — наследный князь.

Красив, умен? С Арманом не сравнится.

Ройх Дорне лишь в мужья годится.

Арман мой лучше всех!

— Молчите, госпожа,

так говорить уж вовсе не годится!

Услышать могут вас, и будет наказанье.

— За что? За мое честное признанье?

Гляди, устрою я смотрины!

Эльмина распахнула дверцу кареты и прокричала:

— Арман любимый муж Эльмины!

Она проигнорировала взбешенного Ройха, закрыла дверцу и посмотрели на бесовку.

— Пусть хоть облезут.

Можешь вместе с ними.

Но слов своих не изменю.

Арман мне муж, и я его люблю!

— А Ройх-то бесится,

того гляди, прожжет в вас дырку взглядом.

— Плевать. Упрямцу так и надо.

Он все отлично знал, принадлежу Арману,

и все же сватать продолжал,

из дома отчего забрал.

Уже сказала я тебе, упрямцу так и надо!

— Вы усложните жизнь себе.

— Вот это жизнь? Одно мученье.

Круг замкнутый, ни выхода,

ни умного решенья.

Преследуют одни несчастья,

и кажется мне иногда,

что в смерти лишь нам будет счастье.

— Нехорошо вы говорите, госпожа!

— Лишь то, что думаю, бесовка.

— Мне, право, слушать вас неловко.

— Ну, вот и помолчим тогда.

— Ох, миновала б нас беда.

Карета подъехала к дворцу Ройха. Эльмина усмехнулась, глядя на величественное, сооружение, правда, уступающее в размерах дворцу главы клана раза в два.

— Шикарная тюрьма. Здесь кормят сытно?

Ее новый муж смерил вампиршу злым взглядом.

— По поведенью твоему все будет видно.

— Хорошего не жди, предупреждаю.

— Тебе же хуже, Эль. Поверь, я не пугаю.

Он ухватил девушку за локоть и потащил во дворец. Рени едва успевала за стремительным шагом нового хозяина. Эльмина оступилась на лестнице, так же не поспевая за широким шагом вампира, но навязанный отцом супруг шага не сбавил и протащил возмущенную вампиршу по ступеням. Эль вырвала локоть, встала на ноги, и сама пошла вперед.

— Иди за мной... жена.

Эль остановилась и со скучающим видом рассматривала стены. Ройх прошел дальше, но, заметив, что за ним никто не следует, обернулся. Он скрестил руки на груди.

— И что стоим?

Эльмина удивленно вздернула бровь.

— Кто, мы? Но ты сказал — жена.

Вот ждем, когда вперед пройдет она,

а мы уж следом.

Иль может Рени ты назвал женой?

Прости, не поняли мы сразу.

Она уже идет с тобой.

Бесовка, муж тебя зовет.

— Ой, госпожа, он точно вас сейчас порвет.

Испуганно шепнула прислужница, когда глаза Ройха яростно сузились. Вампир сжал кулаки, глубоко вдохнул и сделал шаг к Эльмине.

— Да, Рени ничего, приятная девица.

Но вот, досада, Эль, она мне в жены не годится.

Мы вывод делаем с тобой,

другую я назвал женой.

— И где она?

— Стоит с бесовкой рядом.

И смотрит на меня обманчиво наивным взглядом.

— И кто ж она? Ее я знаю?

— Эльмина, к архам, покусаю!

Эль мечтательно вздохнула.

— Арман сказал бы — зацелую.

Вот, Ройх, смотрю я на тебя,

но только все сильней его люблю я.

Хотя, куда еще сильней?

Его люблю я до предела.

Ой, Ройх, ты стал еще бледней.

Неужто я тебя задела?

— Задела? Нет, взбесила, это точно.

— Ах, даже так? Прости, я не нарочно.

— Иди за мной!

— Ну, хоть не обзывается женой.

Ройх зарычал, развернулся на каблуках и помчался по коридору. Девушки, неспешно, двинулись следом. Рени испуганно поглядывала в спину хозяина дворца, а Эль с нескрываемой издевкой ухмылялась, разглядывая свое новое жилище. Она останавливалась, как только останавливался вампир, и с преувеличенным интересом разглядывала, то картину, но портьеру, то дверь. Терпение Ройха закончилось, когда вампирша обнаружила гостиную, где на столе лежала забытая книга, и основательно там застряла, все перелистывая и перелистывая томик стихов. Вечно холодный вампир взорвался, забежал в гостиную, перекинул девушку через плечо и потащил в ее покои. Книгу Эль из рук не выпустила и продолжала листать, вися на Ройхе вниз головой.

Новоявленный муж выбил дверь в комнаты девушки ногой, грубо скинул ее на пол и исчез. Эльмина метнулась к окну, затем пробежалась по комнатам и снова вернулась к дверям.

— Смотри, бесовка, как сбежать мы можем.

— Сбежать? Но ход такой неосторожен!

— Гораздо проще, чем из нашего дворца.

Охраны больше у отца.

А здесь, смотри, свободно.

Рискнем?

— Я думаю, что все же будет сложно.

— Рогатая трусиха.

Ну и сиди тут тихо,

а я попробую сбежать.

— Сбежать?

Как строишь планы лихо.

Насмешливо произнес Ройх, появляясь в дверях, и Эль досадливо хмыкнула.

— Рени, оставь меня с женой.

— Ты, что, привел ее с собой?

Ну, покажи же, где она?

— Эльмина, ты моя жена!

Бесовка, прочь!

Рени испуганно взглянула на нагло ухмыляющуюся вампиршу и выскочила из покоев. Дверь за ней с грохотом закрылась. Вампир подошел к Эль.

— Со мной ты будешь в эту ночь.

Причина все одна.

Эльмина, ты моя же-на.

— А я опять скажу.

Ты все твердишь мне про жену,

но все никак я не пойму,

где прячется она?

И провести с тобою ночь никак я не могу.

Я объясняла сотню раз, но снова повторю.

С Арманом нас связала навсегда,

вампиров Мать — Кровавая Луна!

Обратно хода нет!

— А я найду тебе ответ.

Ройх широко улыбнулся, показав клыки. Эль сделала шаг назад, на всякий случай.

— Отправлю к бесам.

На них проверим, сдохнут или нет.

— Забавно, как. Свою жену и к бесам.

Неужто, Ройх и после них меня возьмешь?

Ведь, если выживут, тогда ты сам рискнешь?

А если сдохнут, с легкостью вздохнешь,

какой ты умный.

Да-а, выбор очень трудный.

Ну, что молчишь? Эльмине дай ответ.

Юная вампирша с насмешкой посмотрела на навязанного ей мужа. Он некоторое время мерил ее взглядом и, наконец, не выдержал:

— Эльмина, я от злости лопну!

Откуда столько яда в деве юной?

— Юна, порок такой имею,

но одного не разумею,

что за вопрос?

Вампир ты вроде умный.

Ну, хорошо, оставим мы пока вопрос о бесах.

Скажи мне, Ройх, ведь любопытство гложет,

как жить ты думаешь со мной?

Эльмина и потомства, и любви

отдать тебе не сможет.

Ройх прошел к окну и сел на подоконник. Он задумчиво глядел на вампиршу, после усмехнулся и ответил.

— Возьму жену вторую.

— Забавно, и какую?

— А хоть бы Дорну.

Давно войти в мой дом мечтает,

к союзу нашему по поводу и без склоняет.

Да, решено. А почему бы нет?

Пусть будет Дорна.

— Жена вторая не зазорно.

Но, Ройх, к чему все усложнять?

Ее ты можешь первой взять.

Ну а меня верните мужу.

Вам с Дорной буду лишней я.

Другая у меня семья.

Вампир вновь сверкнул злым взглядом и вскочил с подоконника.

— Ты будешь первою женой,

а спать я буду со второй.

Она и будет ублажать

и мне наследников рожать.

— А ты недостижимую Эльмину будешь обожать?

— А хоть и так!

Он пересек комнату и навис над девушкой.

— Мне надо было раньше шевелиться,

когда смотрела на меня ты, затаив дыханье.

В глазах твоих светилось обожанье.

Тогда могла с восторгом согласиться.

Сама б в мой дом вошла,

и счастьем для себя союз этот сочла.

Но вышло все не так.

Увы и ах.

Вампир развернулся и направился на выход. Эльмина задумчиво посмотрела ему вслед.

— И все же я сбегу.

Остаться здесь и дня я не могу.

Прошептала она, но Ройх услышал. Он остановился и обернулся к ней.

— Сбежишь? Приму я меры.

Сама ты этого, Эльмина, захотела.

И после этого покинул покои юной супруги. Девушка вновь подошла к зеркалу.

— Ну, где же ты, Арман мой милый?

Бездушное стекло, позволь увидеть лик любимый.

Но нет, все так же холодно.

Я вижу лишь себя.

Как жить с другим, страдая и любя?

Дверь открылась, и в покои вошла Рени. Она обернулась, прислушиваясь к чему-то, и поспешила к своей госпоже.

— Там Ройх велит рабочих звать зачем-то.

— Пусть хоть на голове стоит, плевать.

Бесовка верная, нужна мне помощь.

Одна лишь ты все сделать сможешь.

Беги скорее к Энцу,

пусть он придет и вытащит меня.

Беги ж, Рени, скажи, что Эль в тюрьме.

И пусть спешит сестру он вызволять.

Бесовка поклонилась и снова исчезла за дверью. Эль прошлась по покоям, нервно потирая руки. Если от кого и ждать помощи, только от Энцолора. Он их соединил с Арманом, он понял и принял выбор сестры. Она подошла к окну и увидела, как Рени степенно вышла из дворца, прошла до ворот, а после побежала. Только бесовка исчезла из виду, как в ворота вошли рабочие, из низших вампиров. Они отличались от правящих ростом, силой, реакцией. Рабочие несли брус, на котором была намотана длинная цепь. Эль быстро потеряла интерес к вампирам.