Конечно, если посмотреть на это с точки зрения того, что у меня мужское тело и тогда получается, что я — мальчик мечтаю выйти замуж за другого мужчину и жить с ним, действительно довольно похабно выглядит. Но вот я то — девушка и выйти замуж для меня совершенно естественно, как для любого парня жениться. Да и в любых своих фантазиях я могу себя представить матерью, но никак не отцом. Вот и выходит, что предложение Татьяны меня устраивает. Да и то, что она без обиняков говорит, что свой интерес она с этого поимеет, и я ей ничего должна не буду, тоже успокаивает. Человек на мне собирается заработать — это понятно и правильно, а не ездит по ушам, что такая она сумасшедшая самаритянка и просто за красивые глазки хочет мне помочь... На фиг — на фиг! Оставьте таких добрячков на другой странице!
Может возникнуть резонный вопрос, а почему я Татьяне поверила и не подумала о том, что меня могут обмануть и использовать, что я в итоге окажусь жертвой? Можете поверить, подумала. И что с того? Даже если меня обманывают, возможности провести тайное расследование как в детективах и вывести всех на чистую воду у меня всё равно нет. А поверила... Наверно просто очень хотела поверить. Ведь у самой у меня что-нибудь придумать не получалось, как я не старалась, да и возможности у меня здесь более чем скромные и стоит мне только пару резких движений сделать, как я стану жертвой в обстоятельствах куда более плохих, чем вижу в словах Татьяны. А с каждым днём, проведённым здесь на станции, я физически чувствовала, как утекает время, и словно удавка вокруг меня постепенно сжимается неотвратимое и страшное будущее. Пока оно себя ничем не проявляет, но когда проявит, делать что-либо станет уже поздно...
Татьяна приехала на второй день. И сразу позвала меня к себе, то есть служанка прибежала за мной. Судя по её напряжённому взгляду, она волнуется, но я не стала тянуть время, а просто сказала о своём согласии и сразу, словно свет дополнительный включили. Татьяна разулыбалась и я сама не поняла, как уже раздевалась вместе с ней и её девушками в предбаннике. Надо сказать, что после мамы я мылась только одна. Не нужно наверно объяснять, почему. И хоть я даже придумала себе что-то вроде мочалки с ручками, чтобы самой иметь возможность потереть спину, но не только для мытья спины нужны помощники в бане. Тем более, что пару раз мальчишки пытались шкодить и прорваться ко мне в баню, когда я там мылась, что тоже не добавляло положительных эмоций к мытью. Пришлось изнутри на запор закрываться, а это страшно. Ведь угореть в бане очень просто! И именно из-за этого в бане все двери обязательно должны открываться наружу и не иметь запоров, чтобы, если поплохеет просто даже упасть в сторону двери, и есть шанс собственным весом дверь открыть и выпасть наружу, где на свежем воздухе отдышаться или кто-нибудь увидит и поможет.
* * *
* Страшно закрывшись одной мыться, тем более, что баня у нас по-чёрному и угореть в ней совсем не проблема, да угорают чуть ли не каждый месяц, хорошо, что хоть не до смерти, потом по паре часов сидят на ветерке, в себя приходят, а некоторых отлёживаться уносят и день-два молоком парным отпаивают. Пару раз выскакивала не домывшись, когда показалось, что вроде бы почувствовала себя не очень хорошо. Был там угар или нет, не знаю, но от греха лучше поберечься. И поэтому всё последнее время я даже не парилась ни разу, хотя париться мне нравилось всегда и какое после этого тело лёгкое и как кожа хорошо дышит. Но протапливать, так, чтобы жар бы — это риск угореть, так, что я моюсь после того, как жар спадёт и угара уже точно нет, вот только и жара нет.
А тут с Татьяной, печь протопили так, что едва зашла, даже глаза от жара открыть сразу не могла, так в лицо горячо от каменки пыхнуло. Оказывается, я даже забыть успела, как крестик в таком жаре грудь жжёт, он же металлический. Но до чего ж приятно! Одна из девок Татьяны со мной вошла и стала мойную готовить. Я почему-то их совсем не стеснялась, я больше баней в это время наслаждалась. А когда вошла Татьяна я чуть не вскрикнула. Потом спохватилась, она ведь говорила, что она с рожденья Тимофеем была, а за время общения с ней я как-то уже перестала обращать внимание на те мелочи, на которые в первое мгновение внимание обратила. Словом, фигура у неё не сказать, что мужская, как наверно и не женская. Плечи не слишком широкие, а тело почти идеально цилиндрической формы без намёка на талию, но и брюхо не висит, как у всех толстяков. На коже явные следы от корсета, тут я сообразила, что после утягивания в корсет у неё даже талия частично появляется и грудь с ложбинкой посредине, которую она в глубоком вырезе с удовольствием демонстрировала. Если руки кроме крупных кистей довольно гладкие и по-женски округлые, то ноги точно не женские, мышечные и кривоватые, были бы волосы, точно бы сказала, что мужские. Хотя почти сразу себя одёрнула, что при посещении женской бани в той жизни и не такие уродливые фигуры у женщин видела и тогда совершенно на это не реагировала, а сейчас, ишь ты, начала высматривать отличия от идеала. Сама то Афродита нашлась с петухом между ног! Кстати про петушка, у Татьяны там висело... Даже не знаю, как сказать, наверно больше сардельки с большой головкой в пышном кусте тёмных рыжих волос...
Вот только никто на это никак не реагировал, а с удовольствием сначала просто посидели, привыкая к жару, пока младшая с запаренными вениками разбиралась. А потом стали париться, крякая от удовольствия, и не только сами каждая себя, но и по очереди укладывая одну, когда её в два веника парят, а её дело только как котлетке переворачиваться вовремя. М-м-м-м... Наслаждение! За одно это удовольствие, я Татьяне многое готова простить. В бане же познакомилась с девками, старшая оказалась Катериной и была явно не равнодушна к хозяйке, несколько раз и не всегда, когда этого требовали обстоятельства прижималась, обнимала и гладила хозяйку. Татьяна от неё игриво отбивалась, сама не забывая огладить и помять её выдающиеся формы, которые действительно были не маленькие, при этом Катерина не успела растолстеть и заплыть жиром. Такая не очень высокая пышная и фигуристая с тёмными волосами и резким режущим писклявым голосом, вот только лицо рябое может от оспы перенесённой. Молоденькая Глаша чернявая, мелкая похожая этим на какую-то птичку, что только подчёркивал её курносый острый носик и почти круглые не большие светлые зелёные глаза. Ростом она была даже меньше меня и миниатюрнее, но уже с начавшей формироваться худощавой фигурой. И наверно самой яркой её особенностью были веснушки, которые лицо засыпали полностью, а по телу конопушки разбегались, словно её всю щедро обрызгали золотистой краской.
После банного наслаждения я успела заскочить на кухню, убедилась, что всё нормально и новых проезжающих не появилось. Пошла по приглашению Татьяны в её комнаты, успев перед этим надеть нарядное красное платье, отделанное по груди вышитой шёлковой лентой, которую ещё моя мамочка вышивала, а под сарафан нарядную с отделкой сорочку с длинным рукавом. В гостевых комнатах феерия моего телесного удовольствия продолжилась, Глаша стала расчёсывать мне волосы, отчего я просто была где-то на облаках, и когда поняла, что мне уже косу заплетают даже расстроилась, что всё уже закончилось.
Тем временем Татьяне тоже привели в порядок волосы и помогли одеться, всё-таки мой простонародный и её дорогой наряд имеют очень большие различия, в частности, одеться самой в её туалет не выйдет. И хоть одето простое домашнее платье, но оно полностью преобразило образ Татьяны, теперь у неё была полноценная женская фигура и вид, даже без турнюра и корсета. Просто расширяющееся от груди платье при широких пышных рукавах не предполагает под ним мужскую фигуру. Девки быстро похватали со стола из принесённого ужина и испарились в другую комнату, а мы остались вдвоём.
― После баньки по стописят — сам Бог велел... — С этими словами Татьяна налила себе в рюмку и лихо закинула в себя, сразу захрустев малосольным огурчиком. И заговорила, не прожевав до конца. — Я думаю, у тебя — красавица, накопились вопросы. Спрашивай, мне от тебя скрывать нечего. Мне гораздо важнее, чтобы ты мне доверяла...
И я стала расспрашивать, как она себе видит то, как я отсюда из-под власти отца уеду? Как её найду? Что делать и как она собирается меня использовать? Да, дурацкие я вопросы задавала, если бы знала, что спрашивать нужно, а для этого нужно было знать, что меня ждёт. А вот это оставалось не слишком понятно. Татьяна при этом обстоятельно отвечала мне на мои вопросы, но от этих вроде бы подробных ответов понятнее ничего не становилось. Как ни крути, но я в этом теле была ещё ребёнком, да и в прошлом не успела стать взрослой. Тем временем от ответов на мои невнятные вопросы Татьяна перешла к подаркам и разговорам, которые скорее выглядели инструкциями. Вначале были три корсета, два для ношения сейчас, а один на вырост. И помогая мне застегнуть на себе корсет Татьяна проговаривала:
― Дуняша! Красавица! Ты сейчас ещё маленькая и пока растёшь. Но тело ведь мужское, поэтому тебе корсет нужен не для того, чтобы фигуру на балу показать, а чтобы сформировать красивую грудную клетку...
― Но, если сильно затягивать корсет, то даже кости деформируются ужасно и это очень вредно!
― А кто тебя заставляет за дурочками глупости повторять. Сдуру, Милочка, можно... Сломать можно что угодно... Ты сама по себе красивая и худенькая девочка. И тебе требуется только не дать нижней части рёбер развернуться как у мужиков вширь, а больше тебе ничего и не надо. И чтобы ты не боялась, корсет будешь надевать только на ночь. И затягивать его не сильно. Сейчас у тебя талия и так всего десять вершков, я ведь Глашу не просто так присылала тебя обмерить. Вот и корсет тебе подобрали на девять вершков полной утяжки. Будешь в нём спать, и грудь сама подстроится. Тело ведь у нас умное и не будет лезть туда, где ему плохо. А подрастёшь, третий корсет на десять вершков. Хотя, он может и не понадобиться. — Я тем временем судорожно считала и переводила в привычные мне сантиметры, девять вершков — это сорок с половиной сантиметров, а десять — это сорок пять сантиметров, любая супермодель удавится от таких размеров. Надо же, какая у меня здесь талия! В той жизни я радовалась, что у меня шестьдесят, правда у меня там и грудь была больше ста и бёдра сто восемь. Тем временем, закончившая шнуровать корсет Татьяна продолжала. — Ну, вот, видишь, затянули тебя в девять вершков и неужели тебе давит сильно?
― Ну, вообще то, не сильно давит...
― Правильно! Запомни! Корсет удобно носить, когда он затянут на вершок-полтора от имеющейся талии, а вот если затянуть на три-четыре вершка, как некоторые дурочки делают, то можно и сознание потерять от недостатка воздуха и крови в голове, особенно, если пришлось в корсете двигаться. Видела бы ты, как на балу во время и после танца девицы как поленья по полу раскладываются. Надеюсь, что ты глупости делать не станешь. Тут важнее не сила утягивания, а регулярность правильного формирования фигуры. Это сейчас ты носишь широкие сарафаны, а стоит тебе начать носить обтягивающие господские платья, так сразу все изъяны фигуры наружу вылезут. Осанку ты и так, вижу стараешься, держать, но и поправить её пока можно и не сложно... Всё поняла?!
― Да, ничего трудного...
― Так, кроме корсета, вот тебе настойка, её нам одна знакомая старушка делает, все наши девочки пьют регулярно.
― Я уже пью, я у бабушки Пелагеи заказала...
― Ну-ка, неси, дай посмотреть...
Я сбегала к себе и принесла уже заваренный состав. Татьяна его понюхала, попробовала, потом вынесла вердикт.
― Знаешь, по вкусу похоже, но состав я не знаю. Как наш действует уже проверено многими годами. Если вовремя начать пить, и не пропускать, у некоторых даже грудь растёт. А так, действует по-разному, у кого-то сильнее, у кого-то слабее. Я вот поздно пить начала и мне Катерина раз в три дня волосы на лице щипает, приходится терпеть. А мои девочки, кто смолоду пьёт, даже не знают, что это такое. В нашем деле конечно не очень хорошо, что у половины после этого "палочка" не работает, многие клиенты к нам ведь именно ради неё приходят. Но мы просто девочек делим и знаем кому какую предложить. Так, что я тебе сейчас почти литр привезла, по десять капель утром и вечером. Больше не нужно, а меньше может не сработать. Поняла? — Киваю.
Дальше пошли уже просто подарки, сорочки тоненькие из нежной мягкой ткани, сапожки оказались чуть велики, что Татьяна даже удивилась, ведь размера не знали и смотрели, чтобы Глаше были тесноваты. Но я и таким была очень рада, подумаешь, буду с носками шерстяными носить, они мне напомнили "казаки" из другого времени, подумать не могла, что буду такие носить. Сережки серебряные с красными камушками и колечко им в комплект, набор из зеркальца, гребня и щётки, и ещё много очень нужных девичьих мелочей. Сначала вроде бы в шутку, Татьяна просила её в благодарность целовать и не в щёчку, а в губы и уже на втором поцелуе оказалось, что мы целуемся всерьёз глубоко и с языками и это совсем не невинные детские чмоки двух подружек. Когда я попробовала вырваться и показать своё недовольство, оно просто разбилось об деловитое замечание Татьяны, что целоваться я совершенно не умею, и мне стоит этому поучиться. Так, что я больше не возмущалась, а училась и не скажу, что мне было противно, она очень хорошо целовала, что в животе что-то от удовольствия дрожать начинало. Вскоре Татьяна успевшая принять ещё пяток стопок и наевшаяся начала соловеть, и я ушла со всей охапкой подарков, поняв, что она сейчас не в том состоянии, чтобы дальше вести разговор.
А с утра ко мне примчалась заполошная Глаша, что хозяйка зовут-с и сердятся очень. Не знаю, что с утра успело случиться, но прощание у нас вышло скомканным. Среди суматошных сборов инструкции Татьяна выстреливала как из пулемёта. Ей почему-то было нужно срочно ехать, кучер уже запряг коляску и перетаскал часть багажа. Обе девки быстро и ловко одевали хозяйку, а она мне выдавала инструкции и оставшиеся подарки, которые для меня привезли. И если накануне больше половины времени и слов были посвящены тому, как мне повезло и какая я красивая и сама даже не ценю этого, то сегодня всё было сухо и по делу.
― Дуняша! Извини, мне срочно нужно уезжать. Думала у нас будет время спокойно обо всём поговорить, но видимо теперь уже в следующий раз. Ты девочка умненькая и многое сама прекрасно понимаешь, мне кажется, я в тебе не ошиблась и у нас всё получится, и ты не пожалеешь. Сколько тебе сейчас?
― Двенадцать с половиной...
― Давай с тобой договоримся: как вырастешь, тебе пятнадцать будет, я тебе весточку или человека своего пришлю, с которым ко мне приедешь. В Москве я тебя встречу и всё о чём говорили, сделаем. А предварительную подготовку начну заранее, но и ты меня не подведи. Настойку тебе присылать буду, принимать не забывай. Вопросы, какие возникнут, пиши, обязательно отвечу. Подойди ближе, дай я тебя расцелую! Красавица! Ну, не нужно плакать, моя девочка! Хочешь, я тебе Глашу в услужение оставлю?
