Тетрадь пятидесятая Дневник Тринадцатого Императора

Тут же раздался голос сигнальщика:

— Наблюдаю большой дирижабль, высота три тысячи, дистанция пятьдесят кабельтовых. Направляется в пересечку курса британцев.

Следом раздался радостный возглас:

— Вижу Анреевский флаг в носовой оконечности.

Теперь можно и людей наверх выпускать, водоплавающие далеко, а воздухоплавающих, судя по серьёзным намерениям появившегося гигантского корабля, сейчас сильно поубавится.

— БЧ-4, восстановить антенное хозяйство.

— Есть восстановить антенное хозяйство.

— Машина, малый ход.

— Есть, малый ход.

— Курс в направлении движения нашего дирижабля.

— Есть, курс в направлении движения дирижабля

Большой дирижабль, на борту которого в бинокль легко смогли рассмотреть его имя — "Иван Калита", не сбавляя скорости, только немного корректируя курс и высоту примерно с десяти кабельтовых открыл стрельбу по британским аэронавтам.

Вероятно, его орудия были сводными братьями зенитных орудий "Проницательного", потому что не смотря на значительное расстояние, в потемневшем небе были хорошо видны яркие строчки снарядов, черкавшие по корпусам вражеских дирижаблей. БЧ-2 "Проницательного" позже даже уверял, что слышал такие знакомые его уху гах-гах-гах.......

Играючись "Калита" разделался с противником, и только тогда все увидели, что два британских водоплавающих оказались предусмотрительными и благоразумными. Они уже почти завершив оверштаг, очень спешили возвратиться назад, о чём прямо свидетельствовали снопы искр, вырывающиеся из дымовых труб. Корвет "Penelope" и шлюп "Enterprise" спешили скрыться в наступающей ночной тьме....

Спустя полчаса или чуть меньше командир "Проницательного" по эфирной связи докладывал руководителю операции "Цимбрия" о проделанной работе.

По завершения доклада ВК Владимиру, Андреев получил запрос БЧ-2.

— Павел Петрович, разрешите подняться на мостик.

— Добро, Михаил Иванович, буду рад вас видеть, да прихватите с собой наводчиков с этих новых небесных орудий-хлопушек.

— Павел Петрович, если позволите, непременно прихвачу, только чуть позже.

— Хорошо, жду вас одного, Михаил Иванович.

Через несколько минут командир БЧ-2 уже демонстрировал командиру крейсера странные, мятые, с потёками краски бумажки и весьма возбуждённо докладывал, чуть ли не размахивая руками, крепко сжимающими сертификаты.

— Вот посмотрите, это маркировка со снарядного ящика. — Вот это обозначено — боевое назначение снаряда. Чётко видно. Снаряд зажигательный! А в наличии по факту оказались обычные практические снаряды. Просто калиберные "железяки". Заряжающие сразу и не разобрались, но после вашего окрика не растерялись, взяли снаряды из старых запасов, что ещё дома грузили.

— Михаил Иванович, тут дело кажется гораздо серьёзнее, чем невольная ошибка заряжающих. Составьте-ка краткий рапорт для передачи по эфирной связи. Обязательно укажите номер завода окончательного снаряжения снаряда, номер партии снаряжения снаряда, год снаряжения снаряда. За такие кунштюки кто-то должен ответить.

— Будет исполнено, разрешите идти?

— Идите, идите, дорогой, только по поводу нашего разговора не распространяйтесь, пожалуйста.

— Есть не распространяться.

Похоже, Е.И.В. был как всегда прав, когда говорил с нами о возможных подлогах и вредительстве..... Невесёлые мысли Андреева были прерваны докладом БЧ-4.

— Павел Петрович, "Богини" поздравляют с успехом и сообщают, что уже движутся в точки встречи.

— БЧ-4, а почему нас извещают, а не "Иванова"?

— "Иванова" — в первый адрес, а нас в копии, наверное, по привычке.

— Отстучи им "Семь футов...."

— Есть отстучать "Семь футов...."

Операция "Цимбрия" вошла в завершающую фазу, и теперь оставалось только ждать.....

* * *

*

Клипер "Тайпинг" был в сумрачно-философском настроении. Мало того, что мачты его некогда великолепного рангоута укоротили, так ещё и механизмы для постановки парусов установили примерно на треть, уменьшив парусность. Конечно, теперь не надо было столько матросов для их постановки и уборки, но и скорость упала....

СКОРОСТЬ, СКОРОСТЬ всегда была гордостью клипера, да он и строился ради неё. Быстрее, быстрее, раньше других привезти чай из далёкой страны и продать его как можно дороже.

С какой гордостью он вспоминал "Большие Чайные гонки" 1866 — года, когда удалось опередить его приятеля и конкурента. Всего на полчаса позже "Ариэль" ошвартовался в Ост-Индском доке Лондонского порта. Вроде и не так давно это было. Как сильно всё изменилось....

С открытием этой проклятой "канавы" между Средиземным морем и Индийским океаном клипера потеряли свою значимость и на первое место вышли эти вонючие и коптящие небо своим чёрным дымом пароходы, будь они неладны. Вскоре и его хозяин — судоходная компания "Уилсон & Чэмберс" была вынуждена заняться распродажей своих "наездников ветра", как их называли в молодости.

Их и купили, да, да, купили, как когда-то покупали чёрных рабов на рынках Америки, которых частенько перевозили клипера, только теперь купили их самих. Потом они оказались на верфях старины Крампа, где над ними занялись "вивисекцией", вставив во внутрь парусника механический двигатель. Правда, надо сказать не такой вонючий и коптящий, как ранее встречаемые "Тайпингом" в океане.

Похоже, что он с приятелем, всё с тем же "Ариэлем" шёл в свой последний рейс. Да, "Тайпинг" не мог прочесть коносамент, но по запаху, доносящемуся из трюма, хорошо понимал, что там лежит далеко не чайный лист, а по трепетно-осторожному обращению команды с необычным грузом не сложно было догадаться о его скверном "характере", а ещё про-во-да и какие-то странные перфорированные металлические бочки, к которым они шли. Было о чём задуматься....

Когда у архипелага Силли к нему на ростры стали два катера, такие же, как подняли и на борт "Ариэля", сомнений почти не осталось. Правда, до сих пор ещё никому неизвестно что лучше: гнить где-то в качестве блокшива или, мгновенно озарив своей вспышкой видимый горизонт, уйти в вечность. Я, как и мои собратья, стал БРАНДЕРОМ, не будем обманываться, но видно такова наша судьба.

С небольшим интервалом по времени как когда-то семь лет назад клипера шли к южной оконечности Британии. Курс "Тайпинга" и "Ариэля" лежал на Портленд, остальные клипера, как он слышал из разговоров на мостике, шли в Портсмут и Плимут да, да, в тот самый Девонпорт, откуда на разгром испанской "Непобедимой армады" уходили корабли адмирала Дрейка, а капитан Кук отбыл на открытие Австралии....

Центр Лондона,

деловая часть

Молодой человек, по меркам британской "табели о рангах" родившийся в 1841 году и уже являющийся полноправным хозяином "комнаты N29" Адмиралтейства, взволнованно ходил, даже скорее бегал, по своему кабинету.

Причина его нервозности была более чем понятна. Уже неделю французские броненосцы "фланировали" по Английскому каналу как будто влюблённые пары по Елисейским полям. Редкой удачей можно было считать "весточку" от агента, доставленную рыбацкой шхуной ночью, каким-то чудом добравшейся до берегов Альбиона.

Содержание полученного донесения было несколько раз прочтено сэром Уильямом прежде чем он поверил в ужасный замысел проведения.....

Нет, все тайные знаки и метки были на своих местах. Перевербовка агента исключалась, но от этого не становилось легче. Подробная информация и цифры, приведенные его доверенным человеком говорили, нет, даже ВОПИЛИ о том, что французы готовят десант на острова.

Не успел глава военно-морской разведки сообщить полученные данные по Франции обоим Лордам, как вообще пропала всякая прямая телеграфная связь с континентальной Европой. Посылать же связников через канал в условиях его полной блокады — это бессмысленно гробить людей, а возможно и агентов.

На этом "головная боль" Уильяма Холла не закончилась, следующий день принёс донесение от наблюдателя из Шотландии, точнее из городка Леруик — столицы Шетландских островов. Сообщение было крайне не профессиональным, но от этого ещё более невероятным:

— "Большие корабли под флагом России высадили десант на острове Мейнленд".

Уильям в уме быстро прикинул: от Абердина, откуда была отправлена телеграмма, до Леруика больше стапятидесяти миль, значит шхуна с посланием туда добиралась около суток. Ещё какое-то время понадобилось на пересылку, получение, дешифровку и.т.д. Получалось, что часть британской территории уже занята неприятелем, а мы, разведка, только сейчас об этом узнаём. Плохо, ужасно плохо сработано, но тем не менее он тут же направился к Первому Морскому Лорду с полученным пренеприятнейшим известием.

Александр Милн внимательно выслушал молодого офицера и приказал дать задание наблюдателю уточнить типы кораблей, их количество и ещё сделать с десяток уточнений.

— Сэр, но вероятность того, что мои инструкции хотя бы дойдут до него крайне мала, ведь если остров захвачен, то и наш наблюдатель вероятнее всего арестован.

Возражение разведчика было милостиво выслушано, а далее уже холодным официальным тоном был повторен приказ насчёт повторных инструкций.

С тех пор прошло уже четверо суток, а с самой северной точки Британии нет никаких известий, да похоже их и не будет.

На встречу Первого лорда Адмиралтейства и Первым морским Лордом Уильям Генри Холл не приглашался и что решили корифеи, какое приняли решение — ему известно не было.... Нет, конечно, официальный приказ Холл получил, но вот о чём они ещё говорили, он не знал....

Неожиданно раздался знакомый стук в дверь кабинета, это его секретарь....

— Сэр, прибыл курьер с первого направления.

— Давайте его сюда.

Это специальный курьер, который быстро пройдя процедуру досмотра на входе в Адмиралтейство скорым шагом, чуть ли не бегом влетел в комнату N29.

— Шифровальщика ко мне! Срочно! — бросил Холл через открытую дверь кабинета в приёмную....

Это было подтверждение, но какое подтверждение!!!!! Шифрованное послание, полученное из Европы, но по телеграфной линии из Нового Света.

Оно чуть ли не слово в слово повторяло полученные ранее донесения из Голландии о том, что на корабли в портах Антверпена и Роттердама происходит посадка прусских войск с целью высадки на Британских островах. Сообщение от агента, служащего на кораблях Голландской Ост-Индской компании, (Холл продолжал называть её по старинке) не допускало двоякого толкования....

То, что после встречи "Русского Медведя" с королём Виллемом III в этой стране не происходило никаких серьёзных изменений в политике, Уильям знал хорошо. Не считать же за такие изменения появление на маршруте Петербург — Антверпен — Нью-Йорк нескольких русских пароходов. Значит что-то они недосмотрели и пропустили, похоже, проклятые азиатские дикари их перехитрили, и существовал ещё какой-то тайный протокол той встречи, до которого разведка не добралась. Фантастика!!!

Невероятно, невозможно, но документ, лежащий на столе, делал фантастику ужасной реальностью, и первый директор военно-морской разведки Royal Navy, пожалуй, первый раз в жизни не знал, как поступить....

Опять стук в дверь и секретарём доставлена новая депеша, на сей раз из Франции. Пробежав глазами расшифрованный текст, в котором сообщалось, что в галльских портах происходят аналогичные события, Уильям Генри Холл понял, что снова требуется как минимум немедленная аудиенция у Первого Лорда Адмиралтейства если не у самого премьера, по протекции которого он и занял этот кабинет.

Первый Лорд Адмиралтейства Джордж Иоахим Гошен (человек всё того же Бенджамина Дизраэли) отсутствовал как на Сомерсет-хаус, так и в здании Адмиралтейства на Уайтхолл. Его секретарь достаточно пространно и неуверенно объяснил Холлу, что вероятно он будет у себя только завтра.

Чёрт возьми, но Первый Морской Лорд — адмирал cэр Александр Милн, который возможно взял бы часть этой тяжкой ноши на себя серьёзно болен. Всё-таки возраст есть возраст, в декабре ему стукнет 67 лет, придётся ехать прямо на Даунинг стрит, 10.

Это, конечно, грубейшее нарушение субординации, но долги надо платить. Холл не сомневался, что Дизраэли его бы принял, но вот как отнесутся к этому визиту Первый Лорд и Морской Лорд???....

Зная возможные фатальные последствия, но, будучи патриотом империи, разведчик всё-таки решил рискнуть карьерой. Затратив ещё час на составление рапорта сразу в три адреса и вручив секретарю два документа из трёх, Уильям Холл переоделся в гражданское платье, чтобы лишний раз не испытывать судьбу и оправился в сторону Даунинг стрит....

* * *

*

От Адмиралтейства до резиденции премьера совсем недалеко. Поэтому главный военно-морской разведчик отправился в свой рискованный вояж пешком и не пожалел о принятом решении.

— Добрый день, сэр Алекс.

— О, рад вас видеть, сэр Уильям! Какими ветрами вас занесло так близко к нашей конюшне?

Помощник секретаря премьер-министра был хорошим знакомым Уильяма Холла. Естественно, в силу обстоятельств они не афишировали свою дружбу, но при случае всегда обменивались информацией, что позволяло и первому, и второму благополучно строить карьеры.

— Дорогой Алекс, мне необходимо увидеться с премьер-министром, это крайне важно.

— Боюсь, что это сейчас невозможно. Премьер сейчас здесь рядом, но не на Даунинг стрит, а у Короля Карла, так начинающие дипломаты называли здание Форин-Офиса на (King Charles Street). Бенджамин Дизраэли и Эдуард Генри Стэнли 15-й граф Дерби уже вторые сутки подряд решают мировые проблемы.

— Вот даже как?!

— Кстати, и Первый лорд Адмиралтейства, и куча министров тоже там, так что меняйте курс, капитан, если вам нужен Беня....

Только сейчас Уильям заметил, что Алекс пьян, причём, в этом состоянии он видимо уже давно. На трезвую голову, несмотря на их давнее знакомство, он никогда бы прилюдно не решился на столь фамильярное обозначение своего шефа.

— Что же они так долго там обсуждают?

— О, там много всего, но, по-моему, главный вопрос, состоит в том, как Первый Лорд Адмиралтейства — Джордж Иоахим Гошен и Первый Морской Лорд — адмирал cэр Александр Милн, должны защищать Британию от вторжения восточных варваров.

— Алекс, но адмирал Милн болен....

Помощник секретаря премьера как-то рассеянно посмотрел на собеседника и с большим трудом напрягая память произнёс:

— Да, вы правы, кажется, сегодня его там нет. Но всё равно там очень, очень "жарко", ОНИ делят деньги из резервного фонда между армией и флотом. Боюсь, мой дорогой друг, что нас ожидает "ВТОРОЕ нашествие НОРМАНОВ"!

— Алекс, а не могли бы вы передать этот конверт Дизраэли?

Старый приятель напрягся, потом на мгновение задумался и, слегка скривившись, почти прошептал: