Один из Нас

Низкое рычание вырвалось из горла Рэнда, и Коннер отпрянул, а потом понял, что этот звук издал он сам, а не Рэнд, но нога его уже запуталась в складках съехавших джинсов, и он споткнулся. Рубашка Рэнда выскользнула из пальцев, и он плюхнулся на землю. Коннер приземлился на пятую точку посреди сухих листьев, все еще не придя в себя от поцелуя. Его член встал по стойке "смирно", почти касаясь пупка.

Рэнд рассмеялся.

— Просто классика, — заявил он, но прежде чем Коннер успел спросить, хорошо это или плохо, Рэнд скинул с себя рубашку и стянул футболку. Его грудь была гладкой и безволосой, идеальной, если не считать воспаленного укуса подмышкой. Он расстегнул джинсы, стащив их вместе с бельем. Обнаженный, он на мгновение замер над Коннером, его тело казалось великолепным, даже в темноте было видно, что он тоже возбужден. Рэнд опустился на Коннера и продолжил целовать. Они оказались всего в нескольких дюймах друг от друга, и Коннер приподнял бедра, чтобы дотронуться своим членом до члена Рэнда. Он сделал это раз, еще один, и Рэнд сжал оба члена в руке.

Рэнд принялся покусывать нижнюю губу Коннера, ритмично и нежно сжимая их члены. Потом начал целовать его подбородок и шею, спустился ниже, пощекотал языком ямку на горле Коннера. Когда он прикусил ворот его футболки, Коннер зарылся носом в волосы Рэнда, глубоко вдыхая чистый, сухой запах. Его губы нашли ухо Рэнда, и он стал лизать его, надеясь, что на Рэнда это подействует так же, как на него всего несколько секунд назад. Судя по движениям Рэнда, Коннер был прав. На этот раз зарычал именно Рэнд, и Коннеру вдруг стало жарко.

— Сними ее, — попросил Рэнд, вцепившись зубами в ткань его футболки. Коннер поспешно подчинился. Как только из-под нее показалась гладкая грудь, язык Рэнда прошелся по затвердевшим соскам и скользнул от пупка вниз вдоль едва заметной полоски волос. Рэнд отпустил свой член, но крепко сжал Коннера. Горячий влажный рот коснулся головки, и Коннер едва сдержался. Запутавшись в футболке, он пытался высвободиться, а Рэнд продолжал.

Ловко втянув член Коннера, Рэнд начал действовать языком, продолжая сосать твердую плоть. Затем он позволил ей наполовину выскользнуть, вновь впустил глубоко в рот, выпустил почти полностью, так что во рту осталась лишь набухшая головка, заставляя Коннера выгибаться. Футболка душила, добавляя ко всему ощущение опасности, а то, что он не мог видеть Рэнда, невыносимо заводило. Он больше не чувствовал боли — все, о чем он думал, — это послушный рот Рэнда, подводящий его к разрядке. Рычание Рэнда смешивалось со звуками, вырывавшимися у самого Коннера, возбуждая еще сильнее.

Несколькими секундами позже Коннеру, наконец, удалось стянуть футболку. Он увидел Рэнда, который сидел между его ног, сейчас его волосы казались темнее и гуще, глаза прищурились и слабо светились. На костяшках пальцев, сжимавших член Коннера, появились темные волосы. Коннер смотрел, как его собственные колени и бедра покрываются длинной темной шерстью. Когда Коннер открыл рот, чтобы позвать Рэнда, с губ сорвался чувственный всхлип. Звук этот был таким нечеловеческим, таким примитивным, что заставил Коннера кончить, белые капли повисли на выросших на щеках Рэнда волосах.

Теперь Коннер ощущал изменения в своем теле. Он чувствовал, как растут волосы, покрывая его словно ковер. Чувствовал, как удлиняются руки и ноги, пальцы на руках и ногах превращаются в лапы, ногти заостряются. Он завыл просто потому, что ему нравился этот звук, и Рэнд, все еще сидящий меж его бедер, завыл в ответ. Коннер поджал ноги, они словно стали укорачиваться, пока не высвободились из джинсов. Он понял, что и зрение его тоже изменилось, ночь вокруг стала глубже, каждая тень приобрела миллионы оттенков, очертаний, слоев, миллионы перспектив. Ноги зудели — хотелось бежать куда-то.

Шершавый язык принялся вылизывать шерсть у него на животе. Коннер расслабился, раздвинув ноги, наслаждаясь неожиданной лаской. Его член поник, но язык продолжил вылизывать яички и длинную шерсть на задних ногах и хвосте. Хвосте... От того, что делал Рэнд, Коннеру вдруг захотелось, как щенку, замотать хвостом. Он радостно выстукивал каденцию, щекоча Рэнда между ног. Когда холодный нос ткнулся Коннеру в низ живота, он гавкнул и поднялся на лапы.

Зарычав, Рэнд прихватил зубами кожу у него между лопатками. Повязка спала, открывая укус. Коннер неподвижно застыл на боку, а Рэнд стал вылизывать рану. Когда язык Рэнда коснулся укуса, Коннер задрал лапу, попытавшись почесать за ухом. Лапа наткнулась на живот Рэнда, и он попробовал — хоть и безрезультатно — оттолкнуть оборотня. Наконец смирившись, он прижал лапу к низу живота Рэнда, выпустив когти, обернулся и стал слизывать собственную сперму у того с лица.

От Рэнда чудесно пахло, так, что Коннеру захотелось помчаться с ним наперегонки, наброситься, прижать лапами и кататься с ним по земле, пока этот запах не окутает его с ног до головы. Он поймал золотистый взгляд Рэнда и увидел в нем свое отражение, синие глаза смотрели на него с лица, заросшего черной, как и его волосы, шерстью. У Рэнда шерсть оказалась светлее — как конский хвост, который он носил в человеческом облике — и его волосы висели длинными спутанными прядями. Рэнд быстро дышал, высунув язык. Он смотрел прямо на Коннера, следя, как проходит изменение. Коннер тихо зарычал. Боль прошла — Рэнд очень успешно "отвлек" его — и теперь Коннер не мог вспомнить, когда еще ему было так хорошо.

Братишка. Голос Рэнда, но Коннер услышал его у себя в голове и понял, что это значит, без всяких слов. Это был древний язык, их общий мир — мир чувств, картинок, звуков и запахов. На короткий миг их мокрые носы соприкоснулись, и Рэнд кончиком языка лизнул Коннера в губы. В ярких глазах светилось обещание, и Коннера наполнило радостное предвкушение. Мне столько нужно тебе показать.

Конец