A Second Chance часть 9 глава 197

Все началось в канун Дня всех святых.

Джинни сидела рядом с ним за обедом, перегнувшись через него, чтобы украсть кусочек лаваша, и его лицо скрывалось в ее длинных огненно-рыжих волосах. Он понюхал его, прежде чем смог остановиться, его взгляд остановился на прекрасной нежной коже ее запястья, а затем на веснушках на тыльной стороне ее ладони, когда она взяла кусочек бекона с его тарелки. Она заправила свои длинные волосы за ухо, и он поймал себя на том, что восхищается маленькой округлостью ее мочки, на которой болталось серебряное колечко. Он заметил, что в верхней части ее уха тоже было серебряное колечко, а в мочке — третье, рядом с первым. Он задался вопросом, когда она успела сделать пирсинг в верхней части уха, но потом его мысли улетучились, когда она заговорила с ним мягким, шепчущим голосом.

— Гарри, не мог бы ты передать мне свой член?

— Мое что? — воскликнул он, его глаза расширились, а член в штанах тут же напрягся.

Джинни только мило улыбнулась ему.

— Я спросил, не передашь ли ты мне гуакамол. Ты в порядке?

Он медленно проглотил, потянулся за миской со свежим гуакамоле и передал ее ей.

— Да, п-п-прекрасно.

Джинни положила себе на тарелку немного гуакамоле вместе с кусочками лаваша и помидорами, и он наблюдал, как она макает их в гуакамоле и с удовольствием ест. Она улыбнулась ему, ее рука нежно коснулась его бедра, когда она наклонилась, чтобы почесать свою ногу, и он подпрыгнул.

Джинни лишь приподняла бровь, глядя на него.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке? Ты выглядишь немного нервным?

— Хорошо, — сказал ей Гарри, поправляя мантию и вставая. — Э-э, мне пора на магловедение.

Он поспешно вышел из Большого зала, тяжело дыша и пытаясь придумать что-нибудь, что могло бы унять бушующий стояк, который он сейчас испытывал.

День прошел замечательно, но на празднике в честь Хэллоуина он обнаружил, что снова сидит рядом с Джинни. Она рассказала ему о своих занятиях по чарам и смеялась вместе с Колином, который сидел по другую сторону от нее. Луна подошла, чтобы сесть с ними, и Джинни была вынуждена придвинуться поближе к Гарри, и он непринужденно обнял ее за талию, чтобы она не упала со спинки скамьи. Она повернулась к нему, мило улыбнулась и поблагодарила, а он медленно сглотнул.

Теперь она была еще ближе к нему, и он мог пересчитать каждую веснушку у нее на носу. Он опустил руки на стол и обратил свое внимание на Невилла, который ухмылялся ему с другого конца стола. Гарри не понравился понимающий взгляд, которым его друг смотрел на него. Ему нужно было это прекратить. Теперь она встречалась с Дином, сказал он себе. Дин, его сосед по комнате и парень, который лишил его шанса.

Мантра, которую он твердил себе, никак не помогала успокоить его самолюбие, и он поймал себя на том, что большую часть времени смотрит на Дина открытым взглядом. Он знал, что это тоже несправедливо. Дин был милым парнем и вряд ли заслуживал такой враждебности, но при виде него и при мысли о том, как он целует Джинни, существо в его груди снова ожило.

К пятнице Гарри был убежден, что Джинни делает это нарочно. Казалось, где бы он ни был, она всегда была рядом; сидела так близко, что он мог дотронуться до нее. Он чувствовал ее запах повсюду. Он даже не мог сомкнуть глаз ночью, не представляя, как она прикасается к нему. На этой неделе он проводил каждую ночь, обхватив член руками, накачивая себя снова и снова, отчаянно желая разрядки, с мыслями о Джинни в голове.

На этой тренировке он усердно тренировал свою команду. Завтра у них был первый матч по квиддичу в сезоне против Слизерина, и он был полон решимости победить. Он наблюдал, как Джинни вытирает полотенцем капли пота со лба, стягивает толстовку, в которой тренировалась, и остается в одном красно-золотом спортивном лифчике "Гриффиндора". У него сразу пересохло во рту, когда она направилась в раздевалку вместе с остальной командой.

Когда он вернулся к себе в общежитие той ночью, он был мрачен и озлоблен. Должно быть, у него тоже было такое выражение лица, потому что Симус приподнял бровь, глядя на него.

— Если бы взгляды могли убивать, у нас у всех были бы большие неприятности, приятель.

Гарри нахмурился.

— прости.

Симус только уставился на него.

— У тебя всю неделю было хорошее настроение. Есть что-нибудь, чем ты хотел бы поделиться с классом?

Гарри только сердито посмотрел на него.

— нет.

Дин фыркнул.

— Тренировка прошла неудачно или что-то в этом роде?

— Нет, он был не в духе с прошлой недели. Я слышал, с твоей мамой все будет в порядке, так что этого не может быть, — сказал Симус, не сводя глаз с Гарри.

Гарри медленно выдохнул.

— Нет, у нее все отлично, спасибо. Сейчас она дома, и они с дядей Сириусом надеются прийти завтра на матч. Извини, я просто... У меня много чего на уме. Я не хотел показаться засранцем.

Симус кивнул. Он еще секунду пристально смотрел на Гарри, прежде чем заговорить.

— Принято, — сказал он, поворачиваясь к Дину. — Итак, мои уши меня обманули, или я действительно слышал, как ты пригласил Монро на свидание?

Дин широко улыбнулся.

— Твои уши тебя не обманули. Мы собираемся потусоваться завтра до и, надеюсь, после игры. Она любит искусство, что для меня своего рода бонус. —

Гарри повернулся и уставился на него.

— Подожди.... ты пригласил Натали Монро на свидание?

Дин кивнул, почесывая подбородок.

— Да.

— Я думал, ты встречаешься с Джинни?

Дин ухмыльнулся.

— Я бы хотел. Интересно, насколько ты тупой? Мы все знаем, что она тебе нравится! Я поспорил с Невиллом, что если я прерву тебя и приглашу Джинни на свидание, ты врежешь мне в нос! Ты не только не отреагировал — ты просто сдался! Ты никогда не возражал мне перед свиданием и не прерывал наше свидание, ничего.

Гарри уставился на него, широко раскрыв рот.

— Значит... ты не хотел встречаться с Джинни?

Дин фыркнул.

— Она великолепна. Если бы она захотела встречаться со мной, я бы не задумываясь отправил тебя под автобус, но она этого не делает. Мы вместе ходили в Хогсмид и отлично провели время. Но она сказала мне, что нам лучше остаться друзьями, знаешь почему?

Гарри покачал головой, медленно сглотнув.

— Нет. Я... ты ей нравишься. Она сказала мне, что ждала, когда ты пригласишь ее на свидание.

Симус возник рядом с ним и ударил его подушкой по лицу.

— Ты — нравишься-ей, тупица! Пригласи ее уже на свидание!

Гарри уставился на них широко раскрытыми глазами, и тяжесть в его груди внезапно ослабла. Джинни не встречалась с Дином, подумал он. Она ни с кем не встречалась. У него возникло внезапное желание побежать в общежитие к девушке и рассказать ей о своих чувствах, но он знал, что это был неправильный выбор.

— Что ж, тогда повеселись завтра.

Дин ухмыльнулся.

— Я планирую. Завтра большая игра, Гарри; отличное время для парня, чтобы поговорить со своим новым преследователем звезд. И если ты не отрастишь яйца, кто-нибудь другой пригласит ее на свидание, и этот кто-нибудь будет не таким милым, как я.

Он повернулся к Симусу, рассеянно обсуждая свои планы относительно Натали на следующий день.

Но сейчас разум Гарри был на пределе своих возможностей.

Он бросил свою одежду для тренировок по квиддичу в корзину и убрал метлу. Если Джинни была одинока, это означало, что он не мог тратить время на то, чтобы пригласить ее на свидание. Он не мог позволить никому помешать им. Дин был прав. Ему пришлось взять себя в руки и просто выпалить это. Он разделся до боксеров, натянул клетчатые пижамные штаны и забрался в постель, задернув полог.

— Завтра, после игры, — подумал он. Когда они будут праздновать победу в общей комнате, он отведет ее в сторону и спросит.

Мысли о поцелуе с Джинни были последним, о чем он думал, и когда он засыпал, на его лице была широкая улыбка.

* * *

Сириус был раздражен тем, что больница настояла на том, чтобы оставить Зи еще на два дня, просто чтобы убедиться, что все в порядке теперь, когда она перестала принимать кроветворные зелья. Он просто хотел отвезти ее домой, и в пятницу утром, когда ему, наконец, представилась такая возможность, он отнес ее по подъездной дорожке и внес в парадную дверь.

— Сириус, я могу ходить. Я же не инвалид, — запротестовала она.

Он проигнорировал ее и отнес на диван в гостиной. Прежде чем сесть, он скинул ботинки, усадил ее боком к себе на колени и подложил ей под спину большую мягкую подушку. Он сдернул одеяло со спинки дивана и укутал ее ноги, прежде чем уткнуться лицом в изгиб ее шеи.

Леди Годива растянулась на полу перед ними. Она провела всю неделю рядом со своей госпожой и, похоже, не собиралась останавливаться.

Зи нежно провела пальцами по его волосам.

— Я в порядке. Теперь ты можешь перестать беспокоиться.

— Нет, я не могу, — пробормотал он. — Ты... они могли убить тебя, Зи, или, что еще хуже, захватить в плен и сделать с тобой Бог знает что!

Зи поцеловал его в волосы.

— Но они этого не сделали. Я сбежала. Я в безопасности, и со мной все в порядке. — Она откинула его голову назад, чтобы посмотреть ему в глаза. — Я в порядке. Я с тобой.

Сириус наклонился и поцеловал ее тихо, нежно, а затем крепко, положив руку ей на щеку. Когда он отстранился, она улыбалась ему.

— Я люблю тебя.

Зи снова поцеловал его.

— Прости, что заставила тебя волноваться.

Он покачал головой.

— Форрестер заставил меня поволноваться. Империус использовался со времен Средневековья, и до сих пор никто не придумал, как быть уверенным, что кем-то управляют."

— Глаза такие...

— ...Недостаточно, — мрачно перебил Сириус. — Он был скомпрометирован, Зи! Форрестер был скомпрометирован, блядь, Мерлин знает сколько времени! Он был твоим гребаным партнером! Ты полагалась на него, он прикрывал твою спину, а он, блядь, работал на них!

— Не по своей воле, — воскликнула Зи, обхватив его лицо руками. — Я знаю, что от этого лучше не становится. Я знаю, что от этого становится только страшнее, что его заставили служить им таким образом, но это факты. Злость из-за чего-то, что мы не можем контролировать, ничего не изменит. Я в порядке. Папа распознал проклятие, которым я был поражена, и со мной все будет в порядке.

— Но если бы Миша не появился...

— ...Сириус!

Он закрыл рот, уставившись на нее измученным взглядом.

— Я думал, что потеряю тебя. Я думал, что буду сидеть и смотреть, как ты умираешь, и не смогу это остановить.

Зи крепко поцеловал его.

— Ты этого не сделал. Я здесь. Мы здесь вместе. Я дома, и завтра мы вместе пойдем в Хогвартс и посмотрим, как наш сын сыграет в своем самом первом матче по квиддичу в качестве капитана команды. Мы больше не будем об этом думать. Мы просто проведем этот день друг с другом. Хорошо?

Он кивнул, когда она снова поцеловала его. Ее губы скользнули по его губам, по подбородку, где щетина переходила в подобие бороды, вниз по шее, а затем снова к губам.

— Интересная у тебя борода, — сказала она, заставив его усмехнуться.

— Это... У меня не было времени разбираться с этим, — признался он, снова целуя ее и крепче обнимая за талию. — Мне нужно было быть с тобой,

Зи улыбнулась, уткнувшись ему в грудь.

— Ты со мной. Я скучала по твоим объятиям, Сири. Я скучала по тому, как ты обнимал меня, когда мы спали.

— Ты единственная, кто обнимается, — раздраженно настаивал он. — Кто-то спал на своей половине кровати, и вдруг эта паукообразная обезьяна напала.

Зи ухмыльнулся. "

— Я знаю, и эту паукообразную обезьяну зовут Сириус Блэк.

— Ложь, — сказал он, заставив ее рассмеяться. — Я не тот, кого нужно обнимать.

— Ты прав, это все из-за меня. Ты цепляешься, как паукообразная обезьяна посреди ночи, но это для меня, потому что мне это нужно.

— Вот именно, — сказал он, и его глаза заблестели.

Она улыбнулась, нежно проведя пальцами по его щекам.

— Отведи меня наверх, Сириус.

Он крепко обнял ее и, вставая, крепко поцеловал.

— Ты не будешь жаловаться, что можешь идти сам?

Она усмехнулась и покачала головой.

— Не сегодня. Нет, если это то, что тебе нужно прямо сейчас.

Сириус пронес ее через комнату в холл, поднялся по лестнице в их спальню, где осторожно положил ее на кровать. Он снова поцеловал ее, прежде чем лечь рядом с ней, и раскрыл объятия, чтобы она прижалась к нему.

— Я не хрупкая, — пробормотала она, уткнувшись ему в грудь. — Я не сломаюсь. —

Сириус кивнул.

— Я никогда не говорил, что ты будешь на это способна. Я тоже не хрупкий, малышка, но без тебя... Я сломаюсь.

Зи страстно поцеловала его, перекатившись на него сверху, пока они целовались. Его руки соскользнули с ее бедер и легли на ее ягодицы, а она подставила ему лицо, пока они целовались. Долгие, томные поцелуи, от которых у них обоих перехватило дыхание. Рука Сириуса скользнула по ее заднице, вниз, туда, где ее нога почти зажила, шрам от ожога, тянувшийся от задней поверхности левого колена почти до лодыжки, в виде длинной неровной раны, был грубым под его пальцами. Она улыбнулась, поворачиваясь, чтобы посмотреть на свою ногу.

— Это отвратительно?

Сириус покачал головой.

— В тебе нет ничего отвратительного.

Зи снова поцеловала его, и он перекатился на бок, прижимая ее к себе.

— Может быть, я хотела быть сверху.

Сириус ухмыльнулся.

— Нет. Ты все еще поправляешься. Мы идем спать.

Зи надулась, ее рука скользнула вниз по его груди, расстегнула молнию на джинсах и скользнула внутрь.

— Не думаю, что тебе хочется спать.

Ее пальцы обхватили его, сжимая, и он застонал.

— Спи. Тебе все равно нужно отдохнуть. Отдыхай и не переутомляйся, так велел целитель. Он сказал, что еще как минимум две недели, а лучше три. Тебе по-прежнему следует принимать протеиновые зелья и восстанавливающие силы препараты дважды в день в течение следующих четырнадцати дней.

Пальцы Зи теперь поглаживали его, медленно танцуя вдоль его члена, ее рука скользнула глубже, чтобы порхать по его промежности.

— Я отдыхаю. Видишь, я лежу и все такое.

Сириус прижался губами к ее виску.

— Ты соблазнительница. Здесь я остаюсь твердым, — настаивал он.

Она подняла вторую руку, прежде чем положить ее на другую, и он застонал.

— Ты определенно становишься тверже, — сказала она, и ее глаза заблестели.

— Я не это имел в виду, — пробормотал Сириус, пытаясь оттолкнуть ее руки.

Зи проигнорировала его.

— Я искусительница. Я твоя. Кажется, ты сказал "твоя богиня".

Он застонал, когда ее руки принялись ласкать его.

— Зи, блядь... Прекрати. Мы не можем. Тебе нужно отдохнуть.

Она соблазнительно улыбнулась, ее губы коснулись его подбородка, шеи, груди сквозь рубашку.

— Да, ты прав. Я буду отдыхать. Мои губы и руки не пострадали, не так ли?"

Она наклонилась, и его руки коснулись ее растрепанных кудрей.

— Зи...

Но потом ее губы коснулись его, и он подумал, что она — воплощение демона, но ему было все равно, ни капельки.