Святая. Игра по тёмным правилам

— А вы, как практиканты, где берете энергию?

Парни переглянулись, и Гена сконфуженно признался:

— Вообще-то у вас, как у своего куратора.

А когда я возмущенно открыла рот, то торопливо добавил:

— Но нам надо совсем чуть-чуть, правда! Для вас это как капля в море. Да и берем мы только то, что уже в воздухе вокруг вас.

Уф!

Шумно выдохнув, я одним махом допила чай, с громким стуком поставила на стол пустую кружку и, решив, что хватит изображать из себя необразованную деревенщину, наставила палец на Ольгу, как на самое слабое (но информированное) звено в этой разношерстной компании.

— Оленька, солнышко, у меня к тебе дело. Архиважное! Идем, поболтаем, — и, покосившись на хмурую Марго, с усмешкой добавила. — Тет-а-тет.

Отправилась я недалеко, в кабинет Мрачнова. Его мне посещать не запрещали, да и решать деловые вопросы удобнее было, сидя за столом в шикарном хозяйском кресле, а не на диване в гостиной.

— Итак... — сначала я нашла листок и ручку, затем наставила ручку на откровенно озадаченного ангела и начала её "пытать".

Меня интересовало всё. Абсолютно. От их обязанностей и распорядка дня до того, где всё-таки разместили моих парней. От интересов и увлечений до срока, сколько они уже служат Мрачнову. Меня интересовала совместимость несовместимого, а именно то, почему ангела притянуло к демону, а не к ангелу. Зачем Мрачнову именно белая ведьма, хотя у тёмной тоже куча энергии.

И почему, черт побери, нельзя остаться серой после тридцати трех?!

— Я не знаю, — Ольга, старательно и подробно отвечая на предыдущие вопросы, пожала плечами. — Подобных исследований не проводилось. Серые это ведь не ведьмы, это ученицы, стоящие перед выбором. Видимо в какой-то момент происходит внутренний конфликт энергий и ведьма, не выбрав сторону, погибает. Так было всегда.

Недовольно нахмурившись, я раздраженно стучала ручкой по столу, отбивая незатейливый такт.

— А по поводу белой ведьмы... — Оленька решила раскрыть предыдущий вопрос более полно. — Это как притяжение полюсов. Только в союзе света и тьмы можно добиться баланса. Если рядом с господином будет тёмная ведьма, то рано или поздно, он уйдет во тьму. Насовсем. Понимаете?

— Нет, — я откинулась на спинку кресла, закинула ногу на ногу и недовольно цыкнула. — Разве он уже не во тьме?

— Нет, — ангел улыбнулась. — Это тьма в нём и она ему служит. Так, как мы. Сейчас это всего лишь инструмент, который господин полностью контролирует. Как машину, например. Но если за инструментом правильно не ухаживать, то он начинает барахлить, перестает слушаться и может случиться непоправимое. Для того, чтобы этого не произошло, темному магу и нужна белая ведьма и её белая энергия.

— Стоп. Что значит "белая энергия"?

Ольга почесала нос, видимо не зная, как объяснить, а затем подняла палец вверх, найдя решение.

— Вот! Вот смотрите, попытаюсь объяснить вам на примере. Есть эмоции: грусть, злоба, радость. Среди них злоба — тёмная, грусть — серая, а радость — белая. Белые ведьмы не умеют злиться, они прощают. Они не умеют грустить — нет повода. Для них каждый день, каждый час, каждый знакомый, каждое событие — в радость. Из ежедневных радостных мелочей складывается нечто большее, которое постепенно начинает окутывать белую ведьму белым сиянием. Белой энергией. Энергией, которая так нужна тьме, чтобы не расти наружу в поисках замены и не поглощать своего носителя. Так понятнее?

Выслушав околонаучный бред, который был высказан с абсолютной уверенностью в каждом слове, я слегка приуныла. При таком раскладе мне ещё меньше хочется тащить Мрачнова в койку.

Точнее совсем не хочется. Как не хочется и в белую превращаться. В этакую блаженную полудурочку.

— Слушай, а серая энергия? Как насчет неё?

— В целом серая энергия нейтральна, — Ольга с готовностью кивнула. — Но господину она не подойдет, он слишком сильный тёмный.

Плохо.

— Спасибо, можешь быть свободна, — отослав ангела, я поняла, что мне срочно необходим план. План, который сделает меня тёмной как можно скорее. Кого бы мне проклясть...

Ближе к обеду у меня сформулировался скелет будущего плана, но для этого мне была необходима помощь. Не зная, можно ли доверять своим духам после того, как они обзавелись подружками из лагеря противника, я долго взвешивала все за и против и, наконец, решилась. В любом случае я ничего не потеряю, вряд ли Мрачнов меня действительно "выпорет" как грозился, потому что мне категорически запрещено испытывать негативные эмоции и злиться.

— Дима, можно тебя на пару слов? — я нашла демона на кухне, где они с Ольгой снова что-то готовили, найдя в этом вопросе полное взаимопонимание. По признанию Ольги утром она тоже очень любила кулинарничать, что наверняка оценил мой практикант.

— Да, конечно, — докрошив морковь, Дима отложил нож, вымыл руки, и я снова направилась в кабинет, который мне очень понравился не только своей обстановкой, но и деловым духом, который буквально витал в воздухе. — Что вы хотели?

— Немного. Вот, прочитай, — я сдвинула в его направлении листок, на котором заранее написала всё, что от него потребуется.

Справедливо полагая, что каждое моё слово будет ловиться кое-чьими ушками, я не рискнула озвучивать вслух свои пожелания, пойдя на старую как мир уловку.

Чем дальше читал демон, тем удивленнее становилось его лицо, и тем чаще он косился с текста на меня.

— Вы серьезно?

— Ты против?

— Нет, но... Не боитесь? — Дмитрий оценивающе прищурился.

В ответ я снисходительно усмехнулась.

— Хорошо, я готов. Когда?

— На днях, — демон согласно кивнул, а я, понимая, что лучше перестраховаться, снова добавила, хотя это было написано на бумаге. — И Дима, вы ведь мои духи верно? Вы ведь мне служите?

— Верно. Не сомневайтесь.

Демон поднялся, по-армейски отдал честь, резко кивнул, вернул мне листок и вышел.

Фигляр...

Усмехнувшись, я смяла компромат, подожгла его в пепельнице, которая стояла на краю стола и только тогда, когда от бумаги остался лишь пепел, снова откинулась на спинку кресла. Я не послушный агнец, Женечка, ты ошибся.

Обед прошел в тёплой, дружеской обстановке, хотя Ольга то и дело на меня косилась, видимо что-то подозревая, но я была сама невинность. Парни шутили, отвлекая внимание девчонок от моей скромной персоны, девчонки нехотя поддавались, так что после чая я без проблем избавилась от лишнего внимания посторонних и ушла наверх, очередной раз перебирать вещи, которые привез Гена.

На пару секунд замерла перед дверями загадочной комнаты для медитаций, но здраво рассудив, решила не искушать судьбу. Я и так собиралась отправиться в ближайшие дни на прогулку по грани, не стоило настораживать и расстраивать своим непослушанием местного ЧВ.

Своим вещам я посвятила часа четыре не меньше, и то ещё не закончила с камнями, когда меня отвлекла сначала тихо, а потом всё громче играющая мелодия мобилки, напевающая ни много, ни мало, а хит позапрошлого года: "О боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына".

Несколько секунд я просто сидела, искренне поражаясь подобной наглости. Не надо быть кандидатом наук, чтобы догадаться, кто мог звонить на этот номер. А поприличнее он ничего не нашел?

Когда мобилка зазвонила вновь, я отмерла и подтянула её к себе поближе, ошалев повторно — на экране высветилось лицо улыбающегося Мрачнова, которое буквально вопило: "Ах, какой я мачо!".

Тьфу! Выпендрежник!

И только тогда, когда мобилка зазвонила в третий раз, я взяла себя в руки настолько, чтобы принять вызов.

— Алло?

— А я уже думал не судьба услышать твой голос по телефону, — проворчал излишне самоуверенный тип и тут же заявил. — Милая моя Святослава, не изволишь ли выглянуть в окошко? У меня для тебя сюрприз.

Сюрприз?

Недоверчиво прищурившись, я иронично хмыкнула и, не сбрасывая вызов, подошла к левому окну. Солнце уже начало клониться на закат, а так как окна спальни выходили на восток, то вид был уже в тени. Но это не помешало увидеть мне главное.

— Ты больной... — шокированное восклицание вырвалось непроизвольно, а на том конце трубки лишь тихо и, как мне показалось, самодовольно рассмеялись. — Мрачнов, ты реально больной!

— Рядом с тобой сложно оставаться нормальным, — маг снова рассмеялся и легонько пожурил. — Милая, называй меня по имени, если не сложно.

— Ага... — заторможенно кивнув, я не могла отвести взгляда от легкого самолетика, который выписывал в небе невообразимые пируэты. На хвосте самолетика было привязано белое полотно, на котором огромными алыми буквами было написано "Свята, ты моё сокровище! Улыбнись!".

Черт побери, ради меня ещё никто так не утруждался!

— Не скучай, буду через пару часов. Кстати, как ты относишься к театру? Помнится ты говорила, что не против, верно?

— Да, — в душу закрались подозрения, и я удивилась ещё больше.

Неужели...

— Отлично, тогда будь готова к семи, нас пригласили на премьеру, — сначала ошарашив, Мрачнов снова вкрадчиво уточнил. — Ты ведь не против?

— Да как бы за...

— Вот и отлично. В семь. Оденься так, чтобы остальные ахнули. Верю, ты справишься. Целую.

И пока я пыталась подобрать хоть какие-то слова, он отключился.

Нет, он точно больной!

А ничего, что мне в театр надеть нечего?!

Раздраженная мысль появилась и пропала. Ерунда, найду. А если не найду — пойду в его рубашке, окружающие точно ахнут.

Ещё минут десять я стояла у окна и блаженно млела от созерцания действительно удавшегося сюрприза. И плевать, что он тёмный. Зато подход к соблазнению и завоеванию у него нестандартный! Вздохнув последний раз, когда самолетик полетел прочь, я взяла курс на шкаф. Время шло неумолимо и если одеться пять минут, то выбирать весь час, а ещё краситься.

И, черт возьми, маникюр!

В итоге почти час я потратила на маникюр и макияж, выбрав платье всего за пять минут, благо это самое платье имелось. Классическое жемчужно-серое в пол, естественно купленное не мною, потому что сама я бы никогда такое не купила. Я не очень любила подобные вечерние платья, потому что не только редко посещала всевозможные сборища нашего бомонда, но и предпочитала покороче и помолодежнее.

Но сейчас...

Улыбка не сходила с моих губ, пока я рассматривала себя в зеркале, поворачиваясь то боком, то спиной. Никогда не думала, что могу так превосходно выглядеть!

Вырез лодочкой на груди подчеркивал слегка выступающие ключицы. Тяжелый шелк выделял каждый изгиб, не находя ни одного недостатка. Не тронутая загаром кожа была вызывающе аристократична. Пришлось снять большинство амулетов, но я, здраво рассудив, что рядом с Мрачновым мне точно некого бояться, не стала об этом переживать.

Если кого и бояться, то только его.

Перебрав украшения, я остановилась на комплекте из опала, который естественно был заговорен и он прекрасно дополнил образ загадочной леди, которой я стала. Волосы оставила распущенными, потому что не было ни желания, ни времени делать что-то и с ними, но даже без умопомрачительной прически мне было чем похвастать. В макияже я сделала акцент на глаза, не став ярко красить губы, нанеся на них лишь розовый блеск, последними надела телесного цвета чулки, которые волшебным образом (ой, волше-е-ебным!) нашлись на полочке в шкафу и, подхватив мобилку, отправилась вниз, потому что время уже приближалось к семи.

Мы встретились на лестнице, как в самом романтичном из фильмов.

Я, вся такая красивая и слегка возбужденная, на верхней ступеньке, а он, с бордовой розой и откровенным восхищением во взгляде, на нижней.

Момент был эпичным, без вариантов.

Пока я думала, что бы такого сказать, чтобы не опошлить, Мрачнов неспешно поднялся, поровнялся и неторопливо склонился, поцеловав меня в плечо, ближе к ключице.

Едва сумев удержать томный выдох, я не смогла унять дрожь, хотя, кажется, он это не заметил, уже отстранившись и с улыбкой вручая мне розу.

— Ты превзошла все мои смелые ожидания, — и пока я польщено улыбалась, недвусмысленно намекнул. — А может ну его, этот театр?

— О, нет! — моментально запротестовав, я возмущенно добавила. — Я в театре уже года три не была! Кстати, кто тебя туда пригласил?

— Знакомые, — ответив уклончиво, мужчина вздохнул, подал мне руку, и я не стала отказывать, приняла.

Вниз мы отправились как самая настоящая степенная пара, не хватало только торжественной музыки.

Почему-то на ум пришел свадебный марш...

Чур меня!

Внизу я надела туфли, Мрачнов подал мне взявшийся из ниоткуда белоснежный норковый палантин, отметив, что уже похолодало, а меха мне "как назло" к лицу, чем вызвал очередную улыбку, Марго прискакала с новеньким серым клатчем, куда я положила мобилку и, отдав розу Ольге, чтобы она поставила её в вазу, мы, наконец, убыли в театр.

В машине мы сильно не разговаривали. Мужчина был сосредоточен на дороге, а я пыталась утихомирить как назло разыгравшееся воображение. Оно ехидно подхихикивало, гнусно намекая на то, что Мрачнов верен своему слову и такими темпами я капитулирую уже к концу недели.

А вот и нет!

Мне приятно, не спорю, но в моём условии он, кажется, не разобрал главного: "по любви" — это значит по взаимной любви и никак иначе. Красивые и шикарные жесты мало значат, если в душе дарителя пустота и не любовь, а пошлая жажда обладания телом.

Ну, или энергией, как в его случае.

— О чём задумалась? — мы ещё ехали, когда Мрачнов неожиданно решил завязать разговор. — Взгрустнула... Устала?

— Нет. Вспомнила кое-что, — не собираясь признаваться в своих размышлениях, я беспечно отмахнулась, возвращая на лицо улыбку. — Как успехи в поисках злопыхателя?

— Потихоньку, — Мрачнов едва уловимо поморщился и тут же твердо продолжил. — Не беспокойся, я найду эту мразь и уничтожу. Без вариантов.

— Да я как бы и не сомневалась, — решив слегка польстить, я не удержалась от ворчливого дополнения. — Но мне бы хотелось узнать хотя бы причину подобной ненависти, если уж не судьба поучаствовать в его уничтожении. Сделаешь милость?

— Сделаю, — усмехнувшись, маг подмигнул и, плавно встав на свободное место театральной парковки, заглушил мотор. — А теперь выкинь кровожадные мысли из головы, сегодня мы отдыхаем. Идём, дорогая, пора.

Согласно программке, которую мы получили после того, как прошли внутрь, сегодня "давали" "Слуга двух господ". Смутно припоминая фильм советских времен, снятый по этой пьесе, я сумела вспомнить лишь то, что это музыкальная комедия с романтической составляющей. Неплохой выбор, за это я была молчаливо признательна Мрачнову.

Беспечно улыбаясь, я позволяла спутнику вести меня туда, куда было нужно ему, нисколько не переживая о конечной точке. Даже не сомневаюсь, что он покажет меня всем, кому хотел, чтобы каждый понял, кому я теперь принадлежу. Партнеры, бизнесмены, коллеги по теневому бизнесу и политики нашего города — мы встретили очень много кого, словно в этот день все они решили приобщиться к театральному искусству.

Меня узнавали, удивлялись, кто искренне и открыто, а кто тайно и завистливо. Здоровались в основном с Мрачновым, мне же только кивали, наверняка стесняясь признать, что в своё время прибегали к моим услугам.