Старичок-бодрячок, или хроники попаданца - 2

"Наверно, успели кого-нибудь грабануть, но на этом не успокоились", — решил он, засунув кисет в свой рюкзак.

"Трофеи есть трофеи. Что с бою взято, то свято."

Ещё у второго бандита оказалось сто рублей одной банкнотой. Снимать с руки старшего бандита кастет и разжимать пальцы второго бандита, стиснувшие ручку финки, он не стал — пусть знают люди, нашедшие трупы, за что бандиты поплатились. Закидав трупы срубленными тут же ветками кустарника и засыпав кровь на тропинке упавшими листьями, Глеб вернулся на основную тропу. Вокруг никого не было. И он быстро пошёл в сторону лесного озера, обильно посыпая свой след махоркой, которую приготовил для обработки места захоронки у гранитной скалы.

Через час он уже был на хорошо ему знакомом месте у лесного озера, а ещё через полчаса, убрав в захоронку рюкзак и обработав это место махоркой, пошёл к шоссе, где вскоре поймал попутку в сторону Питера. Доехав до ближайшей станции метро и расплатившись соткой бандита, уже через час оказался в своей квартире. Приняв на грудь стакан водки, Глеб поужинал и завалился спать. Тяжёлый день, начало которого не предвещало ничего плохого наконец закончился. Утром — снова на работу.

* * *

Начался ноябрь. Снег сменялся дождём. Стало рано темнеть. На работе было без особых перемен, только стало хуже с заказами, оплатой выполненных работ, своевременной выдачей зарплаты.

"При Кацмане было значительно лучше: его связи позволяли решать такие вопросы быстрее и безболезненнее. Управляющий принял на работу главным инженером какого-то своего родственника, ранее не работавшего в строительстве, а всю жизнь просидевшего в ОКСе (отдел капитального строительства) завода, где занимался бумажками и которого уволили оттуда по сокращению штатов.

Теперь настала насущная необходимость задуматься над планами о своём будущем. Если так пойдёт дело, то оставаться ему в этом строительном управлении надолго не имело смысла.

"Этот мир очень похож на мой старый мир, в котором я прожил до семидесяти пяти лет. И события, которые происходят на моих глазах, очень близки к тем, что я наблюдал в своей прошлой жизни. Только они происходят с некоторым отставанием: на год — два, если память меня не подводит. По крайней мере приватизация жилья уже законодательно объявлена и население этими новыми законами широко пользуется.

Сейчас объявлено о начинающийся разработке программы приватизации промышленных предприятий, которая начнётся в новом, 1994 году. Мне, как главному бухгалтеру стройуправления, поручено управляющим возглавить этот процесс и готовить стройуправление к приватизации, чтобы успеть снять сливки, не допустив захвата его рейдерами. Конечно, документы то я подготовлю, если появятся соответствующие законы, да только одного этого мало. Надо иметь железную волю и нахрапистость, чтобы управляющий и его окружение сумели стать собственниками стройуправления. К сожалению, я не уверен, что они имеют необходимые качества, а я в эту когорту не вхожу: работаю недавно, не доказал свою преданность начальству, да и по сравнению с ними — молод. Признаться, и не хочу находиться в одной компании с этими людьми. Ожидаю, что вскоре начнётся делёжка портфелей, власти, склоки и всё покатится в тартарары. Надо, пока не поздно, подыскивать "запасной аэродром".

* * *

В конце ноября возвращаясь домой после трудового дня Глеб, выйдя из лифта в своём доме, обратил внимание на мужчину, стоящего у окна на их лестничной площадке и пускающего дым в открытую форточку. Ничего примечательного в курящем мужчине не было, если бы не его расписанный всеми цветами радуги роскошный халат, подвязанный кушаком с кистями на концах. В соседней с Глебом трёхкомнатной квартире ещё с лета проводился очень серьёзный косметический ремонт. Похоже, ремонт закончен и теперь перед Глебом предстал жилец этой квартиры. Это был мужчина лет сорока, ростом выше среднего, чернявый, немного полноватый, но не толстый, с мясистым лицом, посредине которого выделялся нос выдающейся величины. Когда Глеб достал ключи и стал отпирать дверь своей квартиры, курильщик неожиданно замахал руками, привлекая к себе внимание Глеба и произнёс на немецком языке фразу, вставляя в неё отдельные слова на русском языке:

— Господин "соседа", задержитесь на "секунда", мне необходима "помогать".

Глеб притормозил и ответил соседу на чистейшем немецком языке:

— Можете разговаривать со мной по-немецки. Я владею немецким языком и готов ответить на любые Ваши вопросы.

— Прекрасно, я давно не слышал такого литературного немецкого языка! Вы ведь мой сосед по лестничной площадке, не так ли. Разрешите представиться: Йохан Лойт, представитель германской строительной фирмы "Монолит Констракшен" из Мюнхена.

— Глеб Петрович Котов, главный бухгалтер строительного управления N5 Санкт-Петербурга. Очень приятно познакомиться.

— А как мне приятно, Вы даже не представляете! На второй день после приезда в этот город познакомиться с соседом, в совершенстве владеющим немецким языком, это невероятно!

— Спасибо за лестную для меня характеристику. О какой помощи, в которой Вы нуждаетесь, только что шла речь?

— Я только сегодня днём вселился в эту квартиру и ещё не успел поменять дойчмарки на русские рубли: все банки закрыты! А значит остался без ужина и завтрака: нет денег — нет продуктов! Не могли бы Вы мне помочь и обменять хоть сто марок на рубли?

— Конечно, я могу это сделать. Но почему Вы не хотите сходить в ресторан? Насколько мне известно, там Вас не только накормят, но и снабдят продуктами на завтрак. Как говорят русские: "Любые Ваши желания за Ваши деньги!"

— Как же так? Меня предупреждали в посольстве в Москве, что обмен марок на рубли необходимо производить только в банке!

— В посольстве говорили всё правильно, так надо действовать по закону. Но в России существует ещё одно правило: "Если нельзя, но очень хочется, то можно".

В таком ключе разговор между Лойтом и Глебом продолжался ещё некоторое время, пока Глеб не предложил соседу через полчаса зайти к нему в гости, где он будет накормлен неплохим ужином. На что от того сразу был получен положительный ответ.

* * *

"Интересная штука — жизнь! Не успеешь о чем-нибудь подумать, как она сразу тебе подсовывает варианты: успевай только принимать решения и воплощать их в жизнь. Вот и сейчас: только стал раздумывать о необходимости "запасного парашюта" для себя любимого, так сразу в поле моего зрения появился этот немец: Йохан Лойт. Ну чем он плох для использования его как средства получения новой работы, причём на порядок более денежной, чем та, что имею сейчас? И ведь я для этого имею все основания: знание немецкого языка, знание жизни в России, опыт работы в промышленности, полную независимость от внешних факторов. Ну, последнее не совсем так, но после того, как я стал собственником однокомнатной квартиры степень моей свободы резко возросла, но, одновременно, и резко уменьшилась: появился якорь, который меня сильно будет привязывать к Питеру. Хотя, как на это посмотреть ..." — размышлял Глеб, занимаясь приготовлением ужина на двоих.

Много запасов продуктов он в холодильнике не держал: предпочитал есть свежее и через день пополнять их запасы, благо в двух шагах от его жилья находился Сенной рынок, на который он постоянно заглядывал на пути от метро домой. Но чем можно насытить желудки двух мужчин: немца и русского — знал прекрасно.

Тем более только вчера купил на рынке полуторакилограммовый кусок прекрасной вырезки свинины, три килограмма картофеля, пучок зелёного лука, а сегодня принёс буханку свежего ржаного хлеба и две стеклянные банки: одну с маринованными рыжиками, а другую — с солёными огурцами. Уж имея такие продукты в наличие грех было не приготовить приличный ужин! К большому его сожалению, в стоящей в холодильнике бутылке "Столичной" оставалось не более ста грамм, что для выставления её на стол было явно мало, но бежать за водкой сейчас в магазин Глебу было невместно: и так еле успевал поставить вариться картошку и пожарить отбивные до прихода немца.

"Ничего страшного! Если Йохан не совсем дурак, то захватит с собой бутылочку немецкого шнапса или вискаря: ведь с пустыми руками в гости приходить и у немчуры не принято, насколько я помню из прошлой жизни. Ну, а не принесёт, так и ста граммами моей водки разговеться можно: я ведь сегодня на приход гостей не рассчитывал!"

Йохан запоздал на десять минут, что было очень удачно: как раз Глеб успел пожарить отбивную, а картошка успела свариться. Он как раз сервировал стол в жилой комнате, когда услышал трели дверного звонка.

Проведя Йохана в комнату и усадив на диван, сам продолжил расставлять на столе тарелки, выкладывать ножи и вилки, фужеры для минералки и стопки для водки, носить из кухни тарелочки с солёными огурцами и рыжиками, хлебом и бутылкой минералки.

Немец с большим интересом наблюдал за действиями Глеба.

Завершил тот сервировку стола большим блюдом с картошкой, посыпанной мелконарезанным зелёным луком и двумя большими отбивными и маленьким графинчиком с налитыми в него последними ста граммами водки.

Тут уж Йохан показал себя с хорошей стороны: вытащил из принесённой с собой небольшой сумки трёхсотграммовую бутылку виски "Feinbitter" и поставил её на стол рядом с графинчиком.

— Это немецкое виски, произведённое известной в Гессене кампанией Schlitzer Destillerie. Для производства своей продукции эта компания использует травы и фрукты, такие как терновник, черника, лимон, смородина, перга, малина, вишня и апельсин. Виски "Feinbitter" очень известно в Германии и пользуется популярностью у любителей этого напитка.

— Отлично! — проговорил Глеб, разливая по стопкам водку из графинчика. — Но начнём мы ужин с нашей русской водки под названием "Столичная". Прозит! За знакомство!

Они подняли стопки и одним глотком их осушили. Начался пир гурманов. Постепенно на столе не осталось ничего съестного и спиртного. Оба мужчины были настолько голодны, что пока не поели, почти не разговаривали, только разливали виски и под возглас "Прозит" опрокидывали их в глотки и тут же закусывали мясом, грибами и солёными огурцами.

— Что будем пить? Чай или кофе? — поинтересовался Глеб. Чувство полного насыщения испытали оба гурмана.

— Лучше чай! — проговорил Йохан.

— Тогда пройдём на кухню. Мне уже надоело таскать оттуда посуду. Да там и удобнее чаёвничать, — предложил Глеб.

— Конечно, заодно я покурю и помою руки, — сказал Йохан.

Пока Йохан курил на балконе, а потом мыл руки в ванной, Глеб занимался приготовлением чая. Наконец они расселись за кухонным столом и под чашку горячего чая начали неспешный разговор, расспрашивая друг друга о работе, учёбе, жизни, желаниях и устремлениях. Разговор продолжался около часа, и собеседники расстались очень довольные его содержанием, а особенно информацией, полученной в его результате. Предстояло всё хорошо обдумать и сделать соответствующие выводы. При расставании они договорились не стесняться, а при необходимости по-простому заходить друг другу в гости. Тем более, что Йохан приехал в Питер без жены, которая побоялась уезжать из Мюнхена в неизвестность.

— Вот устройся там, обустрой квартиру, тогда я ещё подумаю, стоит ли мне туда переезжать на постоянное жительство. Может пока стоит ограничиться только ежемесячными приездам на два — три дня, ведь я же тоже не баклуши бьют, а работаю!" — сказала она мужу при расставании.

* * *

После ухода Йохана, когда Глеб убирал последствия встречи моя посуду, он обдумывал услышанное. Даже первое впечатление от общения с гостем оставляло положительное впечатление и давало повод строить далеко идущие планы.

Глеб чётко понял, что Йохан карьерист и приехал в Россию, куда в это непростое время немца и калачом заманить трудно, именно за успехом и бонусами. Он хотел здесь наилучшим образом выполнить полученное задание в результате чего прослыть успешным управленцем и получить в своей фирме публичное признание, которое должно материализоваться в значительное продвижение по службе.

"Причём, будучи умным человеком, Йохан прекрасно понимает, что в чужой стране он один — никто, и ничего только собственными силами добиться не сумеет.

Значит, он будет вынужден окружить себя людьми, которые помогут ему успешно выполнить поставленную задачу. Однако, дураков много работать и мало получать — нет не только в Германии, но и в России. Поэтому его помощники будут получать по меркам России приличное вознаграждение за свой труд. Тем более, что бюджет ему выделен приличный и распоряжаться им он будет как посчитает нужным."

По мнению Глеба, он "вдул в уши" немца о себе всё, что требуется для принятия решения предложить ему стать помощником и занять подходящую должность.

"Сейчас главное не торопиться, не лезть на глаза, не проявлять излишнюю заинтересованность. Плод должен созреть. Надо, чтобы Йохан пригласил меня к себе сотрудником без даже капли осознания того, что его кто-то подталкивает к такому решению. Как говорят умные люди: никогда не надо чего-то просить, а надо сделать так, чтобы к тебе пришли и сами попросили тебя оказать любезность и принять их просьбу. Тогда ты будешь иметь моральное право ставить собственные условия сотрудничества и требовать соответствующее вознаграждение. Безусловно, не всегда получается всё так гладко, но, если получается — ты срываешь карт-бланш."

* * *

После этой встречи Глеба с Йоханом прошло три месяца, в течение которых они неоднократно встречались, общались, даже встретили Новый 1994 год вместе с женой немца, приехавшей встретиться с ним и напомнить о своём существовании, а заодно и проконтролировать "целибат" Йохана и подтвердить свой.

За всё это время и разговора не заходило о сотрудничестве Йохана с Глебом, хотя он не раз консультировался с ним по широкому спектру вопросов жизни в России.

Наконец, как говорится, "плод созрел" и как-то вечером в конце января Йохан пришёл к Глебу в гости и между ними состоялся важный разговор.

Глава третья.

Хозяин и гость расположились за столом в комнате. Ни спиртного, ни чая или кофе Глеб не предложил. Он внимательно смотрел на Йохан, ожидая начало обещанного им разговора.

— Глеб! Мы с тобой знакомы уже больше трёх месяцев. Думаю, за такой срок успели узнать друг друга достаточно хорошо. Не разводя антимоний, я хочу предложить тебе совместную работу в создаваемой по поручению руководства фирме в Санкт-Петербурге. Как ты относишься к моему предложению?

— Йохан, не скрою, оно меня заинтересовало. Но, как ты понимаешь, хотелось бы услышать подробности.

— Безусловно. Я хотел предложить тебе должность главного экономиста, но после консультаций со службой персонала в головном офисе понял, что тебя в этой должности не утвердят: у тебя нет соответствующего диплома об образовании. Поэтому предлагаю хорошо знакомую тебе работу главного бухгалтера. Кстати, если ты поступишь на учёбу, то уже на третьем курсе тебя могут утвердить в предложенной мною ранее должности.

Оклад главного бухгалтера на этапе испытательного срока составит три тысячи немецких марок, но он будет выплачиваться по курсу ЦБ рублями. Запланирован и испытательный срок длительностью в полгода, во время которого тебе придётся подготовить полугодовой отчёт по стандартам нашей фирмы и сдать его нашему куратору в центральной бухгалтерии фирмы. Если всё пройдёт без замечаний, то после окончания испытательного срока твой оклад увеличится до пяти тысяч марок. Кроме этого ты, как и любой сотрудник фирмы, будешь иметь стандартный социальный пакет. Также, если тебя устраивают предложенные условия, ты на месяц будешь командирован в центральную бухгалтерию, где изучишь стандарты бухгалтерского учёта и сдашь соответствующие зачёты.