По произволу Высших Сил

Вот это фокус! Оно конечно можно понять Ларга. Всю жизнь спасаться от людских набегов и не ударить в ответ? Только зачем людей под корень вырезать? Он что, не понимает, что подобного ему не простят? Что за ним и его родом пойдет охота? Да не просто охота, а масштабная облава, в ходе которой люди будут вырезать всех. кто им подвернется.

— Все он понимает, — объяснила Вика, — ты просто не все новости знаешь. Ларг пользуется сложившимися обстоятельствами. А они таковы: под конец зимы возникла самая настоящая война между Складоном и орками. Что они друг с другом не поделили, я не знаю. И вестники Ларга не знают. Людей там и так режут нещадно. Так что на фоне этой резни, набеги Ларга не более чем мелкие шалости.

Теперь понятно, почему Ларг выбрал место для убежища в самом дальнем углу Приморья. Пойди достань его там! И место удобное. Если он додумается строить что-то вроде кунгасов, а большее ему не потянуть, то до восточной бухты Стрелки может добираться по морю со всеми удобствами. Широко шагает! Главное, чтобы штаны при этом не порвал. Но до чего не прост этот прохиндей!

— Вика! А почему ты про это узнаешь от его гонцов, а не от своих шпионов? Только не говори, что у тебя их нет. У тебя их действительно нет. А должны быть.

Эту пилюлю бывший следак проглотила молча, признавая тем самым свою недоработку, а Иваныч уже перешел к следующей теме:

— Даша, тебе придется в компании с этим самым вестником совершить путешествие и немного погостить у Ларга. Ты у нас и торгаш и дипломат в одном флаконе. Ларг ведет какие то дела с гномами. Я тоже хочу иметь с ними дело.

— Что я могу предложить гномам? — перспектива идти пешком в такую даль, ничуть Дарью не смутила.

— Ты предложишь им посмотреть вот на эти интересные камушки, — командир протянул ей небольшой кожаный мешочек с образцами пород.

— Иваныч, дорогой ты мой, я верю, что гномы оценят показанное, но они могут заявить, что у них такого добра как грязи и переться в дальние края им нет смысла. Я должна им сделать такое предложение, от которого они будут не в силах отказаться.

— Можешь им целое царство обещать. Подземное. А еще отсутствие налогов. Только дорожный и портовый сборы.

— Ты что, хочешь их на наши земли перетащить? — встрепенулся Александр, — ты хоть понимаешь, что пара поколений и мы потеряемся в этом гномьем и людском море? Кто будет все это контролировать? Нас слишком мало. Даже со схидниками нас мало. Их ведь, схидников, едва ли тысяча на все их леса.

И тут, неожиданно для всех подала голос Ирина. До этого момента она сидела вместе с сестрой и молча слушала речи старших. Но сочтя себя столь же достойной, как и присутствующие тут женщины, она попросила слова.

— Я не освоила мудрость большого счета. Я просто знаю, что каждый год наши женщины рожают десять детей. И столько же у нас погибает или попадает в плен эльфов. Если делать так, как поступил Ларг, то народ наш размножится и сможет заселить новые земли.

Простой подсчет, произведенный в уме, говорил о том, что через сто лет схидников станет вдвое больше. Если конечно обеспечить им безопасность.

— Мы этого сейчас не сможем сделать. Пусть сейчас людям не до нас. Но потом они вернутся к охоте на эльфов. Я вижу только один способ защитить их от набегов. Нам нужно подарить Ларгу семя Древа жизни.

Предложение Валентина обсуждали весь оставшийся вечер. И в итоге пришли к выводу, что жадничать не стоит. Ларг, с его деловой хваткой в роли Владыки Восходных лесов их устраивал больше, чем в роли одного из владетелей Приморья. Пока люди режутся с орками, подаренное ему Древо прорастет и превратит его стойбище в сильную крепость, связываться с которой будет смертельно опасно для вольных егерей. Со временем, Древо подчинит себе все Восходные леса и никто кроме эльфов просто так войти в них не сможет.

Наутро Даша, как ей велено было, собралась и ушла вместе с гонцом Ларга. И пока не лег снег, ничего особенного не происходило. Жизнь шла как и шла. Александр с Серегой да пленным кузнецом продолжали работать в кузне, а Валентин с Тимохою трудились на лесной делянке. Женщины, кроме Иры с Катей, в основном проводили время на охоте. На жен командира, учитывая что они в положении, спихнули чисто домашние хлопоты.

Иванычу с Георгием и Андреем достались работы на лесоповале. Это было решено заранее. Их боевым подругам надоела жизнь в шалаше и они настаивали на том. чтобы мужики прекратили маяться дурью и построили им хоть какое то жилище. Желательно приличное. После долгих споров о том, как должно выглядеть это самое жилье, пришли к единому мнению. От индивидуального жилья решили отказаться. Какой смысл его городить, если не в этот, так на следующий год придется сваливать отсюда. Поэтому решили строить общий для всех дом, типа гостиницы. Место для дома определили у основания западного мыса на вершине холма. По плану, лесоповал намечался на зиму. Тогда же решили и рубить заготовки для срубов, пронумеровав их и сложив под навесом. Пихта конечно не самый лучший материал для таких дел, но как однажды выразился Иваныч: "На безрыбье и сам раком станешь". На Стрелке произрастали и другие деревья, те же березы или дубки, но их было слишком мало для затеянного. А тут еще бабы пристали. По баньке они соскучились:

— Иваныч, ты что, нерусский? Ну как нам вообще жить без парилочки? — надув губки вопрошала Нина, — шесть лет как не была в бане. Кошмар!

— Ну правда, что вам стоит? Сами же поди соскучились, — поддержала ее Мария и добавила, — а мы уже и веток нарезали, и веников навязали. На "Авроре" сейчас высушенными хранятся.

Насчет бани они правы. Вот только затевать сейчас каменку ни к месту. Поэтому Иваныч поступил иначе. С помощью Андрея и Георгия он запрудил лесной ручей, превратив его в импровизированную купальню, а рядом с ним сложили из камня три очага, расположив их треугольником. Получилась своеобразная таежная парилка.

— Заходите внутрь треугольника и парьтесь себе на здоровье. Пропарились — бассейн с водою рядом, — инструктировал он соратников.

— И что, это работает?

— Проверите, узнаете. У нас в экспедициях такое работало.

Первыми испытали командирскую придумку мужики. И действительно, все работало как надо. Жар от прогоревших очагов был не хуже чем в сауне. Правда, как заметил Георгий, в ветреную погоду лучше не париться:

— Ветер дунет, от причиндалов угольки останутся. Надо бы хоть какую загородку от ветра смастерить.

Примерно тоже самое сказали и женщины:

— Иваныч, мы же не звери бесстыжие какие и не нудистки. Сделай загородку, чтобы не было "смотрите все!"

Как говорится, нет предела совершенству. Пришлось совершенствовать свое творение, сооружая не только глухую загородку из жердин, но и навес. В итоге вышла такая похабень, что отворотясь не насмотришься, но народ не возражал. Один хрен, это ненадолго, а весной вместе жилищем можно и настоящую баньку срубить. Против купания в холодной воде никто не возражал. Более того, почему то никого не пугало и перспектива купания в зимней проруби. Ирине и Катерине, не смотря на все их желание стать русскими, посещать парилку запретила Маша. Мол, когда родите, тогда и парьтесь на здоровье. А сейчас: ни-ни!

Осень прошла без ярких приключений. Началась зима. Стоило зиме устояться, как новости пошли одна за другой. Вернулась Дарья. Да не одна, а с целой компанией. Два эльфийских рода, Клена и Рябины в полном составе решили насовсем переселиться в земли Приморья. Кроме них Даша привела и Милию, которую родители согласились отдать Виктории в обучение.

— В общем то, сходила я не зря. Полезно было все увидеть своими глазами. Сперва конечно уладила наши дела с Ларгом. Я имею в виду его долги. Потом сделала ему предложение, от которого он не смог отказаться. Когда он услышал о Древе Жизни, которое посадил Орис, он впал в ступор и долго из него не выходил. Но еще большее потрясение он испытал, когда я ему поведала о том, что точно такое же семя находится у меня. Вот прям сейчас достану и покажу.

Дальше шел подробный рассказ о том, каким образом Ларгу досталось подобное сокровище. Если Иваныч из политических соображений собирался просто подарить семя, то у Даши на этот счет было свое мнение. Никаких бесплатных подарков! Все имеет свою цену. О чем она открыто заявила главе рода. Тот в свою очередь ничуть этому не был удивлен. В качестве платы он предложил золотые самородки из родовой сокровищницы. Их количество и размеры не произвели сильного впечатления на гостью и начался отчаянный торг. Ларг выложил на кон все имеющееся у него золото, примерно пятнадцать килограммов. Но Даша не сдавалась и требовала бОльшую плату. Тогда в ход пошел "драконий жемчуг". Какова его истинная цена, она понятия не имела, а потому билась за каждую жемчужину.

— Целую неделю потратила на торг с ним. В общем, пятнадцать килограмм золотых самородков и три мешка жемчуга я у него выторговала.

— И сама все это на себе перла?

— Вот еще! Добрые эльфы помогли.

Получив в свое распоряжение семя, Ларг лишь сокрушался о том, что упущено благоприятное время для посадки. Но ничего, весной он все сделает как надо. То, что он потеряв в одном, выиграет на другом, стало ясно когда он затеял переговоры с соседями и смог уговорить два рода переселиться в Приморье, передав свои угодья роду Дуба. А потом пришлось ждать прихода гномьего каравана, который пришел с первым снегом. Тут Дарью тоже ждала удача.

— Конечно, уровень этих ребят совсем не тот, который нам требовался. Но и от них была польза.

Разговор она вела со старшим каравана. Настоящего своего имени гном не стал называть, потому что ни эльфы, ни люди гномьих имен выговорить не в состоянии. А потому старшина назвался прозвищем, которое на русский можно перевести как Долгодорог. Он с любопытством разглядывал те камушки, что показала ему Дарья. Но сразу предупредил, чтобы оа даже нет надеялась на то, что гномы рванутся в Темноземье.

— К сожалению, камни нельзя есть. Мы живем с горной добычи, ремесла и торговли. Но землю мы не пашем и скот не пасем. А потому гномьи пещеры всегда находятся поближе к источникам пищи. То есть, недалеко от людей или эльфов. Но от здешних эльфов нам проку немного. Они на месте не сидят и у них мало кто товара продажу имеет. Один только Лаг и занимается торговлей.

После этих слов, Дарья все поняла. Все-таки логистика была ее коньком. Долгодорог рассуждал здраво. Уже не надеясь на результат, она сказала Долгодорогу о том, что в Темноземье уже есть поселение людей и с весны там поселятся эльфы. Тот однако не был впечатлен сказанным. И ответ его был таков:

— Со временем людишки размножатся и тогда будет смысл переселяться туда гномам. Но сейчас... Разве что маленькая семья гномов сможет извлечь из этих земель хоть какую то выгоду. Подумай сама, женщина! Торговать с десятком людских семей смысла нет. Никаких удобных торговых путей оттуда тоже нет. Только безумец стает там что-либо затевать. Позже можно. Но не сейчас. Ну разве что мой двоюродный племянник захочет. Не зря его прозвали Вольнодум.

Естественно, что Дарья уцепилась за эти слова. Не особо охотно гном ей поведал о непутевом племяннике. По его словам, Вольнодум c раннего детства отличался живым умом и непоседливым нравом. Когда он вошел в возраст юноши, как и всем его ровесникам была дана возможность испробовать себя в разных видах мастерства.

— За что он не брался, все у него получалось. Из него мог получиться неплохой рудничный мастер, его рукам был покорен металл, если он брался строить, то опытные мастера не видели в его постройках изъяна. Но наибольших успехов о достиг в изготовлении стекла. С ним он творил настоящие чудеса. Со временем он мог стать выдающимся мастером в этом деле и имя его занесли в Горные Скрижали. Но он сам себе все испортил.

По словам Долгодорога, Вольнодуму скучно было жить тем размеренным порядком, которым живут гномьи общины. Ему захотелось все изменить. О начал говорить о том, что гномы сами себя заточили в подземные тюрьмы и усмирили свой вольный дух. Творец создал дивный прекрасный мир и наделил гномов созидательными талантами не для того, чтобы они хоронили себя в глубине гор. Гномам давно пора понять, что с их мастерством, нужно идти дальше, не останавливаясь на достигнутом. Покорять все три стихии: земную, водную и воздушную. Пробить небесную твердь и устремиться к звездам!

Пока он это только говорил, большинство гномов только крутило пальцем у виска и считало, что подобные мысли — не более чем забавная блажь честолюбивого умельца. Но как выяснилось, одними разговорами Вольнодум не ограничился. К его речам прислушалось с десяток молодых гномов. Попусту болтать гномы не привыкли, а потому в компании мечтателей сложился заговор против Старших. Молодые возмечтали сменить власть и устроить свою жизнь по новым правилам. Заговор был вовремя раскрыт и суд приговорил смутьянов к пожизненному послушанию в серебряном руднике.

— Вот тут я и вцепилась в Долгодорога основательно. Да так, что он начал жалеть о своей откровенности.

Дарья действительно вцепилась в него как клещ в собаку. Она предложила избавить гномью общину от смутьянов, сплавив их навсегда к ним, к эльфам. И пусть они претворяют в жизнь свои задумки. Ведь грех великий, хоронить таланты в глубине подземных руд!

— Уважаемая, я недостаточно влиятелен, чтобы указывать Подгорному Совету, что и как он должен делать. К тому же, никто не согласится отдавать даже преступников в рабство другим расам.

— Какое рабство? Ты о чем, уважаемый? Мы не собираемся указывать гномам, как им жить. Более того, если они захотят создать свое подгорное царство, то мы не станем им чинить никаких помех.

— Я верю тому, что ты говоришь, — ответствовал Долгодорог, но Совет не поверит. Такое уже было, когда эльфы Гептархии приглашали наших мастеров переселяться к ним. Тогда они тоже много чего обещали. И даже на первых порах держали данное слово. Но потом, они смогли опутать мастеров такими обязательствами, что шаг за шагом лишили их свободы. Теперь они ничего не решают, а выполняют эльфийские капризы. И никак им из этой кабалы не выпутаться, ибо каждая, самая мелкая уступка совершена под воздействием магии. За любую попытку уклониться от выполнения новых обязательств, карает сама магия. Никто у нас не захочет такой судьбы даже для отверженных нами.

Спорить с гномом тяжело, но и она не проста. Умение выторговывать каждый грош, цепляться к каждому пункту, каждой букве договора, помогло в свое время стать начальницей важного отдела. И потому Долгобороду не удалось уклониться от схватки. Уж как он вертелся и выкручивался, пытаясь убедить тупую и упрямую эльфийку, что если он сказал "нет", значит нет. Он почти побеждал в этом споре, может быть даже настоял на своем. Но когда Дарья в пылу спора заявила:

— Мне что кровью своей расписаться в договоре, чтобы вы поверили?

Вот тут Долгоборода и проняло! Он даже долго слова сказать не мог, так и сидел с перекошенным от удивления лицом и выпученными глазами. Потом, придя в себя, спросил: