Отродье

Служанка испуганно закивала, из уголка рта показалась капелька крови. Йорану стоило немало сил, чтобы сдержаться и не влепить ещё одну оплеуху. Эта глупая женщина уже одним своим видом выводила его из себя!

— Прочь с глаз моих! Меня тошнит от твоей тупой рожи!

Втянув голову в плечи, бестолковая женщина убежала. Йоран позволил себе наконец выпустить гнев, ударив основанием кулака по стене. До чего же ему надоели эти бесконечные проблемы с низшим сословием! Солкис был прав, чернь потеряла всякий страх и не скрываясь творит непотребства. Слишком долго законнорожденные цацкались с этими животными, обращаясь с ними словно с равными. Пора было окончательно решить вопрос черни, чтобы освободить хотя бы будущие поколения от проблем с голытьбой.

— Замуровать, нахрен, оба туннеля в Квартал! Пороть слуг за малейшую провинность и даже просто так, в профилактических целях! Не тратить на бесполезных и немощных продовольствия! Не стесняться использовать служанок для удовлетворения хозяйских, хм, потребностей...

Чуть-чуть отпустило. Последняя мысль и впрямь показалась Йорану стоящей. Нужно будет намекнуть на следующем собрании Солкису на такую возможность. Тогда уж решение глав Домов точно будет единогласным! Наверняка с этим согласился бы даже вечно спорящий Адрид. Вон как за ту пузатую гномиху переживал! Прикипел старик к сочной бабёнке, прикипел.

Где-то в передней части имения раздался грохот, затем чьи-то крики. Йоран кинулся было на шум, но резко остановился. Это была не обычная разборка между членами Дома и слугами, у главного входа шёл бой!

Из соседнего коридора выскочил шурин, вопросительно глянул на Йорана. Тот отрицательно покачал головой:

— Похоже, чернь пришла и по нашу провизию. Сколько ни режь их на площади, этим вечно голодным тварям всё мало! Ну погодите, сейчас мы вас угостим, да так, что мало не покажется. К оружию! Собирай мужиков, все к оружию!

Йоран бросился назад в свой кабинет, где давно висел в качестве украшения доспех, что он использовал на тренировках в дни своей молодости. Растолстевший за прошедшие годы гном с большим трудом влез в длинную кольчугу, накинул сверху кирасу, натянул на голову шлем. С сожалением посмотрел на наручи, наплечники, поножи. Покуда всё это наденешь и застегнёшь уже война кончится! Йоран снял со стены запылившийся двуручный топор. Долбанные слуги, я вам устрою выволочку за то, что не вытираете пыль в труднодоступных местах!

— Ну что, братцы, готовы размять свои косточки? — кивнул он столпившимся в дверях мужикам, чьё обмундирование было гораздо скромнее, а потому не требовало столь долгих приготовлений для боя. — Дадим черни жару!

— И-и-их тама с полсотни мужиков, а может быть, даже больше! — заикаясь промямлил шурин. — Кто с дубинами, кто с топорами, ножами и копьями!

Йоран присвистнул. Собравшихся на его зов бойцов было всего дюжина.

— Такими силами нам их атаку отбить не удастся... — Йоран быстро прикинул в уме план имения и расположение самого ценного имущества. — Берите сундук в моём кабинете и скорее на защиту мастерской! Там находятся всё самое важное оборудование, заготовки и инструменты! Попробуем забаррикадироваться, пока чернь будет растаскивать продовольствие с кухни. Не стойте, хватайте сундук с золотом и бегом!

Йоран первым бросился к условленной цели, не озаботившись тем, чтобы завернуть в свои личные покои за жёнушкой. Опостылевшая карга не стоила драгоценного времени.

Как же всё-таки хорошо, что глупая чернь не умеет считать и не понимает, что за золото и имущество, которое есть в его Доме, она могла бы купить раз в сто больше продовольствия, чем сейчас хранилось на кухне.

Йоран хмыкнул, вот уж действительно, бестолочи.

* * *

— А что вас так удивляет, господин Импер? Вы же сами прекрасно понимаете, через что пришлось пройти Солкису.

Сегодняшняя ночь далась Адриду тяжело. Бой, после которого болело всё тело, координация почти десятка налётов, жестокие пытки, чтобы заставить заговорить желающего смерти гнома... Он стал уже слишком стар для всего этого дерьма.

Но следовало действовать на опережение, пока главы Домов всё ещё думают, что легко отделались, сохранив свои главные сбережения.

— Любой бы на его месте сдал, видеть такое... — Адрид вновь заставил воскресить в сознании образ распотрошённой Ханны, его искренне передёрнуло. — Врагу не пожелаешь пережить такую трагедию! Бедный Солкис...

Импер всё ещё смотрел на Адрида с большим подозрением:

— И всё равно я не понимаю, почему из всех гномов Солкис решил покаяться именно тебе, ведь ты всегда был его главным критиком. Встречал в копья любые его предложения! Я только и слышал от него жалобы и упрёки в твой адрес. Ну, и бахвальство, конечно, как он в очередной раз обвёл тебя вокруг пальца.

Адрид даже не моргнул, прекрасно понимая, что последняя подколка всего лишь проверка на вшивость. Смирение, я само смирение и покорность.

— Я тоже совершенно не ожидал, что Солкис явится ко мне в дом и начнёт изливать свою душу. Признаться, сперва я хотел прогнать его взашей, вернуть накопленные за последние недели обиды, но... Ох, видать, к старости я стал совсем размазнёй.

Он знал, что Импер искусный дознаватель и раскусит его ложь на раз, если та будет слишком далека от действительности. Но притворяться слабаком Адриду было несложно, ведь он и вправду всегда чувствовал себя неудачником.

— Наверно, то был жест отчаяния. Довериться гному, что считался врагом... Поручить ему продолжать своё дело. Солкис готовился умереть, не иначе. Остаётся надеется, что он вскоре оправится.

Прищур Импера по-прежнему не становился менее подозрительным:

— И ты, конечно же, решил помочь оппоненту из одного лишь сочувствия? Как трогательно. Я от умиления сейчас потеку.

Адрид смущённо опустил взгляд:

— Ну... хм, не то чтобы я был готов переступить свои принципы из одного лишь сострадания к ближнему... Видите ли, мой Дом переживает сейчас не лучшие времена...

Импер наконец понимающе улыбнулся:

— Понятно-понятно, решил не выпускать удачу из рук, покуда та повернулась к тебе нужным местом? А ты не столь прямолинеен, как мне казалось! Что ж, в таком случае, думаю, мы сможем найти точки соприкосновения. Корона всегда поощряет желающих оказать ей услугу. И чем ценнее помощь, тем больше вознаграждение! А уж переметнувшийся на нашу сторону критик может быть очень полезен.

Гном, дёргавший за ниточки сотни жизней задумался. Адрид стоял, покорно опустив голову. Похоже, его уловка сработала.

— Не стоит так переживать из-за украденной грибокартошки и слуг, — делая озабоченное лицо, вещал Адрид главам Домов. — В скором времени в Королевском саду обещает поспеть большой урожай! Я говорил сегодня с несколькими влиятельными чиновниками во дворце, они обещали сделать серьёзные скидки на оптовые поставки в Пещеру. В королевской казне мало золота, а сгоревшие во время восстания склады так и не отстроили заново, хранить тонны продовольствия негде. Нам всем невероятно повезло, что восставшие слуги позарились вовсе не на те ценности!

Насчёт нехватки рабочих рук переживать тоже не стоит. Раньше ли, позже — вернутся с повинной как миленькие! Но вот тогда уж будьте готовы проучить мерзавцев так, чтобы и мысли больше не было воровать чужое добро!

Адрид обвёл взглядом собравшихся:

— До сих пор не могу поверить, что эти сволочи обокрали мой Дом! Отблагодарили за то, что пытался помочь недоразвитым. Солкис был прав, нельзя протягивать руку тварям, готовым сожрать тебя целиком! С животными нужно обращаться исключительно строго и помнить, что они похожи на нас только внешне. Неблагодарные твари...

Но не переживайте, мои дорогие, безмозглые создания не продержатся и пары недель. Они передерутся из-за украденной пищи, перережут друг другу глотки, деля безвкусную одежду и утварь! Без крепкой руки, что могла бы руководить этим стадом, бедняки не смогут существовать, их сборище просто обречено развалиться! Недогномы, чего вообще от них можно ждать?

Промчались по Пещере, неся опустошение, сожрали трёхмесячные запасы за несколько дней, передрались и скуля вернулись обратно к хозяевам — вот весь их план, вся их великая миссия!

Воистину, не стоит бояться этого сброда нищих, наши запасы станут им костью в горле! Они уйдут, но вернутся и за каждую грибокартошку расплатятся собственной кровью и потом! Их дети и дети их детей станут работать не покладая рук, покуда долг не будет погашен! Пока хранится память об их предательстве — к ним не будет пощады и снисхождения!

Прячьте своё золото и предметы роскоши, братья! Нищеброды ищут лишь примитивную утварь и пропитание. Дайте им клюнуть на этот крючок, если они явятся и в ваш Дом. Пусть забирают объедки и убираются. Не лейте свою кровь и кровь близких за крохи, спасайте действительно ценные вещи!

Жизнь нищебродов коротка и бессмысленна, слуги меняются, но Дома остаются! Что бы ни произошло, мы восстановим Пещеру ремёсел, сделаем её краше прежнего! Не дайте ватаге безмозглых фанатиков забрать своё истинное богатство и жизни, а всё остальное легко образуется.

Нам поможет король, за нами правда и справедливость! Наши Дома — основа и фундамент Оплота, и ничто не способно поколебать наше величие! Мы выстоим и накажем восставших бездельников!

А нищеброды так и будут веками питаться объедками.

Глава 18. Выгодная сделка

Если хотите нравиться другим, надо говорить о том, что они любят и что их трогает, избегать споров о вещах им безразличных, редко задавать вопросы и никогда не давать повода думать, что вы умнее.

Франсуа де Ларошфуко

Солкис сплюнул кровь, улыбнулся:

— И этот шлепок ты называешь ударом? Да годовалый ребёнок ударит сильнее! Бей, сука, я сказал бей, а не поглаживай мою бороду! Бей!!!

Но гномиха опустила уже поднятую руку, расплакалась, убежала. Солкис в сердцах чертыхнулся, затем невольно скосил взгляд на опрокинутую кружку с водой, под предлогом передачи которой женщина вошла в его камеру. Облизнул кровоточившие губы. Усилием воли пнул кружку, чтобы избежать соблазна глотнуть столь желанную жидкость на донышке. Когда же у него наконец получится умереть?!

Адрид оказался вовсе не таким тупым бараном, как всегда думал Солкис. Вместо того чтобы в сердцах поквитаться с обидчиком, тот устроил самые настоящие пытки, выпытывая у него по крупицам историю последнего месяца. Дознаваясь, кто принимает решения во дворце, и как подобраться к сильным мира сего. Решимость умереть с гордо поднятой головой быстро разбилась о невыносимую боль в конечностях — Солкис и не подозревал прежде, настолько уязвим может быть дух к страданиям плоти. Выносить наяву подобные муки — это вам не толкать пламенные речи стаду придурков, здесь требуется поистине громадная стойкость. Которой, у привыкшего к хорошей жизни Солкиса, конечно же, не было.

Его всё ещё передёргивало после пренеприятнейшей ночи, но план оставался в силе — как можно скорее подохнуть. Теперь уже не только для того, чтобы избавиться от боли душевной, но и от страданий вполне себе даже физических. Пытки не проходят бесследно...

Спровоцировать охранявших его гномов не получилось. Они просто не отвечали ни на какие его подначки, словно оглохли. Принёсшая воду гномиха, у которой во время публичной казни муж был заживо сварен в котле, показалась Солкису весьма многообещающей кандидатурой на роль палача. Но женщина переоценила свои способности к решительным действиям, и месть ограничилась всего лишь пощёчиной. А от такого не умирают, увы.

— Похоже, что я действительно проклят, — вымолвил Солкис, обращаясь к своду своей скромной камеры.

Сидевший на стуле Адрид неотрывно смотрел на Солкиса. Тот, в свою очередь, старался изобразить полное равнодушие к присутствию своего оппонента.

— Кончай корчить из себя героя, пей и жри, иначе я прикажу ребятам вливать суп тебе в глотку! — сурово приказал Адрид. — Ты мне нужен живым, от мёртвого заложника мало толку. Жри!!!

Изменившийся до неузнаваемости гном демонстративно переложил на столике перед собой несколько пыточных инструментов. Повернулся к двери, собираясь позвать помощников. Солкис нехотя придвинул к себе миску с жиденьким супом. Кривясь от боли в переломанных пальцах, поднёс к губам, отхлебнул.

— Так-то лучше. И чтобы впредь без показушных скандалов! Герой хренов...

Адрид презрительно сплюнул в сторону Солкиса, затем усмехнулся:

— Забавно наблюдать за реакцией глав Домов. Когда грабят соседей, они даже не пытаются скрыть своё злорадство, мол, поделом вам! Жировали, наживаясь на чужом горе, теперь получите! Слишком жестоко обращались со слугами, слишком хорошо жили, слишком упорно не хотели делиться с такими замечательными соседями и так далее. Всё справедливо. Но как только беда постучится в их собственный дом... вопят словно резанные, как же, последний кусок у святош отобрали! Несправедливо, ха-ха! Жизнь — дерьмо, все слуги — суки. Ох, цирк, да и только!

Адрид вытер слёзы от смеха, ему и правда казались забавными такие двойные стандарты. Но Солкис с этой стороной гномьей натуры прежде сталкивался по семь раз на дню, а потому не открыл для себя ничего необычного.

— Вместо того чтобы сплотиться, начинается долгое выяснение отношений: кто кого когда обидел, вплоть до нескольких поколений назад! И ни одна душа не понимает, что время работает против всех! Ох, правильно писал Мерхилек: конец света — это не одномоментный крах всего сущего, а весьма долгий процесс низложения гномских душ...

Солкис старался пропускать философский бред старого пердуна мимо ушей, жадно глотая суп, от которого ещё совсем недавно так самонадеянно отворачивался. За последние пару дней он оголодал действительно зверски.

— Большинство Домов остались без продовольствия и без слуг, мы не трогали только самые богатые и хорошо охраняемые имения. Однако, учитывая, насколько значительно увеличились наши ряды, не устоять даже им. Законнорожденным осталось править недолго! Уже послезавтра они останутся со всей своей спесью один на один с такими же зажравшимися клоунами. Держу пари, даже тогда они станут выяснять кто главнее кого, и кто кому чего должен, покуда не ослабнут от голода. И пока не поймут, что столь тщательно оберегаемое золото отныне не стоит одной грибокартошки на ужин! Какие глупцы, как быстро деградировала за несколько поколений элита нашего общества...

Адрид поднялся со стула:

— Что становится действительно трудно, так это заговаривать зубы Имперу. Тот очень беспокоится о пропавших без вести соглядатаях. Боюсь, что в самое ближайшее время меня всё же раскусят.

Другая проблема — заложники на площади у Верхних ворот. Мне удалось убедить глав Домов приостановить публичные казни, как ещё более провоцирующие слуг на бесчинства, но сам понимаешь, ситуация крайне щекотливая. Когда налёты коснутся самых богатых Домов, кто-нибудь точно попытается отыграться на пленниках. Нужно обязательно освободить тех до последнего рейда. И вот тут в ход пойдёт козырь в твоём, хм, заляпанном супом лице.