Поймать архимага

— Поклонник подарил. Он очень богатый и очень тайный, поэтому его имя я не имею права называть.

— Я серьезно,— оскорбился начальник охраны.

Я хотела было ответить, что я тоже вполне серьезно, но обиженный вид мужчины заставил сказать правду:

— Дар подарил, но я ему потом деньги верну, когда мы вернемся домой.

— Для верноподданного это честь, если королева приняла его подарок,— холодно сказал Иллий.— И если Дар требует с тебя денег, то это свинство, порочащее честь королевы.

Я выдохнула, пытаясь не раздражаться. Слепое следование этикету и кодексу верноподданных, приближенных к королевской особе, было обязательным условием службы короне. Но, конечно, не все могли четко блюсти все пункты (да их всех даже запомнить было невозможно). Иллий же всегда старался следовать кодексу, а уж этикет он изучал с пеленок, так как рос во дворце — его отец был полководцем, а мать — фрейлиной моей маман. У меня фрейлин не было и, надеюсь, никогда не будет.

— У меня такое чувство, что у кое-кого вместо мозгов учебник по этикету,— проворчал некромант.

— Что ты сказал? — спросил Иллий, вытаскивая из ножен меч и угрожающе наставив его на горло Дарисса. Марэль попытался оттащить начальника охраны от некроманта, но Иллий раздраженно дернул плечом, а я предупреждающе покачала головой, и наемник оставил свои попытки вразумить начальника охраны. Дар же и бровью не повел, только отвел лезвие от горла.

— Твоя железяка не напугает даже ребенка,— хмыкнул он.— Тем более что она вся в трещинах.

Иллий хотел что-то ответить, но я его опередила, отчего у меня появилось легкое ощущение дежавю:

— А ну перестань. Мою честь защищать не надо, я и сама могу. А тебе, Дар, я сразу сказала, что долг за браслет отдам, и только попробуй отказаться.

— Хватит собачиться, каша сварилась,— ворчливо сказал Марэль, глядя на нас.— Как дети малые, честное слово... А ты, Алеса, вообще иногда думай, кому и что можно говорить.

Я потупилась, опустив глаза и улыбнувшись. И чего Марэль мне выговаривает? Будто не знает, что я несдержанна на язык и всегда сначала говорю, а потом думаю. Это в лучшем случае.

Мы расселись так, чтобы у всех был доступ к котелку с завтраком и принялись черпать прямо оттуда. Каша получилась пресная, к ней не хватало заправки. Я и так не очень-то хотела есть, а теперь и вовсе просто ковырялась ложкой в вязком вареве. Но поесть надо, все-таки нам еще идти и идти.

* * *

Лерий уже который час корпел над картой Гатты. Безрезультатно. Очередной магический поиск ничего не показал — значит, они были все еще скрыты.

Лэнс, ученик архимага, терпеливо взирал на это действо, не смея никуда отлучаться, потому что так приказал учитель. Нет, учителя он уже давно не боялся и давно бы ушел от него, но предусмотрительный архимаг, нанимая Лэнса на работу, связал себя и своего ученика заклятьем — парень будет свободен, только если учитель сам его отпустит. И вопреки остальным магическим законам, это заклятье не рассеивалось после смерти того, кто его наложил. И в случае смерти Лерия Лэнс так же умрет. Архимаг отпускать своего ученика не спешил, умирать вроде бы тоже, поэтому Лэнс был спокоен.

— Ну что, по-прежнему никаких результатов? — поинтересовался он.

Архимаг покачал головой, раздраженно скомкав карту и отбросив черный объемный треугольник на серебряной цепочке — артефакт для магического поиска. Ученик тотчас поднял карту, аккуратно разложил перед учителем и опустился на корточки в поисках артефакта, укатившегося под комод.

— Я, конечно, очень надеялся, что Алеса будет беспечной, как обычно, но должен признать, что она стала осторожней,— устало спрятав лицо в ладонях, сказал Лерий.

— Но в прошлый раз вы же ее нашли,— возразил Лэнс.— Придумаете, как найти, и в этот.

— В прошлый раз ни у нее, ни у Тени не было защитных амулетов,— отозвался учитель.— В этот раз они все будто под колпаком.

— А может, вы не так ищете? — спросил ученик.— Может, надо искать дыру, которую они образовали от использования амулетов?

— Слишком большая погрешность, да и столько народу носит эти амулеты, что возможности накрыть их всех у меня нет,— отмахнулся Лерий.— Но ведь можно предположить, что они все же отправились в Дортр. Я уже выяснил, что город они покинули еще вчера, примерно через час после того, как я прибыл на бал. И если они действительно отправились в столицу, то заночевать они могли только в этом лесу,— он указал на схематично начертанные деревца недалеко от точки под названием "Тэш'Ша".— Значит, сейчас они должны находиться на перегоне между этим лесом и деревней дальше по Большаку. Накрыть все это расстояние у меня силы хватит.

— А если за ними опять отправить Призрачного охотника? — спросил Лэнс, с горем пополам разобравшийся в умозаключениях своего учителя.

— Нет, для этого мне нужен народ. Кем я буду жертву приносить? Вот то-то же. Ну ничего.

Архимаг встал, подошел к комоду и принялся копаться на верхней полке, ища маленький пузырек с бледно-голубым зельем. Когда пузырек был отыщен, Лерий поднял его, разглядывая при свете, льющимся из окна. Зелье тускло переливалось, а едва заметные снежинки кружились, будто в пузырьке жила плененная метель.

Лерий усмехнулся, откупорил крышку и отпил немного зелья.

* * *

Я, решившая остаться в теплых сапогах, теперь ругала себя последними словами. Лазать в сапогах "на выход" было неудобно, если не сказать чего похуже. Да, тепло, но это не тот случай, когда надо заботиться о своем здоровье.

Ночь была относительно теплая, поэтому снег подтаял, а утром ударил мороз, и теперь кругом был наст. Он с треском проламывался, открывая спрятанные под ним ямы. Я даже насколько раз проваливалась по пояс.

Пока мы пробирались сквозь лес, я умудрилась порвать платье — на подоле красовалась дырка. Когда дойдем до ближайшей деревни, надо будет переодеться в рубашку и брюки. Я бы и сейчас переоделась, но раздеваться на морозе не хотелось.

Перед нами простиралось огромное поле. Всюду белое, белое, белое...е отсутствовал я умудрилась порвать платье. еплые сапоги. рьке была плененная метель. меня нет, — у, связал себ Лес остался позади, до деревни несколько часов ходу, а по небу ползли низкие черные тучи. Они затянули все от горизонта до горизонта. Ветер поднялся такой, что деревья натужно скрипели и стенали, а сухостой пригибался к земле.

Мы упрямо шли вперед, подгоняемые ветром. Он не стихал ни на секунду, не давая нам передышки. Я, как самая легкая, вцепилась в Иллия, чтобы меня не мотало из стороны в сторону. Когда вернусь домой, обязательно начну нормально питаться, а то не дело это...

— Ненормальный какой-то ветер,— высказал общую мысль начальник охраны, в очередной раз вытаскивая меня из снега.— Дует и дует... Что скажут маги?

— Маги скажут, что это не наша стихия,— отозвался Дарисс.— У меня — Хаос, у Алесы — Земля, а Воздух это не к нам.

— Я думал, что у Алесы — Огонь,— тихо пробормотал Иллий.— Но вы хоть что-то чувствуете?

— Только то, что тут кроме Воздуха еще чувствуется и Вода,— сказал Марэль, поднимая глаза к небу и рассматривая черные тучи.— И это и вправду не их, а тем более — не моя, стихии.

— То есть вы хотите сказать, что это магически призванный ветер? — побледнев, спросил начальник охраны.

— Если бы он не был таким сильным, то я бы так и сказала, ведь природа пропитана магией и ее частички иногда ощущаются во всем, но не скажу,— задумчиво сказала я.— Наверное, кто-то экспериментирует со стихиями. Может, кто-нибудь перешел на ступень выше и решил разобрать новое заклинание.

— Я архимаг, но не смогу такое вызвать,— возразил Дар.

— Ну так вы же слабее нас и стихия у вас другая. Я бы так смогла, если бы когда-то стала архимагом. Хотя... не факт,— призналась я.— Да ладно, беспокоиться не о чем, нам ничего не грозит.

— Мне бы твою уверенность,— сказал Иллий.— Вы, маги, привыкли рассчитывать на магию, а я — свои силы. А сил справиться с магической угрозой у меня не хватит никогда, как это ни прискорбно.

— Я же сказала — нам не о чем беспокоиться,— немного раздраженно повторила я.

Впереди дорога немного петляла и резко обрывалась, скрываясь, судя по всему, в низине. Дальше по Большаку должны была быть река Калинка. Говорят, она мелкая, но широкая. Моста через нее не было, все перебирались вброд. Весной, когда снег стаивал и стекался в низину, река становилась глубже, примерно взрослому человеку по середину бедра. В жаркое же лето она и вовсе пересыхала. Раньше на Калинку сгоняли скот на водопой, но потом почему-то перестали. Далековато, наверное.

Мы, оскальзываясь на обледенелой дороге, потихоньку спускались к реке. Если бы по ней не проходил Большак, мы ни за что бы не догадались, что там река. А так кое-где в колеях виднелся лед.

Черные тучи на небе быстро плыли на север, к Великому океану. Ветер резко стих, наступила звенящая тишина. Мы с опаской посмотрели друг на друга, но ничего не происходило. Вдруг по бокам от нас снег взорвался фонтанами льдистого крошева, ледяные иголочки впились во вскинутые в защитном жесте руки. Из образовавшихся ямок взвилась снежным смерчем метель, закружилась вокруг меня, вмиг заключив в непроницаемый кокон. Хорошо я хоть успела руки перед собой выставить, а то так бы и была как тесно спеленатая кукла. Не знаю, что там творилось с моими спутниками, но меня болтало туда-сюда, заставляя больно биться в словно бы каменные стены кокона.

Я попыталась выставить щит, но от растерянности все мысли разбегались, а пришедший вариант кинуть боевое заклинание был отвергнут сразу — срикошетит да по мне же и попадет. Когда мое состояние было уже близко к панике, меня выкинуло из кокона прямо на берег реки. Я тут же вскочила на ноги, проваливаясь в снег, и осмотрелась.

Метрах в ста от меня застыли два кокона, поблескивающие снежинками на показавшемся из-за туч солнце. Я кинулась к ним, на ходу пытаясь сообразить, а где еще один кокон?

— Эй, вы живы? — постучав костяшками пальцев по твердой поверхности импровизированной тюрьмы для ребят, спросила я.

— Да,— глухо отозвался Марэль,— но мне кажется, ненадолго. Скоро здесь станет нечем дышать. Ты сможешь нас вытащить?

— Попробую,— сказала я, переходя к соседнему кокону и тоже стуча по нему.— А тут у нас кто?

— Я,— донесся до меня приглушенный преградой голос Иллия.

— Если вы оба тут, то где Дар?! — запаниковала я.— Его здесь нет...

Ответом мне было молчание. Я заозиралась по сторонам, пытаясь найти в окружающем пейзаже хоть какую-то подсказку, и случайно заметила неглубокую борозду в снегу, будто кого-то тащили волоком. Хотя, почему — кого-то? Понятное дело кого.

Я побежала по следу, приведшему меня к речке. Она была будто специально расчищена, гладкий лед голубовато переливался на солнце. Я нахмурилась, пытаясь понять, почему след вел к реке, и обомлела: ровно на середине была огромная полынья, из которой пытался выбраться некромант.

Ступив на лед, но тут же потеряв равновесие и шлепнувшись на пятую точку, я на коленях поползла к Дару. По мере моего приближения полынья становилась все уже и уже, затягиваясь вокруг мужчины.

Дар ушел под воду, словно под ним была приличная глубина (но ведь этого не может быть!), и лед над его головой сомкнулся. Я, оскальзываясь, подползла к окошку прозрачного волшебного льда. Некромант — бледный, лицо разгладилось, приняв умиротворенное выражение — лежал подо льдом. Если бы я не знала, что все это результат колдовства, то подумала бы, что он спит.

Я со всей силы саданула кулаком по голубоватой глади, но это никак не помогло.

— Я тебя ненавижу,— доверительно сообщила я Дариссу, будто он сможем мне ответить и мы спокойно беседуем.— Почему я всегда должна тебя спасать? И хоть бы кто за это спасибо сказал! Так ведь нет, приходится за бесплатно, а все почему? Никому ты, кроме меня, не нужен, дурацкий некромант.

Нет, он тут будет спокойно умирать, а мне одной все расхлебывать! Это нечестно, не по-дружески, я бы сказала. Глее-то на краю сознания маячили воспоминания о девах-плакальщицах, идущих за гробом и надрывно вопрошающих "На что ж ты нас покинул?!". Прочь, прочь такие мысли.

Магически усилив удар, я снова попыталась пробить лед, но тут же затрясла кулаком, дуя на разбитые костяшки пальцев. Из ссадин медленно проступала кровь. Несмотря на мои усилия, лед остался цел. Я разозлилась и вызвала заклинание огня. Как жаль, что Дар без сознания! Без желания некроманта его артефакт не станет работать, а так бы хоть помог мне.

Я положила ладони на холодную гладь, под которой покоился Дарисс, и выпустила силу, заготовленную для огненного заклятья, не постепенно, как должно, а сразу, резким толчком.

Лед захрустел, пошел трещинами, но расходиться не спешил. Я усилила напор магии, от напряжения закусив губу, и наконец почувствовала, как ладони начали медленно погружаться в лужу горячей воды, на морозном воздухе исходившей паром. Я изо всех сил цеплялась за реальность, пытаясь не упасть в обморок от потери такого количества магической энергии, но голова кружилась все сильнее, появилась тошнота.

Когда мой организм начал протестовать против издевательств над ним его же хозяйкой, лед наконец поддался, и я схватила некроманта за воротник плаща, пытаясь вытащить из образовавшейся полыньи. Моих сил не хватало, я оскальзывалась на льду, что-то себе надорвала, потому что в низу живота стало ныть, но все-таки вытянула его.

В конце концов, я его по всему дому таскала всего пару недель назад. Но за это время он что-то стал тяжелее, да и набрякшая влагой одежда лишний вес добавляла.

Дар был все еще бледен и холоден и в себя не приходил. Я потрясла его за плечо, распахнула плащ, расшнуровала рубашку и, приложив ухо к его груди, прислушалась — бьется ли сердце? Оно еле слышно стучало, и удары были редкими.

— Эй-эй-эй, не смей умирать, слышишь? — растерянно обратилась я к Дариссу, осторожно хлопая его по щеке. Нет, ну что же это такое, а? Вытаскиваешь его вытаскиваешь, а он еще и в себя приходить не хочет! Я снова похлопала его по щеке, но некромант не обратил на это никакого внимания. И даже на сильные, хлесткие пощечины не отреагировал.

Так, тепло, ему нужно тепло. А то вон какой он холодный, что и немудрено — сначала в воде провел несколько минут, а сейчас лежит на снегу, да и на улице морозно. Его скорее нужно согреть.

Я прочитала заклинание и положила руки Дару на грудь, делясь теплом. Ладони нагрелись, и я буквально почувствовала, как тепло уходит от меня в другое тело.

Некромант потихоньку "оттаивал", цвет лица из бледного становился нормальным. Сердце, расположившееся аккурат под моей правой ладонью, сначала пустилось в галоп, потом выровнялось. Дар закашлялся и открыл глаза.

— Узнаешь? — поинтересовалась я.

— Впервые вижу. Ты кто? — хрипло спросил Дарисс, но откровенно издевательский тон выдал его с потрохами.

— Да ну тебя,— обиделась я.— Спасаешь вас, спасаешь, а они еще и не узнают! Кстати, там же еще Марэль и Иллий...