Провокатор (общий файл)

В комнату заглянула официантка и, бесшумно заскользнув внутрь, стала собирать посуду. Счет клиент уже оплатил и теперь меня здесь ничего не держало, можно идти домой. Осторожно переложив голову спящего мужчины со своих колен на диван, я поднялся и оправил кимоно. Пол под ногами коварно поплыл в сторону и пришлось опереться о стену. Хорошо, что домой Ричард обещал подбросить. Надо же, о нем речь и он навстречь.

— Куда спешит моя Ханако-чан? — меня аккуратно завели в гримерную, приобняв за талию.

— Домой, — буркнул я, высвобождаясь из его рук и плюхаясь в кресло. Закинув парик на подставку, мрачно глянул в зеркало.

Ко мне подошла гримерша и стала приводить в порядок, снимая макияж и делая легкий массаж лица с каким-то холодящим кожу кремом. Все это время Ричард стоял рядом, наблюдая за процессом развоплощения. Меня это раздражало.

— Как я и рассчитывал, ты хорошо справился с работой, — похвалил он вдруг. — Только в следующий раз сам-то не налегай на спиртное сильно. Пожалуй, тебе будут приносить разведенные порции.

— Сам знаю, — огрызнулся я, уже застегивая рубашку и надевая куртку.

— Ай-яй, с начальством надо говорить вежливо, — насмешливо, явно находясь в приподнятом настроении.

— Я хочу спать и устал, — вздохнул, спорить мне совершено не хотелось.

— Ничего, привыкнешь, — спокойно ответил на это Ричард.

— Да упаси боже, — передернулся, — Что там с моими выходными? Я не имею никакого желания подорвать здоровье хроническим недосыпом.

— Ночь с воскресенья на понедельник и с четверга на пятницу, — мужчина подхватил меня под локоть, выводя из здания клуба и ведя к своей машине. — В это время можешь отдыхать. Впрочем, если клиентов у тебя после часа не будет, можешь уходить домой. Такое лицо не стоит портить следами недосыпания. Я не зверь, но бизнесмен. Поэтому отпущу тебя лишь тогда, когда ты отработаешь всю сумму.

— Как благородно, — фыркнул я, садясь на переднее сиденье рядом с Ричардом. — Честный бизнесмен, добрый дяденька, хороший сутенер...

— Мм? нарываешься, Ари, — мило уточнил мужчина, садясь и закрывая автоматически все двери в машине. — Не ершись, от такой мимики морщины на лице будут, а мне нужно твое личико красивым... — протянув руку, потрепал по щеке.

— Картинный злодей теперь? — вскинул брови в притворном удивлении и мягко отстранился подальше от его ладони.

— Ладно, поехали, — рассмеялся и, заведя машину, вырулил на дорогу. — Но скажу честно, иногда хочется тебя хорошенько побить за некоторые слова. Ты совершенно несносен.

— В очередь вставайте, — буркнул я, чуть вздрогнув. Стэн не только хотел, он и действительно рукоприкладствовал время от времени. Зачастую, когда находился в состоянии алкогольного опьянения, если ему что-то не нравилось. Потом, правда, всегда сожалел, прощения просил, и чуть ли не на руках носил.

Разговор как-то сошел на нет, я погрузился в свои мысли, а Ричард молчал и следил за дорогой. На его сильной руке, лежавшей на руле, поблескивала полоска обручального кольца. Почему-то вдруг показалось, что Ричард сейчас придет домой, обнимет спящую жену, и весь этот облик мерзавца растает, сменяясь другим. Вопрос в том, где его настоящее лицо? Только он сам знает ответ.

Мне, вот, иногда хотелось найти и принять свое настоящее душевное состояние, скинуть все маски одну за другой, но я боялся. Всегда находились причины и обстоятельства, которые нашептывали не делать этого. И сейчас машина затормозила и надо выходить. А потом я приду домой, завалюсь спать, и никакого самоанализа не произойдет. Все-таки странные мысли посещают мою пьяную голову, не хватало еще начать жалеть себя.

— До завтра, Ричард, — сказал я, выбираясь из авто и запирая дверь. Затем добавил зачем-то. — И осторожнее на дорогах, жена, наверняка, волнуется и ждет.

— С чего ты взял, что волнуется? — внимательно посмотрел на меня сквозь опущенное окно. — Может быть, она та еще мегера.

— Да потому, что таким "злодеям" как ты вечно попадаются нежные и любящие партнеры, — обратил все в шутку. — Любовь, знаешь ли, зла...

— Иди уже, — отмахнулся, чуть улыбнувшись. — Завтра будь готова к работе, Ханако-тян...

И я ушел, оставив все накопившиеся эмоции за входной дверью квартиры. Затем рухнул на постель, почти не раздеваясь, и устало заснул.

Утро началось с вливания внутрь кофеиносодержащих средств. После третьей кружки я вроде даже проснулся и смог доехать до работы. Свежий морозный воздух подбодрил меня еще больше, так что по приезду я развил активную деятельность, окунаясь в жизнь офиса. Элька все порывалась что-то сообщить мне, но я отмахивался ссылаясь на дела и только к обеду узнал новость — Кински уволили, а его место занял новый акционер, некий Филипп Бове. Оказывается, вчера проводили собрание акционеров, в то время как я по делам на целый день отъезжал из офиса. Стало немного обидно, что Джеймс не удосужился сообщить мне о таком мероприятии, хотя бы как начальник своему секретарю. Не доверяет? Спешно принимает решения? Непривычно в коллективе работать? Или я что-то упустил уже со своей стороны?

Эти вопросы надоедливо роились в голове, а Джеймса после обеда в офисе не было, пойти и поговорить не получалось. Не по телефону же. Ладно, отложим на другой раз. Хотя, может случиться так: я приду и узнаю, что уже и не секретарь вовсе и вообще никто. Незаменимых людей не бывает, правда?

Обида, вызванная действиями Джеймса, сдобренная изрядной толикой ревности, образовала гремучую смесь к вечеру. Я был на взводе. Для того, что бы не излить желчь на окружающих, пришлось образовать вокруг себя защитный кокон, сократив по минимуму общение с людьми.

Ричард заметил мое состояние, но ничего не сказал, только подтолкнул к общему залу с гостями. Раскрыв веер, я накинул на лицо скучающую маску и вплыл комнату, усаживаясь на диванчик. В этом месте происходила приценка к "гейшам". Впоследствии, понравившихся девушек и парней можно было увести в вип-комнаты.

Ко мне долгое время никто не подходил, и я постепенно погрузился в свои мрачные мысли, сидя с несколько отсутствующим и задумчивым видом. Очнулся лишь тогда, когда почувствовал чей-то пристальный взгляд из другого конца зала. Отследив направление, смог разглядеть его обладателя — невысокого худощавого мужчину в очках. Возраст определить было трудно, но около тридцати точно.

Поднявшись с дивана, я чуть улыбнулся и пошел к нему. Девица, пытавшаяся увлечь мужчину собой, недовольно смерила "конкурента" взглядом. Однако, незнакомец поднялся с диванчика и как-то по-детски радостно улыбнулся мне в ответ. Откуда только такие берутся? Что эта невинная душа здесь делает?

Через пятнадцать минут приватного общения, я узнал, что зовут его Виктор Райс, что у него жена и двое детей и его страсть — это фотографии, сделанные им самим на определенную тематику. В данный момент Виктора вдохновлял Восток, в частности страна Восходящего Солнца. На мое уточнение, что я не азиат, пусть глаза у меня и чуть раскосые, да и вообще мужчина, а не девушка, фотограф не обратил внимание. Держа меня за руку, он с энтузиазмом рассказывал, какие снимки сделает с моим участием. Глаза Виктора блестели от возбуждения, которое он ощущал при мыслях о любимом хобби.

— Будь моей музой хотя бы на один день. На один вечер моделью для фотосессии, — попросил, прижимая мою ладонь к своей груди.

— Виктор... — мягко. — Но я не девушка, а парень. Какая из меня химе-сама выйдет?

— Та, которая мне требуется, — заверил жарко. — Когда ты сидел там с таким скучающим и... благородным видом, то выглядел настолько отличающимся от других "гейш", что твой образ поразил меня в самое сердце. Мужчина или женщина — неважно, съемки не носят эротического или порнографического характера. Одежды химе многослойны, прикрывают все, кроме головы и кончиков пальцев. Цвет глаз с помощью линз поменяем на медово-карий, волосы в парике будут прямые, черные, уложены в сложную прическу...

Он говорил и говорил, я слушал сначала из вежливости, а потом почувствовал, что его идея захватывает постепенно и меня. У этого человека определенно имелся хорошо развитый дар убеждения. Довольно невзрачная внешность Виктора, компенсировалась его ораторскими способностями и располагающей к себе живости манер поведения. Обаяние так и хлещет через край. На таких людей сложно долго злиться, хотя, конечно, кого-то такие личности раздражают сверх меры, но не меня.

Поняв, что избавиться от него будет сложно, я переложил принятие решения на Ричарда, послав Виктора к нему. Разговаривали они около часа, я все это время ждал в вип-комнате, потягивая какой-то сок. Потом пришел один Ричард, без клиента и сообщил мне, что за некоторую сумму денег, разрешил провести фотосессию. При условии, что я не один поеду, а с охранником, милостиво выделенным начальством. Сие мероприятие назначили на среду с семи вечера до двенадцати ночи. Предупреждая мои вопросы, Ричард добавил, что выходной переносится на ночь с четверга на пятницу и, таким образом, я в клубе буду только через два дня.

Глава 9

Джей:

Я пытался дозвониться Мику, одновременно просматривая электронную почту. Друг не отвечал, просто не поднимал трубку. Да что, черт возьми, у него там приключилось? Я быстро настрочил ему смс-ку: "Фил в городе, помирились, ждем тебя, есть дело. Отзовись скорее". Смс-ки это универсальный способ донести до человека что-нибудь. Как только Мик прочтет ее, то сразу же позвонит мне, я уверен.

Так, а это что за письмо? А, это от Виктора. Вот уже где маньяк фотографический! Мы с ним познакомились год назад и иногда обмениваемся удачными снимками, чтобы узнать мнение друг друга. Человек он, несомненно, талантливый и увлекающийся. Если в его голове загорится какая-нибудь идея, то он пойдет на все, чтобы ее осуществить. Поэтому, наверное, его фотографии так хороши, в них словно передаются чувства, мысли и желания. Чем он удивит меня сегодня?

Я уставился на открывшуюся фотографию и замер, не в силах даже моргнуть. С экрана монитора смотрела моя идеальная модель. И пускай я не видел под одеждой его тела, меня поразил его взгляд. Он звал и манил. Сразу же захватило желание сфотографировать парня самому. И обязательно, чтобы он смотрел этим взглядом, отдающимся во мне легкой щекоткой на кончиках пальцев.

В дверь легонько постучали, и в кабинет заглянул Филипп.

— Ну как ты тут? — спросил он, устраиваясь на стоящем у стены диванчике.

— Пытаюсь унять зуд в своих мозгах и переключиться на что-то другое, а не на то, что вижу на экране монитора, — произнес я какую-то странную фразу, еще не до конца отойдя от желания сорваться и бежать за фотоаппаратом.

— А у тебя есть чему зудеть? — ехидно отозвался Фил. — Что там у тебя на мониторе такого?

— Фото мальчика-гейши, что прислал мне знакомый, — ответил я, все еще не отрывая взгляда от медовых глаз модели.

— Тогда у тебя не в мозгах зудит, а в другом месте! — хихикнул друг.

— Нет, — заспорил я. — Просто хочу его поснимать. Профессиональное сумасшествие, не обращай внимания.

Фил фыркнул и хотел выдать еще какую-то шутку, но зазвонил его телефон. При первых звуках какой-то нежной мелодии Филипп сразу же зашарил по карманам и, найдя искомое, мгновенно ответил, даже не взглянув на дисплей, чтобы узнать, кто звонит. Это было не похоже на моего друга. Обычно он неспешно доставал мобильный, минуту рассматривал экранчик, а потом лениво отвечал.

— Привет, — буркнул он в трубку и сразу же начал с упреков: — Неужели ты соизволил мне позвонить?

Слышать, что ответил его собеседник я, конечно, не мог, но догадаться кто это труда не составило. Филипп уже неделю постоянно набирал своего мальчика, но тот не отвечал на звонки. От этого друг постоянно был на иголках, нервничал и переживал. Он, правда, пытался это скрыть под маской беззаботности и легкомыслия, но я уже хорошо его изучил, так что это было бесполезно.

— Жан, объясни мне, пожалуйста, свои поступки, — устало произнес Фил. — Я тебя не могу понять. Совсем.

Со вздохом закрыв фотку, я принялся собираться. Мы с Филиппом собирались сейчас поехать в какой-то новый клуб, вот он и зашел за мной. Заедем ко мне, я переоденусь, потом к нему, ну а затем уже в клуб.

— Жан... — эмоционально воскликнул Фил. — Какого черта? Да! Приезжать пока не собираюсь. Да, у меня дела. Вначале объясни мне сам, почему ты не отвечал на мои звонки, а потом спрашивай, что я тут делаю и с кем провожу время! Это мое последнее слово. И не собираюсь... Потому что я так решил... Черт, бросил трубку...

Друг хмуро засунул телефон в карман. Я помолчал немного, давая ему собраться с мыслями, а потом осторожно поинтересовался:

— Все так плохо?

— Да как тебе сказать, — вздохнул Фил. — Не очень хорошо, это точно. Он даже объяснять не стал ничего. А сам вопросами засыпал. Где я, с кем я.... А потом еще и трубку бросил.

Я совершенно точно знаю, что нужно говорить в таких ситуациях. Натренирован срывами Мика из-за его бывшей модельки. Потому глубоко вздохнув, принялся за сеанс успокоения.

— Может быть, он просто ревновал тебя, потому и расспрашивал так подробно, — пожал я плечами.

— Ревновал? — хмыкнул Филипп. — С чего бы это вдруг? Я ни разу не давал ему повода. Это скорее он сам мне его постоянно дает. Вот что он делал всю неделю? С кем-то развлекался, наверняка!

— Ты не знаешь, поэтому не делай скоропалительных выводов, успокаивающе произнес я.

— Да я и не делаю, — вздохнул мой друг. — Ты себе не представляешь, сколько раз мне хотелось встряхнуть его и потребовать ответа, с кем и где он проводит время, когда не рядом со мной. Я ревную его постоянно, боюсь, что он найдет кого-то лучше, пытаюсь засыпать подарками, только чтобы он оставался со мной. Мой Жан, мой котеночек, и с кем-то другим... Я этого не переживу.

— И напрасно ты пытаешься привязать его деньгами, — вздохнул я. — Это не выход. Ты же сам хочешь, чтобы он любил тебя как личность, а не как мешок с деньгами. Это все твое воспитание, ты привык, что все вешаются на тебя в поисках наживы, и не веришь в настоящие чувства.

Я говорил это, а сам думал... А верю ли я в это? Верю ли в настоящую любовь? Когда человек отдает себя просто так, без каких-либо просьб и требований. Пусть ты будешь без единого гроша за душой, он будет продолжать тебя любить. Существует ли такая любовь? Наверное, во мне не до конца выветрилась детская наивная романтичность, но я в глубине души верил. И ждал.

— Да, привык. Джей, в моей жизни только ты, Мик и мама любите меня искренне. Все остальные лишь создают видимость. Отцу просто плевать, а брат опустился вконец, жаждет только свои наркотики. Хорошо хоть умудрился сделать таких очаровательных детишек, как Луи и Лизетта. Теперь меня не достают с продолжением рода. Все друзья во Франции свои поступки оценивают через калькулятор, что будет им выгодно. А остальные — просто знакомые, на которых нельзя положиться в серьезных делах.

— А Жан... — осторожно начал я.

— А что Жан? — горько усмехнулся он. — Разве он может быть другим? Иногда я хочу верить моему котенку, так сильно хочу, но.... Боюсь. Просто боюсь, что он разобьет мое сердце, если я позволю мечтам возобладать над разумом.