— Да то же самое! Все сейчас быстренько обещают мне не рассказывать никаких подробностей, включая причины, по которым я их лечил, а потом честно ссылаются на данное слово!

— Всё равно надолго этого не хватит, — буркнул Гуль, возвращаясь к еде. — Тебя просто вычислят.

— Как вычислят, так и отвалят, — посерьёзнел Сергей. — Я не могу всё время заниматься чьим-то лечением. Да и мои предшественники, которых было значительно больше, тоже не страдали благотворительностью.

— Будешь объяснять это каждому?

— Нет. Буду убивать слишком назойливых.

Сергей

Ну, может, не сразу убивать. Не знаю. Зато знаю, что не хочу оказаться в положении лекаря из той притчи. Очень не хочу. Ещё и потому, что мне, в отличие от него, бежать некуда. И я не один. Так что...

Казус Беллиус (Людоед)

Следующий день оказался не столько трудным, сколько шумным. Сначала в форт прибыли представители разведки (для разнообразия — нашей) и потребовали у коменданта Северного передать им захваченных офицеров. Тот не долго думая отправил 'уважаемых' к капитану Урргу ар-Дрогу. Мол, операция проводилась его людьми, так что... Старый в свою очередь... как это... отмазался на Сергея. Ну а брат уже указал маршрут, назвать который просто неприличным у меня, например, не получается: предложить мужчине пойти на этот самый орган дохлого гоблина!..

Обиженные до глубины души шпионы опять побежали к Гулю, но тот только руками развёл: во-первых, формально (да и неформально тоже) партнёр ему не подчиняется, а во-вторых, кто такой командир Особой, чтобы приказывать Старшему? Доблестные представители тайной службы поскучнели: чтобы пожаловаться смотрителю, его ещё найти надо, а время-то идёт! Старый им посочувствовал и опять отмазался. В этот раз — на меня. Мол, тоже Старший. Во всех смыслах.

Двое

— Сергей, ты не прав.

— Хм-м-м?

— Зачем людей обидел?

— Каких?

— Тихушников.

— А-а-а... Ну, обидел. А какого хрена под руку лезут?

— Работа у них такая.

— Лезть?

— Нет, сведения добывать.

— И что? Пусть добывают. И вообще, ты-то откуда знаешь?

— Сергей...

— Да понял я, что нажаловались! Вот только с какого перепоя я им Зурга отдать должен?

— А тебе не кажется, что имперцы про нас слишком много знают?

Сергей

Кажется, не кажется... Знают! Причём Кас прав: слишком много. Систему охраны Наместника — раз. Что мы мёртвых допросить можем — два. Расположение школы — три. Место высадки на островок — четыре... И наверняка ведь ещё и про гранаты пронюхали! А это, как ни крути, пострашнее стыренных книг будет! Н-да-а-а. Зашибись ситуация. Или, говоря другими словами, опять я обломался. Партнёр!.. Партнё-ор!.. Скажи этим, пусть подождут. Сейчас подойду...

Казус Беллиус (Людоед)

Ближе к обеду, когда Сергей с разведчиками наконец-то договорились (никаких сделок с Зургом! Что останется — вернуть! Даже если останется труп), из порта прибежал посыльный. Оказывается, кто-то из крыс захотел выслужиться (или нажиться, что вернее), проявив, как выражается брат, нездоровую инициативу: объявил захваченный корабль особо ценной добычей со всеми вытекающими из этого последствиями. То есть с принудительной продажей в казну по имперским (за неимением собственных, островных) расценкам. А поскольку этими самыми расценками боевые корабли не предусматривались, зажравшийся чинуша милостиво соглашался определить корвет, как 'шхуна большая, неновая, в посредственном состоянии'. В переводе на деньги — тридцать жёлтеньких. Ну, тридцать пять, но это уже из расположения к нам и со всем содержимым трюмов.

Судя по физиономии, недоумок собой гордился. Сильно гордился. Но недолго. Счётов двадцать. Потом получил от партнёра молнию в лоб. Слабенькую. Не до смерти. А присутствовавший в кабинете и весь разговор довольно ухмылявшийся начальник портовой стражи — в зубы сапогом. Уже от меня: в конце концов, грабить хозяина острова — это наглость!

Дальше дело пошло не так весело: дежурившие за дверью стражники (похоже, их специально там поставили), прибежав на шум (вой и проклятия) и увидев у нас с Сергеем наши любимые шарики, почему-то передумали драться и вступили в переговоры. Мол, нападение на государственных служащих, причинение ущерба и прочее гоблово дерьмо. То есть надо срочно прийти к соглашению с уважаемыми стражами порядка, а иначе...

К большому несчастью говоруна, он, в отличие от крысы, стоял, а не сидел за столом, и поэтому получил от брата значительно ниже лба.

Окончанием истории стали два десятка городских стражников, сопровождаемые магом и нагнавшие нас уже по дороге к дому. Эти парни были несколько иного сорта, так что я просто показал им кольцо и отправил в порт, арестовывать жалобщиков. Пусть с вымогателями городской совет разбирается.

Двое

— Кас, как думаешь, много они наворовали?

— А я знаю? Смотря как воровали. Может, много, может — нет. А что?

— Да мысль тут одна пришла. Предложить им скинуться и купить для острова один новый, находящийся в отличном состоянии корвет. Проявить гражданскую сознательность, так сказать.

— Вряд ли. Орнаен за корабль сотню получить хочет. У этих двоих столько не наберётся.

— Почему только у двоих? Там ещё и мелкие крохоборы. Десятка два, если я всё правильно помню. И крысёныши. Предложить им выбор: или добровольный подарок, или увольнение с конфискацией.

— Всё равно вряд ли. Даже если дома продадут.

— А давай попробуем? И потом, одно дело — всю сотню с острова трясти, другое — сколько там не хватит...

— А ты подумал, как это будет выглядеть? Повелитель, хозяин острова... У других деньги вымогает, а сам...

— А чё сам? Мы острову груз бесплатно подарим. Крыс за него пять жёлтеньких накидывал, так?

— Угу. Значит, стоит он раза в четыре дороже... Ладно, уговорил. Схожу завтра, с отцами города пообщаюсь.

Взгляд со стороны

— Деда, не спишь?

— Середина ночи! Сплю, конечно!

— А почему разговариваешь?

— Потому что я часто во сне разговариваю! Что хотел-то?

— Ир тебе уже доложил про корабль?

— И в кого ты такой подозрительный?!

— Да ла-а-адно! Я ж не возражаю. Деда, у меня проблема появилась. Экипаж. Полторы сотни. Вешать жалко, а девать некуда.

— Себе оставь.

— Не получится. Там молодых вообще нет. Кто хотел, давно разбежались.

— И что?

— Да я их Касу отдал. Но он сам не знает, куда деть. А я тут подумал, может, к коротышкам? Работать?

— Подземные не приемлют рабства!

— А это не рабство! Это каторга. На пятнадцать лет. А кто хорошо работать будет — на десять. Узнай, а?

— Узнаю... Это всё? Я могу спать?

— Ну-у-у... У тебя правнуков трое будет.

— А третий-то откуда?!

— От Касси, деда. Я её сегодня смотрел. Двойня!

Сергей

Н-да. Двойня. Интересно, кто будет? Два мальчика, две девочки или мальчик и девочка? Вообще-то у Кассиной мамы две девочки были. Правда, не близняшки. Значит, что? Значит, хэзэ. В смысле, что угодно. То есть, кто...

Что ж мне не спится-то, а?! Час уже мучаюсь! А тут ещё толком не поворочаться: обложили, руки отняли, к себе прижали. И посапывают. Хм, ну-ка... и улыбаются. Наверное, сны хорошие. Ну и ладно. Пусть. Вот только мне чем заняться? Хотя... Ага, вот. Мемуары. Та-ак-с, на чём я остановился?..

'В отличие от других разумных рас, у драконов механизм размножения имеет ряд дополнительных особенностей. Первая — заложенное на уровне инстинкта стремление к поддержанию определённой численности. О наличии данного механизма говорят, во-первых, хроники, в соответствии с которыми во времена стабильности средняя численность Повелителей колеблется около тысячи (к сожалению, точных цифр обнаружить не удалось), во-вторых, испытываемое лично мной стремление обзавестись как можно большим количеством потомства в кратчайшее время. В какой-то степени это стремление сглаживается соображениями безопасности и повышенными физическими нагрузками, но только в какой-то степени.

Вторая особенность — достаточность всего одного родителя-дракона для восстановления популяции. Данная особенность выражается двумя способами: женская особь дракона, забеременев в другом теле, может измениться и спустя положенный срок отложить яйцо. Главное требование — принять истинный облик на начальной стадии (не более месяца) и оставаться в нём до самой кладки. Второй способ — для мужских особей — более сложен. При нём ребёнок, рождённый от дракона, может принять истинный облик с помощью родителя. При этом способе изменение должно быть проведено в возрасте не менее пяти-семи лет и не более четырнадцати-семнадцати. Встретившиеся мне в одной из хроник указания особо...'

Взгляд со стороны

— Представляешь! — тяжело дыша, Кас опустился на скамью рядом с уже закончившим тренировку Сергеем. — Порт-то у нас, оказывается, куплен!

— И из-за этой давно не новости ты опоздал?! — деланно удивился младший.

— Опоздал я из-за того, что вообще туда пошёл! — весело оскалился Людоед. — Пока эти старые гоблины собрались, пока почесались...

— Во-во! Они там не торопились, а Гуль теперь отыгрывается на тебе здесь, — хмыкнул дракон. — Неужели оно того стоило?

— Что стоило? — Старый, вспотевший не меньше Казуса, аккуратно прислонил к стене большой щит и потряс левой рукой.

— Что вчера в порту было, слышал? — ответил вопросом на вопрос Сергей.

— Не только, — ухмыльнулся орк. — Ещё и удивиться успел, что там все живы.

— Во-от! — наставительно протянул Кас. — А ещё вчера вот этому разгильдяю, — он кивнул на брата, — мысль пришла заставить этих хитрецов раскошелиться и выкупить корабль. Для острова. Так что я сегодня пошёл говорить со старшинами.

— И опоздал на тренировку.

— И это тоже, — кивнул Людоед. — Но самое смешное, что я до этих старшин просто не дошёл. Потому что о вчерашнем, оказывается, уже много кто слышал. И кое-кто из этих много кого прислал переговорщика!

Последнее слово заставило слушателей перестать улыбаться. Дело в том, что оно обозначало представителей преступных организаций, в чью обязанность входило улаживание разного рода проблем.

— Да не дёргайтесь вы так! — правильно понял возникшую напряжённость Кас. — Не от Ночных Гильдий. От торгашей. Человек Низгатора, — замолчав, он принялся расстёгивать крепления кожаной брони.

— Знаешь, Гуль, — задумчиво проговорил Сергей, — мало ты его гонял. У него ещё силы издеваться остались.

— Как остались, так и кончатся, — философски заметил Старый. — До вечера далеко, дел у меня особых нет...

— Всё-всё-всё! — сдался обсуждаемый. — Всё! Уже рассказываю. В общем, нас и правда обмануть собирались. Палочками!

— Чем?!

Казус Беллиус (Людоед)

Угу. Я тоже так же удивился. Пока мне не объяснили, что крыс этот появился в городе недавно (четыре года по местным меркам — всё равно, что вчера) и не один, а вместе со своим братом-алхимиком. И брат этот умеет делать особые пишущие палочки: капнешь на написанное какой-то гадостью — оно и исчезнет. Н-да. Нам — тридцать пять золотых, мы расписываемся, а потом оказывается, что нам... И дохлого гоблина что докажешь: подпись-то настоящая!

Короче говоря, купцы местные — люди и нелюди солидные. И не привыкли, чтобы кто-то на них бесплатно зарабатывал. А тут ещё оглядевшийся, освоившийся и прикормивший главного портового стражника крыс начал наглеть, повышая цены на всякие 'услуги'. Уже даже шепотки пошли, что пора бы скинуться да нанять мастера тихих дел. Угу. А тут недогоблин ухитрился сразу и на смотрителя попереть, и на Храм...

Взгляд со стороны

— В общем, мы портовый крысятник в этот раз не трогаем, нам за это — сотню жёлтеньких от солидных людей. А уж сколько этим солидным людям будет должен недоумок...

— Что, вот так сразу и согласились?! — удивился Сергей.

— Да нет, конечно, — усмехнулся Людоед. — Только я про груз рассказал. Что мы его острову дарим. И что-то мне кажется, что он, груз этот, подороже двадцати золотых.

— Да и хрен бы с ним, — отмахнулся дракон. — Нам же ещё все амулеты с пленников достались. Если что...

— Гобла дохлого тебе, а не если что, — довольно оскалился орк. — Амулеты я заберу. Мне в Особую нужнее...

Сергей

И опять потянулись серые будни. Учёба, выход (читай — отдых), учёба. 'Отмороженный экспедиционный корпус' сформирован, и Гуль гоняет его по особой программе, а Кас с Киром натаскивают уходящих магов. Даже меня периодически на это дёргают. И за всей этой катавасией мы даже не заметили прихода каххарского транспорта в охранении двух фрегатов. Ну, я не заметил. И когда однажды вечером Старый построил толпу и объявил на завтра день отдыха, а на послезавтра отправку...

Взгляд со стороны

Капитан Уррг ар-Дрог, которого чаще называли Старым Гулем, медленно шёл вдоль короткого, но довольно глубокого — в пять шеренг — строя, всматриваясь в глаза тех, кого сегодня отправлял на очередной выход. И то, что стоящие перед ним в бой пойдут позже, а сейчас просто погрузятся на корабль, не имело никакого значения: они уходят. Рядом шагал Людоед, точно так же стараясь запомнить лица, фигуры, глаза. А вот Сергей... Сергей не пришёл, и где-то в глубине души старого орка росла обида.

Дойдя до правого фланга, капитан собрался было отдать команду на отправление, но сначала удивлённые крики часовых на стенах форта, а потом и быстро промелькнувшая большая тень заставили его застыть с открытым ртом. Выйдя из ступора, Гуль закрутил головой и увидел антрацитово-черного дракона, явно собирающегося сесть на плацу. Поспешно обернувшись к удивлённым не меньше него бойцам, ар-Дрог рявкнул:

— Смир-р-рно! Р-равнение на...

Сергей

Что я им скажу? Что их ждёт работа? Грязная, смердящая, но нужная острову? Они это знают. Что это не приказ, а просьба? Ещё вчера Старый объявил, что тот, кто думает, что не сможет, пусть не выходит на построение. Его поймут. Что ещё? Что в плен им лучше не попадаться?..

Мне нет необходимости идти вдоль шеренг. При своём драконьем росте и своими драконьими глазами я и так разгляжу каждого. И запомню. Своей драконьей памятью.

Что я могу им сказать?

— Возвращайтесь!

Казус Беллиус (Людоед)

Корабль не только забрал людей. Он ещё и привёз письма и подарки. Причём последние — всему нашему не такому уж и большому клану. Несколько рулонов разных тканей, при виде которых женщины оживились, для малышни — целый сундук сладостей и каххарских игрушек, при чём среди последних нашлось немало детского оружия (сразу скажу, что сладости оценила только дочка Краба. Остальные попробовали, поморщились и устроили свалку за игрушечный лук). Само собой, оружие для взрослых тоже присутствовало. Без всяких украшений, но хорошее. Явно работы дварфов. Ну, и в качестве то ли намёка, то ли ещё чего — серебряный сервиз на тридцать персон. Шшарри его сразу же куда-то спрятала до возвращения Орнаена (неугомонный хозяйственник опять убежал в Сизую).

Сопровождавший подарки флотский лейтенант со странным выражением на лице рассказывал, что портовые сначала потребовали было уплатить ввозную пошлину, но узнав, кому предназначен груз, быстро извинились и так же быстро куда-то исчезли. Бедному моряку даже телеги для перевозки пришлось разыскивать самому. Н-да. Похоже, купцы не пожалели красок, расписывая крысам, с кем они имели неосторожность связаться.