Серые Ангелы

Когда Григорий высказал Василию свои идеи, тот посмотрел на него как на сумасшедшего и мягко намекнул сходить под холодный душ. Авось поможет.

На этом пока все действия в отношении гобинистов тихо засохли.

— Как загонять бульдога

Григорий пружинистой походкой весь сияя энтузиазмом шагал в сторону новенького, с иголочки, ангара. Василий за ним еле поспевал. Зачем так настоятельно брат просил его посетить Воздухоплавательный парк, он не знал, так как сам Григорий это говорить и не думал. Сказал, чтобы обязательно.

Ну... Обязательно, значит обязательно. Что-то очень важное.

Вокруг сновали разнообразнейшие чины Базы. Где-то поодаль, у другого ангара кипела работа по подготовке сразу двух самолётов к полётам. Возле того, что поменьше, с эмблемой Валькирий, стояла спиной к ним кажется, Екатерина Соколова. Её же напарницы-пилота Ольги пока видно не было.

Григорий лишь мельком взглянул на деловое мельтешение, но не успел он дойти до двери, ведущей в новенький ангар, как его остановил подлетевший неожиданно рядовой Воздухоплавательного парка.

— Их высокопревосходительство ругались! — несколько оторопело доложил младший чин после необходимых "здравжелам" и прочего.

— И почто ругань была?

— Ну дык, говорят, "только построили новый ангар для новых самолётов, так его тут же загромоздили всякими...".

Григорий оскалился и махнул рукой следовать за собой.

— Это не "всякие-разные". А очень даже особенные!

— Ну, дык его высокопревосходительство говорит, что нужны места под самолёты! И, говорят, что "не хватало, нам тут паломничеств...", — гнул свою линию солдат, еле поспевающий за "господином Руматой".

— Передай, что пущай не беспокоятся. Это моё и я скоро уберу. Чисто временная мера. А то, что тут "паломничества" будут... Так это же хорошо! Пилотам лишний раз напоминание в необходимости старания и тщания. Чтобы усерднее готовились, лучше летали! Чтобы превзойти, так сказать! — закончил на бравой ноте Григорий и остановился повернувшись к порученцу. — всё уяснил? Передашь?

— Так точно вашебродь! — козырнул солдат. — Разрешите идтить?

— Р-разрешаю!

— Есть! — Нижний чин по уставу развернулся и рысью кинулся бежать в сторону недавно выстроенных административных корпусов.

— А о чём речь? — заинтересовался Василий.

— А речь вон о том! — загадочно бросил Григорий и указал в сторону того самого новенького ангара. — Из-за этого я тебя и позвал сюда.

— А что такое?

— А сюрпри-из! — со значением протянул Григорий вышагивая в прежнем направлении.

Василий, оценив оставшееся расстояние до ангара не стал переспрашивать и настаивать.

В ангаре было темновато. Так что когда Василий проморгался, привыкая к полумраку, ему в глаза бросилось то, что он почти пустой. Однако не совсем.

Посреди него возвышалось нечто. Причём явно на самолёты не смахивающее. Разве что на ракету. Но и то...

— А это что?!! — изумлённо спросил Василий глядя на это "нечто" закрытое плотной материей. И было оно около четырёх метров в высоту.

Григорий оскалился своей фирменной улыбочкой сытого аллигатора и подошёл ближе.

— Тада-ам! -пропел он и дёрнул за верёвочку. Материя спала и обнажила бронзовую статую. Также исправно упала челюсть и у Василия.

Оно и понятно: перед ним возвышалась "забронзовелое" изображение, которое он уже видел: дама, с небольшим рюкзачком за плечами, с карабином воздетым над головой и в узнаваемом прикиде "а-ля Натин". То есть сочетании брюк и платья до колен плюс изящные сапожки, но без высоких каблуков. Кстати и рюкзак за плечами дамы был не таким вещмешком, как тут привыкли щеголять разные путешественники в конце 19-го века. А более-менее узнаваемым по концу века 20-го.

Да и лицо дамы было узнаваемым не просто так. А сразу по двум причинам.

Во-первых, этот образ уже был однажды "собран" на компе яхты для иллюстрирования приключений одной мифической дамочки. Впрочем, "как оказалось", по результатам визита в Парагвай, и не такой уж и мифической(1).

Во-вторых, именно этот образ, нарисованный в объёме, видел однажды Василий. Как раз тогда, когда брат собирал этот образ и выбирал нужный для "фотографии" в книгу.

Надо отметить, что образ получился удачный. Даже ветер в этой бронзовой статуе также присутствовал — в развевающихся волосах Мэри и ремне карабина, как бы свободно болтающегося под ветрами. Ясно дело, что и то, и другое было выполнено в бронзе, но именно впечатление ветра в лицо было передано отменно. И естественность образа подчёркивалась даже мельчайшими деталями. Например, пряжкой на ремне карабина. Не только в деталях одеяния героини.

Однако больше всего притягивало взор лицо. И не потому, что скульптор догадался прорисовать зрачки, от чего сама бронзовая фигура приобретала весьма живой вид.

Лицо прямо светилось жаждой жизни. Весёлое и дерзкое.

Василий подошёл ближе. Потрогал свежую бронзу.

— Ха! Так вот ты зачем меня пытал про защищающие бронзу составы!

— Для этого! — всё также скалясь ответил Григорий и гордо указал широким жестом на статую.

— Гм! — смутился Василий, пришедшей мысли. — а не слишком ли быстро её сделали? Ты когда заказал её?

— Да я её заказал ещё тогда, когда писал рОман про Мэри Сью. Так, по приколу. А получилось... ВОТ!

— Прелестно!.. Хм! А не послать ли вот эту статую нашим друзьям-парагвайцам? — оторвавшись от созерцания статуи спросил Василий.

— Я так и планировал. А копию ещё заказал. Тому же скульптору. Чтобы здесь, в Питере установить.

— А ведь ТЕМА! — продолжил восторгаться брат.

Лязгнула открываясь малая дверь ангара и кто-то вошёл.

-О-о!!! — раздалось от входа.

— Вот это да!!! — вторил ему другой голос.

Братья обернулись.

У входа с расширенными от восхищения глазами застыли Ольга Смирнова с неразлучной Катериной Соколовой.

— Ну вот! Паломничество началось! — поддел брата Василий.

Григорий же наоборот стал в позу и опёршись одной рукой на статую заявил!

— Вот, уважаемые дамы! И в нашей Рассее умеют делать великие скульптуры! Не хухры-мухры! Та самая Мэри Сью!

— ...Которая на самом деле Мари Эстелла Габриэль де Суньига... — тут же добавил Василий, заметив табличку у подножия. Просто положенную там и, как видно предполагающуюся к закреплению на постаменте.

— Так это... Сью... не настоящая её фамилия?!

— А то! — ещё больше надулся Григорий. — Ей ещё жить охота, чтобы выставляться под своей родной! Впрочем, сейчас она и не "Суньига", и не "Сью". Как вы можете предположить.

— Ну да... Конечно! Она же замуж вышла за этого... — произнесла Ольга но видно слова в горле застряли. Статуя чисто литературной героини производила мощное впечатление.

— ...А как вы говорите, господин Румата, её по настоящему зовут? — спросила Катерина в то время как Ольга с открытым ртом жадно разглядывала сверкающую бронзу.

— Мария Эстелла Габриэль де Суньига! — торжественно объявил тот. — Совсем недавно мы получили разрешение на прямое использование её настоящей фамилии и полностью. За исключением её нынешней.

— А вы нас с ней познакомите? — тут же загорелась Катерина.

— Вот тут — увы и ах! — тут же посмурнел Григорий. — За ней всё ещё гоняется тьма разобиженного бандитского люду. С весьма кровожадными намерениями. Так что не можем! Чтобы не раскрыть её нынешнее местопребывание и нынешнюю фамилию. Так что звиняйте!

— О! Ну да... Мы понимаем! — тут же закивала Катерина, переключилась на созерцание статуи и двинувшись вслед за Ольгой вокруг неё.

Увидев, что дамы заняты, Василий ехидно заметил на санскрите.

— Вот и увековечили твой ёрнически-фельетонный персонаж! Сначала издатели, потом парагвайцы, "узнав в ней" свою, а сейчас и скульптор.

— Подожди, братец, и тебя тоже когда-нибудь увековечат.

— Только вместе с тобой!

— А как же! — с апломбом заявил Григорий. — И не только со мной. Вообще всю нашу компанию в бронзе отольют. Как ещё одних мэрисьюшников. Бу-га-га-га!

— Ну... не вижу в себе таких качеств, чтоб быть похожим на вот эту — пожав плечами бросил Василий и кивнул на стоящую перед ним статую.

— Кстати братик! — продолжил на санскрите хохмить Григорий. При этом дамы лишь недоверчиво покосились на обоих братьев недоумевая зачем они говорят так, чтобы им было не понятно. — По большому счёту самая чёткая "Мэри Сью" среди нас — Натин Юсейхиме. Вот эта мамзель любой тест на мэрисьюшность пройдёт не почесавшись!

— Ну... ей как бы по роли полагается быть ею. — снова пожал плечами Василий.

— ?!

— Прогрессор! — удивлённо напомнил брат.

— А всё равно! — тут же пришёл в себя Григорий и отмахнувшись продолжил. — Прикинь! Чисто по канону мэрисьюшности. Ведь всё есть: кр-расавица! Целая Принцесса! Силы немерено — "одним махом всех побивахом"...

Последнюю фразу Григорий сказал по-русски, так как поговорка русская. Из-за чего обе дамы оторвались от созерцания новоявленного "образа богини" и бросили заинтересованные взгляды на братьев. Но те не заметили и Григорий как ни в чём не бывало продолжил перечисление попутно загибая пальцы.

— ...Все повесы-идиоты, увидев её за квартал, обделываются жидко и стремятся убраться подальше... Дабы не попасть под горячую руку. А она у неё всегда "горячая". Чуть что — балбес рискует лишиться пары зубов... как минимум. А как максимум парой поломанных конечностей, которые он по глупости "не туда пристроил".

— А! Ты вспомнил случай, как она решила пройти по Питеру в прикиде простой мещанки?

— Да не только! Вспомни, как её ещё зимой от того дятла, сынка генерала, отмазывали... Общими усилиями. Так там вообще она умудрилась по рылу настучать многим, да ещё "голыми руками" за шашку хваталась... Да... И вообще, даже в высшем свете на неё смотрят часто с изумлением и опаской.

— Ну, положим, из высшего как раз только один принц Ольденбургский её вблизи видел. И что-то я не заметил, чтобы он на неё с опаской смотрел. Наоборот — с интересом.

— И это тоже укладывается в канон! Да ещё ты, братец, не слышал разговорчики в среде разных там генералов и прочих. Так там...

Продолжить он не успел. Со стороны незакрытой двери ангара послышалось рассерженное шипение и в полумрак ангара шагнула обсуждаемая.

Натин сжав кулаки, и совершенно не обратив внимание на статую, на пару авиатрисс, направилась к Григорию.

— Говоришь "канону соответствую"?!! Да?!! — начала она ещё издали и тон у неё был весьма обиженный. — А о моих чувствах подумали?!! А я хочу... Я жажду стать снова нормальной! А не этой злобной стервой, что меня "маска" крючит! Я хочу нормально с людьми общаться, а не через эти кривые очки "маски"! Ты хоть представляешь, как я вижу людей? Нет?!! Так я тебе скажу: первое, что я вижу, так это "какой ущерб этот человек может мне нанести и какой я в ответ могу нанести ему, чтобы "честь" не пострадала"! Ты можешь понять сколько мне сил приходится тратить, чтобы на людей не кидаться как бешеная собака?!!

— Да мы ничего плохого... Извини если что... — оторопело начал Григорий, полностью выбитый из колеи таким диким напором. — Мы и сами тут... как тот Марти Сью... И ничего!

— "И ничего"?!! — злобно сверкая глазами выпалила Натин всё больше сжимая кулаки. Казалось, вот-вот и она кинется на Григория.

— Вы не представляете как я вам завидую, что вы без "маски" которую невозможно снять! — сквозь зубы процедила Натин и также внезапно как появилась, зашагала к выходу.

Василий, видно чувствуя себя наиболее виноватым, кинулся за ней. За спиной и Ольга, и Катерина, пребывали в полном обалдении и непонимании что происходит. Ведь весь диалог происходил на санскрите.

Выбежав за дверь ангара, Василий кинулся вслед за Натин попутно озираясь. Ну не хотел, чтобы ещё кто-то видел это "выяснение отношений".

На счастье, поблизости никого, из инженеров, офицеров или нижних чинов видно не было.

— Натин! Ты только не обижайся. Мы же любя тебя обсуждали. Только твои достоинства... Да и вся наша группа тут "как по канону". Ведь прогрессоры. Нам и нельзя иначе! Зря ты так! — Начал он ещё издали на том же санскрите.

Натин остановилась и с обиженным видом уставилась на Василия.

— Да и вообще... Натин! У тебя "маска" давно "треснула". Не переживай так. — добавил Василий ободряюще.

Недоверчиво глянув на него, Натин задумалась. И чем дальше она думала, тем больше обида на её лице заменялась простой мрачностью. Видно таки взяла себя в руки.

— Хочу надеяться, что это так... — уже несколько неуверенным тоном, мрачно выговорила она и развернувшись зашагала в сторону ворот Парка.

Василий долго смотрел ей вслед, не решаясь догнать. Чувствовал что Натин надо побыть одной, но и вина за невольно нанесённую ей обиду наоборот гнала вслед за ней. Наконец не придя ни к какому выводу, он раздосадованно махнул рукой и вернулся в ангар.

Дамы всё также удивлённо на него уставились. Григорий же пребывал во всё том же обалделом состоянии не зная куда бежать и за что хвататься.

Василий досадливо махнул рукой.

— Натин не в духе. — произнёс он виноватым тоном по-русски.

— Что-то случилось? — со страхом спросила Ольга.

— Не бери в голову. Это чисто наше. — отмахнулся Василий.

Раздался лязг открываемой двери и вся компания обернулась на звук.

На пороге застыв в изумлении стоял Александр Богданов. Он тоже увидел бронзовый памятник. И также сообразил кому. Уж Василий-то озаботился снабдить в своё время Александра полным комплектом литературы "от братьев Эсторских".

— А вот и Марти Сью в нашу злую компанию прибыл! — ехидно заметил Григорий на русском. Но Богданов этого не заметил.

— Здравствуйте господа... Потрясающе! И когда вы это успели?

— А какая разница когда успели?! — мгновенно выкинув из головы недавний конфуз с Натин, с прежним апломбом риторически заявил Григорий. — Главное что... Вот!

И указал обеими руками на статую.

— Но не это самое главное. — тут же сменил тон Григорий и подойдя к бронзовой табличке постучал по ней. — вот это главное! Мы получили разрешение частично раскрыть настоящее имя этой исторической дамы.

Взгляд Богданова скользнул по табличке.

— А что значит "частично"? — немедленно заинтересовался он.

— Мы не раскрываем нынешнего её имени. По известным причинам.

— Ах вот оно что!...

— Как я понимаю, вы только что из Швейцарии? — немедленно сменил тему Василий.

— И как там Берн? Стоит на месте? — не упустил Григорий случая слегка похохмить.

— Да куда ему деться! — посмеиваясь ответил Александр. — Но у меня новости! И не просто новости! А замечательные новости!

— Как я понимаю, предприятие с йодом таки дошло до триумфального завершения?

— Да! И не только! — тут же загорелся Богданов.

— И что ещё? — заинтересовались оба брата. А так как последнюю фразу выговорили одновременно, дружно переглянулись, дружно хмыкнули и снова переключились на Александра. Но тот казалось бы и не заметил.

— Теперь я понял, зачем вы мне дали то поручение в Швейцарии! Признаю: я был не прав, когда сказал, что нечестно. Только сейчас, когда пошёл шум, я понял ваш расчёт! На что вы рассчитывали!