Утопическая реальность

Всё это ребята знали из-за того, что как только была проведена первая операция по продаже марок, Сергей позвонил своему товарищу в Челябинск и попросил того заняться проверкой объектов соцкультбыта выставленных на продажу ЧТЗ. Роман был не просто друг Сергея, он ещё был и соучредителем малого предприятия, которое год назад организовали ребята. Деятельности оно практически не вело — так, несколько раз организовало продажу редких сортов стали в Москве. И вообще это предприятие жило лишь потому, что у его президента (именно так высокопарно звучала должность Сергея, особенно это хорошо гляделось на визитке) имелись непомерные амбиции, и страх оказаться вообще не у дел, когда закончит институт. А имея это предприятие можно хотя бы по минимуму заработать на жизнь, продавая, метал и другие изделия Челябинской промышленности. У других тоже присутствовали опасения, что они не смогут устроиться в будущей жизни, а тут пускай копейки, но иногда капают, да и на визитках у каждого, оттиснуто золотом, что он не кабы кто, а директор по маркетингу или ещё какой-нибудь хрени. Например, жители родной деревни Ивана 'писали кипятком' когда он показывал им свою визитку. У них крыша съезжала, когда они читали, что Ванька директор по маркетингу столичной 'корпорации Слава'. Да именно так называлось это чудо самонадеянности пятерых пацанов. Но так иронично об этом предприятии можно было говорить до поездки ребят в Смоленскую область, теперь это была глыба с неограниченными финансовыми возможностями.

Уезжать из Москвы ребята хотели ещё неделю назад, но всё никак не могли — держало в городе намечающаяся крупная сделка. Только используя получаемые в результате её деньги можно было скупить все намечаемые объекты недвижимости. И пансионат, и пионерский лагерь и помещение в Москве, где намечалось открыть антикварный салон. Не дело было, имея такие сокровища продавать их по подворотням, страхуясь только стволами за поясом. Это конечно не значит, что ребята сидели и ждали когда сверкнёт звезда удачи и им удастся хапнуть сразу хороший куш — они эти три недели действовали, а не только вечерами в гараже обсасывали будущие свои поступки. Да и ночевали они уже не в гараже, а в помещение, которое приобрели для Московской штаб-квартиры. Это была квартира на юге Москвы, которую в дальнейшем предполагалось использовать как гостиницу, когда кто-нибудь будет по делам приезжать в столицу. Недалеко от неё стоял многоэтажный гаражный комплекс, где было приобретено два автомобильных бокса, в одном из них сейчас стоял фургон набитый сокровищами. Конечно, в нём находились не все ценности — часть оставили в арендованном гараже и в купленной квартире тоже замаскировали два альбома с марками, а на стены, наглым образом повесили три картины известных голландских мастеров 16 века.

Основное время у друзей занимало, не дела по получению денег, а организационная подготовка к будущей деятельности — тысячи звонков, многие сотни километров намотанных по разным госучреждениям, целый дипломат набитый купюрами большого достоинства, всё было брошено в топку продвижения мечты наших героев. Административная утроба была ненасытна, практически все деньги, которые остались после покупки транспорта и квартиры, ушли туда. Поэтому за день перед крупной сделкой, ребята оказались полностью на мели, но это было даже и хорошо — появилось время основательно подготовиться к небывалой продаже.

Сделка должна была произойти в одном из особняков на Рублёвке. Клиент был фигура весьма крупная и денежная. Он вряд ли бы стал портить свою репутацию, силовым методом присвоив себе марки. Значит, это могут сделать люди из его окружения, а таких мутных личностей там хватает. Не зря же ходят слухи, что этот денежный мешок поддерживает мощная криминальная структура. Поэтому ребята очень тщательно изучили маршрут и ещё раз проработали методы отсечки преследования. Вблизи резиденции клиента, на них нападут, вряд ли, на Рублёвке тоже (всё-таки это режимная трасса и плотно прикрывается службами ФСБ), а вот дальше всё возможно. Тут уже может помочь только подготовка и нетривиальные действия. Вот, исходя из этого, и велась вся подготовка по благополучному вывозу денег.

Встали рано, нервы они не железные, и хотя ребята храбрились друг перед другом, но мандраж испытывали все, наверное, поэтому, даже не договариваясь и не ставя будильников, дружно встали в шесть утра. Потом несколько часов маялись, успокаивая свои страхи бессмысленным трёпом. Наконец закукарекал будильник Сергея — это означало, что операция начинается. Из квартиры вышли все, у каждого была чётко обозначенная задача. Сергей и Виктор, как обычно встречаются с клиентом и продают ему марки, при этом Серый изображает охранника Витька. Иван тоже как всегда двигается позади Тоёты и отслеживает возможное преследование. Если заметит, то сообщает по сотовому и мчится на первую отсечную позицию, чтобы отрубить этот хвост. Саша первый раз принимал участие в операции, но тут на кону стояла большая сумма, поэтому пришлось задействовать и этого увальня. Он должен был занять позицию на оборудованной лёжке в лесопосадках вдоль улицы Генерала Тюленева, невдалеке от гаражей. Конечно, было маловероятно, что Сане с его любимым пулемётом придётся отсекать преследователей, но на кону стояло слишком много чтобы надеяться на ювелирные действия Ивана. Если вдруг сбудется предположение, что у них захотят отобрать деньги, то могут действовать не на одной машине, а на нескольких. Один то автомобиль Иван обездвижит, а вот остальные вряд ли. А мимо Саши они не проедут, покрошит всех в капусту. Шумно конечно будет и крови много, но что тут сделаешь — парень не умеет действовать аккуратно, пока не отстреляет ленту, не успокоится. Остаётся надеяться, что всё обойдётся — что этот олигарх добродушный и честный коллекционер и окружают его люди не менее добропорядочные.

Торговая операция началась очень хорошо — по-доброму. Обмен культурных ценностей на деньги, прошел как в кино — двое экспертов осмотрели товар, потом Виктор вместе с хозяином потреблял дорогущий коньяк, пока Сергей пересчитывал деньги в принесённом большом дипломате. Это у него заняло времени меньше, чем у 'высоких' сторон опустошить бокалы — делов-то пересчитать пачки баксов аккуратными стопками уложенных в дипломат. Это же не на базаре, где подсовывают 'куклы' вместо пачек сотенных купюр. Затем продавец и покупатель, тепло, попрощавшись, договорившись не терять связи, и если будет ещё что-то интересное, то в первую очередь обращаться по уже известному адресу. В машине Виктор продолжал себя чувствовать барином — разморённый коньячком развалившись на переднем сидении, покуривал захваченную в богатом доме сигару. Напряжённо ведущему машину Сергею, так и хотелось сказать своему другу какую-нибудь гадость, но мешало дикое напряжение и то, что постоянно приходилось всматриваться в зеркала заднего вида, выискивая возможное преследование. Витёк так балдел до самого выезда на МКАД, но потом раздался звонок на его сотовый и всё мгновенно изменилось. Телефон был включен на громкую связь, поэтому я сразу же услышал голос Ивана:

— За вами хвост, черная 'Бэха', пятёрка!

У Виктора, лицо сразу же вытянулось, а глаза округлились. А у меня душа, можно сказать, провалилась в пятки. Не знаю, каким образом в голове промелькнул последний наш разговор с ребятами перед отъездом на операцию и я, глядя на тупо сидевшего с сигарой во рту Витьку, заорал:

— Работаем по плану А, пускай 'Ван' нас обгоняет и шурует на отсечную позицию!

Пока я снижал скорость и уходил со скоростной полосы, Виктор что-то бубнил в трубку. Этот полушепот перебил отлично слышимый голос Ивана:

— Понял, работаю по плану А!

После чего раздались гудки телефона. Виктор сложил сотовый и наконец-то затушил чадящую сигару. Только он это сделал, по крайней левой полосе, пронёсся форд Ивана, а мы так и продолжали ползти за каким-то рефрижератором. Ехали, молча, каждый про себя прорабатывал возможные сценарии дальнейших действий. Виктор, наверное, предполагал самую хреновую ситуацию, так как достал ТТ, снял его с предохранителя и положил пистолет к себе на колени. А я опять всматривался в зеркала заднего вида, но теперь уже не отслеживал все подряд машины, а выискивал чёрный БМВ пятой модели, который по всей логике должен был ползти за нами. Наконец я его увидел за три машины позади и только тогда обогнал еле ползущий рефрижератор. Чтобы у преследователей не возникло, каких-нибудь подозрений, я не мог ехать так медленно. Езда пошла веселее, но всё равно в Очаково мы свернули только минут через двадцать пять. После моста через кольцевую, начались лесопосадки и какие-то заборы, в конце самого длинного была позиция Ивана и я хотел подъехать к этому месту медленно, чтобы парень смог хорошо прицелиться, но не тут-то было, наоборот пришлось ускориться. БМВ, как только мы съехали с моста, резко рванул вперёд с намерением нас обогнать. Наверное 'братки' сидевшие в нём, посчитали, что это пустынное место идеально подходит для их чёрных дел. Они были не оригинальны, наш стратег Витёк тоже посчитал, что здесь спокойно можно пострелять, не привлекая внимания полиции, но в отличие от этих бандитов мы всё подготовили заранее. И преимущества тщательной подготовки проявили себя буквально через минуту. Скорость была уже высокая, и я полностью погрузился в управление машиной, чтобы не дать 'бумеру' нас обогнать, поэтому и не услышал звуков выстрелов. Зато увидел последствия попадания пуль в колёса 'бэхи'. Жутко, когда на полном ходу лопаются два колеса и неуправляемая машина, сначала переворачивается, а потом со всего размаха врезается в столб освещения. Дальнейших последствий я не видел, так как мы не снижая скорости, выехали на Рябиновую, а затем двигаясь по этой улице снова на МКАД. За время этой гонки, нервы слегка успокоились и на кольцевую я выехал уже особо не газуя. Только пристроился в средний ряд, как сердце опять начало гнать гигантские дозы адреналина, а спусковым крючком этому послужил опять звонок на мобильник Виктора. Как и договаривались, он не выключал громкую связь, и я услышал крик Ивана, доносящийся из динамика телефона:

— За вами проскочили ещё две тачки — синий 'Лексус' и сотая 'Ауди'! Будьте начеку! Я не успеваю вам помочь! Сейчас звоню на мобилу Шурикана, только он сможет их тормознуть!

Как только я услышал эти слова, нога непроизвольно начала нажимать педаль газа, а руки вертеть руль, чтобы быстрее выскочить на скоростную полосу. Голова уже ничего не соображала, действовали одни инстинкты — быстрее оказаться под защитой пулемётного ствола. Кто их знал этих бандитов — может быть, они настолько разъярились, что у них съехала крыша, и они нас начнут мочить прямо на МКАДе. Долбанут из всех стволов, а потом затеряются в транспортном потоке. Когда свернул на проулок ведущий в Тёплый стан, скорость пришлось сбавить, въезд в этот район со стороны Ленинского проспекта был забит машинами, а дорога была двухполосная. Хотя скорость снизилась до сорока километров в час, а дорога шла через лес, страх, что нас здесь обстреляют, пропал. Я, наконец, увидел в зеркало преследователей — они катили за пять машин от нас и никак не смогли бы прорваться ближе. Очень удачно получилось, что позади нас двигался громадный автобус. Выскочив в жилой район, где шла уже четырёхполосная дорога, я опять прибавил скорость. На улицу Генерала Тюленева, где стояли гаражи, вывернул с заносом и визгом покрышек. А потом вдавил педаль газа в пол. Преследователи отставали метров на сто, а можно сказать на всю жизнь. Эти сто метров разделили живых и мёртвых. Так как пошла лесополоса, в которой располагалась позиция Саши. В этот раз я расслышал звуки выстрелов — ещё бы это были не одиночные хлопки, а долбёж от всей души. Саня отрывался по полной программе, оставалось только молить Бога, чтобы парень совсем не вошёл в раж и не стал использовать гранаты. Но вроде бы этого не происходило, по крайней мере, врыв, мы бы услышали, даже от поворота на МКАД. На кольцевой, конечно этого услышать было невозможно. Вклинившись в поток машин на МКАДе, я постарался затеряться среди громадных фур. Пускай среди них ехать было противно и небольшая скорость раздражала, но зато душа успокоилась и уже не было того мандража, как после звонков Ивана.

В штаб-квартиру мы с Виктором прибыли первыми, затем там нарисовался Иван, а где-то, через час, когда мы чуть ли на стенку от нервов не лезли, появился, спокойный как удав Шурикан. Он молчал и, не обращая внимания на наши наскоки, снял обувь, прошел, не раздеваясь в большую комнату (как мы её называли — кают-компанию), из внутреннего кармана куртки вытащил бутылку коньяка и водрузил её на стол. Только после этого ни на кого не глядя, произнёс:

— Надо помянуть убиенных! Много сегодня упырей загнулось! Хоть и гады, но всё-таки матери их рожали и для них они люди!

Остальные поражённые этими словами примолкли, хотя до этого стоял гул от вопросов, обращённых к Шурикану. Так же молча, все выпили по пятьдесят грамм и только после этого Саша начал рассказывать все перипетии его операции по нейтрализации преследователей:

— Ох, и намучился я с шестёркой — пока ехал в этой долбаной пробке на кольцевой дороге, два раза кипел. Хорошо в этой груде металлолома всегда канистра с водой лежит, вот за счёт неё и дополз до точки, где машину запланировали оставить. К месту лёжки вышел на полчаса позже, но это и, слава Богу, всё равно пришлось ждать звонка Вана целых два часа. Замёрз там как цуцик, хоть и взял с собой куртку, вон и сейчас в ней щеголяю — всё ещё не оттаял. Народ в магазине, когда я покупал коньяк, смотрел на меня как на идиота — июль, а мужик в куртке ходит, но потом как глянут на мои испачканные землёй треники, сразу морды свои воротят. Сидел в этой норе как на необитаемом острове, народу никого, только птички поют, да и по дороге редко-редко кто пройдёт, и машин мало, пацанов проезжающих на велосипедах и то больше — классное место мы выбрали, чтобы пострелять. Вот я и пострелял, всю ленту выпустил по тачкам, о которых предупредил Ван. Кувыркались они знатно, а потом врезались в бетонный забор и загорелись. Я к этим чадящим кучам металлолома не подходил, как только отстрелялся, все подчистил и потопал к своей машине стоявшей на обочине МКАДа. Развернулся на Ленинском и попилил к дому, вот только опять кипел, да ещё в магазин заехал бухалова взять. Только извиняйте — все деньги на бутылку потратил, закуски брать было уже не на что. Позвонить, что задерживаюсь, не мог — всё сделал, как мы договаривались 'симку', да и сам телефон выбросил из окна машины, чтобы никто не мог засечь.

Иван на этот монолог Саши, воскликнул:

— А откуда ты можешь знать, что в машинах, которые ты обстрелял, есть двухсотые? Сам говоришь, что к ним не подходил — так что это неизвестно. Вон машина, которую я тормознул, тоже перевернулась и в столб врезалась, но вполне вероятно, что народ в ней живой остался — тачка крутая и там подушек безопасности дохрена.

— Да, твоя-то цель не горела, а эти полыхали как пионерский костёр. Точно говорю — там одни жмуры остались! Ладно, мужики, давай бандюков ещё раз помянём, два раза положено — ехали-то они в двух тачках и срочно нужно что-нибудь сообразить перекусить. Я как партизан, после выполнения задания — голодный и замёрзший.