Все люди смертны

Тщательно разглаживая влажные волосы, Андрей вдруг заметил, что во дворе происходит какое-то движение. Он взглянул в окно и увидел, что во двор вошел ни кто иной, как его непосредственный начальник — полковник Лану. До крайности пораженный этим фактом, Андрей бросил причёсываться и решил посмотреть, что будет дальше. Полковник осторожно оглянулся, потом поправил белое кепи — головной убор легионера. Как будто дождавшись этого знака, к полковнику подошел тот давешний интеллектуал в белом костюме. Он улыбнулся полковнику, как старому знакомому, достал из кармана какой-то маленький пакет и передал его Лану.

Сказав несколько слов, он пожал руку полковнику и покинул двор. Подождав некоторое время, полковник спрятал пакет в карман и тоже исчез из поля зрения.

Андрея очень заинтересовало это обстоятельство... Пара бандитов никак не вязалась с тем интеллектуалом, но, тем не менее, они пришли вместе. А потом этот тип в белом костюме с обложки модного журнала встречается с самим полковником Лану... Странно это, очень странно... Хотя и не его дело... Он закончил причесываться, вытер лицо туалетной бумагой и вышел из помещения.

Остаток дня прошел, как Андрей с Жаком и намечали. В общем, он ничуть не жалел о времени, проведенном в пайамской столице, когда точно в указанное время они подошли к вертолету. Полковник, без сомнения, заметил кровоподтеки на горле Андрея, но ничего не сказал ни ему, ни Жаку и скоро он и думать забыл об этой истории.

3

— Дерьмо! Самое дерьмовое дерьмо из всего вонючего дерьма, что я нюхал! — ругался сержант.

Уже второй день их группа брела по пайамским джунглям, и все это время сержант Клэн ругался, не переставая. Французский язык слабо подходил для брани, из него нельзя было выжать ничего более серьезного, чем "дерьмовое дерьмо", поэтому сержант широко использовал английские и немецкие ругательства. Судя по всему, матерился сержант весьма виртуозно, но Андрей не знал этих языков и не мог оценить степень мастерства.

Их подняли по тревоге, на рассвете, всего двенадцать человек, во главе с сержантом, усадили в грохочущий винтами вертолет, который, не мешкая, сразу же взмыл. Через несколько часов полета машина приземлилась на лесной поляне, выпустила их из бронированного чрева и тут же поднялась в воздух. Куда их забросили — неясно. Они мелкая сошка, рядовые наемники, им лучше не рыпаться и подчиняться приказам людей, знающих, что к чему. Таким человеком Андрею показался их сержант.

Обычно немногословный, на этот раз командир был чем-то встревожен и ругался. Андрей даже не догадывался о цели, с которой их забросили в дремучую пайамскую сельву, но понимал, что видно она и беспокоила сержанта.

Идти по лесным тропам было нелегко. От влажной жары было тяжело дышать, пропитанная потом одежда липла к телу, а кожа немилосердно зудела сразу во множестве мест. Низко свисающие плети лиан то и дело перекрывали путь и тяжелый нож-мачете, имевшийся у каждого, был просто необходим. Душный воздух тропического леса ощущался настолько плотно, что, казалось, его можно было резать. Или рубить мачете... Мягкая почва пружинила и переваливалась под ногами, вызывая странное ощущение, будто ступаешь по огромному дивану.

В первые часы движения Андрей ждал неведомой опасности, вслушиваясь в неумолчный звук леса. Белые люди были чужаками здесь и понятия не имели, что означает каждый из звуков, но внимательному человеку, привычному к путешествиям в сельве, эта симфония может сказать многое. Поэтому Андрей внимательно следил за сержантом.

Тот то и дело поглядывал на компас и карту, видимо прикидывая маршрут, хотя чем могла помочь карта в таком переплетении растительности, Андрей не представлял. С его точки зрения, здесь полностью отсутствовали ориентиры, но сержант уверенно вел их группу к какой-то цели, о которой ведал лишь сам, да отправившее его начальство.

Час следовал за часом, методичное взмахивание тяжелым ножом утомляло и вызывало обильную испарину. Мучала жажда, но пить нельзя, от этого становилось еще хуже. Хлебнуть немного воды можно только когда сержант объявит привал, а он, судя по озабоченному виду и быстрым взглядам на часы, не собирался этого делать.

Наконец, далеко за полдень, сержант тихим голосом произнес: "Стоп!". Легионеры остановились, как вкопанные. Он подозвал Хадсона, одного из опытных солдат и произнес несколько неразборчивых фраз. Тот кивнул, соглашаясь с сержантом и, обернувшись, сказал:

— Каминский, Деларю, Лихачев — за мной, — и неслышно двинулся по лесной тропе. Трое наемников поспешили за ним, стараясь ступать также тихо.

Они не сделали и сотни шагов, когда Андрей увидел, как идущий впереди здоровый поляк Каминский поднял руку в предупреждающем жесте. Андрей остановился, наблюдая за ним, но вскоре Каминский махнул рукой вторично, разрешая продолжать движение. Еще пара минут и они вышли на небольшую полянку. Андрей осмотрелся. Судя по всему, здесь совсем недавно происходило какое-то оживленное движение — истоптанная трава не успела выправиться. И еще странный запах, который Андрей узнал не сразу, в сельве какие только ароматы не встречались...

Он еще раз внимательно осмотрелся. Жак, стоя рядом с Андреем, издал горлом какой-то непонятный звук, Андрей судорожно схватился за автомат, оглянулся на Жака и вздрогнул от нервного напряжения, проследив направление его взгляда.

Хадсон отошел в сторону и Андрей увидел жуткое зрелище. Прямо перед ним, до этого скрытое широкой спиной наемника, предстало что-то, похожее на человека.

Раньше Андрей видел подобное только в фильмах ужасов. Лишенный кожи и одежды, труп несчастного был во многих местах обглодан животными, исклеван птицами и изъеден насекомыми, которые буквально кишели на теле, блестя и шевелясь. Воздух над телом басовито гудел от мух. Ноги трупа были привязаны к толстому дереву проволокой, а то, что раньше называлось руками, было поднято вверх, скрещено над головой и в месте скрещения было прибито к стволу толстым деревянным клином. И этот запах, который Андрей не узнал, был вонью разлагающейся плоти.

Судя по всему, жертву привязывали к стволу еще в живом состоянии, бурая почва под деревом была обильно орошена уже свернувшейся кровью, а по состоянию клина и проволоки было видно, что несчастный бился, тщётно пытаясь освободиться. Андрей отвернулся, борясь с приступом дурноты, и услышал, как за его спиной Каминского вырвало.

4

— Так индейцы пайама казнят предателей... — сказал сержант Клэн. — Дерьмо, — он опять скрипнул зубами и отошел от трупа на несколько шагов.

Андрей еще раз посмотрел на тело и снова содрогнулся. Сзади послышался звук радиоэфира. Сержант развернул антенну и докладывал начальству о случившемся. По его односложным ответам нельзя было понять о смысле. "Да", "Нет", "Хорошо", "Будет выполнено," — вот все, чем реагировал сержант на распоряжения командира. Но вот он произнес: "Конец связи". Шипенье и бормотанье эфира смолкли.

— Все подойдите ко мне, — приказал сержант. Легионеры, за исключением тех, кто нес дозор, сгрудились вокруг командира.

— Обстановка такова, — начал сержант. — Мы выполняем особое задание. Нашей разведке удалось выяснить источники поступления денег на счета контрас. Это торговля наркотиками. Сами понимаете, что деньги это немалые, на ведение войны хватит. Наша спецслужба знает о существовании секретной фабрики по переработке сырья в конечный продукт. Эта фабрика расположена глубоко в джунглях, наша задача — уничтожить ее. Точно ее расположение неизвестно, но его знал тот человек, который сейчас привязан к дереву. Как видно его разоблачили... — сержант на мгновение задумался, потом продолжил: — Тем не менее, он нас не выдал и начальство требует продолжения операции. Сейчас мы уйдем с этой поляны, оставим все на ней, как есть, не будем даже труп хоронить. У нас есть резервный контакт, другой агент, который ждёт в условленном месте. Задание сложное, пожалуй самое сложное из всех, что приходилось мне выполнять. Мне потребуется полная отдача от каждого, поэтому я не могу скрывать ничего. Такова обстановка, — закончил он. — Вопросы есть?

Все молчали, обдумывая сказанное.

— Сержант, почему вы думаете, что проводник нас не выдал? — спросил Жак.

— Потому что, будь иначе, нас здесь ждала бы засада.

— Логично, — согласился бельгиец.

— Еще что-нибудь? — опять спросил Клэн.

— А что будет с нами, если тоже попадем в плен? — боязливо поеживаясь, поинтересовался Шульце.

— Лучше вам не попадать в плен, ребята... — криво усмехнулся сержант, кивнув головой на труп, привязанный к дереву. — Забудьте о Женевской конвенции, здесь пайамская сельва, а не парижские бульвары. К тому же мы — солдаты-наемники, стоим вне закона, на нас не распространяются правила цивилизованного общества. А еще мы выполняем диверсионное задание. И я, могу добавить, что лучше попасть в плен в самом зачуханном европейском государстве, чем в самом развитом африканском или южноамериканском...

Легионеры молчали, обдумывая мрачную информацию.

— Обрадовал? — невесело засмеялся сержант. — Я не хочу скрывать ничего, ибо в бою каждый должен рассчитывать на другого. Только так мы сможем выполнить задание и вернуться назад. Всем все ясно или еще какие-нибудь вопросы будут?

Вопросов более не последовало.

— Тогда всем отдыхать полчаса и двинемся дальше, — распорядился Клэн.

Деларю и Андрей перешли в конец поляны подальше от смердящего трупа. Ветер дул от них и почти не доносил миазмов. Там уже сидел бледно-зеленый Каминский, а вскоре к ним подошел и раздраженный Шульце. Андрей молча жевал сухой паек, глядя в белесую синь тропического неба сквозь колодец, образованный деревьями. Высоко в облаках парила какая-то крупная птица. Должно быть стервятник...

— Что ты думаешь обо всем этом? — спросил Жак.

— Ничего хорошего... — ответил Андрей, отгоняя ладонью пляшущую перед лицом нарядную красно-сиреневую бабочку.

— Дерьмо все это, — буркнул Шульце. — Сержант прав, это полное дерьмо.

— Мы знали, на что идем, — пожал плечами Жак.

— И деньги тоже дерьмо!

— Но дерьмо — не деньги, — засмеялся Жак.

— Здесь есть другое, ребята, — тяжело сглотнув, вдруг произнёс Каминский.

— Что же? — спросил Андрей.

— Обратите внимание, в нашей группе нет опытных солдат. Все такая же зеленая молодежь, как мы. Максимум один год службы.

— Черт, а ведь верно, — тревожно оглядев всю группу, сказал Жак.

— А откуда ты знаешь, кто тут зеленый, а кто обстреляный? — недоверчиво спросил Шульце.

— Хадсон сказал, — коротко ответил поляк. Хадсон был опытным воякой и его мнению следовало доверять.

— Видимо, поэтому сержант так ругался... — догадался Андрей.

— И, видимо, поэтому он говорил, что это самое тяжелое задание за всю его карьеру, — дополнил Жак.

— А почему так сделали? — возмущенным тоном спросил Шульце. — Они что, там в штабе с ума посходили? На такое сложное задание посылать щенков?

— Тише, не ори! — сказал Андрей, обратив внимание на то, что сержант поднял голову и с интересом смотрит на них.

— Может это ошибка, а может... Начальство иногда думает не головой, а задницей, — предположил Каминский.

— Ага, оно ею думает, а мы ее подставляем... — мрачно пошутил Жак.

5

Еще двое суток группа брела по зеленым лабиринтам джунглей. Андрей немного привык передвигаться по сельве, его уже не так утомляла постоянная необходимость обрубать стебли, преграждающие путь. Он свыкся с духотой и зноем, все-таки, как ни крути, а определенная акклиматизация происходила. Мужчина он был здоровый, процесс проходил достаточно легко, и, в общем безболезненно.

Местность немного изменилась, среди джунглей чаще стали встречаться широкие поляны и места с травой и кустарниками. Кое-где проглядывали скалы, покрытые бородатым мхом, а когда их группа вышла на одну из полян, Андрей увидел далеко впереди цепочку заснеженных горных вершин и догадался, что именно они их цель. Сержант уверенно вел группу к месту, которое указало ему командование. Андрей не догадывался, что это за место, сейчас он пожалел, что не интересовался географией Пайамы и понятия не имел, что за горная гряда впереди. Трудно сказать, чем могло бы помочь ему это знание, но в любом случае, не помешало. Горы казались очень далекими, но они были и группа медленно, шаг за шагом приближалась к ним.

— Черт бы их побрал, — еле слышно сквозь зубы ворчал вечно недовольный Шульце, перебираясь через очередной поваленный ствол. — Что они не могли вертолет прислать, чтобы быстро переправить нас, куда надо?

— Значит, не могли, — также тихо утихомиривал его Жак. — Начальству всегда виднее, а наше с тобой дело топать и не рассуждать.

— Вертолет очень легко засечь, проще, чем пешую группу. К тому же у контрас "Стингеров" полно... — добавлял опытный Хадсон.

— Не болтать! — обрывал их голос сержанта.

Едва начавшаяся беседа смолкала, а группа продолжала движение через кучи бурелома и сплетение веток, отмахиваясь от докучливых насекомых.

К исходу вторых суток группа остановилась на одной из полян. Место было живописное. Видимо, здесь когда-то случился лесной пожар — черные останки обгоревших стволов виднелись из-за буйной поросли. Вокруг порхали стайки птичек, радуя глаз своим пестрым опереньем. Рядом журчал веселый ручеек, к которому сразу поспешили наемники. Картина была идиллическая, но как ни привлекательно выглядела вода и как не хотелось пить, Андрей бросил в фляжку с водой пару таблеток, которые должны были обеззаразить ее и лишь потом утолил жажду.

Тропический вечер был скор, но ярок. Солнце золотило кроны деревьев на закате, потом вспыхивало, будто прощаясь с землей, и исчезало. Почти сразу после этого наступала полная тьма. Андрей любил эти моменты, пожалуй, единственное время суток в сельве, когда он чувствовал себя более-менее комфортно. Дневные кровососы улетали, а ночные еще не успевали заступить на вахту, воздух был более прохладен, в сравнении с дневным, поэтому дышалось особенно легко. Андрей знал, что это мгновение кратко и торопился насладиться им, зная, что через несколько минут все "прелести" тропиков возвратятся. Снова зазудят насекомые, вернется духота и жажда и он будет сидеть в темноте, намазанный вонючим репеллентом, обливаясь липким потом на свербящем, немытом и искусанном теле, смотря на незнакомые южные созвездия, стараясь провалиться в беспокойный, тревожный сон до того момента, как его разбудят, чтобы принять смену от часового...

Вот в такой момент, за считанные минуты до полной темноты, он и вышел из леса. Часовые прозевали его, но он не выглядел враждебно, несмотря на то, что у него на плече висел автомат Калашникова. Наемники, увидев незнакомца, схватились за оружие, но сержант примирительно поднял руку и все немного расслабились. Не торопясь, как-то внушительно, незнакомец подошел к нему и положил открытую ладонь на плечо сержанта.

"Индеец!" — догадался Андрей, хотя ничто в облике пришельца из джунглей не напоминало персонажей из романов Майн Рида. Он выглядел, как вполне цивилизованный человек, одетый в темные джинсы, обрезанные выше колен и широкую рубаху защитного цвета, распахнутую на груди. За поясом торчал мачете, а за спиной был ранец военного образца. Вполне обычная одежда в этих краях. И автомат — непременная принадлежность любого, кто отваживается сунуться в пайамские джунгли. Лишь хорошо видная на смуглой коже татуировка фиолетового цвета, изображающая парящую птицу, наводила на мысль об индейском происхождении.