Обжигающий след 1.Колдун (18гл)

— Поверь, мама, шкалуши знают, что такое честь, — заупрямилась Марика. — И между прочим, это Трихон, а не Витер вытащил Тису из воды, хоть все считают иначе. В тумане они не видели, а я видела. Я была ближе других.

— Как это? — нахмурила брови Войнова.

— Когда Трихон всплыл с тобой на руках, Крохов сразу забрал тебя у него. Вот как.

— Не сочиняй, — укоризненно произнесла Настасья Ефимовна, бросив извиняющийся взгляд на Тису. — Витер достойный молодой человек. Он не мог так поступить.

Похоже, она не верила дочке, за которой закрепилась репутация выдумщицы.

Зато Тиса поверила сразу. Старшина запросто мог это сделать. Отобрать у младшего по званию то, что надо ему. В данном случае, как он полагал, — будущую невесту. А потом получить признательность капитана за спасение дочери. И вдобавок благодарность спасенной девицы. Но это уже выходит за все рамки. Витер! Каковым ее мнение о нем было еще вчера утром, а сейчас?.. Единый, она всегда считала, что хорошо разбирается в людях, и так оплошала.

Но шкалуш-то хорош — ни словечка не сказал. Она вспомнила первую встречу с ним. В скалах он помог ей подняться на плато. Потом в лесу, когда грозила реальная опасность, спугнул волков. Вчера остался стоять рядом вопреки приказу старшего по званию. Теперь оказывается, что это он, а не Витер, спас ее на озере. Остается полагать, что ангелы-хранители живут не на небе, а в Рудненских скалах. Тиса только сейчас поняла, как обязана новобранцу. Жизнью.

С этого момента разговор поддерживала рассеянно, объяснив это легким недомоганием. Когда гостьи покинули дом, помогла Камилле убрать со столика посуду.

— Камилла, а ты не знаешь, когда Жич освободит новобранцев? — поинтересовалась Тиса, откусив яблоко.

— Я не успела тебе пожаловаться? Представь, Тисонька, этот грубиян хотел обоих опять забрать, — Камилла сгребла остальные плоды со стола и спрятала в буфет. — Ему, видите ли, на его столовской каторге рук не хватает. А кто, спрашивается, у меня тогда работать будет? Я предложила ему Якшина забрать, но он сказал, что нечего ему доходяг предлагать. И забрал Василя. Ну не нахал, а?

— Так Трихон здесь? — перестала жевать Войнова.

— В библиотеке пылюку вытирает. А зачем он тебе?

— Да так, хочу попросить сделать одну работу. Ладно, мне надо идти.

— Работу? Ты смотри там, не упахивайся, девонька, — вдогонку прокричала кухарка. И проворчала: — Видела я тебя вчера, когда ты занавески свои догладила. Еле на ногах держалась. Бедняжка. Ай-яй, чуть не утопла. Благодарю тебя, Единый, что спас нашу девочку!

Камилла осенила себя святым знамением и возвела очи в потолок.

Тиса застала Трихона сидящим на верхней полке книжного стеллажа. С одного бока от него стояло ведро, с другого возвышались книжные кипы. Свесив ноги, новобранец листал 'Историю государства'.

— Здравствуйте, Тиса Лазаровна! — шкалуш отложил книгу и поздоровался первым.

— Привет, — девушка задрала голову. — Ну и кавардак здесь!

Книжные ряды выглядели так, словно их перекопал крот, имеющий пристрастие к чтению.

Она чихнула.

— Будьте здоровы.

— Спасибо.

Благодарность, переполняющая Тису, заставила ее по-новому взглянуть на юношу. Невзрачные черты его лица вдруг обрели цвет, и она обнаружила вполне симпатичного парня: ровный нос, тонкие губы, сосредоточенный взгляд из-под бровей... Уверенность и спокойствие исходили от него невидимым сиянием.

— Я пришла положить на место книгу, — показала трактат об истине.

— Сейчас спущусь, — шкалуш подсел ближе к стремянке. — Скажите только, на какую полку положить.

— На ту, где ты сидишь. Только я лучше сама. Не спускайся.

Войнова полезла на стремянку.

— Осторожно! — Трихон потянул руки, чтобы, если что, подстраховать ее. — Зачем?

— Двигайся, — девушка уселась на полку рядом с удивленным новобранцем. — Вот, — положила трактат на полку.

Несколько секунд они сидели в молчании. Потом Тиса прошептала:

— Вообще-то я пришла сказать спасибо.

Шкалуш взглянул на нее внимательнее.

— Марика сказала, — догадался.

— Да.

— Благодарить незачем, — пожал он плечами. — Труда не стоило. Я всегда хорошо плавал.

— Нет, есть зачем. Я за всю жизнь не попадала в такое количество переделок, как за последний месяц. И если бы не ты, может, уже не сидела бы здесь, а летала в кущах Единого ангелочком. Так что еще раз — спасибо!

Парень улыбнулся, глаза его обрели оттенок речного песка, разогретого солнцем.

— Пожалуйста. Только лучше — больше никаких несчастных случаев.

— Конечно, лучше.

Тиса оглянулась и полюбовалась видом книжного царства с высоты.

— А здесь интересно. С детства знаю эту библиотеку, но никогда не сидела вот так, верхом на стеллаже.

— Стоит поменять привычный угол зрения, и открываются новые перспективы.

— Да. Именно так... — задумалась она над словами.

Чуть позже спросила:

— Но почему ты не сказал, что спас меня, и позволил Витеру врать?

— Я не стремлюсь в герои, — шкалуш опустил голову. — А ему, похоже, это было очень нужно.

'Конечно, — подумала девушка, — чтобы удачно продвинуться по службе'.

— И все же эту ложь нужно было раскрыть. Терпеть не могу вранья!

Трихон поднял философский трактат, оставленный на полке.

— Это заметно по вашим читательским вкусам. 'Истина и ложь', — прочитал он заглавие. — Такой тяжелый, страшно подумать, что в нем написано.

— Правда всегда тяжела.

— Но ведь ложь иногда необходима, ведь так? — шкалуш вернул книгу на место.

— Мелкая ложь — возможно. Но большая непростительна.

— Вы очень категоричны.

— В этом вопросе — да!

Лицо новобранца посерьезнело. Он достал из ведра тряпку, хорошенько ее отжал и стал протирать обложку книги, на которой темнело полустертое название: 'Осада ба..ни'.

— Кстати, ты видел их?

— Кого? — отложив 'Осаду', парень принялся за красную 'Тактику боя в седле'.

— Когда я тонула, мне показалось, я видела...

Войнова запнулась, сомневаясь, стоит ли продолжать.

— Хозяина озера и русалку?

— Да! Так это было на самом деле! Мне не причудилось, — обрадовалась она. — Какие они странные, правда? Водяной, оказывается, такой чудной: пальцы как веера, а глазищи мутные, огромные. Каждый размером как...

— Дно этого ведра, — подсказал Трихон. Он кинул тряпку на книги. — А знаете ли вы, что водяные любят коллекционировать красивых утопленниц? Поверьте мне, лучше уж 'летать ангелочком в кущах Единого', чем быть русалкой на дне речном. Обреченной на нежизнь на пару веков как минимум.

— Ты так говоришь, будто знаешь, каково это. Проходили на занятиях? — насмешливо спросила, думая вопросом вызвать улыбку на лице парня, но просчиталась.

— Думаете, это шутки?— сверкнул глазами шкалуш. — Специально водяной редко кого топит. Так что учитесь плавать, чтобы не попасться в его 'гарем'. И впредь держитесь за борта, чтобы не падать с лодки, — раздраженно закончил он.

Они замолчали. Трихон отвернул лицо к окну. Девушка не понимала, что так разозлило шкалуша, но обижаться на его тон не собиралась.

— Интересная наколка, — решила сменить тему.

Новобранец взглянул на орла на своей руке и примирительно пояснил:

— 'РВУ' — это Рудненское военное училище.

Тиса улыбнулась:

— Нравятся наколки?

— Да, — признался парень. — Но это не лучший экземпляр. Так, кадетское развлечение. Я собираю рисунки разных наколок. У меня уже целая коллекция.

— Ясно, — Войнова сделала увлеченный вид. — Я не прочь посмотреть как-нибудь.

Все же он еще мальчишка, хоть порой и поражает не по годам зрелыми суждениями.

— Альбом в Рудне остался, — с сожалением сказал шкалуш. — Здесь у меня только несколько рисунков, которые я перерисовал с ребят из части и Цупа. Если хотите, покажу.

— Обязательно. Ладно, мне пора. Я Агапу Фомичу обещала зайти до обеда.

Перебравшись на стремянку, девушка слезла вниз. Трихон провожал взглядом, пока она не покинула библиотеку.

Направляясь в лазарет, Тиса подумала, что главное она сделала — поблагодарила своего спасителя. И теперь совесть ее спокойна.

* * *

Мгла обступила толщей воды. Водоросли обвивали руки и слегка светились. Над илистым дном гладкими скользкими тенями медленно двигались сонные рыбы. Она все же утонула, поняла с горечью Тиса. И теперь ее жизнь — нет, не жизнь, а существование — пройдет под водой. Внутри все похолодело, и печаль опутала ее белыми нитями. Она еще долго не увидит маму, да и увидит ли? Что она знает о русалках? Куда их души уходят после растворения? Хотелось закрыть глаза и влипнуть в ил, чтобы пролежать весь век камнем, обросшим ракушками и водорослями. Вопреки желанию, она поплыла вверх. Вода словно помогала ей и сама подталкивала. Миг, и Тиса всплыла на поверхность озера. Ночь еще не вошла в полные свои права, под бледным светом осколка луны засыпали дома. В некоторых тлели огни. Вон в том, на пригорке, светятся почти все оконца. Наверное, там тепло и живые люди сидят в кругу родных, смеются и рассказывают истории. Странно, этот дом больше других привлек ее внимание. Но и в нем вскоре погас свет. Мир растворился в темноте.

Зоя была в восторге — Тиса действительно давно ее не навещала. Беременная обняла подругу и не отпускала от себя весь вечер. Настасья Ефимовна накрыла стол, и капитанская дочь отужинала в кругу большой семьи. За столом говорили о здоровье, что не доставило особого удовольствия, ведь ей снова попеняли на синяки под глазами. Также беседа зашла об урожае яблок, который мог быть лучше, если бы весенний мороз не побил цветы, ну и конечно — о предстоящем празднике в честь святого Жнуха.

После ужина Зоя утащила Тису в свою комнату и показала колыбель. Полог, укрывающий кроватку, обрамляли кружева — работа Ганны.

— Прелестная колыбелька.

— Да, — вздохнула Зоя. — Если Единый не заберет меня, то я буду качать в ней нашего малыша.

— Зоя, даже не говори так, все будет хорошо. Ты родишь. Вместе с Русланом воспитаешь ребенка, а потом и внуков дождешься. Я найду для тебя средство для благополучных родов, не бойся.

Девушки обнялись. Зоя отстранилась первой и посмотрела лукаво.

— Ты молчишь, а меж тем я точно знаю, что Витер сделал тебе предложение. Ганна сказала, что ты еще думаешь, но с каждым днем все более благоволишь к нему. Надо полагать, — беременная хихикнула, — твое мнение о нем возросло с того самого момента, как этот могучий брюнет вытащил тебя из воды. Так?

— Зоя, я...

— Но чего тут думать? — махнула та рукой. — Он же прыгнул за тобой в пучину! Это ли не доказательство большой любви? И с ума по тебе сходит! Ну скажи, что мы скоро будем гулять на вашей свадьбе! — взмолилась шутливо. — Я думаю, у вас будут очень красивые дети.

— Зоя, свадьбы не будет.

— Не будет? Ты ему все же отказала? Почему?

Тиса подумала, стоит ли рассказывать о неблаговидном поведении Витера. И поняв, что не потерпит лжи даже из собственных уст, выложила всю неприглядную правду.

Подруга, округлив глаза, внимала и качала головой.

— Просто ушам своим не верю! Витер Крохов всегда казался таким солидным порядочным мужчиной. Боже Единый! Твоя горничная — его любовница! Вот змеюка подколодная. Выгнать ее немедля!

— Нет, — не согласилась Войнова. — Если только сама захочет уйти, держать не стану.

— Добрая ты, Тиса. А я вот ревнивая.

Зоя несколько минут свыкалась с новостями, затем, расплакавшись, бросилась подруге на шею.

— Представляю, как тебе горько, — всхлипнула она. — Какое разочарование в любви. Я уж почти не сомневалась. Тебе двадцать шесть, куда, думала, еще тянуть. А тут такое! Я так тебе сочувствую!

— Спасибо, дорогая. Не плачь, мне не настолько плохо. Тем более я все равно собиралась ему отказать.

— Да, ты всегда отличалась интуицией. Наверное, почувствовала, какой он лжец и изменник на самом деле. Надо Руслану сказать, чтобы был с ним осторожнее. А я было размечталась, глупая, о вашей свадьбе.

— Здесь говорят о свадьбе? — в приоткрытую дверь просунулась голова Марики.

— Уйди! — шикнула сестра.

— Чуть что, сразу уйди. Там, между прочим, Руслан пришел.

— Руслан! — улыбнулась Зоя. — Тиса, я пойду его встречу.

— Давай, — сказала Войнова.

Марика пропустила сестру на выходе из комнаты, затем вприпрыжку направилась к Тисе.

— Так свадьба будет? — весело спросила она, захлопав в ладоши. — Я так и знала!

— Откуда такие домыслы?

— Но Зойка с Ганной говорили...

— Забудь о том, что они говорили, — сердито сказала Войнова. — В обозримом будущем я не собираюсь замуж ни за одного мужчину.

Девчонка выпятила нижнюю губу, словно у нее отняли любимую куклу.

— Жалко, — протянула она и, слава Единому, воздержалась от дальнейших расспросов. Заговорила о себе.

— А я бы хотела выйти замуж, — Марика мечтательно возвела глаза к потолку, — за Филиппа!

О боже! Теперь и Тиса возвела очи горе.

— Он такой красивый, что я просто пищу! И состоятельный! Мы бы жили в Крассбурге в белом особняке, ходили на балы в шикарных нарядах. Все бы оборачивались на нас и шептали: ах, какая красивая пара! Да. За него бы я пошла хоть сейчас! Ну если не за него, то на крайний случай за Трихона.

— За шкалуша?

— Да, — хихикнула Марика. — А что? С ним интересно болтать. К тому же он — герой. Как он вынырнул с тобой на руках из озера! Можешь мне не верить, как мама, но это правда.

Она завертелась, рассматривая свое отражение в зеркале на стене.

— Жаль только, он на меня почти не смотрит, — фыркнула, сдув со лба кудряшку. — Потому что влюблен в тебя.

— Что?! Что еще за выдумки?

— Ну почему сразу 'выдумки'? — обиделась девчонка. — Я же не слепая. На вечере у Лавра он спрашивал меня о тебе и капитане. А когда Витер вынес тебя из воды и положил в лодку, я видела, как он смотрел на тебя.

— Как? — со снисходительной улыбкой спросила Тиса.

— Словно чуть не потерял очень близкого человека. Вот как.

Марика торжественно замолчала.

'Выдумщица', — подумала Войнова и посоветовала:

— Бросай-ка ты читать любовные романы.

— Да ну вас всех, — обиделась девчонка, надув губки. — Вы все просто слепые.

— Давай-ка лучше пойдем к остальным.

Зою и ее мужа они нашли в гостиной. Руслан поздоровался и, положив большую ладонь на живот жены, продолжил трогательно расспрашивать ее о самочувствии. Тиса смотрела на их влюбленные лица и в какой-то момент почувствовала себя лишней рядом с молодыми супругами. Воспользовавшись суетой, улизнула из дома. Двор уже успели окутать вечерние сумерки. Можно прогуляться к беседке, подышать озерной прохладой.

Тишина, лишь вода плещет. Тиса облокотилась на перила беседки и опустила подбородок в ладони...

На душе было тяжело. Откуда взялось это чувство? Словно она стоит у обочины дороги, а жизнь пролетает мимо нее, словно карета на тракте. А в карете — все, что она не может догнать: любовь, свадьба, семья, дети... Девушка перевела взгляд на небо. Тусклая долька луны пробиралась сквозь сизые хлопья облаков. Видимо, она из тех, кому только долька жизни и достается. А полная жизнь и не светит...