Мастерская

— Мы уехали! — И Василий закрыл за собой дверь.

Как быстро растут дети! Вот ещё они были совсем крохами, вот несмело шли в первый класс, а вот уже сын по традиции поступил в медицинский. Он как отец и дед станет, обязательно станет хирургом! Пока ещё не слишком уверенный в себе, морально задавленный более волевой сестрой, но эта ошибка быстро истает, как только он поймёт, что действительно стоит делать с женщинами! — думал счастливый отец, отъезжая от дома...

Даша вышла из отцовской машины и направилась к вестибюлю метро, но как только скрылась из вида, сразуже свернула к автобусной остановке. В таком состоянии она точно не сможет не то что учиться, о даже поддерживать нормальное поведение, а это будет уж слишком и обязательно вызовет вопросы, ответы на которые дать пока затруднительно. Потерянность и накатывающая жажда чего-то нового мешали думать. Организм был полон энергии, но куда ту энергию применить — Даша пока не знала.

Едва заметив за пеленой грустных размышлений автобус, она села на одиночное сиденье и принялась смотреть в окно, изредка отвлекаясь на других пассажиров. Вскоре свободных сидячих мест не осталось и очередная пассажирка встала так, что волей-неволей Даша заметила её, едва прикрытые маечкой, весьма аппетитные сиськи, что были, по осеннему времени, ещё прикрыты накинутой, но не застёгнутой красной блестящей курточкой. Позавидовав такому богатству, Даша вдруг почувствовала, что трусики, и так тесные, вдруг стали жать уж совсем больно! Раздувающийся член постепенно отжимал резинку трусиков и стремился выпрямиться. Даша уже давно не смотрела на девушку, но движение в трусиках продолжалось, пока головка, не проскользнула под резинками и трусов и юбки, оголяясь. Даша почувствовала это и трение нежной головки о сухую ткань, оказалось далеко не вершиной удовольствий, скорее наоборот. Прикрывая компрометирующий выступ сумкой, она встала и вышла, стараясь поменьше двигаться, благо это была уже её остановка.

Выйдя на остановке, Даша первым делом приспустила трусики, заправив член обратно. Она бы и совсем избавилась от этого пыточного предмета гардероба, но боялась, что это кто-нибудь заметит. Идти с приспущенными трусиками оказалось не слишком удобно, но прижимать мошонку тоже было неудобно, да ещё и почти больно. Неспеша Даша дошла до дома и прокралась мимо окон к старому сараю. Мама наверняка была дома и попадаться ей на глаза, не придумав хоть чуточку убедительной версии пропуска занятий, не стоило.

В старом сарае оказалось на удивление мало вещей, и присесть на что-то оказалось весьма затруднительно. Ну хотя бы стены не позволяли снаружи, а тем более из дома, рассмотреть её внутри. Тут было сухо, а щели в стенах давали прекрасный обзор на окрестности. Заклинив дверь сквозь ручку черенком от лопаты, Даша принялась раздумывать над проблемой и возможными путями решения. Но в глазах, вместо нужных мыслей, постоянно возникал бюст той женщины из автобуса, будоража едва присмиревшую плоть...

Сохраняя привычное выражение лица, Валентин махнул отъезжающему отцу и мрачно повернулся в сторону метро, но сейчас он собирался вовсе не на учёбу. Внутри всё крутилось и кипело. В трусах назревал пожар, а пропущенный поутру туалет намекал о необходимости отлить. Перетерпев в метро, Валентин уже жалел, что слишком быстро пересел на маршрутку. Терпеть становилось всё труднее.

Стиснув зубы и сведя ноги, дотерпел, теперь стоило проникнуть домой, но он помнил, что там должна быть мама. Осторожно заглянув в каждое окно, он обнаружил маму в родительской спальне и она, похоже, спала. С мамой тоже было что-то не так. Но он не стал всматриваться, временно приняв ближайшую версию, списав странности в теле матери на оптический обман в старом стекле. Уже ни очём не думая, Валентин поспешил в уборную.

Облегчившись, он получил возможность снова думать ещё хоть о чём-то. Трусы были мокрые. Проведя по ткани пальцем, Валентин понял, что всёже утерпел, а это — женские выделения. Неужели теперь и прокладки носить придётся!?

Протерев и трусы и себя насухо туалетной бумагой, он осторожно проник в свою комнату и тихонько закрылся.

— Ну-с, терять больше нечего — приступим! — Он раскрыл вчерашнюю коробку из-под трусов и внимательно осмотрел. Трусы уже не пыхали розовым и были аккуратно отложены в сторону. А вот дальше обнаружилось, что можно приподнять верхнюю подложку и открыть ещё одно отделение, казавшейся и раньше подозрительно большой шкатулки. В небольшом мешочке лежало около десятка странных штучек со свёрнутыми ниточками. Благодаря рекламе, тампоны были немедленно опознаны и один из них, под розовую вспышку, был употреблён по назначению.

Вздохнув, он достал оставшиеся коробки и быстро их вскрыл.

В большей — был жесткий корсет, а в меньшей какая-то странная конструкция. Яркая вспышка на миг затмила зрение. Раньше было также. Видимо все эти предметы так начинают действовать. Слюна вдруг полилась потоком и Валентин вдруг понял,что держит в руках странный кляп. Делать нечего — пришлось взять в рот складчатый комок и завязать ремешки на затылке. Внутри что-то сразу заныло, будто одобряя его действия и рука сама нашла волнующую точку...

Тело извивалось на кровати, натирая руками новоприобретение, а сознание металось в муках неполноценности. Хотелось стать полноценной женщиной, красивой, с грудью и чарующим голосом...

Скрип калитки оторвал Дашу от задумчивого поглаживания ствола. Припав к одной из щелей в стене, она увидела брата, который, крадучись, проскользнул мимо дома к сараю, заглянув в каждое окно. Остановился у окна родительской спальни и пристально вгляделся, а затем уже смело пошёл по отмосткеко входу у дом.

Хм, и чего это он прогуливает?! Дарья принялась активно вспоминать всё, что было ей известно, о возможных мотивах действий брата и как он те мотивы и действия мог бы обосновать. Не смотря на показную войну, лучшего друга у Даши небыло. Он бы не выдал её ни пари каких условиях... Мысль пришла и сформировалась: Брат спрашивал отца про подвал. Брат точно бы не пропустил возможность залезть в такое замечательное место. В шкафу ещё оставались коробки...

— У братца похожие проблемы... — Расплываясь в довольной улыбке, произнесла в пустоту Даша. Нет, проблемы её не радовали, радовала возможность поделиться и приступить к решению не в одиночестве!

Она разблокировала дверь и осторожно подошла к окну спальни родителей. Мама лежала на кровати и, видимо, спала... В подвале было много коробок! Мысль сверкнула вспышкой и Даша поспешила в дом.

Глухо стукнувшая дверь прервала паузу расставания. Улыбнувшись предвкушению хорошего дня, Лера пошла ещё разок прогуляться по такому желанному дому. Гнутая мебель казалась массивной и надёжной, мощные стены вселяли чувство монументальности, а тяжёлые шторы, тёмные, с бардовым отливом, дарили ощущение обжитости, старины и уюта. Высокий, рукой не достать даже со стула, потолок казался низким, за счёт ширины комнат, но не давил, а создавал чувство защищённости и покоя. Ей хотелось кричать и прыгать от радости, но она степенно шествовала по комнатам и наслаждалась букетом положительных эмоций.

Она зашла в ванну и принялась раздеваться. Всё ещё ровная и гладкая кожа скрывала под собой тренированные мышцы. Красивые руки с ухоженными пальцами и короткими ногтями аккуратно расстегнули пуговицы блузы и открыли путь к свободе поддерживающему относительно приличную грудь лифу, который тоже был быстро снят. Вот своей грудью Лера была недовольна, двое детей и грудное вскармливание в своё время наделили её пышными сиськами жаркой мамочки, но потом это обернулось пустой, провисающей грудью и чёрной меланхолией на некоторое время. Затем он занялась спортом ещё чуть актитивнее, чем до беременности и чуть-чуть поднабрала жирка, что позволило слегка поправить положение. Бёдра и животик стали более массивными, но больше всех выиграла грудь, почти вернувшись к дородовым кондициям. Стягиваемые трусики, своей резинкой, приятно сжали попу и напомнили о муже. Внутри живота что-то сладко шелохнулось, но сразу успокоилось. Весёлая молодость и игривость постепенно прошла и, устающий на работе, муж всё реже позволял себе плотские утехи, со временем, постепенно практически полностью забыв о супружеском долге. Женщина переступила через край ванной и стала медленно приседать в горячей воде. Упругие ягодицы коснулись маленьких ленивых волн и последние защекотали, нежными и упругими касаниями, её повидавшие разнообразия дырочки. Хотелось секса.

Улегшись в ванной и посмотрев на всплывшие, достаточно свободно расположившиеся в воде груди, она вспомнила их девичью упругость и тяжело вздохнула...

Лохматый халат приятно щекотал кожу, а ноги утопали в таких же лохматых тапочках. Пройдясь по комнатам детей, она поправила не слишком ровно заправленную кровать сына, прибрала разбросанные шмотки дочери. Удовлетворённо полюбовалась супружеской спальней. Ещё раз выглянула в коридор и вспомнила, что есть ещё одна дверь, куда она не заглядывала.

Дверь подвала, грубая и массивная, но вполне вписывающаяся в интерьер кухни открылась по первому требованию, лишь только Лера её чуть толкнула.

— Да, сбрасывать в подвал пыльные чехлы было плохой идеей. — В слух пробормотала она. На ступеньках были всего несколько цепочек следов. Видимо муж, спуская тряпки, не слишком церемонился. Пыль сначала взвилась, а затем равномерно осела, припорошив всё, что можно.

Лера с сомнением посмотрела на любимый халат и решительно сняла его. Тапочки тоже были отвергнуты, а вот уличные сапожки пошли в дело. Не так часто ей удавалось в удовольствие погулять в костюме Евы по квартире — то зима и холодно, то тепло и дети на каникулах... А вот в своём доме оказалось возможным настроить микроклимат так, как им нравилось самим. Потом ещё искупаюсь! Скаким-то тянущим чувством решилась она и сделала первый шаг.

В подвале было не слишком светло, но пыльные плафоны всё же давали достаточно для осмотра света. Огромная территория дома только теперь была видна во всём великолепии, повторяющего по контуру дом, подвала. Наличные колонны были весьма незначительной помехой взгляду, восхищённо оглядывающему открывшийся простор. Радость была смазана лишь огромным количеством мусора и хлама, равномерно покрывающим пол. У противоположной стены возвышалось что-то необычное, так и цепляющее взгляд. Цепочки следов тянулись куда-то в ту сторону.

Приблизившись, Лера восхищённо застыла, разглядывая резные деревянные цветы, покрывающие практически все доступные взгляду поверхности этого произведения искусства. Сейчас такого в магазине и не встретишь, с грустью подумала она. Минимализм, технологичность, выгода. А красоте уже не остаётся места. Рука сама потянулась погладить застывший в видении Мастера бутон...

Налюбовавшись, она открыла свободную дверцу и обнаружила не совсем пустые полки!

Продолговатая деревянная коробочка так и притягивала взгляд. Потемневший лак, красивый рисунок древесных волокон, бронзовая защёлка — всё так и говорило о древности находки.

Валерия неглядя закрыла шкаф и осторожно пошла обратно, гадая, что же оберегает это старое дерево? Уже в спальне она присмотрелась к защёлке и улыбнулась. Шкатулка была с секретом — декоративная замочная скважина была призвана запутать всех, кроме хозяина. Повертев шкатулочку, она обнаружила рассохшуюся от временищелку-трещинку и потянула полоску дерева в сторону. Замочек щёлкнул и крышка чуть приоткрылась. Детское увлечение головоломками не в первый раз порадовало её и во взрослой жизни.

Ещё шире она улыбнулась открывшемуся содержимому. На фиолетовом бархате, в специальном углублении, лежал фиолетовый фаллоимитатор со шлангом и грушей. Улыбнувшись ещё раз, она представила, как предыдущую хозяйку игрушки привязывали к кровати и надували, надували, надували... В низу живота стало тепло и желание не смело обдало спину волной лёгких мурашек. Она протянула руку и коснулась пальцами рукояти... Розовая вспышка на мгновение закрыла обзор и в следующую секунду рука уже твёрдо держала прибор за рукоятку.

— Да чего мне, всегда терпеть что ли!? — Крикнула она в потолок и не задумываясь ни о санитарии, ни об осторожности, в одно движение вогнала вожделенный член в свою любимую, уже готовую на всё дырочку. Совершив несколько движений, она вспомнила о груше, и продолжая двигать член в себе, принялась подкачивать воздух. Уже после нескольких волн расширения и соответственного увеличения сопротивления, Валерию накрыл первый за полгода оргазм. В груди что-то содрогнулось и соски напряглись, становясь чуть более упругими...

Пережив ещё один оргазм, Женщина немножко очнулась и поняла, что мужеимитатор заполняет её всю без остатка. Было дико хорошо, но хотелось большего. Она принялась накачивать игрушку всё больше и больше, чувствуя огонь в груди и ягодицах, но чувство распирания, мучительного напряжения переполненной щёлочки, требовало продолжать! Оргазм скрутил женщину и она блаженно отключилась...

Даша зашла в дом и разулась. Тишина и покой. Никаких криков или чего-то тревожного. Тихонько ступая, она подошла к двери родительской спальни. Стоило аккуратно заглянуть и посмотреть, что с мамой, а то вдруг ей нужна помощь?

Глубоко вздохнув, Даша осторожно отворила тяжёлую дверь так, чтобы только протиснуться — Если открыть ещё дальше, то дверь иногда могла скрипнуть, а шуметь не стоило. Сделав несколько шагов, Даша остановилась возле кровати: Мама лежала на спине, совершенно открыто. Голое тело буквально дышало здоровьем. Однако многое изменилось. Огромные сиськи, не умещающиеся на оставшейся прежней груди, лежали на маме и на кровати побокам. Приподнятая и выставленная вверх, за счёт раздувшихся ягодиц, на явно раздавшемся тазе, киска, с высовывающимся изнутри шлангом с резиновой грушей на конце. Выделяющиеся на родном лице огромные губищи, казались перекаченными ботексом. Всё говорило о том, что мама тоже спускалась в подвал.

В порыве желания помочь, первой мыслью было срочно убрать от дорогого человека опасный предмет... Дарья схватилась за шланг и, проигнорировав розовую вспышку, выдернула огромный пузырь в форме члена из лона матери! Отбросив "гадюку", Даша принялась срывать с себя одежду, первым делом освободив уже напрягшийся, ещё чуть подросший до четверти метра в длину и раздувшейся головкой фаллос.

— Прости меня, мамочка! — Остатки разума ещё фигурировали в сознании, сигналя о неправильности ситуации.

Дарья приставила свою булаву к истекающей соками дырочке и принялась осторожно вводить головку внутрь. Ощущения были необычными. Казалось, что головка погружается во что-то обжигающе горячее и одновременно невероятное удовольствие закрыло все пути к отходу. Продавив первичное, очень незначительное после резиновой-то игрушки, сопротивление, головка резко оказалась внутри. Обжатая вагинальными губами головка отозвалась вспышкой удовольствия и в мошонке что-то приятно напряглось. Дарья вздрогнула и продолжила постигать сокровенные недра, неспеша, погружаясь всё глубже и глубже. Дойдя до какого-то упора, Даша нажала, желая погрузить член полностью, и вдруг рефлекторно дёрнула тазом, проникая за упругую, неподатливо раскрывшуюся и затем сильно схватившую основание головки, преграду.