— Ах да. Знаешь, дорогая, вот именно это и заставило меня выползти из бездны времён. Поначалу я в такое даже поверить не могла.
— В то, что одна женщина насквозь прогнила? Много же тебе предстоит открыть для себя в этом времени, так называемый предок...
— Нет, в то, что одна представительница моего народа, студентка-недоучка, взяла на себя смелость судить, кто прогнил, а кто нет.
Глаза Великой Змеи ярко вспыхнули, а её изображение из твёрдого света выросло почти в три раза, так что голова оказалась на одном уровне с Матерью-Змеёй, которая приподнялась на хвосте, распрямив пару верхних колец.
— Кто дал тебе право судить, девчонка? Где ты поднабралась этой человеческой привычки — делить всё встреченное на добро и зло? За миллион лет жизни с людьми? Или твоё поколение полностью таким было? Заимствовали модные человеческие суждения о плохом и хорошем вместе с их суждениями о красивом и уродливом? По их представлениям ты, конечно, красотка, ничего не скажешь! Но в Каэр Ду или в Шараане ты выглядела бы уродиной — и внутренне тоже! За миллионы лет, девочка, наш народ совершил много преступлений — и завышенное самомнение играло в этом не последнюю роль. Но одной гадости за нами не было — мы никогда не брали на себя права судить! Если мы брались управлять людьми — то только ради собственного блага и безопасности! Мы никогда не решали за них, что для них лучше! Тем более — не навязывали им такие решения!
— Не знаю, мой ли ты предок, но дикарка уж точно. Эта примитивная риторика об отсутствии добра и зла наскучила мне ещё миллион лет назад.
— Неудивительно. Двоечникам уроки всегда наскучивают раньше, чем они успевают вынести из них что-то полезное. Ты и сейчас невнимательно слушала. Я не говорила, что добра и зла не существует. Я сказала, что эти понятия неприемлемы ДЛЯ НАС, для Змеиного Народа. На заре истории мы были почти полностью истреблены лишь потому, что одна обезьяна, решившая поиграть в бога, увидела воплощённое зло в НАС. Кем ты себя возомнила, новым Рианоном?! Я не для этого миллиард лет сражалась за выживание! Мне понадобится очень большой ремень, чтобы вправить тебе мозги на место, девчонка!
Кто вам дал право
Суд вершить жестоко?
Кто вам дал право,
Кто здесь выше Бога?
— Молчи сестра, темен разум твой!
— Ох, недоучка, глаза открой!
— Я должна зло истребить огнем!
— Дура, ты первой погибнешь в нем!
Ты в бога играешь,
Забыв, как отвергли мы бога
Хотя вряд ли знаешь
Историю вида родного...
— У тебя не хватит длины ремня, — покачала головой Адана. — Ты всего лишь фантом давно умершего палеосерпента, марионетка Нимира.
Из двух манипуляторов её доспеха вылетели лучи разного цвета. Серебристый луч из левого — парализующий — в грудь Дорины. Синий из правого — рассчитанный на разрушение конструкций из твёрдого света — в грудь фантома.
В тебе вижу Тёмного Лика черты,
Тень хочет вернуться с такою, как ты.
Над жалостью пастырю следует встать!
Сестра, ты должна мне врага указать.
Ты веришь, что землю наследует кроткий,
Жалеешь врага, как больную сиротку.
Не видят последствий своей доброты
Такие, как ты, такие, как ты!
Мне не просто далось решение,
Я скорблю о тебе, сестра моя,
Но последнее испытание —
Сострадания искушение!
Глаза Дорины расширились от страха. Она представляла, что это такое — бросить вызов Матери-Змее. Она никогда не претендовала на такие масштабы, всего-то хотела быть правительницей людей Старой Расы. Но для той, что управляла сейчас её телом, это была рутина. Дело даже не в том, что она была сильнее или опытнее (то и другое ещё далеко не факт). В первую очередь Великая Змея не испытывала перед соплеменницей никакого сверхъестественного ужаса или пиетета. Для неё это был просто слишком много о себе возомнивший ребёнок, поддавшийся дурному влиянию улицы.
Фантом метнулся назад, облекая собой носительницу подобно скафандру. Слои оранжевого света поглотили серебристый луч, а перед синим, наоборот, расступились — он ударил в одежду Дорины и не причинил ей никакого вреда — незащищённую кожу он ещё мог обжечь, но для прочных тканей не был опасен.
Обе змеи действовали с быстротой и точностью, недоступной не только человеку, но и Дхувианину в полной мобилизации. За Адану частично принимал решения компьютер её брони, за Уроборос — Кольцо. Мускулы Матери-Змее заменяли сервомоторы, а Великой Змее — твёрдый свет, практически не имевший инерции. Обе были ограничены только неповоротливыми мясными телами внутри "скафандров" — слишком быстрые движения могли их разорвать.
Адана сформировала сразу четырьмя руками крупный шар синеватой "энергии" (в действительности — холодной плазмы) разрушителя твёрдого света, который устремился к Дорине, следуя за всеми её манёврами (вернее, его полёт корректировала броня, но выглядело это именно как самонаведение). Уроборос подхватила стоявший рядом столик и метнула в этот шар, разрушив его. Адана запустила сразу несколько шариков поменьше по разным траекториям. Уроборос удлинила свои пальцы-щупальца и проткнула ими шары. Разумеется, пальцы были потеряны, но они отделились от основной массы фантома в последнюю секунду, и реакция распада не перекинулась на всю структуру.
— Тебе нужен носитель, не так ли? — заметила Мать-Змея. — Если Дорина умрёт, ты не сможешь проецировать себя из этого устройства.
— Верно. Ты готова пойти на убийство посторонней, чтобы меня достать?
— С лёгкостью, — нехорошо улыбнулась Адана. — Тем более, эта женщина далеко не посторонняя и не невинная.
Неслышный сигнал активировал четыре турели в углах помещения. Смертоносные рентгеновские лучи устремились к телу Дорины со всех сторон. Из твёрдого света можно сформировать щиты от кинетического оружия, но от ионизирующего излучения он прикрывает не намного лучше, чем обычный воздух.
Уроборос с невероятной быстротой выхватила из карманов Дорины четыре золотых шарика и метнула их в четыре стороны — точно вдоль линии, соединявшей турели и её тело. Шарики расплавились на лету, но удары комьями расплавленного золота вывели установки из строя.
— Тебе стоило запастись оружием посерьёзнее, прежде чем идти ко мне, — заметила Адана. — Твёрдый свет, конечно, позволяет много трюков, но это всё простые механические воздействия. Ты не сможешь блокировать мои атаки бесконечно, рано или поздно я найду слабость в твоей защите.
— О, я запаслась, — развела руками Уроборос. — Просто этика не позволяла мне напасть на сородича первой. Я надеялась обойтись словами.
— Что ж, теперь ты видишь, что слова ничего не решают, да и я не твой сородич — между нами слишком большая пропасть эволюции.
Из-под потолка полился синий туман из быстротвердеющих полимеров. Он одинаково сковывал и связывал всех присутствующих в комнате (присутствовали, правда, только две змеи, Лантлу давно сбежал, воспользовавшись их перепалкой). Но у Аданы в броне был нейтрализатор этого клея, а у Дорины, хотелось надеяться, не было. Это довольно сложный реагент, он не валяется, как золото, на каждом углу.
Уроборос создала из твёрдого света купол, внутри которого сохраняла свободу движений, хотя на его поверхность туман продолжал оседать. Умно, ничего не скажешь. Но тем самым она временно лишила себя подвижности и возможности атаковать. Предоставив Адане необходимые секунды для СЕРЬЁЗНОЙ атаки.
"Золотая пыль" — граната на основе силы Нимира, нейрофизический аккумулятор, который много часов заряжался перед Ликом. Мать-Змея терпеть не могла использовать эту штуку — но против пособников Тёмного можно сделать исключение. Маленький шарик полетел в направлении купола. Когда он активируется, все атомы углерода в радиусе пяти метров превратятся в атомы золота (в меньшем количестве, разумеется, так как атом золота в шестнадцать с лишним раз тяжелее). Мгновенное уничтожение любой жизни. Кольцо, не имеющее углерода в своём составе, не пострадает.
Она так и не поняла, почему вдруг потемнело в глазах, и почему завыли детекторы брони, сообщая о снижении всех жизненных показателей. Ей было не до каких-то приборов — её в этот момент заживо рвало на части... когда наконец упала темнота, Адана встретила её с заметным облегчением.
Сформировав лезвие из твёрдого света, Уроборос вырезала в полимерном куполе проход для себя и подошла к обмякшему телу Аданы. Ей приходилось двигать конечностями Дорины, изображая из себя экзоскелет — женщина просто потеряла сознание от страха.
Снять броню можно было только при помощи "систрума" — универсального инструмента Змеиного Народа, похожего внешне на соответствующий музыкальный инструмент. Если бы Великая Змея была здесь во плоти, она легко могла бы им воспользоваться, во дворце было несколько экземпляров, и не все они настроены на Мать-Змею лично, многим достаточно ДНК вида. Но руку из твёрдого света систрум просто не опознавал как владельца.
Пришлось использовать ту самую алхимическую гранату, которую Адана так и не успела подорвать (детонатором служила психосила). Превратив часть доспеха на плече в золото, Уроборос пальцами проковыряла в нём дырочку (золото — мягкий металл). Извлекла через эту дырочку немного генетического материала Аданы и смазала им свои пальцы, после чего уже без проблем смогла поднять систрум, перенастроить его на чисто тактильное управление без проверки пользователя — и лишь после этого с него послать броне команду на отключение.
Всё это заняло минут пять, и Адана уже начала приходить в себя — ловушка для душ в парализующем режиме вырубает обычно надолго, но только не в том случае, когда носитель по уши накачан стимуляторами, да ещё периодически получает слабый ток по нервным узлам — дескать, просыпайся, враги близко! Уроборос поспешно отправила её поспать снова, нажав пальцами на особые точки под челюстью — несмотря на внешнее человекоподобие, многие анатомические особенности предкового вида у Аданы сохранились.
После этого она, с трудом таща за собой тяжёлую сонную тушу, свёрнутую несколькими кольцами, перешла в другую комнату дворца — бронированную и экранированную от внешнего обнаружения большинством способов.
— Ладно, — простонала Мать-Змея. — Признаю, я, Адана, недооценила тебя, предок. Ты победила. Оказалась умнее, или просто где-то добыла лучшее оружие... сейчас уже неважно. Но победила — не значит переубедила. Я по-прежнему считаю, что Нимир и все, кто следуют его пути — великое зло. Чтобы я отказалась от намерений помешать им, тебе придётся убить меня.
— Я бы с удовольствием, но не могу. Видишь ли, мне нужна твоя помощь.
Ты многое можешь, мне ясно,
В пылу священного рвенья.
Быть может, в этом — опасность?
И страх твой — предупрежденье?
Душа твоя, как первый снег, бела.
И ты бесстрашна, праведная дочь!
Но правильно ли цель ты поняла?
Быть может, ты мне призвана помочь?
— Тебе?! Помочь?!
Даже краткий и неполный пересказ истории Четвёртого Ковенанта, с вкраплениями из истории Второго и Третьего, занял несколько часов. Очень уж много было тут непривычных понятий. Причём некоторые из них были Адане даже знакомы... но под другими названиями. Тем не менее, со средним человеком это отняло бы куда больше времени — Адана всё же была Дхувианкой, и усваивала информацию с высокой быстротой и чёткостью.
— Ты хочешь сказать, что наш народ — потомки пришельцев из космоса?
— Именно так. Ветви нашего народа, которая называлась Мыслителями. Когда они уходили с Марса, то отправили небольшую экспедицию на Землю, для установления контакта со Старцами. Контакт оказался не слишком удачным, звездоголовые оказались слишком высокомерны. Но улететь Мыслители то ли не смогли, то ли не захотели — они решили переждать несколько миллионов лет, пока у Старцев сменится власть на менее ксенофобную. Дождались в конце концов, контакт наладили, многие технологии от них получили — только "несколько" миллионов по ходу дела растянулись до четырёхсот с лишним. Воспользоваться полученными результатами они могли только сами — передавать их было уже некому.
— Но если ты была заперта в гробнице Рианона, то как копия твоего сознания смогла оказаться внутри Кольца?
— В процессе реализации своего плана Ма-Алефа-Аку пришлось совершить небольшое путешествие назад во времени. Вместе с Кольцом, чтобы спрятать его в Ю-Атланчи. Я предоставила ему такую возможность — в обмен на личное участие. Я немного слышала о тебе от более поздних путешественников во времени. И то, что я слышала, мне совсем не понравилось. Я надеялась, что ты окажешься представительницей какого-то другого змеиного народа, похожего, но не родственного — мало ли какое случайное сходство может выкинуть эволюция за миллионы лет. В этом случае я бы и хвостом не пошевелила — я не воительница за идею и не приключенец-трикстер. Но репутация МОЕГО народа мне дорога, пусть даже он представлен одной недоученной блондинкой.
— Мы давно не называем себя Дхувианами, да и биологически уже другой вид, так что ты зря беспокилась, бабушка.
— Если бы. Да, вы заметно изменили свою внешность с помощью генной инженерии и шоггототехнологий. Но генетическая основа осталась та же. Я могла бы иметь детей от мужчин твоего народа а ты от моего — без помощи "белого света". Различия не принципиальные. Ты слишком увлеклась косметикой.
— Допустим. Я бы ещё проверила твою генетическую карту, но я сейчас не в том положении, чтобы что-то проверять. Что ты собираешься делать?
— Как я уже сказала, мне нужна твоя помощь.
— Чтобы освободить Нимира?
— Нет, чтобы освободить Ма-Алефа-Ака. Что до Нимира, у меня есть предложение, которое тебя, думаю, устроит даже больше, чем его заточение.
— Какое?! — первую часть реплики она просто проигнорировала.
— Отдай Нимира нам — мне или Четвёртому Ковенанту, на выбор. В отличие от тебя, он не имеет ностальгической привязанности к земле Ю-Атланчи и легко согласится на переезд. Мы заберём его в другое пространство и время, и ты никогда больше о нём не услышишь...
— Нет! Неважно, куда вы его заберёте, освобождённый, он будет творить своё зло и там тоже.
— Пойми, дура, все остальные альтернативы хуже. Лик не сможет удерживать его вечно. Ты не сможешь охранять его вечно — ты одна и детей у тебя не будет, и даже если не умрёшь от старости, несчастные случаи никто не отменял. А наша вселенная богата на несчастные случаи — богаче, чем ты можешь себе представить. Ты слышала ментальный крик из окрестностей Марса три года назад?
— Какой ещё крик?
— Ах да, твой купол... Ничего, я покажу тебе образы из памяти других.
Она показала. Адана вздрогнула, Дорина и вовсе в очередной раз отключилась.
— Это твоих рук дело?
— Если бы... То, что издало этот крик, может прийти на Землю. И все твои разрушительные машины окажутся против него не более чем игрушками. Более того, со временем оно непременно придёт. Ковенант на время отсрочил его пришествие, но не так уж надолго... по нашим масштабам времени. Правда, Нимира оно сожрёт тоже, наплевав на его бессмертие... но поверь, секрет бессмертия в руках ЭТОЙ твари — ещё хуже, чем у Нимира. Это такое зло, что даже я при всём моём моральном релятивизме не хотела бы его лишний раз усиливать...
