Не все звезды сияют

— Что? Но ведь эксперимент еще не окончен. Мне нужны еще полчаса, — изумленно выдавил из себя Рейнарт.

— Нет времени, господин, нужно бежать! Сейчас! — гораздо громче повторил Шор.

— Но как же... Как же моя лаборатория? Мои труды, приборы? — все еще не веря, спросил мужчина.

— У вас тридцать секунд, потом это все уже не будет иметь никакого смысла, потому что вас арестуют, — жестко ответил слуга.

После этих слов хозяин дома заметался от стола к стеллажам и обратно, бормоча:

— Том о разработках, самые труднодоступные реактивы... Шор, а как же моя библиотека?

— Я поджег ее, — с жалостью глядя на господина, произнес кирианец.

— Поджег?! — сорвался на визг тот

— Это улики, — пояснил Шор. — Все, время вышло.

Он подскочил к стеллажу с реактивами, достал с третьей полки какой-то шарик и, быстро вернувшись к хозяину, протянул.

— Скорее активируйте переместитель!

Рейнарт взглядом, полным смертной тоски, окинул лабораторию, затем наткнулся на меня, и тоска превратилась в лютую ненависть. Сжав зубы, он с силой бросил шарик себе под ноги, деформировав его, и из того места, где он упал, тонкой зеркальной пленкой образовался переход, в котором через пару секунд скрылись оба моих похитителя. А спустя мгновенье я услышала шаги за дверью. И это были самые желанные звуки в моей жизни.

* * *

Дверь распахнулась от толчка, и первым в комнате появился незнакомый мужчина с арбалетом в руках, за ним — Лорд Шарх с метательными ножами, потом еще несколько человек, которых я не стала рассматривать.

— Тут чисто, лорд, — отрапортовал человек с арбалетом, опуская оружие.

— Вижу, — отрубил глава тайной канцелярии и быстрым шагом направился ко мне.

Не думала, что когда-нибудь буду настолько рада его видеть. Приподняв уголки губ, вдруг почувствовала острую боль в районе солнечного сплетения. Улыбка сползла с лица, его исказила гримаса боли и, не выдержав, я застонала.

В следующее мгновение лорд Шарх оказался напротив меня рядом с кошмарным прибором, высасывающим изнутри, кажется, саму душу.

— Леди Лииса, как выключить прибор? — твердым спокойным голосом спросил мужчина

— Красный рычаг на приборной панели, — прохрипела в ответ.

Он перевел взгляд на панель, нашел указанный мной предмет и повернул его. Гул машины стих в течение нескольких секунд, а вместе с ним пропало чувство, будто из меня выдирают внутренности. Осталась только головная боль и сильная слабость.

— Лучше? — уточнил лорд, глядя мне в глаза.

— Да, спасибо, — прошептала в ответ одними губами.

Убедившись, что свою главную задачу прибор не выполняет, глава тайной канцелярии повернулся к подчиненным и приказал:

— Позовите сюда Светозарного.

Меня накрыло ощущением, будто я таю и растворяюсь в пространстве: накатывала сонливость, глаза против воли начали закрываться, очень сильно хотелось спать. Из состояния полудремы меня выдернул все тот же резкий голос лорда Шарха.

— Леди Лииса, соберитесь, мне нужна информация, — удостоверившись, что мои глаза снова открыты, а я смотрю на него, продолжил. — Вы видели похитителя?

— Да, он сбежал за несколько секунд до вашего появления.

— Сбежал? Тут есть тайный ход?

— Нет, у него был пространственный переместитель.

Кирианец обернулся, окинул цепким взглядом лабораторию и снова обратился ко мне:

— Здесь нет переместителя, леди.

— Такого, каким мы его привыкли видеть — нет. У него был уменьшенный и более... совершенный, что ли. Портативный.

— Какие функции выполняет купол вокруг вас? — задал следующий вопрос мужчина, указывая на полусферу.

— Защитные. Рейнарт сказал, что он защитит прибор и меня от внешнего воздействия, а окружающую обстановку — от нашего.

— С внешним воздействием понятно, а насчет внутреннего? Что он имел ввиду?

— Не знаю, может, что в результате эксперимента меня разорвет на части, и я своими останками не заляпаю ему лабораторию, — раздраженно пробормотала я, зная, что адресат услышит. — К счастью, проверять не пришлось, хотя ощущения были похожие.

— Вы назвали его Рейнартом, он представился вам?

— Он не только представился, но и рассказал мне массу интересных вещей. Знаете, я чувствовала бы себя гораздо увереннее вне этого кресла. Поймите меня правильно: не очень комфортно сидеть привязанной к креслу напротив неизвестного непредсказуемого прибора, который своим действием может меня убить.

— Я понимаю.

В этот момент в комнату зашел лорд Дарвис. Увидев композицию из меня, кресла, зверской машины и защитного полога, немедленно приблизился.

— Вы в порядке? — был его первый вопрос.

— В относительном.

— Потерпите немного. Мы вытащим вас отсюда, и вы окажетесь в своей кровати и будете отдыхать до тех пор, пока вам это не надоест, а сейчас нужно еще немного поработать, хорошо? Расскажите все, что вы знаете об этом приборе. Мне не хотелось бы вам навредить, нажимая наугад все кнопки приборной панели, — его голос был мягким и успокаивающим, а слова придавали уверенности в том, что все будет хорошо, и скоро эта ненормальная ночь подойдет к концу вместе со всеми ее ужасами и навсегда останется только воспоминанием.

Собравшись с силами, поведала все, что узнала об этой машине со слов и действий своего полоумного похитителя. С каждой фразой, лицо посла становилось все темнее и угрюмее. Его реакция была близка и понятна. Узнать, что какой-то маньяк убивал твоих сородичей, извлекая из них то, что, по идее, является частью анатомии — все равно, как если бы они были пушными зверьем, на которого охотятся ради шкуры.

— Лииса, послушай, тебе придется побыть тут еще немного, — на моем лице, видимо, в полной мере отразилось то отчаяние, которое сейчас нахлынуло на меня, потому что голос начальника стал ласковым, как будто он говорил не с помощницей, а с младшей сестренкой. — Пойми, сам я не разберусь с этим прибором. Это совершенно не мой уровень. Я приведу того, кто сможет тебя извлечь из этого капкана без вреда для здоровья. Ты же знаешь, профессор Торн обладает исключительно пытливым и острым умом, он разберется с принципом работы этой машины. Я обещаю, что приведу его очень быстро. Ты подождешь?

Он говорил так, будто у меня был выбор. Умом я понимала, что ничего такого нет и в помине и, хочу я, или нет, но мне придется тут сидеть, однако это сработало, и я немного успокоилась и кивнула.

— Умница, — лорд Дарвис ободряюще улыбнулся.

Повернувшись к кирианцу, все это время стоящему рядом, добавил:

— Мне нужно письменное разрешение на использование пространственного перехода.

Лорд молча достал маленький тонкий блокнот и карандаш, чиркнул на листе пару строчек и, поставив подпись, вырвал его и передал в руки послу. Тот, получив бумагу, хоть и непрезентабельного вида, но заверенную личным оттиском главы тайной канцелярии, немедленно покинул лабораторию.

На выходе он чуть не столкнулся с одним из подчиненных кирианца. Тот отступил, пропуская высокопоставленного Светозарного, а затем зашел и отрапортовал:

— Очаг возгорания потушен, сгорела незначительная часть библиотеки. Его высочество Рахсад сейчас изучает уцелевшие экземпляры.

Лорд Шарх кивнул и, вспомнив о лежащих на нем обязанностях, принялся отдавать приказы своим людям, чтобы те обыскали весь дом и прилегающие к нему территории и все, что может пролить свет на события, происходившие здесь.

Комната стремительно пустела, по мере получения развернутых указаний каждым из подчиненных. И когда уже лорд хотел последовать за остальными, я не выдержала и прошептала:

— Пожалуйста, не уходите...

Кирианец остановился. Если раньше я себе и представить не могла, что обращусь к мужчине с подобной просьбой, то сейчас мне было невыразимо страшно остаться одной в этой комнате, наедине с кошмарным прибором и своим страхом, там, где каждая тень напоминала, что сегодня я чуть не распрощалась с жизнью.

Лорд Шарх развернулся, внимательно посмотрел на меня, и, приняв решение, принес стул из дальнего угла и расположился напротив моего кресла.

— Спасибо, — уже куда громче произнесла я.

— Может, пока мы ждем вашего профессора, вы расскажете мне о похитителе? — предложил наставник ее высочества.

— Он Светозарный... — голос снова сорвался на шепот.

— Что?! — лорд явно не поверил своим ушам и весь подался вперед, ожидая моего подтверждения.

— Он Светозарный. Чокнутый, сумасшедший, абсолютно невменяемый, но да — самый настоящий Светозарный. Для меня это было не меньшим шоком, чем для вас сейчас. Но, знаете, он не просто из сияющего рода, он пустышка, такой, как я. Рассказывая о своих исследованиях и планах, он говорил, что мы с ним похожи, что я должна его понять. В те моменты леденящий ужас сковывал меня, потому что мне казалось, что еще немного — и его безумие захлестнет и мой разум. Понимаете?

Лорд Шарх немного помолчал, задумчиво глядя на прибор, а затем ответил:

— Знаете, спустя два года, как я закончил академию, и поступил на службу в тайную канцелярию, выпало мне одно задание. Нужно было выследить и поймать группу контрабандистов. Во время расследования мы выяснили, что у них база в катакомбах. Собрали отряд, меня, на удивление, поставили командующим. Приказ был либо арестовать, либо при попытке сопротивления или бегства зачистить банду. Карта катакомб у меня была, и я смело повел людей на задание. Однако на месте выяснилось, что многое в подземном городе преступники переделали для своего удобства, и карта больше не была достоверной. Поймав одного из членов шайки, угрозами мы вынудили его к сотрудничеству, и он согласился быть проводником. Но гаденыш завел нас в ловушку. Он шел впереди и в одном из проходов подскочил к стене и нажал на скрытый рычаг, в тот же момент все мои люди полетели в ров, внезапно образовавшийся под их ногами. Я оказался на самом краю и, повернувшись на крики, выпустил из виду проводника, который воспользовался этим и толкнул меня в спину. Я один выжил тогда из всего отряда. Дно рва было утыкано короткими острыми палками, моих людей попросту нанизало на них, а мою жизнь спасло то, что я приземлился сверху на своего мертвого помощника. Контрабандист ушел, насвистывая какую-то мелодию. Факелы горели не долго, алмитов нашей группе не выдали, но за то время, я убедился, что без помощи из ловушки мне не вылезти. Очень скоро я остался в кромешной темноте посреди трупов. Так что я понимаю ваш страх сумасшествия, как никто другой. Никогда в жизни я не был ближе к потере рассудка, чем в тот момент.

— Как же вам удалось спастись?

— Во мраке обостряются все органы чувств. Очень скоро я почувствовал движение воздуха и стал двигаться к той стенке, откуда ощутимо тянуло свежестью. Оказалось, бандиты оборудовали ловушку совсем недалеко от выхода на поверхность, так что от свободы меня отделяла только одна стена. Я проделал в ней лаз, используя пряжки от ремней, свою и убитых товарищей. Спустя несколько часов остервенелой работы (нужно было успеть до прихода уборщиков), я выбрался на свежий воздух.

Я понимала, что на этом история просто не могла закончиться, поэтому снова задала вопрос:

— А что же с контрабандистами, неужели им удалось уйти?

— Нет. На следующий день я вернулся туда с другим отрядом. Мы перекрыли все выходы и пустили в катакомбы удушающий газ. Банда была зачищена полностью, а мои первые подчиненные похоронены с честью.

Мне стало не по себе. Не от того, как история закончилась, нет. Просто я поняла, как именно юноши становятся мужчинами: принимают решения и несут за них ответственность, какой бы тяжелой она не была. Да уж, суровое боевое крещение выпало на долю нынешнего главы тайной канцелярии.

— Намного позже выяснилось, что мой начальник специально все устроил так, чтобы задание провалилось: назначил неопытного новичка главой отряда и не обеспечил всем необходимым оборудованием. Он хотел избавиться от королевского родственничка: боялся, что я мечу на его кресло. С тех пор я все контролирую сам. В итоге, спустя столько лет он мертв, а я действительно занимаю его пост. Интуиция не подвела старого Зухара, — он усмехнулся, но усмешка была горькой.

Я вдруг вспомнила, что уже слышала это имя. Ну, конечно, так звали предшественника лорда Шарха на посту главы тайной канцелярии. Скорее всего, факт диверсии обнаружился уже после его самоубийства во время обыска собственности.

Стоп! Королевского родственничка?

— Лорд Шарх, вы родственник королю?

Ну, правда, он ведь не думал, озвучивая мне такие факты своей биографии, что я оставлю их без внимания?

— Очень дальний. Что-то вроде двоюродного брата двоюродному брату и так еще пару раз, — он небрежно махнул рукой, мол, не имеет значения.

— А по какой линии? — тем не менее, я решила прояснить для себя все до конца.

— По Светозарной: у сияющей жены деда его величества была сестра, которая приходится мне прабабкой.

Этим разговором кирианец отвлек меня от дурных мыслей, и ощущения стали приходить в норму. Благодаря его рассказу я немного отрешилась от собственных переживаний, сочувствуя испытанию, выпавшему на долю еще неопытного и доверчивого (кто бы мог подумать, что такое возможно!) молодого человека. И тем не менее, представить его желторотым юнцом у меня не получалось, как я ни пыталась, а я пыталась и очень добросовестно!Наверное, выражение моего лица все-таки выдало напряженную умственную деятельность, потому что мужчина спросил:

— Вас что-то беспокоит?

Странно, но, вопреки всей сложившейся ситуации, в данный момент меня занимало лишь одно:

— Не то чтобы беспокоит. Просто никак не могу вообразить вас неопытным в житейских делах юношей, — призналась я.

Лорд Шарх улыбнулся. Впервые за время нашего знакомства я увидела не усмешку или ухмылку, а самую настоящую теплую дружелюбную улыбку. И это зрелище было потрясающим. Я имею в виду, что я была потрясена изменениями, спровоцированными таким простым движением, как растягивание губ: искорки в его карих глазах пустились в пляс, выражение лица стало необыкновенно притягательным, а сам он даже стал выглядеть моложе: теперь я бы сказала, что он ровесник моим братьям.

На такую улыбку, похожую на веселый огонек, невозможно было не ответить, и я почувствовала, как мои собственные губы повторяют простое движение. Вопреки всему случившемуся за последние несколько часов, я сидела и улыбалась — не вымучено, не вежливо, а от души.

В тот момент мне вдруг почему-то подумалось, что за всем высокомерием и равнодушием кирианца есть что-то, что он не показывает, какая-то недостижимая глубина, настоящий лорд Шарх; что они — только внешние проявления, всего лишь броня, как у меня — недоверие и неизменная вежливость. Нет, я замечала это и раньше: в те моменты, когда он общался с принцессой, его защита приоткрывалась, — но именно сейчас ощущения оформились в мысли. Мы прячем настоящих себя, чтобы оградить от неприятных и болезненных ощущений. Обжигаясь снова и снова, только полный дурак протянет руку к огню. Ну или безнадежно верящий в чудо.