Это была какая-то дача или загородный дом. Вокруг высокого забора с массивными воротами и надписью "Не входить! Частная собственность охраняется охранным предприятием Стрела" виднелись только деревья. По внутреннему периметру забора натянута колючая проволока винтом (егоза). Посредине стоял необычной формы двухэтажный большой дом. Особенно бросался в глаза огромный стеклянный бассейн, который мог работать даже зимой. По всей территории аккуратно посажены деревья, а ровные и чистые асфальтированные дорожки довершали эту животрепещущую картину, явно показывая, что это какой-то особняк, а не тюрьма. Во дворе были несколько скамеек, беседка, небольшой фонтан и гармонично вписывающиеся в эту картину спортивные снаряды, размещенные под навесом от дождя.
Штурмовать такую дачу непросто. Здесь уязвимое место — только ворота, и уходить, по-видимому, возможно только через них. У ворот я заметил еще двоих охранников. Шансы что-нибудь предпринять таяли на моих глазах. Какой бы супермен я не был, я просто физически не успею обезвредить двоих мужчин, которые тоже не мальчики для битья, и при этом не получить разряд электрошокера. Только в боевиках безоружный одиночка может положить взвод вооруженных головорезов. Я был уверен только в том, что стрелять они не будут. Я решил пока изображать страх и посмотреть, как будут развиваться события.
Тем временем мужчина, видимо хозяин, уже подошел ко мне и взял меня за подбородок. Этот жест вызвал во мне ураган злости. Заметив это, он злорадно улыбнулся, резким движением руки отпустил меня, и, отступив назад на шаг, начал внимательно меня рассматривать.
— Не нравится? Да? — монотонно и с презрением произнес он, и в ответ на моем лице невольно заиграла усмешка. — Твое имя? — повысив голос, произнес он.
Я промолчал. Он смотрел на меня, а я — на него. Так мы стояли около минуты, после чего он подошел и, размахнувшись, хотел залепить мне пощечину. Но мой инстинкт никуда не делся. Поэтому я не смог просто стоять и, воспользовавшись фактором неожиданности, нанес ему несколько резких ударов. Внезапно сильный разряд тока парализовал меня, и я потерял сознание.
...
Очнулся я уже в помещении. Приходя в сознание, почувствовал, что лежу на мягком, а рядом в кресле сидел тот самый мужик. Как я жалел, что нанес только нокаутирующий, а не смертельный удар!
— А ты у нас бесстрашная. Ну что же ты, сука, такая строптивая? Я тебя научу, как правильно надо вести себя, шлюха! — язвительно сказал он. — Ты научишься быть самой покорной, самой послушной на свете. И, при твоей красоте, ты будешь при этом самым лучшим нашим товаром... — понизив тон, задумчиво продолжил он. Он перевернул меня лицом к стене, на которой висел персидский ковер, и сел рядом. — Не хочешь, сука, по-хорошему? — он стянул мне ремнем руки за спиной, завязал глаза и, достав из шкафа плетку, стал раздеваться. Его ступня уперлась мне в лицо. — Целуй, сука! — произнес он, и плетка легонько коснулась моих ягодиц. Я аккуратно поцеловал его ногу. — Лучше, блядина, еще лучше! — плетка чуть сильнее опустилась на мой зад. — Рот открой! — скомандовал он, большой палец ноги протиснулся между моих губ и зашевелился во рту. Пытаясь уйти от его ступни, я перевернулся на спину. В ответ он моментально схватил меня за волосы и, рванув их вверх, прокричал: — Встать! Быстрее, сука! — Я поднялся и тут же был прижат грудью к стене. — Шире! Шире расставь ноги, шлюха! — негодовал он.
Мне ничего не оставалось делать, как только подчиниться ему. Он стал щупать задницу, ляжки. Я чувствовал его дыхание у себя на затылке и член, упирающийся мне в задницу. Внутри себя я ощутил одновременно гнев и обиду за то, что попал в такую унизительную ситуацию. Но мне нужно собраться, я же раньше обладал... Нить моих нервов натянулась до предела, я не сдержался и со всей силы головой ударил его по носу.
— Ну, ты и прыткая. И откуда же ты взялась? — отшатнувшись от неожиданности и приложив руку к носу, удивился он. В ответ я молчал. Неожиданно он отбросил меня в сторону. — Мне плевать, как тебя звали до этого. Теперь ты Анджела, и чтоб впредь не была такой строптивой, будешь носить ошейник. Как он работает, я сейчас тебе наглядно продемонстрирую, — продолжил он.
Взяв пульт, который лежал рядом, он нажал на одну из кнопок... Вроде ничего не произошло, а через секунду мое сознание неожиданно начало покидать меня, и я провалился в пустоту.
...
Придя в себя, я почувствовал, что нахожусь в неудобной позе и уже в другом помещении. Окончательно придя в себя, я с ужасом понял, что лежу раскоряченный в гинекологическом кресле и, если ошейник не считать одеждой, то еще и без одежды. Машинально попытался сдвинуть ноги, но у меня не получилось. Ноги и руки были пристегнуты ремнями. От всего этого я чуть было снова не упал в обморок. "Пиздец! Что-то слишком часто я в обмороки падаю, — подумал я. — Надо было еще по дороге уходить, там был шанс, а тут, да еще с ошейником — проблематично. Но где наша не пропадала, и здесь прорвемся".
Ко мне подошла незнакомая женщина, видимо врач.
— Ну что, очнулась? — задала она вопрос и, не дожидаясь ответа, продолжила: — Сейчас мы тебя обследуем, возьмем анализы, и все. Ничего страшного не произойдет, обычный осмотр, который ты уже не раз проходила. Так что расслабься.
В кабинет зашел старый знакомый и в наглую стал меня рассматривать. Если честно, то мне стало очень стыдно. Я даже не видел, как в меня вошло гинекологическое зеркало, я понял это, когда почувствовал его в себе и впервые с обидой ощутил свою принадлежность теперь уже к другому полу. Даже походы в туалет такого ощущения не вызывали, мне казалось, что это зеркало полностью меня заполнило. И, что удивительно, тело реагировало непонятным мне образом, по-своему, вне зависимости от моего желания. Женщина, делавшая осмотр, повернулась к Александру и начала разговор:
— Слушай, Саш, а она уже потекла.
— Может, просадить ей? А то поза прям, как надо.
Я в тот момент почувствовал, что от стыда и ярости весь загорелся. Даже не знаю, от чего больше.
— Не советую, — услышал я слова женщины, — она девственница. Заказ испортишь.
Кто бы знал, как я себя чувствовал в этот момент! Внутри меня кипела ярость, перемешанная со стыдом. В этот же момент я почувствовал, что плачу.
Врач вынула из меня зеркало, подошла к столу и начала что-то заполнять. О том, что она мне сейчас делала, даже думать было неприятно. "Вынули из меня... Вот попал! Раньше вынимали только пули и осколки, а зеркала в меня ни разу не попадали!" — в душе негодовал я. Тем временем женщина закончила записи, подошла ко мне и начала мять и прощупывать грудь. А после еще раз раздвинула половые губы и внимательно на них посмотрела. Для меня это тоже было неописуемо унизительно. До сих пор я все еще не мог поверить, что это происходит со мной. Немного погодя она вновь подошла к столу, что-то записала, и я услышал:
— Все в порядке. Анализ будет минут через десять. Можете ее забирать. Наркоз она должна вынести нормально. Поэтому можете ее сразу на стол. Я понимаю, что времени мало, но я бы советовала вам подправить ей лицо на местном наркозе. Тем более, что в маленькой коррекции нуждаются нос и рот с губами. Думаю, что через дней десять ее можно будет отправлять.
С этими словами она подошла ко мне и расстегнула ремни. Я машинально прикрылась, даже не осознавая, что делаю. В следующее мгновение я готов был выпрыгнуть из кресла и наброситься на них, но почувствовал несильный, но вполне ощутимый разряд тока, прокатившийся по телу и заставивший его изогнуться.
— Без глупостей, — услышал я голос Александра, и меня вновь начал окутывать туман, слабость... — Ты, видимо, еще не поняла, — продолжал он. — Ты должна быть послушной, и любое твое неповиновение будет приносить боль. А сейчас чтоб закрепить наш первый урок... — он посмотрел на женщину, та кивнула ему и вышла за дверь. — На колени! — зло рявкнул он и начал расстегивать ширинку.
В тот момент у меня в голове пронеслась вся жизнь. Для меня это было наподобие смерти. Зарычав, как раненный и загнанный в угол зверь, я ударил ногой в предплечье его правой руки, в которой был пульт. Верней, попытался ударить, т.к. растяжки этому телу явно не хватало. Но эффект неожиданности свой результат принес. Пульт вылетел, и противник на мгновение опешил, что дало мне возможность нанести сокрушительный удар в кадык. После него он с грохотом, роняя различные предметы, упал на пол.
Необходимо действовать быстро. Я мельком осмотрел помещение: на окне решетка, за дверью наверняка охранник, да и эта баба где-то рядом. У нее я тоже заметил шокер. В тот момент я даже не обращал внимание на то, что совершенно голый. Александра я уже не опасался, так как знал, что если его срочно не положить на стол, то после таких ударов ему остается жить максимум пять минут. Поэтому я подошел к двери и выглянул в коридор. Там никого не было. Попусту терять время нельзя. Я подошел к лежащему без сознания телу, обыскал его и, не найдя ничего полезного, взял пульт, на котором были всего три кнопки. Проверять их у меня желания не было. Ощупал ошейник и, не обнаружив никаких замков, понял, что в сложившихся условиях снять его самостоятельно не смогу. У меня возникла мысль, что если есть еще такой пульт, то бегать мне осталось недолго. В тот момент я не думал, что будет со мной. Я рвался на свободу.
Но тут распахнулась дверь, и в комнату вошел охранник. И это было последнее, что я помню.
7. Неожиданная встреча
Сознание возвращалось очень медленно. Я вроде все слышал, но как будто был далеко от реального мира. Я помню разговор, но не могу сказать, сон это или явь. Хотя точно могу повторить все, что слышал. Мужской голос спросил:
— Ну что, Юрич, шрамы когда исчезнут? Когда можно заказчикам за ней приезжать? Они вчера уже звонили.
И тут же последовал ответ:
— Я думаю, что завтра можно снять пластыри. Шрамов уже нет. Да их, по сути, не было. Ведь мы практически скальпелем не работали, в основном силикон. Поэтому дня через три пусть приезжают. Еще ее нужно привести в себя. Да, дня три, ну четыре, для Верочки. — Я никак не мог понять, о ком речь. — Да, еще, — снова услышал я, — не забудьте ошейник одеть, а то больно прыткая, Саню на тот свет отправила. И будьте с ней начеку.
Я почувствовал, что надо мной кто-то склонился, и в нос ударил сильный запах табака. И снова чей-то голос:
— А ты, Юрич, прям волшебник. Она — копия, но если не знаешь, то примешь за оригинал. Руки у тебя волшебные. Да, поработать нам придется.
— Да какой там волшебник, Павел Алексеевич, все компьютер. Запустил два фото, все сравнивается, подбирается, и выходит графика с данными, где и насколько нужно подправить. Вот только с ее чувствительностью и уровнем возбудимости я не уверен. Время покажет. Если что, скорректируем.
Голоса начали удаляться.
— Сегодня должны привезти девочку. Мне надо, чтоб из нее получилась, эээ... забыл... Селена какая-то. Ну, в общем, там все написано, и фото оригинала тоже там есть. Сам разберешься, а мне пора ехать.
Послышались удаляющиеся шаги. Потом наступила тишина. Я попытался открыть глаза, но веки были как будто налитые свинцом. Тут опять кто-то вошел в комнату.
— Так, парни, я сейчас одену ей вот это, и надо ее перенести в третью. Мы ее выписываем.
Я почувствовал, как он одел мне на шею чертов ошейник и сделал в вену укол.
— Все, можете забирать.
— Она же голая! — услышал я веселый голос, раздавшийся практически над ухом.
— Ну и что? Теперь пусть привыкает. Это будет ее повседневная одежда. — Раздался дружный смех.
— Юрич, а может, ее трахнуть? — опять смех, который тут же оборвался. — Да ладно, Юрич, я же пошутил, не смотри так.
— Слышь ты, щенок, у нас не второсортный товар! В основном все под заказ, и если с ней что-нибудь случится, я из вас двоих такое слеплю!.. Ясно?! Тогда вперед!
Я почувствовал, как меня подняли и переложили на что-то жесткое. Видимо, это каталка. В этот момент я начал проваливаться в сон, и голоса стали удаляться. Я начал слышать их урывками. Уже говорили между собой охранники, везя меня по коридору.
— Слышь, Котяра, а ты бы ей вдул? — сказал тот самый голос, что и первый раз предлагал.
— Иди молча, а то потом вдуют по самые уши. Ты еще Алексеича не знаешь. Меньше говоришь — дольше живешь. Понял?!
— Да я просто представил, что с Питом одинаковых телок трахаем, — не унимался первый.
Дальше шли молча, и я, уже не напрягаясь, начал вырубаться.
...
Внезапно буквально в трех метрах от меня разорвалась граната. В этот же момент я чувствую, что лечу. Потом удар, звон в ушах, и все как в тумане. Перепачканное сажей и пылью лицо Рыси. Он мне что-то говорит. Я его не слышу. Потом медленно прорывается сквозь шум его голос:
— Командир, живой? Куда зацепило?
Боли я не чувствовал и попробовал встать. Рысь мне помог. Вроде все в норме. Я прижался к стенке и начал осматривать себя. Крови нет, нигде не жжет. Разгрузка разорвана в клочья, магазины покорежены осколками, а на мне ни царапины. Бывает же такое, только глаза песком засыпало и слегка контузило. В это время Рысь уже долбил длинными очередями из ПК, стоя во весь рост в проеме окна. Я пытаюсь сдвинуться с места. Меня тошнит, нагибаюсь, и там, где секунду назад была моя спина, начинает лететь штукатурка, осколки кирпича и появляются пулевые отверстия. По нам лупят из ПКТ. Мы с Рысью вжимаемся в пол и наблюдаем, как толстые кирпичные стены превращаются в решето. Надо уходить, они нас тут заживо похоронят.
— Рысь, уходим! Где остальные? Все на второй этаж! Дом зубами держим! — ору я.
Связь не работает. Наверное, при взрыве сорвало. Я поднимаюсь и бегу в коридор. Натыкаюсь на засаду. Автомат поднять не успеваю. У ближайшего ко мне боевика ствол смотрит прямо мне в грудь. Я вижу, как у него палец вдавливает курок, и... Выстрела нет, а мой автомат уже на уровне живота. Начинаю стрелять, и неожиданно наступает полная тишина. Еще толком не понимая, что произошло, я присаживаюсь у стены...
— Не может быть. За каких-то две-три минуты пронесло столько раз! Это явно перебор. Так не может везти.
Подошли ребята.
— Командир ты как?
— Нормально, ну-ка дай мне автомат вот того жмурика — прошу я и отстегиваю магазин.
Так и есть, пустой. Парни, видимо, все поняли. Как они тут оказались? Уже не важно. Сейчас опять полезут. Уйти только ночью сможем. Начинает опять лупить ПКТ. К нему присоединяется еще и АГС. И все сначала. Опять грохот, взрывы, стрельба со всех сторон, и тут чья-то рука, нежная и мягкая начинает гладить меня по голове и по щекам, я открываю глаза, вижу лицо девушки, под впечатлением сна. Я хватаю ее за плечо.
— Где Паровоз? Рысь, прикрой, Малыша ранило.
...
Сильная пощечина приводит меня в чувство, я смотрю на девушку, сидящую рядом, и у меня вырывается следующий вопрос:
— Марина, ты что тут делаешь? Где мама??? — Я еще находился под влиянием сна. Даже тяжесть груди я воспринял, как разгрузку. — Как ты сюда попала? — снова закричал я.
