| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
В третьем раунде Егор делает нечто неожиданное даже для тех, кто наблюдает за боем: он идет на сближение. Зангиев наконец его схватил, но не смог заломать, и более того, герой начинает вырывать победу в партере, "на его территории". Как вариант, победа обеспечивается приемом типа ножниц, который не характерен для вольной борьбы, но типичен для самбо. Практически все время противники находятся в партере.
Но судьи снова и снова "не засчитывают Егору проведенные комбинации. Егор начинает выдыхаться, но мужественно продолжает бой, уже более на силе духа, чем на выносливости.
Мельком мы видим среди зрителей пожилого кавказца, — тренера Зангиева или кого-то из его старших родственников. Он смотрит на все это с явным неудовольствием, хотя оно скорее касается судейства.
Однако, когда судьи третий раз "не видят" проведенный Егором им прием при том, что он довольно заметен, Зангиев в крайнем раздражении не хлопнул по мату сам бьет по мату рукой, признавая поражение. Для уважения земляков Горцу нужна честная победа, и то, что ему так помогают, является для него еще большим ударом по самолюбию, чем проигрыш от какого-то пацана.
День седьмой. Воскресенье. Вторая половина дня. Награждение
Награждение победителя. Егору вешают на шею медаль, голос из микрофона распинается о новой звезде боевых искусств, Жаров дает интервью Марго, — "симптоматично, что на фоне возрождения России "русский стиль" активно завоевывает позиции".
Президиум смотрит на героя, и чиновник (тот, кто вел с Егором переговоры о "неформальном продолжении чемпионата") задает вопрос о том, что теперь будет с залом в церкви: ведь в самом ближайшем времени занятия "Пересвета" будут проходить во дворце спорта в куда лучших условиях.
Егор: Почему во дворце спорта?
Рябов: Потому что теперь вы тоже члены Ассоциации, и такая замечательная школа должна получить гораздо лучший зал.
Егор: Если наш старый зал никому не нужен, тогда давайте вернем его законному владельцу.
Жаров (из зала) Кому?
Егор: Церкви!
— какой церкви?
Егор: Православной.
— какой православной?
Егор: она у нас одна — русская православная церковь (герой, заметим, не лукавит, и разнообразные катакомбники находятся за гранями его ойкумены)
Сосипатр (из зала): Истинно православная русская церковь?! — у Сосипатра почти не выдерживают нервы
— Ну я и говорю — Русская православная церковь.
Поп благословляет Егора. Журналисты наговаривают текст про передачу здания РПЦ. Переиграть уже невозможно. Чиновник вопросительно смотрит на мэра, тот пожимает плечами — ему все равно, кому отдавать здание.
— Хорошо, заключает кто-то из чиновников: до конца квартала здание будет возвращено РПЦ.
Сосипатр покидает дворец, шепча сквозь зубы что-то матерное про сергианцев, с которыми он еще поквитается. В Аду гореть все будут!
(затемнение)
Семак отчитывает Дольфа
Семак:... короче. Второй шанс тебе будет. Но если завтра ты не сможешь, пеняй на себя.
Подходит Брюсов.
Брюсов (жестко): вот что я придумал. Учитель всегда несет ответственность за ученика, сошедшего с Пути.
Семак: Лет 10 прошло, а ты не унялся. Пришел мораль читать?
Брюсов: Нет. Расставить все точки над и. Через два дня, чтобы каждый успел завершить свои дела, мы встретимся там, где начинали заниматься, и "поговорим как мастера древности". Двое войдут, один выйдет...
Семак: а на выходе его будут ждать менты с ордером за убийство.
Брюсов. Нет. Каждый напишет документ, что отказывается от претензий за спарринг. Как говорят Некоторые, "несчастный случай на тренировке, ничего личного"? Так, да?
Семак: Именно.
День седьмой. Воскресенье. Вторая половина дня. После турнира. Егор и Зангиев.
Егор выходит из дворца спорта, за ним группа учеников, в том числе Ратибор.
Выходит... и мы видим две группы людей, которые явно дожидаются Егора и весьма враждебно настроены.
С одной стороны, — группа "синих", среди которых камера вычленяет не столько главного, сколько кого-то из тех громил, у которых Егор отбивал Марго.
С другой — группа горцев, с которыми Егор успел поцапаться утром. Земляки Зангиева.
Егор разворачивается — Ратибора и К за спиной нет. Герой на время замирает, прикидывая, через кого будет проще прорываться, но из дверного проема появляется Зангиев, который обхватывает его за плечо и идет знакомить с друзьями и родственниками.
(затемнение)
Егор сидит в компании Зангиева и Ко. Он явно не в своей тарелке, но сидит на почетном месте гостя. Зангиев сидит рядом и объясняет свое решение: нахЪ мне такая победа! Мы сюда по их просьбе приехали потому что у них своих бойцов не было. Того, кто от них должен был выступать, я порвал, и на ринге порвал бы тоже. А этот парень, может, и не даг, но настоящий джигит. У них таких мало.
В общем, "Приезжай к нам в Дербент". Осенью у нас будет чемпионат, там и устроим матч-реванш. С нормальными судьями...
День седьмой. Воскресенье. Вечер. Иной у Муракиных.
Особняк Муракина. Иной идет по коридору, проходя дверь в комнату Виктора. Сам Виктор идет рядом. Паж держится на почтительном отдалении, но не выглядит как мальчик из бедной семьи, попавший в богатый дом и стреляющий глазами во все стороны.
Виктор рассказывает о своем желании учиться в Японии и желательно в какой-то сугубо древней и традиционной школе. Способности есть, деньги тоже. Что мешает? Но ответ таков:
ИНОЙ: Готов ли ты к ситуации, когда на твое обращение приходит отменно вежливый ответ с сообщением о том, что гайдзина, конечно же, с радостью примут в школу, но вот беда — в общежитии нет свободных мест, и единственное оставшееся место — собачья будка. Если уважаемого соискателя это устроит, Школа с радостью примет его в свои ряды.
К ситуации, когда первое время у тебя не будет ни свободного времени, ни своего мнения? К ситуации, когда/если старшие ученики вздумают сделать из тебя чучело или объект для издевательств и насмешек, учителя будут не на твоей стороне и более того, будут подзуживать их — человек должен научиться держать удар, а ничтожествам в школе не место?
К ситуации, когда тебе постоянно придется доказывать, что ты равен остальным, и что твой цвет кожи или слабое знание языка не преграда для изучения боевого искусства?
Виктор (немного напряженно): Я обдумаю ваши слова. А насколько я плох или хорош, вы увидите завтра.... Вот ваша комната.
Паж входит внутрь и, поставив сумку, в первую очередь бросается к стеллажу с книгами.
Виктор: дополнительную мебель мы поставим какую вы сами выберете. Если нужно, наоборот вынесут все и поставят татами. Только один вопрос — кровать ставим двуспальную?
ИНОЙ: Недопонимаю...
Виктор (показывает на Пажа, который где-то маячит на заднем плане). Он вам кто?
ИНОЙ: Можно сказать, паж.
Виктор: А-а! Так, стало быть, вы его (характерный жест). Как в Бусидо?
ИНОЙ: Нет.
Виктор: Почему?
ИНОЙ: Ему это не нужно.
Виктор: Но он же вам нравится?
ИНОЙ: Он мне интересен.
Виктор: (недоумевая) Так его мнение имеет значение?
ИНОЙ: Да. Я вижу его будущее.
Виктор: Вы знаете что его ждет?
ИНОЙ: Ровно через 12 лет и 5 месяцев он откроет некое знание и спасет этот город от весьма опасной угрозы.
Виктор: О как! а что ждет меня?
ИНОЙ: Ты же сам кузнец своей судьбы, не правда ли?
День седьмой. Воскресенье . Вечер. Иной и Паж.
Поздняя ночь. Паж лежит в кровати и читает "Стрелка" Стивена Кинга на английском, Иной сидит у камина и смотрит на огонь.
Паж: Вы скоро покинете этот город?
ИНОЙ: Думаю, да. Вещи очень быстро близятся к завершению.
Паж: Можно мне уйти с Вами?
ИНОЙ: Я не могу быть для тебя учителем добродетели.
Паж: Почему?
ИНОЙ: Во-первых, тебя связывают узы долга по отношению к твоим родителям. Во-вторых, понимание предназначения говорит мне о том, что ты не Воин, а Ученый, и в этом качестве ты сделаешь для мира и учения больше, чем кажется пока. В-третьих, в ситуации, о которой ты сейчас читаешь, демон, ведомый долгом, будет вести себя так же, как герой, который продолжит преследование колдуна вместо того, чтобы помогать оступившемуся соратнику. У меня нет права так менять твою жизнь.
Паж: а вы совсем не боитесь смерти?
ИНОЙ: не больше чем ты боишься потерять своего персонажа, когда играешь в аркаде. Каждое следующее прохождение позволяет учесть какие-то ошибки. Я же рассказывал тебе про историю со старым ламой...
Паж: А какой была первая смерть человека, которую вы видели?
ИНОЙ: Это было не в бою и задолго до того, как я узнал про Учение.
Иной рассказывает историю своего старшего родственника, который был военным врачом. Будучи серьезным специалистом и отцом большой семьи, он нашел у себя рассеянный склероз. Диагноз этот он скрывал до последнего, а когда появились первые заметные признаки болезни и стало понятно, что от существа, способного лишь ходить под себя и нечленораздельно мычать (и это может длиться годы) его отделяет несколько месяцев, застрелился из табельного оружия, оставив семье письмо: он хотел, чтобы его запомнили взрослым и сильным, а не а не старцем, самим фактом своего существования отравляющим жизнь семье.
Иной не боится умереть, хотя понимает, что его очень сложно убить — куда сложнее, чем обычного человека. Он говорит, что его "добро" по сути есть служение и в том что он делает, карая врагов учения, нет и намека на подвиг ...
Паж: А что такое подвиг?
ИНОЙ: Как по-твоему, почему в средневековье среди образцов воинской доблести и рыцарского поведения фигурировал не Ахилл, а Гектор?
Паж: Потому что Ахилл так обошелся с телом Гектора?
ИНОЙ: Нет. Ахилл был неуязвимым и потому мог особенно не беспокоиться за свою жизнь. Это все равно что играть в Дум с включенной неуязвимостью и бесконечными патронами. Где здесь подвиг, если противник априори не может сделать тебе ничего? А Гектор не испугался выйти на бой против полубога и, возможно, победил бы Ахилла, не будь тот неуязвим.
Паж: а победить демона для обычного человека подвиг.
ИНОЙ: человек не может уничтожить демона. Но он может перед ним устоять. Не склониться. Потому что сам бой с ним — уже подвиг. Если он прольет хотя бы каплю крови, по правилам это может считаться его победой.
Паж: У демонов есть правила? Они же выше людей... Гуру говорит
ИНОЙ: Чем выше ты по сравнению с обычным человеком, тем больше ответственности. Например, демоны всегда отвечают на заданные им вопросы и вообще не имеют права лгать. Иное дело, что люди почти никогда не слышат того, что слушают и очень редко видят то, на что они смотрят.
Иной ворошит дрова в камине.
— Человек обладает свободой воли, а демон — это инструмент. Карающий меч Великого Черного. Компьютерная программа. И чем ближе ты к состоянию демона, тем меньше в тебе человеческого.
День седьмой. Воскресенье . Ночь. Сон Егора.
Ночь. Егор снова видит странный сон...
Егор снова идет по коридору, но теперь дорога кажется яснее. Это какие-то катакомбы, а впереди видны вспышки молний и видна стрельба.
Комната, где была схватка в прошлом сне. Под ногами Егора — перерубленный пожарный топор и оплавленный напузный крест, который, похоже, выдержал прямое попадание молнии.
Иной снова стоит и ждет его, и теперь четко понятно, что это именно А. они снова сражаются, но теперь скорее это духовная брань. Противники стоят и смотрят друг на друга, а камера показывает лицо то одного, то другого.
Мы слышим то, что шепчет Егор про себя, и это не столько "Господь пастырь мой" про долину Вечной Тени, сколько (мое любимое) "Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его ненавидящии Его. Яко исчезает дым, да исчезнут; яко тает воск от лица огня, тако да погибнут...". О подходящей музыке тоже надо подумать. Пока предполагаю Апокалептику: Hope или Beyond the Time.
Иной (тяжело, как всерьез раненный): Поздравляю. Можешь считать, что ты меня изгнал. Правда, демоны не умирают, они отправляются в ад на перегруппировку.
Затем Иной медленно исчезает, словно погружаясь сквозь пол...
Двенадцатая серия
День Восьмой. Понедельник. Утро. Егор и сослуживцы Юрия.
Егор стоит на улице и явно чего-то ждет. На противоположной стороне улицы группа омоновцев — сослуживцев Юрия избивает одного южанина, который по виду явно попал под горячую руку. Так как Зангиев побил Юрия до турнира и "нечестно", соратники Юрия вместо того, чтобы разобраться, бегают по городу и бьют нерусских, кто попадется под руку.
Герой вмешивается и спрашивает, за что вы его. Получает в ответ нечто вроде "да эти черные, они вообще... они баб наших затаскивают... и ваще они чурки нерусские, пусть уматывают домой..".
Вот тут герой начинает говорить и задает конкретный вопрос — Тот, кого вы сейчас бьете, что-то такое сделал? Вы поймали его, когда он кого-то пытался утащить? Нет. Так чем вы лучше уродов, с которыми собираетесь бороться.
Егора прерывают: ты что, не патриот, ты что, русских не уважаешь?
А Егор в ответ — а вы сами себя уважаете? Герои, способные только вчетвером одного побить! Вот уж не знаю, стоит ли развивать тему того, что такое настоящий патриотизм далее, ибо пьяное быдло может и не проникнуться. Важно, что герою таки, раз он такой крутой, предложили бой один на один с самым сильным, но когда Егор начал одолевать, попытались ударить сзади бутылкой или солдатским ремнем по голове.
Разрешается бой, однако, в традициях русской души. Кто-то таки соображает, что перед ними победитель чемпионата, который завалил самого Зангиева. И отношение меняется: братан! Чёж ты сразу не сказал! Извини, неправы были...
(Либо Егора в лицо не узнали, то могли узнать, когда Егор использует тот же самый прием).
На этом моменте к остановке подъезжает машина. За рулем все тот же референт Муракина. Егор садится внутрь.
День Восьмой. Понедельник. Первая половина дня. Убийство Брюсова.
Людный переход через проспект. Брюсов, как и в сцене, которую мы уже показывали, собирается встречать жену. Мы видим, как она сходит с троллейбуса, но не успевает на зелёный свет.
Тротуар постепенно заполняется людьми, и камера фиксирует наш взгляд на человеке совсем неприметной внешности, точнее на его несколько неестественном положении руки. Подойдя к Брюсову, этот человек разворачивает руку, высвобождает спрятанное в рукаве шило, и наносит короткий и резкий удар в печень, нанося удар так, чтобы подпиленное у рукояти острие осталось в ране, и так же незаметно удаляется.
От удара длинным шилом почти не видно крови, и со стороны это выглядит так, что стоящий человек внезапно падает, держась за бок.
Жена видит это и бежит к нему, но на его глазах ее сбивает машина, "случайно" выскочившая на переход из-за угла, причем сбивает так, что женщина пролетает несколько метров.
Брюсов наблюдает гибель жены уже лёжа, он пытается встать, но его фактически переворачивает на спину какой-то старичок, который тыкает его палкой.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
