Руны

Выдержка из доклада Безродной Раисы на тему: "Руны. Предсказания, рунические талисманы", параграф 17, стр.39

Я проснулась отдохнувшей, но расположение духа было не весёлым. Наверное, сказался вчерашний разговор с Даафом. Я было подумала слепить ему ещё один талисман от душевных терзаний, но их перебор мог повлечь за собой непоправимые последствия. Не хватало ещё, чтобы руны перепутались между собой.

Зевая во весь рот, услышала, как громогласно хлопнула входная дверь. Удивившись, выглянула из спальни, но в коридоре и на лестнице никого не было. Спустившись вниз, обошла весь дом, но он был пустой. Видимо у Ноа с Даафом образовались какие-то срочные дела, в которых моё присутствие не требуется. Что ж, оно и к лучшему. Пожав плечами, схватила в зубы булочку со стола и поспешила в комнату, принять душ.

Нежившись под тёплыми струями воды, вдруг почувствовала как по спине прошёл холод. Встрепенувшись, оглянулась: дверь закрыта. Выскочив, обмоталась огромным махровым полотенцем и, выглянув из ванной, не обнаружила ничего необычного: дверь комнаты закрыта, постель убрана. Выйдя на середину спальни, немного постояла, прислушиваясь к ощущениям. Странно, но мне было не по себе. Развернувшись, чтобы вернуться к водным процедурам, задержала взгляд на окне и замерла на месте. Господи!

Окно было грязным, а на грязи с обратной стороны был изображён непонятный знак и под ним вязка из рун. Я закрыла глаза руками и отвернулась, присев на корточки. Нет, нет, нет!

Время шло, но ничего не происходило. Поднявшись с пола, поняла, что эти руны на меня не подействовали. Вот ведь дурёха! Нет бы побежать обратно под душ, пока ещё ничего не успело произойти, а я же всегда делаю что-то не то. Слава Высшим, что обошлось. Кстати, странная вязка рун, никогда прежде такой не встречала. Вернее, будет сказать, что эта формула — абсолютная бессмыслица.

Я вновь повернулась к окну и хмыкнула. Что это? Дешёвая попытка запугать? Внимательно изучила эту нелепую вязку рун, и всё же углядела то, для чего она должно быть была предназначена, и меня передёрнуло. Надеюсь, что я ошибаюсь. Схватив тряпку, отворила окно и гневно размазала нарисованное. То, что стекло измазали специально, сомнений не было, хотя окно находится достаточно высоко от земли. Почти так же, как и чердак, ведь особняк двухэтажный. Кстати, последний мне ещё не приходилось посещать, представляю сколько пыли и грязи там, раз уж в жилых комнатах её было дилижанс и целая тележка.

Я уже достаточно давно живу здесь, но ещё ни разу не посетила кладезь всех старых и ненужных вещей любого дома — чердак. Мне очень захотелось осмотреть его, тем более что нахожусь в доме одна, и никто мне не помешает. Интересно, он такой же большой как весь особняк? На чердаках обычно хранится множество любопытных вещичек и книжек. Интересно, что хранит на своём чердаке Сальваторе?

Я глянула на себя и удивилась: когда это успела переодеться? Видимо, машинально натянула штаны и рубашку.

Выйдя за дверь, медленно побрела по второму этажу в поисках лестницы наверх. Я то и дело стирала с лица воду, капающую с волос, но дотрагиваясь до них, понимала, что кучеряшки уже высохли. Ну что за наваждение?

Я долго металась по этажу, но всё никак не могла найти нужную дверь и уже начинала злиться. Мне нужно туда попасть! Толкнув последнюю, самую невзрачную среди остальных, которую всегда принимала за кладовку, увидела перед собой крутую лестницу наверх.

Обрадовавшись, бодро взобралась по ней, и, наконец, оказалась в вожделенном месте. Он, как и предполагалось, был огромный и пыльный. Довольно высокий деревянный потолок вполне позволял обустроить здесь ещё один этаж, но хозяин решил сделать из чердака большой склад ненужностей. Чего тут только не было! Куча различных коробок, кровати, шкафы, столы... и, разумеется, всё это покрыто вековым слоем пыли, будто сюда вообще забыли дорогу. Дальняя часть чердака не просматривалась, зато место, где стояла я, было хорошо освещено, ведь с торца находилось большое окно от пола до конька крыши, через которое проникал утренний солнечный свет.

Осмотрев так сильно привлекающие меня "ненужности" чужого дома, решила разобраться с ними чуть позже. Сейчас больше влекло это огромное красивое окно с резными рамами и чистейшим прозрачным стеклом, сквозь которое падал тёплый солнечный свет. Подойдя к нему вплотную, прикрыла глаза, наслаждаясь тем, как впервые после долгой зимы, солнце научилось греть своими лучами.

Уткнувшись в стекло лбом, глянула вниз. Невероятно! На улице настоящая весна! Сад дома абсолютно преобразился! Всюду росли красные розы и тюльпаны! Аккуратно остриженные деревца рядами стояли вдоль глухой кованной ограды. Трава казалась настолько зелёной, что её цвет резал глаза.

Рассмеявшись, упёрлась ладонями в окно и тут заметила мокрые разводы, от которых запотело стекло. Нахмурившись, вновь потрогала свои волосы. Сухие. Фыркнув, открыла окно нараспашку и вдохнула свежий запах весны. Как тепло и светло! Но меня отвлекали раздражающие капли, стекающие с головы на голые плечи. Хотя я в рубашке. Бросив взгляд на свои плечи, убедилась, что рубашка сухая и опять потрогала голову. Правда мокрая, что ли? Посмотрев на ладонь, охнула от неожиданности. Пальцы были в крови! Я в ужасе схватилась за голову обеими руками, но на этот раз крови на пальцах не оказалось. Что за...

— Вот ты где, маленькая сучка, — раздалось из дальнего тёмного угла чердака, а я похолодела и приросла к месту, узнав этот голос. — Думала, убежала от меня навсегда? Я обещал, что найду тебя!

Сердце заколотилось в горле, руки затряслись, но привычка оказалась сообразительней меня, потому рванула к выходу, надеясь успеть скрыться. Я приоткрыла дверь лишь на пару сантиметров, когда меня оттолкнули, а огромная волосатая мужская рука захлопнула путь к спасению. Я сидела на полу ни жива, ни мертва, и с ужасом наблюдала, как из тени выступает он. Тот, который вот уже много лет преследует меня в моих кошмарах.

Он был огромный, с каменной грудной клеткой и накаченными, словно стволы деревьев, руками и ногами. Мне он казался настоящим великаном. Мужчина остановился надо мной и криво улыбнулся красными губами, в которых всегда держал зажатой сигару, и от которых всегда смердело как от навозной кучи. Длинные закрученные усы всё так же переходили в небольшую бороду, тот же переломанный нос и весёлые, но пустые глаза, что не мигая смотрели на меня.

Его звали Бо. Большой Бо. Он встал поудобнее и, вытащив изо рта сигару, выпустил клубок дыма. Другой рукой снял с плеча свёрнутый кнут.

— Ну что, деточка, покажи, как ты по мне соскучилась! — хохотнул он и, взмахнув кнутом, ударил меня по ногам.

Я истошно завопила, увидев красный рубец, появившийся на коже и начала ползти, пытаясь сделать так, чтобы кнут больше не достал до меня. Единственный выход — это кричать и сопротивляться, иначе забьёт до потери сознания. Он не любит, когда молчишь, ему необходимо слышать крики. И терпеть, терпеть, терпеть пока он не устанет... и прятаться...

— Ну, куда же ты? — развеселился маг и нанёс ещё три удара, которые обожгли тело словно огнём.

Я орала не переставая, брыкалась и пыталась встать, прекрасно зная, что именно так кнут может обмотаться вокруг ног, отрезав все мои попытки спастись, но это было возможностью сбежать. В панике, я всё же умудрилась повернуться и встать, но тут же получила удар по спине. Боль окутала всё тело, и единственное что смогла сделать, это уцепиться руками за раму окна.

— Не смей убегать от меня, сявка, это только начало! Тебе удавалось долго скрываться, теперь получи награду за свои прятки! — крикнул Бо, но я выпрямилась из последних сил и развернулась к нему лицом.

— Не подходи! Я прыгну! — взвизгнула сквозь слезы и боль.

Мой мучитель рассмеялся, запрокинув голову, а мне показалось, что где-то вдалеке кто-то произнёс моё имя. Вдруг Бо резко перестал смеяться и грозно глянул на меня.

— Ты посмела мне угрожать?! — он взмахнул кнутом и вновь ударил. Я закрылась руками и завизжала, а он всё хлестал и хлестал.

Внезапно меня обхватили чьи-то руки и прижали к себе. Я открыла глаза и опять завизжала. Нечто чёрное, безликое, схватило меня своими острыми когтистыми лапами и, прижав к груди, произносило моё имя, изрыгая его из недр грудной клетки вместе с пламенем, которое обжигало лицо.

— Отпусти меня!!! — заорала как бешеная, начав лягаться, и вцепившись в шерсть этого чудовища. Внезапно меня словно обвязали невидимыми путами и подняли на руки. Всё тело болело от ударов, голос охрип, жить хотелось, но сил сопротивляться больше не было.

* * *

Сальваторе спрыгнул с подножки экипажа и отправил кучера на задний двор, когда услышал душераздирающие вопли, доносящиеся со стороны дома. Он бросился во двор и остановился как вкопанный, увидев, что окно чердака с грохотом ударилось створками о каменный фасад, а в проёме показалась Рая, обмотанная в полотенце, закрывающаяся от чего-то руками и громко вопящая.

— Рая! Рая! — закричал Ноа, но девушка его не слышала. Он видел, что она вот-вот выпрыгнет в окно!

Сальваторе бросился в дом и рванул наверх, понимая, что на счету каждая секунда.

Только бы успеть, только бы успеть! Он буквально летел над ступеньками и в две секунды оказался у входа на чердак, хотя понятия не имел, где последний находился.

— Рая! — распахнув дверь ударом ноги, констебль бросился к визжавшей девушке и, схватив, сжал в объятьях, оттаскивая подальше от окна. Рая была мокрой и холодной, чердак не обогревался, а на улице шёл дождь со снегом.

— Рая, Рая, это я, я, — бормотал он, опустившись на колени.

Девушка открыла глаза, и в них отразился дикий ужас.

— Отпусти меня! — завизжала она и вцепилась в его волосы, при этом брыкаясь и пытаясь высвободиться из рук Ноа.

Сальваторе подобрал полотенце, свалившееся с девушки и, прижав её руки к телу, закутал в него, словно младенца, лишив возможности двигаться. Затем подхватив притихшую Раю, поспешил вниз. Оказавшись в своей комнате, он включил холодный душ и опустил её в ванну.

Девушка сидела неподвижно, напрягшись всем телом и, обхватив себя руками, стонала:

— Хватит, мне больно, больно.

— Рая, Раечка, — позвал констебль, и она взглянула него пусто и серо. — Рая, это я.

Сальваторе крепко обнял её, не обращая внимания на то, что ледяная вода струями стекает по ним, но не мог заставить себя отпустить беспомощную и напуганную девушку, которая так доверчиво прильнула к нему.

— Мистер Ноа? — наконец произнесла Рая трясущимися губами, и маг тут же вытащил её из-под холодной воды.

— Ты в порядке? Ты здесь? — спросил, обхватив лицо девушки руками и заглядывая в глаза.

Рая кивнула, и по её щекам градом потекли слёзы.

— Слава Высшим, — проговорил маг, вновь прижав её к своей груди.

Ноа почувствовал, как стучит её сердечко, как-то внезапно ощутив и биение своего собственного. Это заставило его отпустить девушку и привычно нахмуриться. Сняв с крючка сухое полотенце, Сальваторе протянул его Рае, стараясь больше не смотреть на перепуганную и мокрую девушку, которая взирала на него своими доверчивыми глазами цвета пасмурного неба. Пытался не обращать внимания на её веснушки, так щедро усыпавшие курносый нос. И ещё, очень старался не смотреть на загорелую кожу, к которой она прижимала тяжёлое промокшее полотенце.

Сальваторе протянул руку и ухватил её за подбородок чтобы ещё раз убедиться, что все демоны покинули девушку, и вновь невольно попал под колдовство этих глаз. Проведя большим пальцем по пухлым губам, Сальваторе сжал челюсти, и одёрнул руку, злясь на самого себя.

— Вытрись, я принесу тебе одежду, — проговорил он и выскочил из ванной как ошпаренный.

* * *

Я сидела на огромной и удобной софе в комнате Ноа, где раньше мне бывать не приходилось, одетая в тёплые свитер и штаны, и при этом укутанная в одеяло. Мне было жарко, но Сальваторе и слушать ничего не хотел. Он вручил мне уже вторую кружку горячего вонючего магского зелья и собственнолично следил за тем, чтобы я его выпила.

По-моему, Ноа испугался ещё больше меня. Дело в том, что это для него я чуть было не выпрыгнула в окно и вопила, как будто меня режут. По мне же, всё было ничем не хуже моего рядового ночного кошмара. Как ни странно это говорить, но я научилась абстрагироваться, буквально в первые двадцать минут после сна. Человек интересный зверь. Привыкает ко всему.

Хотя к самим снам мне, конечно, никогда не привыкнуть. К такому привыкнуть просто невозможно, только лишь пережить. Вернее, переживать ночь от ночи. К сожалению, моё подсознание было настолько сильно ранено, что никак не могло избавиться от кошмаров. Это Мастер Като так говорит, а он никогда не ошибается.

Во снах, кстати, порой бывало и хуже. Поэтому, по прошествии часа я уже отошла, а вот Сальваторе никак не мог оставить меня в покое и через каждые десять минут просил, чтобы снова пересказала дословно, как именно я обнаружила руны.

Я уже в пятый раз повторяла, как услышала шум, как проверила дверь и как стёрла руны. Но, признаться честно, видеть, что он переживает за меня, было приятно. Даже очень. Хотя, может быть, я размечталась и констебля интересует вовсе не моё здоровье, а то, что некто пробрался на его территорию и попытался меня убить? Да, скорее всего в этом дело.

Я смотрела на мага, словно побитая собака, а по обыкновению задумчивый Ноа, уставился в камин и устало потирал виски своими длинными пальцами. У него в комнате был камин, кстати. Это очень просторная и уютная комната. Сбоку две двери, одна вела в душевую, где я недавно побывала, а другая, видимо, в спальню. Против обыкновения, пыли я не заметила, ровно как и разбросанных вещей. Хотя, может у Сальваторе недавно случился приступ чистоты? Или может дело в том, что он здесь только спит.

Обстановочка, впрочем, простенькая: синие стены, отороченные по периметру белым кантом, кремовый пушистый ковёр в котором ноги утопали по щиколотку, вышеупомянутая и удобная белая софа, и широкое чёрное кресло с высокой спинкой, где сидел задумчивый Ноа.

Мы специально не касались разговором того, что именно я видела в своей галлюцинации. По понятным причинам мне этого обсуждать не хотелось.

— Тут уютно, — ляпнула я и, поняв, что сморозила глупость, спрятала половину лица в одеяло в которое была закутана.

— Рая, соберись, пожалуйста, — устало произнёс маг. — Ты понимаешь, что чуть не погибла сегодня?

— Нет, если честно, — отозвалась я.

На самом деле для меня было страшнее понять, что недавно стояла перед ним прикрытой одним лишь полотенцем. Причём, скорее всего, после неких манипуляций на чердаке, оно падало. Я покраснела и промямлила:

— Для меня это было не страшнее, чем очередной кошмар. Я в порядке, правда.

— Но факт остаётся фактом: тебя пытались убить в моём доме. Доме констебля! — проговорил он и, поднявшись с кресла, подошёл к камину. — И ни одна печать не сломана.

— Но ведь руны были изображены со стороны улицы, — возразила я, — поэтому не удивительно, что они не взломаны.