В этот раз мощный телепатический разряд ударил в мой мозг, когда я мирно принимал ванну в одном из своих домов. Действительно, блестящая деликатность не гонять к моему порогу почтовых служащих, не ждать пока я закончу водные процедуры, а просто поджарить мои мозги телепатическим сообщением. Застонав от боли, я едва не захлебнулся водой с хвойной пенкой. Глава сообщества требовал, чтобы я явиться к нему по мере возможности, но как можно скорее.
Застонав, я потёр виски, сила мысли Самаэля столь сильна, что ему ничего не стоит убить живое существо лёгким усилием воли. Непонятно для чего ему в подчинении Магистры Тайной Печати, если он сам может уничтожать нарушителей закона, не сходя со своего любимого дивана. И с чего он решил, что вытащить меня из ванны почтовым извещением менее удобно? В конце концов у меня есть почтовый ящик и я мог бы не открывать дверь, а заглянуть в ящик после того как закончу с купанием.
Самая большая его проблема Самаэля была в том, что он был бессмертен. С первого дня моей службы босс ясно дал мне понять, как безгранично я ему симпатичен. Иногда, напрочь утомлённый скукой, он в принудительном порядке приглашал меня в гости и не отпускал по нескольку дней. В его замке Лодреме, за мной были закреплены личные апартаменты. Как-то Самаэль признался, что мой живой ум веселит его, а общение со мной скрашивает его тусклые дни.
Получив сигнал, я немедленно прервал свои водные процедуры. Облачился в любимые синие джинсы и рубашку, (Самаэль обожает синие тона, говорит, синий напоминает ему о небе) и с недобрым предчувствием щёлкнул пальцами. Отличный способ перемещения доступный колдунам. Для этого нужно хорошенько представить место, в которое хочется попасть и щёлкнуть пальцами.
Попадая в Лодрем, всегда оказываешься там где угодно его хозяину. Лодрем — замок Самаэля в искусственно созданном мире, так называемом "креативном пространстве" расположенном в одном из параллельных измерений. На этот раз я оказался в столовой зале. У жарко горящего камина (Самаэль очень любит огонь, и камины в Лодреме повсюду) стоял накрытый столик и два пустующих кресла.
— Здравствуй, Кристиан, мальчик мой, — привычно из-за спины прозвучал голос верховного демона. — Надеюсь, я не сильно затруднил тебя, попросив явиться так спешно? Знаю, ты собирался отужинать, а моё приглашение лишило тебя этой возможности. Я компенсирую. Прошу, раздели со мной трапезу. — Он гостеприимно пригласил меня за стол, указав на кресло.
Примерно два года назад босс сменил оболочку и хотя я не женщина, объективно могу сказать, это тело эталон совершенства мужской красоты. Прекрасный в юности Бред Питт ему и в подмётки не годится, впрочем, что-то общее с голливудской звездой в новой внешности демона всё-таки есть. Что-то неуловимо похожее на Джо Блэка — демона, сыгранного Бредом Питтом в одноименном фильме.
Если учесть утончённые, отшлифованные веками манеры Самаэля, легко можно представить какое ошеломляющее впечатление он производит на женщин. Но, к сожалению для дам, даже когда Самаэль находится в человеческой оболочке, женщины его мало интересуют. Ничего не поделаешь, демоны по сути существа бесплотные, гормоны над ними не довлеют. В этом месте я бы поставил смайлик.
Моё общество было не единственной слабостью босса. Самаэль, пожалуй, самый величайший денди из всех, кого я когда-либо знал. Сегодня к ужину он облачился в жемчужно-серый костюм классического покроя из великолепной английской шерсти, светло-бежевую рубашку, небесно-голубой украшенный серебряным рисунком галстук, скреплённый бриллиантовой заколкой, и серые замшевые туфли ручной работы. Во всём этом великолепии выглядел он крайне изысканно и элегантно. Внешне он казался моложе меня лет на пять, хотя по факту был ровесником этой планеты.
— Не отказывай мне, порадуй старика. — Вот эта, одна из его любимых фраза, вообще не вязалась с его внешним обликом. — Очень рад тебя видеть, Кристиан. Сегодня я угощу тебя прекраснейшим из вин с семисотлетним сроком выдержки. Подарок Михаила, — с улыбкой уточнил он.
Михаэль, как и мой босс, верховный демон Зеркального Пондемониума. Он обладает таким же влиянием и могуществом, и возглавляет Сообщество Пьющих Кровь. В его подчинении и подданстве всех мастей вампиры, что со временем наложило заметный отпечаток на его внешность, образ жизни и даже подарки. Вот и вино, подаренное им моему боссу, называлось "Кровавые слёзы Магдалины".
Продегустировав подарок, мы убедились в том, что это прекраснейшее из вин, и с удовольствием распили двухлитровую бутылку. Разговаривая со мной на отвлечённые темы, Самаэль выглядел расслабленным и беспечным, но я знал, он вызвал меня вовсе не для совместного распития подарочного вина. И не ошибся.
Разлив остатки кровавых слёз в два пузатых бокала, Самаэль взял в руки свой, и задумчиво глядя сквозь него на огонь, проговорил.
— Два дня назад на архив одного из моих подданных легла Тайная Печать, — он сделал паузу, позволяя мне осмыслить фразу. — Вышестоящее руководство настоятельно рекомендовало мне передать это задание твоему собрату по оружию Лиарду. По той причине, что оно имеет к тебе некоторое отношение. Я же, в свою очередь, ознакомившись с делом, по той же причине передаю его тебе.
На этот раз он выдержал академическую паузу, давая мне время подготовиться морально, после чего добавил имя, услышав которое, я мысленно поблагодарил его за эту паузу.
— Печать на архиве Айрин Лантье. — Сказав это, Самаэль тактично отвернулся к огню, предоставляя мне время в полной мере осознать весь смысл сказанного им.
— Видишь ли, с тех пор как вы расстались, она много чего успела натворить, — издалека начал он. — Мы долго терпели её фокусы, списывали их на пережитую вами трагедию. Но последние сто лет она буквально погрязла в беспределе. Если ты пожелаешь, я могу рассказать тебе краткую хронологию её жизни, особенно те моменты, о которых тебе неизвестно.
Моё ошарашенное молчание он квалифицировал как согласие. Глядя на пляшущие языки пламени, время от времени отхлёбывая кровавые слезы Магдалины, я услышал историю своей жены.
История Рини.
Воссозданные из пепла женщины стали новообращёнными бессмертными, крылатым эскадроном Айрин. Они поселились в родовом замке дю Плесси, где с их помощью моя жена занялась безрезультатными попытками воскресить нашу дочь. Моя бедная жена свихнулась на мысли раздобыть живую душу в безжизненное тело Донны. Около десятка смертных девушек погибли даром. Ссылаясь на то, что смертные — всего лишь расходный материал для детей Пондемониума, Рини безо всякой жалости отлавливала ровесниц Донны и извлекала из них души. "Мою дочь не пощадили, и я чужих не пощажу", — такова была идеология её помешательства.
Около десяти раз она пыталась провести ритуал перемещения душ из тел живых девочек в тело нашей дочери, но одних её знаний было недостаточно, нужно было разрешение высших инстанций. Но никто из полубогов не давал Айрин разрешения поместить в тело душу, ему не принадлежащую.
Отчаяние толкнуло мою жену на крайние меры. Нарушив закон о субординации, и не испросив наивысшего соизволения Верховного Совета Концессий, она обратилась за помощью напрямую к самому богу Санталу. Как ни странно, отрицательная половина высшего божества помог ей и пожертвовал максимально чистую из всех имеющихся у него в арсенале душу. Результат оказался непредсказуемым.
Технически получилось следующее: в пустое живое тело поместили древнюю мёртвую душу, в результате чего Донна стала живой — мёртвой, то есть вампиром. Таким образом, она автоматически попала под покровительство Сообщества Пьющих Кровь. Для меня в этом был один крошечный плюс, в случае наложения Тайной Печати на её архив, стать исполнителем её уничтожения мне не придётся. Хоть на этом спасибо.
Чтобы стать ближе к дочери оказавшейся после обретения души в другом сообществе, Айрин решила сменить подданство. Найти вампира, который её обратит. Стоило ей сунуться с этой просьбой к одному из представителей Сообщества Пьющих Кровь, как об этом незамедлительно стало известно главе сообщества — Михаэлю.
Верховный демон страшно разгневался. Ему и без того хватало проблем с новообращённой Донной, которая за первый месяц существования в качестве вампира, почти обрела статус беспредельщицы. Её древняя варварская душа не имела понятия о гуманности и ценности человеческой жизни. Она убивала столько смертных, сколько требовал её голод.
Михаэль не спешил накладывать на её архив Тайную Печать. Он с пониманием относился к тому, что вампиры созданы хищниками, такая уж у них физиология, но мысль о пополнении рядов своих подданных могущественной ведьмой, казалась ему чудовищной. Ему не нужна была смута.
Посоветовавшись с Самаэлем, Михаэль принял решение, и тот час же вся нежить получила его телепатический приказ: ни в коем случае не обращать Айрин дю Плесси! Тому, кто нарушит этот приказ, грозило заключение в Башню Правосудия с последующим уничтожением.
Следующие двести лет Айрин сопровождала Донну, заботилась о ней и тщетно пыталась найти вампира, который согласился бы её обратить. Сама Донна сделать этого не могла. В её крови не было нужного гена, она стала вампиром не через вирус, а в процессе обретения души. Кроме того, Донна-вампир не питала к Айрин дочерних чувств, и в один прекрасный день, когда назойливая опека Рини ей осточертела, просто исчезла. А найти вампира, когда он этого не хочет, невозможно. Так, Рини утратила связь с существом, которое по сути уже не было Донной.
Тем временем воссозданные Айрин женщины жили в её родовом замке, поддерживали его в идеальном состоянии, заготавливая для Айрин колдовские реактивы, благо замок окружают вековые леса. Разбили на землях фамильного владения дю Плесси роскошные виноградники и занялись виноделием. Постепенно эта забава переросла в доходный бизнес, сказывался опыт и знания, накопленные веками, вино получалось восхитительным. Вскоре заказы на вино Айрин дю Плесси де Морган Лантье посыпались даже из самых отдалённых уголков Франции.
Преследование Рини клана вампиров, увенчалось для неё сомнительным успехом, она завела себе любовника вампира. Это был не рядовой член клана, а вампир-воин. У Сообщества Пьющих Кровь, как и у всех прочих сообществ, есть своя армия, и этот вампир был примерно в чине полковника. Высокий, хорошо сложён, длинные светлые волосы отливающие платиной, холодные серо-стальные глаза. Если бы он был живой его, пожалуй, смело можно было бы назвать красавцем, а так... Нежить — одним словом. Впрочем, возможно я просто ревную.
Вайолет.
Это было в 1488 году, во Франции. Поздний вечер. Я проходил мимо богатого поместья неподалёку от Сены и в свежем, тогда ещё не загаженном выхлопами воздухе, отчётливо уловил тонкий аромат лаванды, хвои и полыни. Так пахли волосы Айрин. Я принюхался, пытаясь определить, откуда исходит аромат и в этот самый момент ко мне подошла невысокая, худенькая, довольно симпатичная девчушка. Кошачья улыбка под огромными фиалковыми глазами так и манила. Длинное льняное платье с широкими рукавами скрывало её руки до кончиков пальцев. Склонив голову на бок, она сверкнула неоновыми фиалковыми глазами с узким зрачком. Новообращённая вампирша, пара дней как обратили, от её тела всё ещё исходило человеческое тепло.
— Милый, пойдём со мной, — ласково прошелестел её голосок похожий на весенний дождь.
Я усмехнулся. Вампир, будь он хоть семи пядей во лбу, бессилен против меня. Они — нежить в подчинении у Зи Пи, а я на службе, причём в высокой должности, поэтому я без колебаний пошёл за фиалковоглазой красоткой.
Она привела меня к богатому дому. Когда-то это величественное трёхэтажное строение было одним из роскошнейших имений древнего дворянского рода, теперь оно превратилось в фешенебельный вампирский притон. Словно в насмешку над инквизицией, которая в самом разгаре бушевала в Европе, вампиры беззаботно расположились в самом центре Парижа. Все окна дома закрывали тяжёлые дубовые ставни, а бывший некогда парадным вход, больше походил на тюремные ворота. Одного взгляда на это здание было достаточно, чтобы никогда не захотеть туда входить.
Девчушка легко распахнула передо мной тяжеленую дубовую дверь обитую железом и, убедившись, что я следую за ней, вошла внутрь. Усилием воли я максимально снизил температуру своего тела, чтобы не дразнить Пьющих Кровь человеческим теплом. Мой зрачок вытянулся, роговица слегка изогнулась, копируя форму глаза кошки и давая мне способность видеть в темноте. Ну и красавчик я должно быть сейчас!
У входа стоял здоровенный темнокожий парень из клана вампиров-воинов. Кто-то перекусил своим чёрным рабом, а потом, не желая терять хорошего слугу, обратил его. Фиалковоглазая фея сверкнула стражу неоновым светом своих прекрасных глаз, в ответ тот кивнул, позволяя нам пройти.
Узкие каменные коридоры вывели нас в большой обеденный зал. Много богатых убранств удалось мне повидать за свою долгую жизнь, но царившее здесь великолепие своей ослепительной роскошью могло сравниться и даже поспорить с блистательным дворцом арабского султана. Всё вокруг так и горело от драгоценностей и золота!
Вампиры, в расшитых золотом и украшенных драгоценностями одеждах, вальяжно полулежали в мягких креслах среди атласа и шёлка. В том, что из широких инкрустированных драгоценными камнями чаш они потягивали натуральный продукт, а не модный в наше время синтетический аналог, не было сомнений. Вегетарианство распространилось в среде вампиров только в 21-ом веке, когда кровь научились клонировать.
Вопреки готическим и киношным традициям я увидел на нежити одежду самых разнообразных цветов из шёлка, бархата, атласа и парчи. Среди всего этого великолепия моя спутница в простеньком льняном платье казалась простолюдинкой. Фиалковоглазая ещё не успела гармонично вписаться в этот клан в силу того, что обращена была недавно. Девчушка покинула меня. Скорее всего, побежала к хозяину, обрадовать новостью, что привела еду.
На меня пока никто не обращал внимания, значит, не голодают, живут припеваючи и в ус не дуют. Оглядываясь по сторонам, я не спеша прогуливался по залу, пытаясь определить, откуда исходит запах моей жены.
Вскоре мои попытки были вознаграждены. Я увидел Рини, она сидела рядом со своим вампиром-воином. Обычно свежее, чуть тронутое загаром лицо моей жены, выглядело сейчас болезненным мертвенно-бледным. Скорее всего, блондин использовал её как подкормку в бесплодные дни, не выпивал из неё всю кровь, позволяя ей восстанавливать потери. Он берег её, сохраняя ей жизнь.
Айрин была слишком слаба, чтобы почувствовать моё присутствие. Я остановился немного в стороне, разглядывая её. Ей чертовски шло атласное васильковое платье с нежно-лазурным отливом расшитое дымчато-серебристым жемчугом. Её великолепные, ставшие теперь почти чёрными, волосы старательно уложил какой-то виртуоз цирюльник, с большой выдумкой украсив их дымчатым жемчугом. Тонкую белоснежную шею Рини почти полностью скрывало ожерелье из ниток дымчатого жемчуга, наверняка так она пыталась скрыть следы от зубов своего сероглазого кавалера.
