Вот только подготовка эта всё ещё обещала занять лет десять — даже если отказаться от восстановления универсального арсенала, и сосредоточиться исключительно на спецсредствах против Дракона. Создатели Снов по-прежнему были бесполезны в производстве реальных вещей.
— Послушай, — сказала Уроборос, — но ведь Завеса сама по себе — не препятствие для мысленных образов, верно? Она не пропускает только материальные объекты, то есть вещество и энергию.
— Верно, от психической агрессии Ю-Атланчи защищает другой, психический щит. Даже два щита...
— Знаю, я изучила этот вопрос. Ты можешь их отключить, не отключая Завесы?
— Хоть сейчас. Это совершенно независимые системы. Но зачем?
— Затем, дорогая моя, что на Барсуме есть город Лотар. А в этом городе — пара тысяч рыжих мальчиков, которые в течение миллиона лет только и делали, что создавали всякие образы с максимально высокой реалистичностью. От этого зависело их выживание.
Уроборос несколько преувеличила. То есть конечно, город такой на Барсуме действительно был. И его жители действительно обладали нужными умениями, и совсем не отказались бы их применить на благо Ю-Атланчи — в обмен на доступ к машине для материализации. Вот только за ними круглосуточно наблюдали боты Дракона, так что обращение к ним за помощью пришлось отложить. Доступны были только двое лотарцев — один вымышленный и один реальный, Арнот и Тарно. Причём в Ю-Атланчи мог одновременно находиться только один из них, из-за наличия единственного "транспорта" в лице Джаффы.
Тем не менее, даже трое создателей сложных образов (две Змеи и Арнот) — это уже втрое больше, чем было у Аданы изначально. Производство ускорилось. И обещало ускориться ещё вдвое, когда Адана сможет перебороть своё отвращение, и допустить к работе Нимира, Сатану и Фу Манчу. Все трое обладали ярким, и при этом дисциплинированным воображением, прекрасно разбираясь как в творчестве, так и в естественных науках.
Увы, никто из них всё же не тянул вообразить полноценное живое существо, даже поэтапно. Слишком большая сложность. Поэтому о создании себе помощников или временных тел в стиле Джона Картера мечтать пока что не приходилось. Но они могли создавать чистые металлы, сплавы, стёкла, пластики, полупроводники — всё необходимое для инженера. Нимир и Уроборос даже могли представлять себе многомерные молекулы — остальным четверым такое было не под силу. Кроме того, Сатана нашёл более продуктивный способ использования Создателей Снов, чем заставлять их работать руками — да, они не могли создавать ничего реального, однако могли придумать фантомов с псевдоличностями, которые из Эмпирея управляли големами и механическими роботами. Причём если число големов росло линейно, то первый десяток роботов мог собрать второй, те уже два десятка, и так далее. Их количество упиралось только в число микросхем и пси-чувствительных кристаллов, которые могла воплощать управляющая шестёрка. Впрочем, печать схем они вскоре наладили без участия фантазии, так что с ней опять же справлялись роботы — остались только кристаллы, которых Нимир за неделю наделал пару тысяч.
Однако основной целью снятия психической блокады была совсем не помощь нерадивой студентке. Гораздо важнее, что теперь стал возможен ритуал призыва.
Для активации кольца его хозяину совсем не обязательно было надевать его на палец физически. Мысленной проекции вполне достаточно.
Джаффа проник сквозь барьер своим обычным способом. Правда, поднять кольцо он не мог, за отсутствием возможности манипулировать неживыми предметами. Но вполне мог вставить в него палец, когда его подвесили на цепочке. Дракула и Фу Манчу надели кольца на пальцы пары подчинённых им вампиров, застрявших внутри Завесы. Мадам же надела его на палец куклы, которой управляла через "ведьмину лестницу", доставленную ещё при первом разведрейде.
С Нимиром, Сатаной и Аданой было ещё проще — все они были здесь, в той или иной форме.
Лишь одно око алое
Зрит великое, видит малое,
Властелину воспрять
Со славою суждено.
Час придет — в руку Мастера
Ляжет снова Кольцо всевластия,
Время страшное и прекрасное —
Лишь Одно.
Власть колец воедино сольет оно,
Лишь одно, лишь одно.
ВНЕ ПРОСТРАНСТВА И ВРЕМЕНИ-2
— Где это мы? — первым сориентировался Дракула, глядя на шесть фигур из оранжевого света, слабо мерцающих в кромешной тьме.
— Понятия не имею, — хмыкнул Джаффа Шторм. — Но кажется, больше не в Ю-Атланчи. Да и вообще не на Земле.
— Вы во внутреннем космосе Оранжевых Обелисков, — пояснил голос Великой Змеи, кажется, звучавший отовсюду. — Вернее, в переходном состоянии между их внутренним космосом и внешней реальностью. Можно сказать, что вы внутри Кольца силы, хотя чисто геометрически это будет не совсем верно. Меня с вами нет, потому что я и есть этот самый переходник. Вы — в потоке моих мыслей, циркулирующих внутри Кольца. Кроме этого потока у меня ничего и нет, так что я не могу появиться среди вас "физически". Могу лишь советовать и направлять.
— И теперь нам предстоит отправиться в поход за этим сказочным чудовищем? — уточнил граф.
— Точнее, за его душой, — поправила Мадам.
— В некотором смысле да. Физически перемещаться, к счастью, никуда не понадобится — набегались уже. Однако вам предстоит вступить в борьбу с Оранжевыми Обелисками, и вырвать у них душу Ма-Алефа-Ака.
— Ну, если бы было достаточно просто надеть кольца и приказать "явись перед нами", это было бы слишком скучно, — заметил Сатана. — Так что подобный поворот игры я скорее приветствую. Однако этот Ма-Алефа-Ак окажется в солидном долгу перед нами.
— О, на этот счёт не переживайте. У него есть чем расплатиться с каждым. Он заготовил уникальную награду для вас ещё до того, как умер.
— И даже мне? — скептически посмотрела по сторонам Мать-Змея.
— Ну уж тебе не сложнее, чем мне, — хмыкнул Нимир. В виртуальном пространстве он выглядел как парящая в воздухе маска, копия Лика, только чуть поменьше оригинала — полтора на полтора метра.
— Я понимаю, что вам всем свойственно преувеличивать собственную уникальность, — с ехидной нежностью заметила Уроборос. — Однако уж вам ли не знать, что купить можно любого — вопрос только в цене. Я не говорю, что эти подарки, в дополнение к самим кольцам, будут бесценными — однако они в достаточной мере окупят эту небольшую услугу, которую вы сейчас оказываете сами себе и всему миру.
— Так в чём состоит услуга? — спросил Дракула. — Что мы должны делать?
— Смотрите.
Только в небе в этот миг солнце заблестело
И раскрасило весь мир так как я хотела
Дядя посмотрел вокруг и тогда увидел вдруг
Оранжевое небо оранжевое море
Оранжевая зелень оранжевый верблюд
Оранжевые мамы оранжевым ребятам
Оранжевые песни оранжево поют
Конструкции из оранжевого света становились с каждой секундой всё более плотными и реальными. На семи холмах посреди большой равнины возвышались семь Обелисков. Между спиральных "рогов" каждого из них был подвешен распятый человек. Верёвки, обвитые вокруг его рук, тянулись к соседним Обелискам.
А на холмах вокруг этих сооружений для казни...
Толпы, армии мертвецов. Причём не просто каких-нибудь заурядных зомби — импровизированный отряд спасателей сам состоял из тех ещё чудовищ, его бы заурядные ходячие покойники не смутили. Но эти твари состояли из шокирующе изуродованной плоти — словно человеческое тело намеренно долго жгли и ломали, но при этом пытались вылепить из него нечто боеспособное. Лезвия из торчащих костей, хвосты из позвоночников, мешки из опухолей... От одного взгляда на подобных страшилищ могло стошнить — во всяком случае, менее опытного наблюдателя.
— Нам нужно их победить? — деловито уточнил граф. Колосажателя трудно было смутить анатомическим театром, однако даже он привык, что человеческие тела, доведённые до такого состояния, обычно лежат на полях сражений и лобных местах спокойно — а не бегают, пытаясь умертвить ещё кого-то. А вот Адану откровенно трясло — она явно пересматривала свои понятия о том, что такое воплощённое зло. Остальные четверо демонстрировали промежуточные реакции — и только Джаффа остался совершенно невозмутим, он-то на некроморфов уже раньше успел насмотреться.
— Да, но это не единственное препятствие, — продолжала Уроборос. — Как вы понимаете, это всё — не настоящее. Настоящее вы бы не смогли ни увидеть, ни понять — даже я его не до конца понимаю. Так ваше воображение под влиянием Обелисков представляет себе потоки энергии в эргосфере сингулярности. Ваша задача — прорваться сквозь ряды некроморфов, снять семерых пленников и вытащить их сюда, в безопасную зону.
— Сабля их возьмёт? — Цепеш с удовольствием обнаружил возле себя коня и оружие.
— Да, только нужно разрубить на куски, простого обезглавливания или протыкания недостаточно. Но это не главная угроза и не главное препятствие.
— А какое же главное?
— Нельзя слишком приближаться к Обелискам. Они будут тянуть вас к себе — и чем ближе, тем сильнее. Как силой, так и хитростью, посылая различные иллюзии. Кто подойдёт слишком близко, будет поглощён ими, и присоединится к подвешенному там Алефу.
— Слишком близко — это сколько? — уточнил Джаффа.
— Не могу сказать точно. У каждого из вас своя граница, зависящая от его воли и других психических качеств. Да и у разных Обелисков она немного различается. Вам придётся определять её опытным путём. Помните только — что для одного точка невозвращения, то коллектив с трудом, но может преодолеть. Поэтому, какими бы эгоистами вы ни были, не стесняйтесь вытаскивать попавших в беду спутников. Да, Нимир и Адана, вас это касается в первую очередь. Забудьте о своей вражде на пару часов. Это окупится.
— Любопытная задачка, — глаза Сатаны заблестели. — В лоб не решается... Вытащить пленника, не подходя к нему...
— Да, но хитроумия вам всем не занимать. К тому же некоторые из вас уже имели дело с похожим эффектом...
— В пещере Лика, — полуутвердительно сказал Нимир.
— Да, именно в ней. Обелиски действуют на схожем принципе. Сводят с ума, чтобы поглотить. И противодействовать можно схожими методами.
— Мне не нравится, когда меня подвергают глупым испытаниям, словно нерадивую ученицу, — процедила Мадам. — И всем присутствующим тоже, даже "его светлости графу Вестминстеру". Что если вместо этого мы все просто дружно пошлём тебя в ту бездну, откуда ты вылезла?
— Я-то пойду, — ничуть не смутилась Уроборос, — а вот вы все потеряете, возможно, лучшие шансы в своей многотысячелетней жизни. Ваша жадность не позволит вам так просто отказаться от попытки и вернуться к прозябанию в качестве Хозяев полумёртвых городов.
— Мы это сделаем, — просто и тихо сказал Фу Манчу, и никто почему-то не стал с ним спорить.
— Как я понял, мы можем здесь создавать себе любое оружие, помощников и технику? — уточнил Сатана.
— И да, и нет. Все созданные предметы, живые или неживые, будут делать то, чего вы от них ждёте, лишь пока вы на них смотрите и вкладываете в эти действия волю и мысли. Стоит отвернуться или отвлечься, как они сначала просто замрут, а потом начнут таять. Кроме того, во всё что они делают, вам нужно вложить собственную волю. Это всего лишь формы, которые принимает ваша личная псайкерская энергия. Вы можете, например, вообразить атомную бомбу и взорвать её, но её взрыв вряд ли будет более разрушительным, чем обычное пороховое ядро. Самые мощные проекции из вас всех может создавать Нимир как сильнейший псайкер, за ним в порядке убывания идут Элен, Джаффа, Влад, Сатана, Адана, Фу Манчу. Однако убывание силы не линейно. Нимир сильнее шести остальных вместе взятых. Джаффа и Адана примерно на одном уровне, разница внутри этой четвёрки чисто косметическая и может быть нивелирована сильной эмоциональной вспышкой или обучением. Мадам Мэндилип справится с любым из остальных пяти — поодиночке. Однако уже двое из четвёрки могут создать ей большие проблемы в пси-дуэли. Фу Манчу заметно слабее всех остальных.
— В таком случае, будет логично, если я займусь созданием оружия, которое расчистит остальным проход, — заключил Нимир. — В принципах действия такового я разбираюсь не намного хуже нашей уважаемой Матери-Змеи, но вложить в него смогу куда больше силы.
— А я создам посланников, которые прорвутся к Обелискам и вытащат этого неудачника, — добавила Мадам.
И вроде всё получилось как надо, за исключением желаемого разультата. Световые диски, которые метала "построенная" Властителем установка, действительно косили некроморфов тысячами, превращая их в слабо шевелящуюся кашицу. А созданные Мэндилип крылатые куклы в форме ангелов прорвались к Обелиску почти беспрепятственно... и были так же беспрепятственно им поглощены.
Атакованные же некроморфы живой (точнее, мёртвой) волной хлынули на них, и следующие десять минут маленькой компании было не до вытаскивания каких-то там Алефов — они были целиком заняты тем, что кромсали наступающих тварей. Дракула бил их копытами и рубил саблей; Джаффа рассекал огнём двух лучевых пистолетов; Адана материализовала машину, бросавшую во все стороны энергетические кольца, в зоне действия которых вообще всё исчезало; Мадам, скрестив руки на груди, вызвала из небытия двух бронированных рыцарей, которые её защищали; Сатана выпускал из лука стрелы с широкими наконечниками-срезнями, ампутируя конечности; наконец Фу Манчу с кошачьей ловкостью скользил среди некроморфов, орудуя непальским ножом-кукри. Это всё было очень весело, но не слишком-то продуктивно. Когда Обелиски поняли, что зря тратят энергию, и отозвали остатки своих войск, ситуация вернулась к статусу-кво.
— Это полное безумие, — возмущённо сказала Мать-Змея. — Заведомо тупиковая ситуация. Они поглощают энергию, но здесь ВСЁ состоит из энергии. К ним невозможно подобраться, невозможно ничего послать.
— "Ничего" и "невозможно" — слишком радикальные слова, — отмахнулся Сатана. — Мы только начали. Если бы можно было банально закинуть туда верёвку или крюк, это бы меня разочаровало. Нужно проявить чуть больше изобретательности.
— Собственных некроморфов они не поглощают, — отметил Джаффа.
— Поглощают, — возразил Сатана. — Только ближе. Вокруг каждого Обелиска — мёртвая зона в пять-десять метров радиусом, куда некроморфы не заходят.
— Думаешь, иначе их тоже засосёт?
— Можно проверить.
Нимир создал самонаводящийся снаряд с манипуляторами и отправил его в ближайшего некроморфа. Подхватив мертвеца, снаряд схватил его и швырнул в Обелиск. Едва преодолев невидимую границу, тварь распалась на отдельные струи оранжевого света и была впитана Обелиском.
— Похоже ты прав. За этой границей жадность становится столь сильна, что даже сам Обелиск не может её контролировать. Но что это даёт?
— Обрати внимание — каждый Обелиск стоит на пьедестале. Иначе он бы начал поглощать и песок под собой. Но из чего сделан сам пьедестал?
— Какой-то особый вид энергии...
— Несъедобной для него, да. И если мы выясним, что это за энергия...
