Под светом трех лун (общий файл)

Уже отмывая посудину от запаха цветов, вспомнила, что папа очень любил шампунь с запахом хвои. Сбегала и принесла Тате веточку елки. Жестами пояснила, что из нее можно сделать ароматное масло. Лицо Лекарки выглядело очень озадаченным, она достала с одной из полок флакон, затем набрала пол-кружки воды. Капнула туда пару капель масла и показала, что этим нужно полоскать зубы. Точно! У нас в аптеке похожее средство для десен продавалось. Я радостно кивнула. Но продолжила настаивать на версии с хвойным ароматом, тем более, что и варить ничего не нужно — масло у Лекарки уже было. Тата пожала плечами и вроде как согласилась.

Дальнейший процесс приготовления мыла был не столь интересен, а в большей степени утомителен. Лекарка отламывала куски мыла из котла и измельчала их на металлической терке. Мыло окончательно еще не затвердело, и тереть эту вязкую субстанцию удавалось с трудом. Потом эту массу мы складывали в деревянную плошку и добавляли пару капель масла. И полученное месиво взбивалось с водой. Причем, воду следовало добавлять буквально по каплям, при этом изображая из себя миксер. Работа была не простой, я часто отдыхала, прерывая процесс. Наверное, только часа через два получилось что-то, мало похожее на мыло в моем понимании. Это была очень густая, воздушная пенка, но, оказалось, именно так все и должно быть. Тата наполнила ею маленькие глиняные баночки, не забывая при этом помечать цветными нитками разные ароматы. Можно сказать, что мыло готово к 'отправке в магазин'.

Для заполнения двадцати баночек мы израсходовали всего треть мыла. Оставшееся мыло так и осталось в котле. Я поняла, что у Таты больше не было посуды для заполнения мылом.

Лекарка опять собралась куда-то, вероятно, продавать или менять наше мыло. Она оделась, как и в первый раз в весьма странную одежду.

То, что Тата надела штаны и блузку, было для меня вполне объяснимо. Но вот зачем она поверх штанов надела юбку, понять не могла. Кроме того, юбка была какой-то уж очень несуразной. Выглядела она как прямоугольное полотно со сборками на длинном поясе с большим числом внутренних карманов.

Тата как бы замотала юбку, при этом пояс накрутила два раза вокруг себя. А поскольку юбка не была сшита, то спереди получался большой разрез, в котором были видны штаны. Вероятно, удивление на моем лице читалось столь явно, что Лекарка решила продемонстрировать мне, как можно легко доставать все то, что хранилось во внутренних карманах юбки. А лежало там довольно много чего. Какие-то флаконы, пучки трав и свертки ткани, напоминающие бинты. Немного поразмыслив, сообразила, что это у нее такая аптечка первой помощи. Она же тут вроде местного доктора, вот и носит с собой все необходимые медикаменты.

Сверху Тата накинула на себя еще большой темно-синий плащ с капюшоном. Я подумала, что в таком плаще должно быть очень жарко, но спросить, зачем он ей, не смогла. Моих познаний языка было недостаточно.

Перед тем как уйти, Лекарка показала мне на пальцах число "пять". Я сразу сообразила, что в течении пяти дней буду совершенно свободна и стала размышлять, чем заняться. Полила свои посадки оставшейся в фляжке водой, нашла у Лекарки какую-то котомку, сложила в нее пустую фляжку, расческу, немного мыла и пошла к Эну.

С удовольствием помылась в озере. Потом побродила немного по лесу и в целом осталась довольна жизнью. Вечером, как обычно, болтала с Лесом.

— Эн, Тата пошла опять к людям на север, а на юге живет кто?

— Живут, но очень далеко. Тут сразу за лесом Каменная черная пустыня начинается.

— Что правда черная?

— Не знаю, я же цвета не различаю. Слышал такое название от людей.

— А далеко пустыня?

— Не очень. Хочешь посмотреть?

— Наверно. Мне особо заняться нечем, скучно. Как ты смог столько лет прожить в одиночестве?

— Когда совсем скучно, я не только зимой сплю. Иногда лет на сто-двести засыпаю. Я и сейчас спал, это ты меня разбудила своим плачем.

— Извини.

— Ничего, с тобой интересно.

— А ты людей вообще не любишь?

— Не то, чтобы не люблю, мне не нравится их отношение ко мне. Зачем сразу костры жечь и уничтожать деревья? Хуже людей только драконы.

— Кто?!

— Драконы. Те тоже обожают что-нибудь подпалить.

— У вас есть драконы?!

— Да, живут где-то недалеко. Вроде на той стороне пустыни.

— А как они выглядят? Как динозавры?

— Про динозавров не знаю. Но драконы — это такие большие летающие зверюги. Размером раз в пять крупнее лошади.

— А как ты их измерял? Ты же не видишь.

— Лана, я же не всегда был растением. Несколько тысяч лет назад я был демоном и видел драконов.

— Демоном?! Здорово! А у тебя были рога и копыта?

— Э-э... это откуда у тебя такие представления?

— А у нас на Земле в сказках у демонов всегда есть хвост, рога и копыта.

— Еще и хвост? Какой ужас. Странные у вас демоны живут.

— Да они не живут! Это сказки, придуманные истории о том, чего никто не видел. Может, я путаю, и это не у демонов, а чертей хвост и рога. Нет, не у чертей, а дьяволов.

— Никто не видел, а такое насочиняли, — возмутился Эн. — Я в своей первой сущности вообще был точно как человек. И только в боевом облике воплощались чешуя и крылья.

— Ты умел летать?

— Умел, — грустно добавил Эн.

— А потом, что с тобой случилось?

— Что-что... Умер я.

— И возродился в цветах и деревьях. Как романтично...

— Угу. Я за несколько тысяч лет устал от этой романтики. А умереть не могу — на мне проклятие.

— Ой, как здорово! Вот прямо как в сказках. Тебя злой колдун проклял?

— Лана, вот откуда такая странная фантазия у ваших людей? Почему колдун, почему злой? На меня фея проклятие наложила. Не хотела, чтобы я умер. Вот только не успела уточнить, в каком виде мне жить.

— У вас еще и феи водятся?!

— Нет, не водятся. Давно уже нет ни фей, ни эльфов.

— И эльфы! Вот это я здорово попала! Настоящая сказка!

— Девочка, я тебе поясняю. Нет давно фей, да и род эльфов весь погиб. Остались только люди и драконы. Да и сами драконы уже не те.

— А правда, что драконы похищают прекрасных принцесс, а потом рыцари сражаются с ними? В смысле, с драконами.

— Это тоже такие земные сказки? — осторожно поинтересовался Эн.

— Да. Так что, правда?

— Боюсь, что нет. Не знаю, кто такие рыцари, но вроде сейчас драконов людские девушки не интересуют.

— А раньше?

— Раньше — да. Даже женились на них.

— Это как же? Ты сам сказал, что размером они, как динозавр.

— Это во второй сущности. А первый облик был основной и выглядел дракон, как человек. Тогда драконы жили примерно двести пятьдесят лет.Что случилось дальше — не знаю. Но драконы сделали свой боевой облик главным, а человеческую сущность второстепенной. Жить стали дольше. Насколько я понял из рассказов людей, то теперь драконы живут триста пятьдесят лет.

— А как тебе удается узнавать что-то от людей, если ты их в свой лес не пускаешь?

— Это я давно слышал. Когда фея меня оживила, то мою сущность разбросало по всей планете. Я первые пару тысяч лет был как ребенок. Почти ничего не соображал. Постепенно начал собирать свое сознание. Вот когда мне точно не было скучно. Только заберешь часть себя из травы, а тут же уже новые всходы. Возился долго. Уже когда стал размером с небольшое государство, стал людей слышать. Потом нашел это место тут и остался.

— А чем это место примечательно?

— Ручьем, конечно. Он свое начало берет в подземном источнике, где магическая сила клубится.

— А потом куда этот ручей из озера исчезает?

— А там под озером есть пещера, вода уходит под землю, чтобы вновь подняться и опять в виде потока попасть в мой лес. Ты возле трех камней не ныряй. Я конечно, слежу, но лучше поостеречься, а то под землю уплывешь.

— Хорошо, не буду.

Разговор наш с Эном затянулся до середины ночи, я узнала много интересного об этом мире. Оказалось, что магией владеют не все люди. Сколько — Эн не знал, но утверждал, что магов всегда было мало.

А вот драконы были магами поголовно. За пустыней жили Белые драконы, а еще на далеких островах океана проживали Черные драконы. Те ненавидели людей, и когда-то была большая война между ними и людьми. Людские маги победили и изгнали Черных драконов на далекие архипелаги.

Проснувшись утром, я все же решила сходить и посмотреть пустыню. Идти нужно было вверх, по ручью. Эн утверждал, что не очень долго. Кроме того, где-то там, на границе леса и пустыни росли съедобные ягоды. Эн все время старался меня подкормить. За что я ему была весьма благодарна. В оплату за свою заботу, Эн спрашивал только новые истории. Я для него была очень хорошим развлечением, впрочем, меня это тоже устраивало.

Пустыня на самом деле оказалась не так близко, как утверждал мой друг, только к середине дня заметила, что деревья стали расти реже, да и трава была какой-то жухлой. Позвала Эна, тот ответил, но слышно его было плохо, владения Леса заканчивались. И вскоре я вышла на открытое место. Огляделась. В моем понимании пустыня должна была выглядеть несколько иначе. Припомнила картинки с изображением Кара-Кума и идущих караванов верблюдов. Тут верблюды точно не прошли бы.

Огромное пространство было покрыто большими и не очень камнями. Подошла ближе и даже подняла один камень, чтобы рассмотреть. В камнях я не разбиралась, были на Земле такие или нет, определить не смогла. Прошлась немного вдоль кромки. Кое-где заметила между камнями проплешины, засыпанные черным песком. Значит, все же это пустыня и даже песчаная, вот только кто-то камушков много накидал.

Не найдя ничего для себя интересного, вернулась к роднику. Осмотрела еще раз внимательно это место. Примечательно было то, что родник не тек по пустыне, а как бы вырывался из-под земли как раз в том месте, где начинался Лес. Наверно, это место и вправду было особенным, если Эн его выбрал.

К дому Лекарки вернулась через два дня. Тата к этому времени еще не пришла. Без Таты мне было скучно, потому пошла на берег реки. Покидала камушки. Потом вспомнила, как папа 'пек блинчики' из камней, бросая особым способом. У меня ничего не получилось, а вот плоские камни навели на одну мысль. Если взять один камень и прочертить по нему вторым, то оставался четкий белый след. Не помню, чтобы у Лекарки была бумага, а вот на этих камнях можно было записать все, что угодно. Я уже знала несколько десятков слов, но периодически забывала и путалась. Сложив выбранные камни на столе, начала записывать на них, все что помнила.

Отдельно отложила названия трав. Еще сделала кучку камней с существительными, глаголами и всего один камень у меня получился с прилагательными. Такое наглядное пособие слегка озадачило. Понимала, что мне жить в этом мире, и нужно быстрей начать изучать язык. Но как это сделать лучше, не могла сообразить. Эн научить языку меня не мог, он передавал информацию телепатически, хорошо, что еще дал общее представление об этом мире. Оставалось только ждать Тату и просить об уроках.

В этот раз Лекарка принесла с собой гораздо больше вещей. Кроме корзины полным был еще и заплечный мешок.

Из мешка Тата достала отрез серой ткани, похожий на тот, из которого были пошиты мои штаны. Похоже, что мы будем шить одежду. Еще Тата принесла сыр, два кружка колбасы и опять много баночек для мыла. Я же сразу стала пополнять свои знания языка, спрашивая названия всего, что видела и записывая на плоских камнях.

Лекарку мое умение писать сильно удивило. Возможно, она думала, что если я пришла из леса, то совсем 'дикая'. Тата достала с самой верхней полки книгу, открыла и показала мне. Вероятно, надеялась, что я прочитаю. Покачала головой отрицательно, а вот буковки посмотрела. Письменность была странной, больше похожей на арабскую, такие же завиточки и закорючки.

Тата ткнула в несколько букв и произнесла их. Я побоялась забыть, где какая и записала опять на камушке. Тата сравнила их и кивнула головой. Кажется, мы поняли друг друга, и теперь меня будут учить не только делать мыло, но и еще языку.

И действительно, уже на следующий день распорядок дня изменился. С утра мы готовили разные препараты или раскладывали для сушки травы. Потом обедали и шили. А ближе к вечеру Тата начинала учить меня языку. Кстати, шили мы для меня юбку и плащ с капюшоном, как у Таты. Когда Лекарка показала мне свой плащ, я сильно удивилась. У плаща имелся очень глубокий капюшон, такой, что когда Тата накидывала его на себя, край капюшона заканчивался в районе груди. Естественно, что так не было ничего видно вокруг, если бы не имелось сетчатое окошко. Сетка эта чем-то напоминала ту, что крепят у нас в окнах от комаров. Получалось, что когда Тата надевала капюшон, ее лицо было полностью скрыто.

Я сразу вспомнила земную историю и то, как раньше в Средней Азии носили паранджу. Возможно, и в этом мире женщинам положено скрывать лицо? Расспросить подробно об этом у Таты я не могла, потому попыталась узнать у Эна. К сожалению, он таких знаний не имел. Утверждал, что раньше мужчины, если и были ревнивыми, то все равно не до такой степени, чтобы прятать лица женщин.

Плащ я пошила быстрей, чем Тата закончила мою юбку. Своими навыками в шитье, я ее тоже удивила. Если поначалу она меня немного контролировала, то вскоре убедилась, что 'лесная девочка' шить умеет. А что, мы на уроках по домоводству много чего шили. Мне это дело всегда нравилось. Кроме того, тетя Нюра обычно мне покупала одежду 'на вырост', и приходилось вначале подол платья подшивать, а потом по мере необходимости отпарывать и перешивать заново. Так что тут с плащом я справилась без проблем. Чтобы я не скучала, Тата дала мне еще пошить маленькие чехольчики для стеклянных флаконов.

Когда же все было готово, Тата стала учить носить эту непростую юбку. Мы сложили в карманы множество вещей, и Лекарка начала тренировать меня, доставать предметы. Все было очень непросто. Поначалу она называла названия и показывала жестом. Но буквально после четвертого занятия стала показывать только на пальцах рук. Это в большей степени напоминало азбуку для глухонемых. Так, к примеру, если она указательным пальцем правой руки стучала об указательный палец левой, то это означало, что нужно взять маленький котелок, наполнить его водой и поставить воду на огонь. Дождавшись, когда вода закипит, бросить туда то, что Тата показывала следующим движением. Если же после жеста указательными пальцами, Лекарка делала как бы крест из пальцев, то нужно было наполнить котелок водой только наполовину. Меня это так забавляло, так что я выучила все жесты быстрей, чем названия и описание действий на ее языке.

Хуже всего у меня получалось определять прилагательные. Если с названиями и описаниями, я справлялась легко, то совершенно абстрактные понятия, такие как 'яркий', 'светлый', 'умный', 'глупый', были очень сложны для их понимания. Но, несмотря на это, я продолжала упорно учиться. По крайней мере, уже через пару месяцев я точно знала, в каком флаконе какое зелье, из чего сварено и для чего применяется.