— У нас численное преимущество, нужно ударить с двух сторон.
— Насчет удара согласен, а вот с численным преимуществом я бы так уверен не был.
— Будем надеяться, что кортышки не снабдили его достаточным количеством оружия, чтобы поставить на стены всех мужчин, которых он укрыл за стенами, — произнес Бирт. — В любом случаем, пока мы не узнаем реальной численности гарнизона цитадели, я предпочту считать только солдат.
— На стенах и крестьянин с арбалетом стоит рыцаря.
— Только до того момента, когда этот рыцарь заберется по лестнице. Ну да ладно, какую стену предлагаешь? — Цард вновь перевел взгляд на стол, а его указательный палец обвел контур внешних стен.
— Все одинаково паршивы. Можно смело идти на любую, но если выбирать — пускай будет южную.
— С ее стороны нет леса? — усмехнулся генерал.
— Именно.
— Хорошо, пехота и латники пойдут с юга, а башни отправим на западную стену. Солдат должно хватить на все.
— И тысяч пять-шесть оставим в резерве.
Генерал кивнул. Их мысли сходились, осталось только дождаться возвращения поросят.
— Надеюсь, Китит объявится скоро — каждый день мы теряем людей.
Цард нахмурился.
— И без тебя знаю. Сколько еще отрядов молчат?
— Я получил восемь посланий из десяти. Значит, как минимум, две сотни наших людей можно списывать со счетов.
— Хорошо хоть, прочие вернулись — это укрепило гарнизоны на имперском тракте. — Капитан положил на краюху хлеба шмат свинины и откусил. — Есть ли новости от принца?
— Ни одной с тех пор, как он спустился с гор, — хмуро ответил ему генерал. — И я уже начинаю волноваться.
— Одно из двух — либо ему не до нас, либо кто-то перехватывает голубей.
— Это же специально обученные почтовые голуби, кто способен догнать их?
— Наш император доказал, что умеет удивлять. Кто знает, какие у него в рукаве припасены трюки?
— Как думаешь, — Бирт решил закинуть удочку, проверяя, что думает его друг по поводу магов. — Не могли и у Империи сохраниться маги смерти?
Прежде чем ответить, гвардеец надолго задумался. Он поглощал свой хлеб с мясом и смотрел на старого друга. Наконец, когда молчание стало уже невыносимым, Цард дожевал пищу и запил ее большим глотком красного вина прямо из бутылки.
— Бирт, ты очень, очень талантливый командир, но, увы, чудовищно плохой придворный. Для твоего же блага, прошу, не произноси больше вслух такое. Некромантов не осталось.
— Как скажешь, — грустно улыбнулся Бирт. Он узнал, что хотел — друг опасается того же, вот только боится за свое здоровье и предпочитает держать язык за зубами. — Будем сидеть, готовиться к штурму и ждать, какие еще сюрпризы подготовит властитель Империи Тьмы.
— Боюсь, что ответ на этот вопрос мы узнаем очень скоро.
Капитан как в воду глядел, не прошло и часа, как в палатку ввалился гвардеец.
— Господин, — рухнул он на одно колено. — Беда!
— Что стряслось на этот раз? — вскочил генерал
— Наших, в лесу...
— Что?
— Подстрелили двоих.
— Насмерть?
— Нет, но они умирают.
— Почему?
— Стрелы отравлены!
Вот и оно. Генерал со вздохом поднялся.
— Высокие сыны уже занялись ранеными?
— Да, благородный.
— Цард, идем, нужно взглянуть самому, — проговорил Бирт. — Похоже, наш хитроумный недруг решил перевести счет собственным мерзостям на новый уровень.
Генерал с капитаном покинули шатер и быстрым шагом направились к большой палатке, отведенной для раненых. Солдат тут пока почти не было, и именно поэтому внутри витал аромат лечебных трав, а не тошнотворно-сладковатый запах гниющей плоти и смрад опорожненных кишечников.
Новых раненых заметить было нетрудно — два воина метались в бреду и кричали от нестерпимой боли. Возле них стояли, склонившись трое высоких сынов во главе со своим предводителем.
— Благословенный, что с ними?
— Яд, причем нехороший, — обеспокоенно проговорил Этит. — Много всего намешано — тут и слюна змей и ядовитые растения и неизвестная нам дрянь.
— Солдаты будут жить?
— Да, — высокий сын протянул генералу небольшую склянку, сделанную из стекла. — Вот отрава, мы извлекли ее из тел несчастных. День их будет лихорадить, но потом все пройдет.
— Стрелы? — односложно спросил генерал.
— Да, — нахмурился высокий сын. — Враг применяет очередные темные уловки, ну да ничего, недолго ему осталось — сперва благороднейший Китит перемелет мерзавцев, засевших в лесу, а потом вы покончите с их столицей решительным штурмом.
Генерал благоразумно придержал свои опасения при себе, вместо этого он спросил:
— Есть что-нибудь еще, что мне следует знать?
Высокий сын сложил руки на могучем животе и его лицо приняло задумчивое выражение.
— Врачевание отнимает много сил, генерал. Яд, как я уже говорил, плохой, очень. По-видимому, какой-то старый рецепт, или, может быть, восточный, я точно не знаю. Боюсь, если супостаты станут смачивать все свое оружие в нем, нас четверых не хватит. По-видимому, мне придется отправить письмо с просьбой передать армии еще нескольких чародеев света.
Бирт промолчал, хотя ему было что сказать об идиотах, которым было тяжело предоставить армии хотя бы один полный десяток светлых колдунов. Пять магов света не сильно повлияли бы на обороноспособность Исиринатии, зато сколько лишних жизней было бы спасено! То, что хозяева этих жизней еще ходили на своих двоих, не вводило генерала в заблуждение — минимум пять-шесть тысяч солдат уже больше недели живут взаймы.
Ответ на свой следующий вопрос он знал заранее, но не задать его не мог.
— Что будем делать, если яда у врага по-настоящему много?
— Орден станет спасать самых ценных воинов, — без запинки ответил чародей.
— Понял и благодарю за заботу, благословенный. Мне пора — нужно обдумать наше положение.
— Конечно, генерал, я тебя не задерживаю.
Выйдя на свежий воздух, генерал вместе с капитаном молча прошлись вдоль частокола, думая каждый о своем.
— Что скажешь, Цард?
— Трудно было ожидать от Черного Властелина рыцарства, — пожал плечами гвардеец. — У него мало людей, мало магов, зато много болот. Странно, что имперцы не начали травить нас с самого начала.
— Да, действительно странно, — согласился Бирт. — Как будто они хотели...
Он не договорил и застонал, хлопнув себя по лбу.
— Проклятые твари! Срочно к птичникам!
Клетки с голубями, а также их хозяева — птичники венценосца, уютно размещались на севере главного лагеря. Птичников было трое — сгорбленный седой, как лунь, старик и два подростка-подмастерья, пугливо жавшихся за спину наставника всякий раз, когда поблизости проходили солдаты.
— Чем могу помочь благородному? — склонился в поклоне птичник.
— Кирн, приходили ли голуби от принца?
— Никак нет, благородный. — Пальцы старика сжались на заколке плаща, выполненной в виде двух голубей, оседлавших щит с леопардом — цеховым знаком дрессировщиков почтовых птиц. — И это настораживает. Я уже сообщал тебе.
— Да, — отмахнулся генерал, — я помню — ты подходил вчера, и мы решили подождать немного. Сколько птиц ты можешь направить благороднейшему Ритону?
— Пятерых.
— Хорошо. Шли всех.
Старик охнул от удивления.
— Благородный, вы уверены в этом?
— Абсолютно, — отрезал генерал. — Или ты хочешь оспорить мои приказы?
— Никак нет, — напугано ответил старик. — Что написать благороднейшему Ириулэну?
— Чтобы немедленно уходил! — отчеканил Бирт.
Проклятый император снова переиграл его! Было от чего взвыть и генерал, рыча себе под нос, быстрым шагом пошел прочь — требовалось прочистить голову.
Цард нагнал его возле коновязи, где генерал лично седлал своего коня.
— Да что на тебя нашло?
— А ты не понял? — с трудом сдерживая крик, произнес тот, подтягивая подпругу.
— Нет, не понял.
— Давай прокатимся вокруг лагеря, объясню.
Друг молча подчинился, но Бирт был так взбешен, что сумел заговорить лишь заставив коня пройти галопом два круга около частокола. Когда несчастное животное остановилось, стряхивая с губ пену, Тавриэн почувствовал стыд и похлопал любимца по шее.
— Ну как, остыл? — к нему подъехал все такой же невозмутимый Цард.
— Остыл.
— Теперь объяснишь по-человечески, что происходит?
Генерал вздохнул.
— Все очень просто. Император не стал нас травить сразу, хотя мог. Он мог приказать закачать яд во все колодцы на нашем пути, мог заставить подданных испортить каждую бочку, каждый кувшин с вином, засыпать яд в хлеба и накормить им свиней, но не сделал этого. Почему?
— Ему это было не выгодно.
— В точку. Этот тип уже показал себя великолепным интриганом, умеющим делать гадости. Если бы мы с первых дней столкнулись с отравой, то были бы осторожными. Шахрион же желал преподнести нам сюрприз.
— Это очевидно, — согласился Цард. — И у него неплохо получилось.
— Да, но почему именно сейчас? Не понимаешь?
— Не очень, если честно.
— Все просто. Он ждал, пока Ритон со своими людьми переберется через горы! Последнее сообщение от него я получил три дня назад!
В глазах капитана мелькнул ужас.
— Если со вторым человеком в списке претендентов на венец что-нибудь случится, его величество спустит с нас шкуры.
— Спорный вопрос — у них, насколько я знаю, непростые отношения... Но да, чтобы сохранить лицо, его величеству придется наказать виновных, — мрачно подытожил генерал. — И ими, конечно же, окажемся мы.
Его друг скрипнул зубами.
— Будем надеяться, что Жемчужина Востока не похожа на кусочек сыра, схватив который принц не заметит скобу, что сломает ему хребет.
Бирт иронично хмыкнул.
— А ты бы на месте его высочества упустил шанс захватить и разграбить богатый торговый город?
— Ни за что, — согласился капитан. — Может быть, вышлем несколько тысяч на соединение?
— Я уже думал об этом, — Бирт спешился и достал из кармана яблоко, которое и преподнес коню. Тот с хрумканьем жевал угощение, а генерал гладил его гриву — это успокаивало. — Смысла нет. Переход на ту сторону занимает четыре дня, даже если мы отправим половину солдат из лагеря, они не успеют. К тому же...Я не намерен делать Властелину столь щедрые подарки — нас и так непозволительно мало и если он пойдет на вылазку, всем придется жарко. Пока поросенок не вернется со своими тысячами, я связан по рукам и ногам.
Капитан вздохнул.
— Предлагаю последовать совету благословенного Этита и запросить подкрепление.
— На основании чего? — горестно вздохнул Тавриэн. — Мы не провели ни одного крупного сражения или штурма, а если я потребую новых солдат и магов, то его величество, скорее всего, пришлет нового генерала.
— Значит, ждем Саргилэна и лезем на стены?
Генерал склонил голову.
— А как же принц?
— Принцу придется выкручиваться самому. Будем верить в его удачи.
* * *
Ритон вопреки обыкновению проснулся поздно — сказалась накопившаяся усталость. Принц потянулся, выбрался из-под груды мехов, служивших ему одеялами, неторопливо оделся и вышел навстречу приветливым солнечным лучам, ринувшимся к человеку и окунувшим его теплом настоящего лета.
На небе не было ни единого облачка и светило только поднималось, не успев еще выжечь остатки утренней прохлады. Значит, солдаты скоро начнут завтракать, после чего смогут немного отдохнуть, следовательно, ближе к обеду можно будет начать общий штурм.
Возле шатра его оруженосец играл в шемтис с Миролом, безнадежно проигрывая старому воину. Он потерял трех всадников и мага — не слишком равноценный обмен за двух лучников.
— Лирд, крайне высока вероятность того, что ты проиграешь в три тура, поэтому советую тебе думать, прежде чем действовать, — дружелюбно произнес принц.
— Благороднейший, я не услышал, как ты проснулся, — вскочил на ноги юноша. — Прошу, прости меня.
— Прощаю, можете и дальше заниматься вашим в высшей степени полезным делом, — принц присел рядом, с интересом разглядывая доску.
Шансов у парня не было, в лучшем случае — пять туров. Мирол всегда слыл непревзойденным мастером этой игры.
— Что-нибудь случилось, пока я почивал?
— Ничего важного.
— Завтрак готовится?
— Да, — кивнул учитель, ожидая, пока мальчик сподобится сделать последний в своем туре ход.
— А какова текущая ситуация в отношении воды? — не отставал Ритон.
Как раз в этот момент Лирд поборол робость и передвинул башню вперед, стремясь разбить построенную фалангу учителя.
— Привезли еще час назад, — ответит тот, бросив кости и, ознакомившись с результатом, молниеносно передвинув вперед двух всадников, открывая тем самым пространства для мага. — Снимай башню, малыш, мой чародей поджег ее.
Оруженосец застонал, по лицу мальчика было видно, что тот с трудом сдерживает злость. Ритон понимал его — он тоже не любил проигрывать.
— Кстати, на водовозов нападали ящерицы, — поднялся Мирол. — Малыш, ты проиграл в любом случае. Пойдем, Ритон.
Они вышли на вал, откуда открывался прекрасный обзор на серые громады стен Жемчужины. Вопреки своему названию город с трудом можно было назвать красивым.
— Я так понимаю, что атака была отбита?
— Да какая там атака, — сплюнул Мирол. — Они как комары — налетят, укусят и прочь. Но из-за них за водой пришлось отправлять пять сотен пехотинцев с сотней всадников, и все равно мы потеряли четверых. Нужно что-то решать, иначе пить придется свою мочу.
— Ближайший колодец расположен в нескольких часах езды, — заметил принц, — поэтому я полагаю, что решить данную проблему каким-либо иным способом, кроме захвата вражеских укреплений в сложившейся ситуации не представляется возможным.
— У города высокие стены, — Мирол бросил взгляд наверх. — И башни. Я возглавлю первую атаку.
Принц нахмурился.
— Это в высшей степени рискованно.
— Мне не привыкать.
Голос учителя не оставлял сомнений, что тот поступит так, как решил — упрямство Мирола было столь же легендарным, как и его воинские таланты. С другой стороны, наличие такого воина в первых рядах обеспечит наступательный порыв, что тоже неплохо.
— Хорошо, Мирол, я не стану возражать против твоего непосредственного участия в штурме города, — решил принц. — Предлагаю немного подкрепиться, и начнем приводить людей в боевую готовность.
Но позавтракать сегодня им было не суждено. К валу стремительно приближались два гонца из соседних лагерей. Галоп, которым они гнали своих скакунов, наводил на нехорошие мысли.
— Что-то случилось, — заметил очевидное Мирол. — Пойдем, проверим.
Гонцы одновременно достигли моста и одновременно спешились.
— Благороднейший, беда! — синхронно выпалили они.
— Что случилось?
— Яд! — выкрикнул первый посланник.
— Нас отравил! — в тон ему проворил второй.
Из центра лагеря неожиданно послышались крики, полные боли.
— Ждите здесь, — приказал принц. — Мирол, идем.
А в лагере, меж костров, на которых грелась каша, творилось что-то невообразимое — десятки солдат валились на землю, роняя миски с едой, и с душераздирающими воплями хватались за животы.
