Во 2 в. до н.э. — 2 в. н.э. сочинения антично-римских писателей стала также пронизывать мощная пропагандистская идея особой миссии римского народа квиритов, предпочтённого богами выдающиеся досто-инства, выдвинутого Судьбою править всем миром. "Римская археоло-гия" Дионисия Галикарнасского оценивается многими современными историками как весьма политизированное сочинение, не столько осве-щающая события прошедших времен, сколько наводящая на мысли о современности самого Дионисия...
Дальше — больше... Практически все последующие главы будут чуть ли наполовину состоять из цитат бесподобного Автора. Того, кто был отделен от начала римской истории столетиями — Тит Ливий жил в 1 в. до н.э.
Да-да, многие исследователи наших дней предпочитают назы-вать Тита Ливия не историком, а именно Автором, Писателем или Рас-сказчиком, вовлечённым в круговорот политических конфликтов, а по-тому насыщавшим описываемое им прошлое современным ему стра-стями, не искавшим достоверные факты, а проводившим параллели настоящему .
Тит Ливий. Современная скульптура
При этом "...древнейшая история Рима, как надо думать, при-влекла наибольшие симпатии' автора. В преданиях римской старины он искал успокоения от бурных событий современности, а в ее легендар-ных героях видел идеал граждан и государственных деятелей. Идеали-зация старины не могла не сказаться на характере повествования и прежде всего определила выбор патриотических и религиозно-нравоучительных примеров, обусловила особый интерес автора к собы-тиям военной истории" .
Главной добродетелью писателя считалась отнюдь не скрупу-лёзность и точность, а способность примерами великих предков вдох-новлять современников, увлекать читателей мощью и красой латинского художественного слова, пробуждать лучшие чувства в гражданине Ве-ликого Города . Писатель ни на миг не должен был задумываться, если ему приходилось жертвовать достоверностью материала ради эффект-ной формы. Он силой воображения заставлял полководца в самый раз-гар сражения, политика за мгновение до самоубийства, жениха в брач-ную ночь принимать изящную позу и произносить приличествующую случаю краткую полуторачасовую речь, составленную по всем прави-лам риторического искусства и сплошь состоящую из высокопарных моральных сентенций.
В работах Трога Помпея, Квинта Энния и Страбона также можно найти некоторые сведения о древнейшем прошлом Италии и Сицилии.
На первый взгляд может показаться странным упоминание в данном ряду имён поэта Вергилия, посвятившего сюжетам апеннинской мифологии поэму "Энеида". Однако именно в "Энеиде" мы находим поэтизированный пересказ легенд, несомненно содержат смутные вос-поминания о событиях и процессах глубокой древности.
Некоторое значение имеет "Естественная история" Плиния Старшего, содержащая отрывочные и краткие сведения по истории ран-него Рима и Италии.
После сочинения Тита Ливия вторым по значимости источником по истории раннего Рима и Италии следует считать знаменитые "Срав-нительные жизнеописания" Плутарха.
Всё вышеизложенное ни в коем случае не может считаться обзо-ром текстовой источниковой базы. В лучшем случае — неполным и очень кратким перечислением. Однако не создало ли у вас даже такое перечисление ощущения солидности и полноты, впечатления обилия книг, в том числе — исторических сочинений. Каковые сочинения отли-чают достаточная полнота и практически полная достоверность матери-ала.
Идиллия?
"Достаточная полнота и практически полная достоверность"?
Гм...
2. ...того не вырубить топором?
К настоящему времени сложились два противоположных мнения о письменной источниковой базе по истории древнейшего Рима. Каковы же они?
Первое. Воздвигнутое на фундаменте именно иллюзорной со-лидности и мнимой полноты. Общепринятое в среде считающих себя профессионалами-историками. Бодрое, гладкое до глянца и внешне очень убедительное, оно вот уже полтора века пропитывает любое учебное пособие по истории древнего Рима, предназначенное для сту-дентов исторических факультетов. Оно перекочёвывает из одного посо-бия в другое, изменяясь лишь в зависимости от стиля и манеры изложе-ния автора. Создатели этих пособий сообщают читателям, что
а)письменные источники по истории древнего Рима достаточно многочисленны и
б)практически полностью достоверны,
в отличие от, скажем, источников по истории ацтеков, шумеров или эфиопов.
Второе. Распространённое как среди профессиональных иссле-дователей ("Источники по истории Рима вовсе не так уж полны и со-всем не так обильны, как это мнится, да и по их достоверности имеются сомнения"), так и — увы! — в среде воинствующих невежд и дилетантов ("Все "источники" — сплошь современные подделки и фальшивки, имеют место всемирный заговор по утаиванию истины о прошлом!").
Первое мнение начало формироваться еще в 16-18 вв. в среде так называемых "антикваров" Это были трудолюбивые и аккуратные собиратели фактов, относящихся к древнейшему Риму, упорядочивате-ли и пересказыватели любой добытой информации
В целом "антиквары" не задались вопросом о достоверности об-наруженных ими и обнародованных источников, хотя Самуил Бошар и Яков Перизоний уже высказывали серьёзные сомнения относительно безоговорочного доверия текстам, приписываемым древним авторам. И только Джамбатиста Вико в "Основаниях новой науки" облёк эти со-мнения в форму аргументированной критики .
Особо следует отметить подход Луи де Бофора, весьма резко критиковавшего тех, кто пытался безоговорочно доверять дошедшим до нас древним текстам. Л. де Бофор охотно признавал, например, Тита Ливия великолепным рассказчиком, однако утверждал, что "рассказы Ливия — не более чем патриотические басни".
Безусловно, имя Бартольда Георга Нибура, основоположника второго мнения о письменной источниковой базе по истории древней-шего Рима, известно любому студенту, проявившему заинтересован-ность в изучении римской истории. "Могучее влияние Нибура на разра-ботку древнейшей истории Рима и Италии выразилось не только в том, что многие положения немецко-датского историка стали общепризнан-ными в науке, но и в том, что его работа стала как бы отправным пунк-том для всех исследователей, включая и противников его взглядов. Со времени Нибура исследование ранней римской истории не мыслится без критического изучения источников, хотя последнее подчас основывает-ся на иных предпосылках, чем у Нибура" .
Этот исследователь впервые заявил о том, что "полнота" наших знаний о Риме — мнимая. Даже если римский историк не прибегал к со-знательной фальсификации, он допускал неосознанное искажение, утверждал Нибур. Достаточно хотя бы указать на то, что один и тот же термин римляне наполняли различным смыслом в разные эпохи. Патри-ций 5 в.н.э. — совсем не патриций 5 в. до н.э., о чём авторы 5 в.н.э. даже не задумывались!
Но учёный не ограничивался критикой -"Отделение баснослов-ного элемента, разрушение обмана может удовлетворить критика; исто-рик стремится к положительному". Нибур стал первым из исследовате-лей, который сделал осторожную попытку восстановить подлинную картину древнейшей истории Рима на основании исключительно досто-верных данных и исторических параллелей. К примеру, царскую власть в Риме Нибур сравнивает с властью басилеев в Греции.
Парадокс — порой самого Нибура упрекают в увлечении методом аналогий и исторических параллелей, особенно в злоупотреблении сравнением древнейшего периода с современностью. Да, это приводило исследователя к противоестественной модернизации исторических яв-лений прошлого. Но на фоне проделанной им гигантской работы, по-добные просчёты более чем простительны.
Альберт Швеглер с успехом применил методику Нибура и осу-ществил глубокий анализ "царского" периода римской истории. Анали-зируя сюжеты о семи римских царях Альберт Швеглер оказался более критически настроен, нежели Нибур, в общем признававший историч-ность последних пяти римских царей. По глубокому убеждению А.Швеглера рассказы о "царях" целиком и полностью — сплошной этио-логический миф. "Цари" видятся учёному не реальными историческими лицами, а воплощением этапов раннеримской истории. Идеи Швеглера до сих пор сохраняют очень важное значение.
Карл Нич проложил работу Нибура, ориентируясь на поиск уте-рянных древних источников, содержание которых в измененном виде перекочевало в произведения поздних римских писателей.
Джордж Льюис, автор двухтомного "Исследования о достовер-ности ранней истории Рима", напротив упорно критиковал нибуровские методы, заявляя, что Нибур просто подменил вымыслы исторических источников собственными домыслами.
Нельзя сказать, чтобы русские исследователи античности уделя-ли мало внимания вопросам источниковедения.
Восторженным сторонником Нибура в отечественной историче-ской мысли явился философ-западник Т.Н. Грановский, автор теории "официальной народности". В статье "О достоверности истории" про-фессор П.Н. Кудрявцев выступил с поддержкой нибуровского критиче-ского направления в истории. Кудрявцев остроумно отметил, что "успехи истории как науки измеряются не одними положительными ре-зультатами исследований, но и постановкой вопросов", что и делал Ни-бур. Д.И. Азаревич в 1875 г. в труде "Патриции и плебеи в Риме" под-держал метод критической проверки источников по древнейшему пери-оду римской истории.
Зато президент Академии наук граф С.С. Уваров резко отрица-тельно оценил нибуровские подходы: -"К чему привели огромные тру-ды Нибура? Нибур без малейших, да и невозможных возражений раз-рушил все основания римской истории".
Просто бесценны работы В.И.Модестова по анализу древнейших надписей, замечательны статьи И.В.Помяловского, основанные на эпи-графических источниках
И.К.Шиховский, И.В.Цветаев издали сборники италийских надписей И.В.Цветаев высказал много идей в области фонетики и мор-фологии латинского языка, провёл детальное изучение палеографиче-ской основы множества надписей. ЮЛ.Кулаковский в книге "К вопросу о начале Рима" предоставил русскому читателю отличное описание ар-хеологических раскопок и сделал обзор археологической литературы, сочетая его с текстовыми и топографическими источниками. Анализ эпиграфических памятников, обзор истории латинского языка содержат-ся в работе И.В.Помяловского "Эпиграфические этюды". П.И.Аландский оставил не потерявший своего значения и в наши дни труд "Древнейший период истории Рима и его изучение"
Теодор Моммзен, крупнейший историк девятнадцатого века стал яростным и убеждённым противником нибуровского критического ме-тода, наотрез отказываясь даже рассматривать вопрос о том, насколько можно доверять текстам, имеющимся в распоряжении историков. Опи-сывая "царский период", Т.Моммзен просто игнорировал те фрагменты текстовых источников, которые казались ему не укладывающимися в созданную им для себя и читателей концепцию. Он не пересказывал ли-виевскую "историю семи царей", а создавал в соответствии с ней соб-ственную концепцию хозяйственного, общественно-политического, ре-лигиозно-культурного развития Рима. Таким образом, Т.Моммзен про-сто элегантно ушёл от решения проблемы исторических источников, дав тем самым пример последующим поколениям историков.
Э. Пайс, ученик Моммзена, отдавая дань уважения знаниям учи-теля в области источниковедения, напротив, выступил с гиперкритиче-ских позиций в изучении раннего Рима.
Пайс настоятельно подчёркивал: даже признав источник по ис-тории раннего Рима и Италии не откровенной подделкой, возможно, да-же весьма искусной, следует помнить, что он создан через века после описываемых в нём событий.
Гиперкритический подход получил распространение и в нашем Отечестве. Профессор Харьковского университета И.В.Нетушил наста-ивал на полной недостоверности сведений о "царской" эпохе, при этом признавая существование этого периода в прошлом Рима. Пожалуй, вы-сказывая несомненно заслуживающие внимание догадки, учёный в пылу полемики порой несколько пренебрегал косвенными свидетельствами. Так, И.В.Нетушил почти не учитывал археологический материал, ино-гда подтверждавший информацию, получаемую из текстов.
Высказываемые гиперкритиками соображения встревожили сто-ронников безоговорочного доверия к письменным источникам. Ещё бы — ведь сомнения в количественном и качественном составе этих источ-ников значительно сокращали "кормовую базу" для историков, защи-щавших по этим источникам диссертации и занимавших тёплые места в университетах.
"В 90-е годы XIX века у отечественных исследователей древ-нейшей истории Италии и Рима сложились разные мнения по вопросу об историчности этого периода. Одни ученые выражали скептическое отношение к его историчности (А.Энман), другие — занимали "сред-нюю" позицию (И.В. Нетушил), третьи — воссоздавали признаваемую ими историю по всем сохранившимся к тому времени историческим па-мятникам (В.И. Модестов). Этим определялось и их отношение к источ-никам" .
Блистательный титан отечественного исторического знания В.И.Модестов решительно выступил против сомнений в количестве и качестве письменных источников: -"Положить границы распространя-ющемуся все более и более, в особенности в Германии, бесплодному скептицизму относительно древнейшей римской истории!"
Г. де Санктиса можно считать сторонником "средней позиции". Однако, на его научные взгляды оказала серьёзное влияние политиче-ская ситуация в Италии, приход фашистов к власти и последующие со-бытия.
Позиции "середняков" чем далее, тем более укреплялись. На по-зициях "ни горячо, ни холодно" находились А.Розенберг, Б.Низе, Эд.Шварц, Ф.Корнелиус. При этом, разумеется, нужно учитывать, что выбор итальянскими учёными "средней" позиции во многом объяснялся никак не научными воззрениями, а политическими факторами — в пери-од разгула фашизма высказывать сомнения в достоверности источников, восхваляющих величие Рима, считалось по меньшей мере непатриотич-ным... и было просто опасно... Даже убеждённый адепт гиперкритициз-ма Этторе Пайс был вынужден отречься от своих убеждений и методов.
По понятным причинам в период второй мировой войны дискус-сии между сторонниками гиперкритического подхода и приверженцами безоговорочного доверия источникам почти сошли на нет. Что ещё бо-лее укрепило позиции "середняков" и привело к их доминированию в послевоенный период.
Именно на этих позициях стоял крупнейший советский исследо-ватель истории раннего Рима и Италии А.Й.Немировский .
Уничтожение Советского Союза и последующее истребление на его бывшей территории науки и образования положило конец исследо-ваниям истории раннего Рима и Италии вообще и свело на нет дискус-сии на источниковедческую тематику. В то же время "...последние годы ознаменовались появлением большого числа сочинений, посвященных так называемой "паранауке". В области истории — это "атлантоведе-ние", представление о существовании в далеком прошлом (чуть ли не в третичном периоде) культурнейших цивилизаций, убеждение в посеще-нии Земли космическими пришельцами и т.д., и т.п. Не обсуждая здесь эти вопросы по существу, нельзя все же не отметить, что адепты пара-науки отличаются невероятным легковерием... Проверка их ссылок на "материальные свидетельства"... обнаруживает, что этих свидетельств либо просто нет, либо они были "уничтожены" или "пропали" при не-ясных и неуточняемых обстоятельствах. В связи с этим особенно любо-пытно, что так называемая "античная история" (в отличие, скажем, от новой истории) обнаруживает все характерные черты современной па-ранауки" .
