Впрочем, была еще Гермиона. Гермиона Грейнджер, ум, честь и совесть Золотого Трио, назвать которую "подругой" язык не повернулся бы — только друг, "свой парень в юбке", верный и надежный товарищ по самым опасным приключениям. Только единожды она напомнила Гарри и Рону, что тоже является девушкой, причем весьма привлекательной, — на Рождественском Балу во время Турнира Трех Волшебников, — будь он трижды проклят, этот турнир! — и то не ради них, а ради угрюмого болгарина, который едва мог связать два слова по-английски.

И вот теперь в его жизни появилась Тонкс. Безо всяких конфет, букетов, прогулок в Хогсмид и прочих дурацких ритуалов, обязательных к исполнению в подобном случае. "Приветик, Гарри!" — появилась и осталась, просто и естественно, как дыхание. Юноша затруднялся определить, что между ними происходит, именно потому, что, на его взгляд, их отношения не вписывались ни в какие рамки. Во-первых, Тонкс была старше на добрых шесть лет — в ее 22 года, возможно, разница уже несущественная, но для Гарри выглядевшая настоящей пропастью. Во-вторых, несмотря на возраст и статус Аврора, она держалась с ним абсолютно на равных, свободно и непринужденно, словно они не первую жизнь знакомы, и это тоже поначалу сбивало с толку. В-третьих, ей было плевать с Астрономической башни и на славу Избранного, и на газетные сплетни, и когда Гарри щетинился, как еж, после очередной идиотской статьи в "Пророке", Тонкс выдавала, подмигнув, что-нибудь вроде: "Если на клетке слона видишь надпись "буйвол" — не верь глазам своим", и в следующую минуту оба уже хохотали над особо выдающимися репортерскими "перлами". В-четвертых, опять же, несмотря на статус, достойная родственница предводителя Гриффиндорских Мародеров исповедовала принцип: "Если нельзя, но очень хочется, то можно", и несколько раз защищала Гарри перед Гермионой, когда та вспоминала о своих обязанностях Старосты и начинала читать нотации. В-пятых, она была абсолютно безбашенной и непредсказуемой, обожала шутки на грани фола и розыгрыши в стиле "2-Уизли-2", так что Гарри частенько приходилось смущаться и краснеть. При этом на нее совершенно невозможно было сердиться... Список можно было продолжать до бесконечности.

Сегодня, к счастью, первой парой стояла История Магии, и Гарри мог всласть предаваться психологическим изысканиям, пока его однокашники откровенно дремали под монотонный бубнеж призрачного профессора Бинса. Парень и сам не заметил, как Аврорша-неформалка с агрессивно-розовыми волосами заполонила все его мысли без остатка. Кем Тонкс стала для него за эти полгода без малого? Старшей сестрой? "Учителем жизни", которым хотел стать крестный Сириус Блэк, да так и не успел? Еще одной верной подругой, "своим парнем в юбке"? По крайней мере, на роль "моей девушки" Тонкс не подходила однозначно. Гарри попытался представить ее и себя в ситуации, не раз наблюдаемой в исполнении Рона и Лэвви Браун, — шепотки, дебильное хихиканье, чавкающие поцелуи, — и его передернуло.

Друг — человек, с которым можно поговорить обо всем. А как назвать того, с кем можно помолчать о главном?

Гарри крепко зажмурился и до крови закусил губу, когда понял, что своим приглашением на очередное собрание "Улиточного клуба" низводит Тонкс, которая стала для него — Боже Создатель, Мерлин Основатель, так кем же она для меня стала?! — до уровня всего лишь "моей девушки". Затем он представил, как должна была по зрелом размышлении отреагировать Тонкс, взрослая девушка, наверняка уже имевшая серьезные взрослые отношения с нормальными взрослыми парнями, на смелое со страху приглашение шестнадцатилетнего недоростка, — и тихо застонал. Ну куда ты лезешь? Думаешь, ей нужен тощий задрипаный очкарик, никчемный выродок, уродец из-под лестницы, вроде тебя? — зазвучал в его голове издевательский голос, подозрительно похожий на дядюшку Вернона и кузена Дадли одновременно. — Распустил перья, феникс щипаный! Она пошлет тебя куда подальше, и будет права. Будешь настаивать на своем приглашении — выйдешь дураком. Пойдешь на попятный — будешь трусом. И в любом случае — конец вашим милым посиделкам!

Сидеть на месте было невыносимо. Гарри смахнул учебник, конспект и перья в сумку и, не обратив внимания на возмущенный возглас Гермионы, пулей вылетел из аудитории. Внутренние голоса хихикали и издевались, Гарри отругивался, не замечая, что делает это вслух и в полный голос. К счастью, коридоры были пусты, и только портреты провожали его взглядами и недоуменно переговаривались.

Проиграв очередной раунд борьбы с самим собой, Гарри плюхнулся на первый попавшийся подоконник, прижался горячим виском к стеклу и прикрыл глаза. Поглощенный разбушевавшимися эмоциями, парень не заметил фигуру в алой мантии в конце коридора, не услышал звук крадущихся шагов, шорох ткани и тихое дыхание совсем рядом.

Чьи-то губы легонько коснулись уха... а затем оглушительный звонкий поцелуй заставил Гарри подскочить на добрых два фута. Машинально выхватив палочку из рукава, Гарри развернулся — и встретил безумно знакомый взгляд смеющихся фиалковых глаз.

— Ой, боюсь-боюсь! Приветик, Гарри! О чем задумался? — Тонкс, как всегда, прямо-таки лучилась хорошим настроением. Мучиться и страдать в ее присутствии было как-то неловко.

— О моей тяжелой жизни, — Гарри помимо воли улыбнулся.

— Ну и зря! Думать надо, — Тонкс на миг превратила лицо в карикатурное подобие испещренной шрамами физиономии Аластора Грюма и, грозно вращая глазами, хрипло прорычала, — думать надо... О ПОСТОЯННОЙ БДИТЕЛЬНОСТИ!

От недавнего душевного смятения не осталось и следа. Гарри зааплодировал, улыбаясь до ушей:

— Класс! Десять баллов Аврорату!

Тонкс надула губки:

— А почему так мало?

— Хорошо-хорошо, только ради твоих глаз — двадцать!

Тонкс устроилась на подоконнике рядом с Гарри и непринужденно обняла его за плечи.

— Здорово, что я тебя встретила. Хотела уже ловить тебя на перемене... Твое приглашение еще в силе?

Гарри кивнул и, прежде чем внутренние голоса опомнились, выпалил:

— Да! А твое согласие? Тоже в силе?

Тонкс комично подняла брови, а затем привлекла Гарри к себе еще ближе и поцеловала прямо в губы, мягко и нежно.

— Я ответила на твой вопрос?

Гарри, забыв на миг, как дышать, только торопливо закивал. Тонкс легонько потормошила его и продолжила:

— Я поменялась дежурствами с Долишем, так что этот вечер — весь мой. То есть наш с тобой. Только... есть одна проблема, — Гарри невольно напрягся, когда Тонкс прильнула губами к самому его уху и прошептала едва слышно. — Я не знаю, что мне надеть...

С трудом подавив недостойную усмешку, — тоже мне, проблема... — Гарри честно задумался над поставленным вопросом. Стиль, который предпочитала Тонкс, был, конечно, своеобразен, но идеально ей подходил. Другая беда, что в несколько чопорной атмосфере гостиной Слагхорна Тонкс в своей привычной одежде смотрелась бы, как попугай на льдине.

— Ау-у, вернись в пределы разума! — Аврорша снова потормошила Гарри за плечи. — Я понимаю, что тебе больше понравилось бы платье в стиле леди Годивы(1), но, прости уж, этот наряд я берегу для исключительных случаев...

— Ты как всегда права, — Гарри удалось не покраснеть, чем он безумно гордился. — Как бы ни демократичен был профессор Слагхорн, боюсь, как бы от такого зрелища его не хватил удар...

— Тоже верно. Но ведь и вот так я не могу пойти, — Тонкс распахнула мантию.

Под мантией оказался самый великолепный наряд в стиле "гранж", который Гарри когда-либо видел. Приталенная бледно-голубая куртка из денима, вся в заклепках, значках и прорехах, зашитых вместо ниток ботиночными шнурками самых кислотных цветов; тесные джинсы, от колена и выше нарезанные, словно французский батон (из прорезов выглядывали чулки в крупную сетку); тяжелые ботинки-"гриндерсы" с высоченными берцами, темно-лиловые с красными просветами. Дополняла все это великолепие туго обтягивающая грудь тишотка с анимированным портретом фронтмена "Weird Sisters". Фронтмен воинственно потрясал длиннющими волосами, корчил рожи и время от времени высовывал язык чуть ли не до пряжки брючного ремня.

— Класс! Миледи, я ослеплен, — Гарри картинно заслонился рукой. Тонкс фыркнула:

— Тебе правда нравится? Или тут на одну майку больше, чем надо?

— Да нет... что ты... в самый раз, — Гарри все-таки покраснел. Тонкс широко улыбнулась: таким, смущенным и застенчивым, Мальчик-Который-Выжил нравился ей больше всего.

Справившись с собой, Гарри неуверенно предложил:

— Может быть, придешь в форме? Должны же быть у Авроров парадные мундиры, как у магловской полиции? Или нет?

Тонкс развязно подмигнула:

— Любишь женщин в форме, малыш?

Гарри смутился окончательно:

— Да... то есть нет... то есть блин! Совсем запутала! Ну прости, прости, не знаю я, что посоветовать. Из меня консультант по стилю, как из Хагрида балерина.

— И ты меня прости, — ответила Тонкс неожиданно грустно. — Тем более у меня и парадной формы больше нет.

— А что с ней случилось?

— О, это длинная и печальная история... — протянула Тонкс. — Ты уверен, что хочешь услышать ее именно сейчас, в такое чудесное утро?

Гарри хмыкнул: уже неделя, как миновал Хеллоуин, и по стеклам барабанил ледяной ноябрьский дождь.

— Да, утро — прелесть. Как раз для печальных историй. Так что же случилось с твоей парадной формой? Погибла в неравной борьбе с Мировым Злом?

— Почти угадал, — улыбнулась Тонкс. Она просто не умела грустить подолгу. — Дело было так. Когда я заканчивала Академию, темой диплома по Основам Магического Права я выбрала "Вопиющие судебные ошибки на примере дела Сириуса Блэка". Дядя Си как раз тогда с вашей помощью сбежал из Хогвартса верхом на гиппогрифе, — ну, ты помнишь, — и я решила хоть так посодействовать его реабилитации. Я даже успела получить допуск в архивы Визенгамота и всласть там покопаться, пока до чинуш из канцелярии министра дошло, чем я занимаюсь. Ты не представляешь, что тут началось!..

— Вполне представляю, — перебил ее Гарри. — Я ведь тоже сталкивался с нашим горячо любимым Министерством. Не далее как в прошлом году, дементор их всех зацелуй!

— То-то и оно! Все мои черновики и выписки конфисковали, чуть ли не месяц таскали на допросы в следственную комиссию Визенгамота и в канцелярию Министра. Речь шла уже не об исключении из Академии, а ни более ни менее как об аресте! Особенно усердствовала эта жабища, Долорес Амбридж. Все мне припомнила: и родство с дядей Си, и вынос бумаг из архива, и полупроходной балл при поступлении в Академию — за меня ведь Грюм поручился, иначе черта с два бы я прошла... Она готова была даже поднять записи в кондуитах(2) Хогвартса, лишь бы меня утопить.

— О да, она может... Зря ее кентавры отпустили, — Взгляд Гарри стал жестким, на скулах затвердели желваки. Тонкс, успокаивая, погладила его по плечу:

— Может, побрезговали?.. Ладно, все равно у нее ничего не вышло. За меня вступился чуть ли не весь Аврорат во главе с Эми Боунс, ректор Академии, Аластор Грюм и — не поверишь! — Руфус Скримджер собственной персоной!

— Нынешний Министр Магии?

— Ну да! А тогда он был главой Департамента Магического Правопорядка. Хам, солдафон, дуб-дерево; но его хлебом не корми — дай только повод оттоптать мозоли Фаджу!.. Короче, был грандиозный скандал. До ареста и суда дело не дошло, и исключать меня не стали, но к экзамену по Основам Права так и не допустили — не с чем. Я, наверное, единственная за всю историю Академии Аврората, кто был выпущен без этого экзамена.

— Занятно... А с формой-то ты что сделала? Сожгла в знак протеста?

— Фу, какой ты скучный, Гарри! "Сожгла"... Все было гораздо интереснее! На церемонии выпуска, когда вручали дипломы и значки, я прямо перед представителями Министерства — той самой Амбридж и еще несколькими надутыми кретинами — трансфигурировала парадную форму в байкерскую куртку и кожаные брюки гриффиндорских цветов, как у дяди Си. Миссис Жаба чуть не лопнула со злости, но ничего не могла поделать. Я и присягу так принимала, в байкерском прикиде... Гарри, а ведь это мысль! — девушка просияла. — Раз уж эта куртка стала моей парадной формой... Я непременно должна тебе в ней показаться!

И Тонкс еще раз крепко поцеловала Гарри.

— А как же Слагхорн? — поинтересовался тот, переведя дух.

— Слагхорн переживет, — махнула рукой Тонкс. — Пережил же он мою присягу!

Вдалеке гулко ударил колокол, и коридоры начали наполняться студентами. Гарри поспешил спрыгнуть с подоконника и протянул руку Тонкс. Та церемонно приняла ее, соскользнула следом и изобразила изящный реверанс. В сочетании с ее одеждой и цветом волос это выглядело настолько комично, что Гарри едва ли не до крови прикусил губу, чтобы не расхохотаться.

— Надеюсь, Слагхорн не заставит нас танцевать, — подмигнула ему Тонкс. — Иначе после вечеринки ему придется до утра чинить мебель...

— Даже если заставит, не страшно. Положись на меня — мне давала уроки сама профессор Макгонагалл... пару лет назад. Надеюсь, я еще не все забыл...

Держась за руки, пара двинулась по коридору, продолжая шутливую пикировку. Попадающиеся навстречу ученики провожали их удивленными взглядами — не каждый день студент Хогвартса прогуливается по коридорам с Аврором под ручку. Минут через пять, на лестничой площадке, Тонкс остановилась, огляделась по сторонам и обернулась к спутнику:

— Гарри... А куда, собственно, мы идем?

— Ой! Мне казалось, что я иду на... эээ... — Гарри сверился с расписанием, — на Древние Руны. А ты меня провожаешь, не так ли?

— А я, как предполагается, патрулирую внешний периметр... Малыш, мы просто созданы друг для друга!

— Кто бы сомневался, Тонкс!

— Молли Уизли, к примеру...

В следующий момент в Гарри врезалось нечто массивное, сбило с ног и отшвырнуло в сторону. Впечатление было такое, словно с квиддичного поля сбежал бладжер-переросток, решивший свести счеты со слишком шустрым Ловцом. Очки слетели, цепляясь только левой дужкой за ухо. Мир расплылся и пошел цветными пятнами. Кто-то заорал над самым ухом:

— Слышь, бронебрюх, ее, типа, зовут Тонкс!

Гарри поспешно вернул очки на законное место. Прояснившаяся картина мира не радовала: возле Тонкс обнаружилась осточертевшая парочка слизеринских дуболомов. Как ни странно, их белобрысого предводителя в обозримом пространстве не наблюдалось. Шипя от боли в ушибленном локте, Гарри поднялся на ноги и потянул из рукава палочку.

Молодая Аврорша, пока лишь озадаченная, повернулась к Крэббу:

— И что бы это значило, молодой человек?

Вместо ответа тот схватил ее за запястье и сжал так, что девушка поморщилась.

— Тонкс! — рявкнул Крэбб. — Ты это... типа... идешь с нами!

— С какого праздника? — спросила Тонкс незнакомым голосом, ледяным и колючим.

— Трахаться будем, вот с какого! — непринужденно пояснил Крэбб. — Давай, шевели жопой!

Гарри вскинул палочку, но Тонкс его опередила.

Оплеуха прозвучала громко, словно выстрел. Эхо зазвенело под сводами потолка, а свиноподобный верзила Крэбб, держась за ухо, с размаху плюхнулся на задницу и замер в крайне странной позе, опираясь затылком о стену и ловя ртом воздух, словно выброшенный на берег жирный карась.