— Почему же вы не сказали мне об этом раньше? Или не знали сами? — в глазах Гермионы, вопреки её притворно-непонимающим интонациям, перекатывались искорки смеха. — Почему же вы тогда не попросили меня раздеться, если уж вам этого так сильно всё время хотелось?

Она кинула осуждающий взгляд на Рона.

— Особенно ты, Рон Уизли. Почему ты даже не сказал мне, что никогда в жизни не видел девочку без одежды?

Рон запылал так, что от него можно было бы зажечь все свечи королевской люстры в Большом Зале.

— Но я...

— Мы же друзья? — беззлобно упрекнула она его.

Рон безвольно скис, даже не став спорить. Можно ли вообще спорить с ожившей фантасмагорией, экстраваганцей, небывальщиной, воплощённым видением из постыдных солоноватых снов, принявшим ко всему прочему обличие нагой Гермионы Грейнджер?

Она оборотилась к Поттеру.

— Не пора ли, наконец, нам продолжить наш рискованный эксперимент, предложенный, — тут, на миг воспарив к высотам сдержанного сарказма, голос её стал почти как у прежней Гермионы в нелучшие дни существования, — самим Мальчиком-Который-Выжил? Надеюсь, ныне все уже сполна мною налюбовались? Или, — тут голос её внезапно стал тягуче-задумчивым, — мне стоит продемонстрировать себя ещё и со спины?

Гермиона и впрямь повернулась к друзьям задней частью тела. Плавно провела левой ладонью по ягодицам...

— Не надо, — поспешно произнёс Гарри. В очередной раз удивившись, что этот высушенный хриплый голос принадлежит ему.

Он приподнял палочку.

— Демо Крациус, — напомнила Гермиона. — Это я подсказываю на тот случай, если вы столь залюбовались мною, что забыли наименование чар.

В голосе её вновь зазвучала отчётливая насмешка.

Гарри кинул на Рона беспомощный взгляд — увидев в ответном взгляде лишь обречённую покорность. Что бы ни предложил Гарри, Рон поддержит этот вариант, — только вот что ему предложить?

Подействуют ли чары на нагую плоть эффективней, чем при попытке воздействия ими через одежду?

Что, если они подействовали уже?

Гарри открыл рот.

"Авто крацио"?

И тут же закрыл.

В уме его вдруг вихрем промелькнуло молниеносное виденье грядущего. Того, что и как Гермиона с ними сделает в том случае, если её нынешнее поведение действительно — результат заклятья. Если она осознает, что её друзья вполне могли бы остановить её ещё до снятия мантии, но не пошевелили и пальцем.

Не думая, Гарри выкрикнул:

— Демо крацио!

Тут же пожалев об этом, но было поздно что-то менять. Мгновением позже раздался соответствующий выкрик Рона.

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

Ещё пара малиновых искр соскользнула с магического инвентаря Гарри и Рона, вновь на несколько мгновений окутав их подругу и соученицу паутиной змеистых разрядов. Словно бы ощущая щекотку от розовато-извилистых сполохов, Гермиона слегка потянулась всем своим телом; ладони её при этом прижались к животу.

— Ты чувствуешь что-нибудь? — Гарри на миг опустил волшебную палочку.

Она ответила не сразу. Глаза её были полуприкрыты.

— Будто тёплая дрожь внутри... тёплая и слегка сладкая. Ощущение очень нечёткое.

Гермиона несмело облизнула губы.

— Может быть, повторить?

Гарри вновь приподнял палочку, краем глаза отмечая аналогичное движение Рона.

— Демо крацио!

Пара искр — уже по сути миниатюрных молний — змейками пробежали по телу Гермионы, пощекотав змеистыми разрядами её грудь, заставив на миг ярко осветиться её пунцовые соски и даже слегка скользнув по её нагой коже чуть ниже стыдливо прижатых к животу рук.

Губы Гермионы чуть приоткрылись.

— Ещё...

Волшебная палочка в руке Гарри вновь нацелилась строго на соученицу.

— Демо крацио!

Танец извилистых малиновых молний окутал всё тело Гермионы. Колени её на миг явно подкосились, правая же её ладонь соскользнула с плоского живота чуть ниже.

— Ещё...

Она скорее требовала, чем просила.

— Демо крацио!

Гермиона открыто застонала, выгибаясь всем телом под изливающимся на неё каскадом алых искр.

— Ещё!

— Демо крацио!

Пальчики ученицы Хогвартса проникли глубже меж складок непослушной плоти, расталкивая их и теребя.

— Ещё...

Свободную руку Гермиона Грейнджер стремительно вскинула вверх, словно бы в стыдливом стремлении заслонить грудь, но, как стало ясно мгновением позже, только лишь для того, чтобы сладострастным движеньем провести по ней ладонью.

— Демо крацио!

Гермиона застонала громче.

— Да...

Гарри казалось, он забыл счёт не знающим числа заклинаниям. Чувствуя, будто почти охрип, утратив при этом последние остатки чувства, позволяющего отделить явь от сновидения, он вновь и вновь выкрикивал одну и ту же пару слов, наблюдая, как яркие малиновые искры срываются одна за другой с конца его палочки и палочки Рона, поливая и оплетая каскадами пылающих сполохов обнажённое тело стонущей, запрокинувшей голову назад, самым бесстыдным образом ласкающей себя Гермионы.

Это было похоже на сумасшествие.

На сон, который не торопился сменяться пробуждением.

— Ещё. Пожалуйста...

Ещё пара движений палочкой. Ещё пара механически произнесённых слов.

Ещё пара искр.

Протолкнув пальчики вглубь себя почти до предела — а впрочем, почти ли? — ученица Хогвартса издала звук, являющий собой нечто среднее между всхлипом и стоном. Задрожав всем телом, запрокинув голову дальше прежнего назад, Гермиона вконец утратила равновесие. Коленки её подкосились, а нагие её ягодицы с гулким звуком вошли в соприкосновение с дощатым полом библиотеки.

На мгновение было дёрнувшись вперёд в безотчётном стремлении помочь своей подруге, Гарри и Рон нерешительно застыли.

Гермиона неспешно обвела их слегка затуманенным взглядом. Оторвала от пола ладонь, на которую пришлась часть удара при падении, и зачем-то обнюхала её.

Чем-то неуловимо напоминая в этот миг сытую кошку.

Мысль о кошке почему-то вызвала у Гарри лёгкую тревогу, хотя в первый момент он не осознал, почему. Понимание пришло к нему мгновением позже, вместе с раздавшимся где-то вдали за пределами библиотеки голосом завхоза Филча.

Похоже, звуки в библиотеке привлекли чьё-то внимание.

Мороз прошёл по коже Гарри от одной только мысли, что Филч со своей кошкой могли бы стать свидетелями развернувшейся здесь сцены. Но, прежде чем он успел открыть рот и сказать хоть что-то, Гермиона уже поднялась с дощатого пола.

— Пожалуй, нам лучше перенести наши опыты на другое время, — суховато заметила она, просовывая голову в воротник майки. — Конечно, если мы не желаем, чтобы о наших экспериментах с почти-Запрещёнными Заклятьями узнала вся школа.

Гарри чуть помедлил, прежде чем кивнуть.

Меж тем он попытался как можно незаметней кинуть взгляд на Рона. Рон беспомощно пожал плечами в ответ.

— Вы идёте?

Голова Гермионы Грейнджер казалась висящей без опоры в воздухе, плечи и прочее тело были уже укрыты Мантией-Невидимкой.

Тут уже не только Гарри, но и Рон непроизвольно помедлил, прежде чем присоединиться к подруге.

Голос её и вид её, однако, казались в этот раз совершенно обыкновенными.

Привычными.

Своими.

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

Следующие дни были для Гарри, Рона и Гермионы — как, впрочем, и для всех гриффиндорцев вообще — более чем плотно загружены занятиями учебного характера. Что, пожалуй, и к лучшему, поскольку будь у Гарри — или тем более у Рона — время как следует поразмыслить о случившемся, недалеко было бы и до нервного срыва.

Однако первый же день после событий в библиотеке заставил их всерьёз пожалеть о том, что они не выспались накануне. Последующие же дни с их стремительным ритмом заставили слегка заретушироваться в памяти всё произошедшее.

Слегка, но не совсем.

— Слушай, Рон.

— А?

Рон с явной неохотой оторвал взгляд от страниц волшебного комикса с движущимися картинками.

— Пошли в библиотеку. Разговор есть, — произнёс Гарри. — Но, — с отвращением к себе добавил он, — без Гермионы.

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

— Как Гермиона?

— В каком смысле? — неловко заёрзал Рон. Уши его меж тем запылали ярче семафоров.

Гарри был непреклонен:

— Ты знаешь, в каком.

Рон вздохнул. Смотреть на него было жалко.

— Как обычно. Вроде. — Он отвёл взор. — Ведёт себя как всегда. Прилюдно, по крайней мере.

— А не на людях? — настаивал Гарри.

Уши Рона запылали ещё отчётливей.

— Откуда мне знать? Я... я не понимаю, о чём ты.

Гарри помолчал некоторое время, глядя словно бы сквозь Рона Уизли.

— Я, кажется, выяснил, как именно действует заклинание Демо Крациус. Но, чтобы проверить догадку, мне необходимо узнать о всех деталях её поведения в последнее время. Включая и то, как она ведёт себя, оставаясь наедине с кем-то из нас.

Рон смущённо сверлил взглядом вишнёвое дерево библиотечного стола.

— Ну... я... — замялся он. Потом как будто бы решился: — В последний четверг после занятий Гермиона зашла ко мне, чтобы помочь справиться с черчением каббалистических схем — там всё очень сложно и повсюду сплошные цифры — так что мы ещё неделей раньше договорились, что в случае задания по этой теме она подтянет меня. Так вот...

~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~ ~

— Ты внимательно слушаешь меня, Рональд Уизли? — грозно поинтересовалась Гермиона. Скрывая, впрочем, в уголках рта улыбку.

Рон смущённо оторвал взор от бугорков плоти под её белой майкой. Теперь, когда он знал, каковы на ощупь эти бугорки, ему особенно сложно было удерживать себя в руках, а своё отношение к сидящей совсем рядом и чуть-чуть касающейся его пылающим бедром Гермионе — в пределах дружеского.

Мысли его всё время отвлекались на нечто иное.

— Число четыре у древних римлян и финикийцев ассоциировалось с Меркурием, в то время как тройка и восьмёрка считались основополагающим принципом твёрдой части мироздания. — Произнеся это, Гермиона слегка потёрлась коленом о его колено. Слегка. — Записал?

Рон ощутил, как что-то внутри него, хотя и не принадлежа полно к твёрдой части мироздания, тем не менее норовит ею стать.

— Записал, — хрипло произнёс он.

— Поскольку твёрдая часть Универсума может быть условно сопоставлена с Землёй как с одной из четырёх начальных первостихий, олицетворяемой в свою очередь чётными парами чисел, мы имеем тут занятную неоднозначность на матемагическом уровне сущего.

Ладонь Гермионы под столом опустилась на колено Рона и неспешно двинулась вверх.

— Вместе с тем ошибочно думать, что синфазия чётных чисел равнозначна в своей роли алхимическому значению начальных цифр или что тождественна их роль при использовании в ритуалах.

Пальчики её дошли почти до предела, до разветвления брюк, нерешительно застыв перед металлической молнией.

— Цифры два и четыре в парности своей соответствуют Квадрату Земли, — сладким голосом произнесла Гермиона. Пальцы её вильнули по полукругу, медлительными плавными движениями огибая бугорок. — Цифры семь и девять — Квадрату Воздуха. Поскольку Воздух, как известно, соответствует алконостам и гамаюнам, посвящённые им заклинания традиционно стараются формировать из семи или из девяти членов.

Тем временем сужающиеся, поигрывающие колебания кончиков её пальцев наконец достигли — нет, не семи и не девяти, а всего лишь одного-единственного.

— Ты меня внимательно слушаешь? — подняла брови Гермиона. Голос её звучал столь сладко, что казалось, будто она вот-вот рассмеётся; ладонь же её меж тем принялась совершать размеренные поглаживающие движения. — Рон?

— Что?..

Рон сглотнул слюну.

— А... — сообразил он. — Да-да. Очень.

— А мне так не кажется, — столь же сладко произнесла Гермиона. Пальчики её на мгновение сжались сильнее.

Чуть было не вынудив Рона Уизли застонать.

— Последние минуты, — медоточиво изрекла Гермиона, — я произношу такую нелепость и чепуху, за которую профессор Вектор не поставила бы мне даже единицы. Ты же не обращаешь на это ни малейшего внимания, из чего я делаю вывод, что твои мысли пребывают где-то далеко-далеко. Вопрос, где?

Гермиона с любопытством рассматривала его. Ладонь её, словно живя своей отдельной жизнью, продолжала периодически совершать неспешные порхающе-поглаживающие движения в районе брюк Рона; Рон же, ощущая, как его брюки готовы порваться изнутри, беспомощно сверлил глазами девчонку перед собой, которую — в такой момент невозможно было слукавить с собой — он всем своим существом хотел. Взгляд его почти помимо его воли упал вновь на едва прикрытые тонкой белой тканью бугорки плоти, воображение же нарисовало — или извлекло из запасников памяти? — вид Гермионы без оной.

— О чём ты фантазируешь, Рон, всё это время, что так отвлекает тебя от занятий? — сладко проговорила Грейнджер. — Я ведь знаю, что ты о чём-то фантазируешь. — Она облизнула губы; пальчики её на миг снова сжались на брюках Рона. — Чувствую.

Под загадочным взглядом её мерцающих глаз Рон ощутил себя чем-то вроде магловского завтрака быстрого приготовления.

Сказать?..

Её это явно не удивит.

Но...

— О тебе.

Вначале Рон Уизли сам не осознал, кто произнёс эту хрипло прозвучавшую фразу. И лишь по вдруг засиявшим как две звезды глазам Гермионы понял, что фраза сия прозвучала из его уст.

— Так вот, значит, что не даёт тебе покоя, Рональд Уизли. — Гермиона вновь лениво провела кончиком языка по влажным губам. — И часто ты этим занимаешься? Фантазируешь обо мне?

Несколько мгновений Рон героически сражался со своим собственным голосовым аппаратом.

— Оч-чень.

Пальчики её совершили сызнова очередной сумасшедший кульбит, заключив некоторую часть Рона Уизли в сладкий плен неумолимых объятий.

— Тебе нравится делать при этом так?

Глаза её вновь заблестели.

— Нравится? Или нет?

Рон ощутил, как кровь его прилила не только к низу живота, что было вполне естественно, но и к кончикам ушей.

— Д-да, — опустил голову он.

Гермиона с удовольствием рассмеялась.

— Какой ты смешной.

Его подруга склонила голову набок, глядя на Рона Уизли со странным заговорщицким выражением лица.

— Между прочим, — она на миг чуть прикусила губу, — мне давно хотелось понаблюдать, как мальчики делают это.

— Ты...

Рон недоговорил.

— Как это делают девочки, мне и без того превосходно известно. — Гермиона вновь рассмеялась, явно наслаждаясь его ошеломлённым видом.

Он, конечно же, отлично помнил развернувшуюся в библиотеке несколькими днями ранее сцену, но ещё не успел соотнести её в сознании с привычным образом Гермионы. В дневное время суток ему и вовсе хотелось выкинуть эту сцену из памяти, хотя она вновь и вновь являлась ему в томительно-сладкие часы ночных грёз.

1234567

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓