Он зачарованно уставился на них. Они были красивее, чем он когда-либо мог себе представить, размером с большой грейпфрут или апельсин и усыпаны веснушками, которые не имели четкого рисунка. Он обхватил их ладонями, ощутив их тяжесть, и Джинни ахнула.

— Это нормально? — он прошептал.

Джинни встретилась с ним взглядом, а затем потянулась и стянула рубашку прямо через голову, бросив ее на подушку рядом с собой. Глаза Гарри потемнели, но он не отрывал от нее взгляда, пока его большие пальцы выводили ровную татуировку от веснушки к веснушке на ее сосках и опускались между двумя холмиками.

Его руки были шершавыми от квиддича, и этого ощущения на ее коже было достаточно, чтобы заставить ее еще сильнее выгнуться под ним. Когда она это сделала, ее хлопковые брюки натянулись, и она почувствовала, что трется о шов, когда они легли ровно. Горячая твердость члена Гарри, трущегося о шов, только усиливала растущее в ней чувство потребности. Он снова наклонился, целуя каждую веснушку, прежде чем его язык нежно коснулся ее ареолы, сначала нежно исследуя, а затем чуть сильнее, облизывая, покусывая — и когда он совсем чуть-чуть прикусил зубами ее сосок, волна наслаждения, охватившая ее, совершенно потрясла ее.

Она вскрикнула, когда ее тело, казалось, завладело ею, задрожало от удовольствия и запульсировало между ног, пока он сосал ее.

Припухшие губы Гарри соскользнули с ее груди, а его глаза расширились от изумления. Его взгляд скользнул вниз по ее телу к хлопковым пижамным штанам.

— Ты только что...?

Щеки Джинни вспыхнули.

— Я... я думаю, что да. —

— А у тебя когда-нибудь было такое раньше?

Она прикусила нижнюю губу и покачала головой, а ее лицо покраснело еще сильнее, спускаясь к шее.

— Нет, я... я была близка к этому, но не нашла подходящего... ты знаешь... чтобы подтолкнуть меня к краю пропасти.

Лицо Гарри расплылось в довольной улыбке.

— На что это было похоже?

Джинни покраснела еще сильнее, пока он не уткнулся подбородком ей в грудь, не сводя с нее глаз, и она не поняла, что он не был смущен или напуган, а выглядел совершенно довольным собой. Она внезапно почувствовала себя намного увереннее и расслабленнее.

— Я... Я не знаю. Хорошо. Действительно хорошо.

Гарри провел кончиком указательного пальца по ее талии.

— Всякий раз, когда я кончаю, я чувствую себя расслабленным и в то же время напряженным, как будто я только что вымотался после тренировки по квиддичу. Но это приятно, действительно приятно.

Джинни уставилась на него.

— Я не могла это контролировать, — пробормотала она. — Это просто... случилось само собой.

Гарри улыбнулся и нежно поцеловал ее сосок.

— Я никогда не думал, что смогу заставить тебя так кончить, даже не...

Джинни никогда раньше не удавалось довести себя до оргазма. Она была близка к этому, но, казалось, оргазм всегда ускользал от нее, прежде чем она достигала пика, и все же Гарри играл с ее грудью, а она..... но он улыбался, в его глазах плясал восторг, и она почувствовала, что улыбается ему в ответ.

— Итак... это было великолепно, — выдохнула она.

Он кивнул.

— Да, да, так оно и было.

Ее пальцы все еще были в его волосах, и она улыбнулась.

— Сними рубашку, Гарри.

Глаза Гарри встретились с ее глазами, прежде чем он сел и стянул через голову свитер. Ее взгляд упал на участок кожи, который он обнажил на талии и ниже, туда, где выступала выпуклость под пижамными штанами; она сглотнула. Она позволила своему взгляду подняться по темной, счастливой дорожке к его пупку и выше, к его темно-розовым грудям и широким плечам, и облизнула губы. Он бросил джемпер на подушку, прежде чем наклониться и поймать ее губы своими. Ее груди, все еще нежные и покалывающие, прижались к его обнаженной груди, и она застонала от этого восхитительного прикосновения.

Их кожа соприкасалась, руки блуждали, и их поцелуи становились все глубже. Они повернулись, лежа бок о бок, целуясь медленно, но сладко, их языки встречались, лаская, исследуя, а руки блуждали по обнаженным торсам и спинам друг друга.

Джинни оторвалась от его губ, покрывая поцелуями его шею, большими пальцами поглаживая его соски так же, как он делал это с ней, и у него перехватило дыхание. Она наклонила голову, чтобы лизнуть одно из них, и его бедра подались вперед; она была вознаграждена ощущением его твердой эрекции, которая сама по себе уперлась ей в живот. Его бедра дернулись, и когда она пососала его сосок, а ее пальцы пробежались по поясу его пижамных брюк, он прикусил губу.

— Джинни... Я собираюсь... — Он прикусил губу и попытался отодвинуться, но она только крепче прижала его к себе и почувствовала, как он задрожал, а затем он издал низкий стон, от которого по ее телу пробежала дрожь. Она снова, и снова, и снова ощущала влажный жар его тела на своем животе сквозь пижаму и вытаращила глаза.

Дыхание Гарри все еще было учащенным, когда он зарылся лицом в ее волосы.

— Это было крайне потрясающе!

Джинни провела кончиками пальцев по его плечу.

— Гарри?

— Хм? — сонно спросил он.

— Я действительно люблю тебя. —

Глаза Гарри распахнулись, и на его лице появилась легкая улыбка, прежде чем он наклонился и нежно поцеловал ее.

— Я тоже действительно люблю тебя, Джинни.

Она поцеловала его в щеки, нос, подбородок, а затем в губы, прежде чем прижаться к его груди.

— Люди скоро проснутся

Он кивнул и прижал ее еще крепче, зарывшись носом в ее волосы.

— Ага.

Джинни подтолкнула его.

— Тебе нужно идти.

Он еще раз нежно поцеловал ее, прежде чем сесть и превратиться в свою собаку. Джинни натянула хлопковую пижаму, выглянула из-за полога на кровати и, убедившись, что путь свободен, выпроводила его из спальни. Она забралась обратно в свою постель и увидела, что его свитер все еще лежит там, поэтому натянула его, наслаждаясь теплом, которым был Гарри.

Она задернула занавески и снова нырнула под одеяло, нерешительно потянувшись к своим трусикам, которые оказались липкими. Она покраснела и высвободила руку. Она применила к себе очищающие чары, почувствовав себя лучше. Она понятия не имела, что ее тело способно на такое. Он даже не дотронулся до нее ниже пояса, подумала она, прижимаясь к подушке.

Он любил ее. Гарри любил ее, и он довел ее до оргазма! Она улыбнулась в подушку и задумалась, что бы сказала Гермиона. Это определенно было то, чем ей нужно было поделиться, прежде чем она взорвется.

Она погрузилась в сон, думая о Гарри.

* * *

Гарри поспешил обратно в свою спальню, обдумывая все, что произошло. Было всего полшестого, но он вдруг почувствовал, что окончательно проснулся. Он довел Джинни до оргазма, а ниже талии даже не дотронулся. И она позволила ему кончить! Она наблюдала за ним! Это было чувство, которое он не мог до конца объяснить. Когда это случилось с Мэнди, это было здорово. Ему, конечно, понравилось, но это... это было по-другому. Это была Джинни, и это казалось намного более интимным, намного более важным.

И большая часть их одежды все еще была на них.

Он все еще ощущал вкус ее кожи, вспоминая, как приятно было ощущать ее сосок у себя во рту. Видеть ее без рубашки было даже приятнее, чем он когда-либо мог себе представить. Ее груди были идеальны, они заполняли его ладони, скользили по бокам... он хотел играть с ними часами. Ему хотелось продолжать считать эти восхитительные веснушки. Он нашел пятнадцать на ее правой груди и двадцать четыре на левой. Ему хотелось постоянно пользоваться руками и ртом, и больше всего на свете он хотел, чтобы она снова кончила для него. Он хотел видеть, как ее шоколадно-карие глаза становятся расплавленными, слышать ее стоны и судорожные вздохи, и его рука сжала член, когда он почувствовал, как тот затвердел.

Это была лучшая ночь в его жизни.

Он взял свои туалетные принадлежности и направился в душ, чтобы освежиться (и немного подрочить, что было крайне необходимо), а затем взял учебники и, подпрыгивая, спустился к завтраку. Он читал газету, когда Невилл опустился на скамейку рядом с ним.

— Привет, Нев.

— Привет, — сказал Невилл, наливая себе стакан апельсинового сока из кувшина.

— ты в порядке?

— Отлично, — сказал ему Гарри.

— Я действительно отлично выспался.

Невилл удивленно приподнял бровь.

— После твоего кошмара?

— Да, — признался он. — Спасибо, что был рядом, когда я проснулся, но ты знаешь, как эти вещи иногда захватывают тебя за горло?

Невилл кивнул.

— я делаю. Это Был Ты Знаешь Кто?

— Да. Просто плохой сон, и как только мне удалось успокоить свой разум, я пришел в себя. Он налил себе второй стакан сока, прежде чем украдкой взглянуть на Невилла. — Я сказал Джинни, что люблю ее.

Глаза Невилла расширились.

— Большая "Л"?

— да.

Лицо Невилла расплылось в улыбке.

— Это здорово! Я рад за тебя, Гарри.

Гарри улыбнулся ему в ответ.

— Она сказала, что тоже меня любит.

— Ну да, — парировал Невилл, заставив Гарри рассмеяться.

— Вы двое без ума друг от друга, это все знают.

Гарри просто вернулся к газете, которую держал в руках, пока Невилл накладывал себе завтрак.

— Там есть что-нибудь интересное?

— Нет, ничего особенного, — ответил Гарри. — В Лидсе пропало несколько человек, и DMLE занимается этим вопросом. Министерство рассматривает новые изменения, которые вносятся, и есть несколько замечаний к последним принятым законопроектам.

Невилл рассеянно кивнул. Вскоре Большой зал начал заполняться, и Джинни, садясь рядом с Гарри, поцеловала его в щеку.

Их взгляды встретились, и он опустил взгляд на ее грудь, к сожалению, прикрытую блузкой и жакетом, но при этом облизал губы. У Джинни перехватило дыхание, и она прижалась к нему.

— Перестань смотреть на меня так, будто хочешь откусить кусочек!

— Не могу. Я действительно этого хочу. — Она покраснела, и он улыбнулся, переплетая свои пальцы с ее под столом.

— В Хогсмид на этих выходных, в субботу после Дня Святого Валентина, — сообщила им Джинни.

Рон сморщил нос.

— Тьфу. Это значит, что повсюду будут сердечки и, возможно, конфетти.

— Только если ты пойдешь к мадам Паддифут, — сказала Джинни, поглаживая большим пальцем костяшки пальцев Гарри. — А я, например, не планирую провести там весь день.

— Значит, в этом году ты не собираешься присылать мне поющего Купидона? — поддразнил её Гарри.

Джинни ткнула его локтем в живот, и он захрипел.

— Рон, не передашь мне бекон?

Гарри только посмотрел на свою девушку, потирая рукой свой больной живот, не в силах сдержать улыбку. Он не мог дождаться, когда проведет с ней День святого Валентина в эти выходные.

* * *

В День Святого Валентина Сириус приготовил дюжину красных роз для Зи, когда она вошла в дверь. В воскресенье она вернулась из Франции с новостями о том, что мелюзины были заинтересованы в обсуждении потенциального союза с Министерством магии, связанного с силами Водных защитников, но они настояли на привлечении других русалочьих сообществ для оказания им помощи. Зи познакомил их с принцессой Сапфирой, и они собирались организовать встречу с мадам Боунс и DRCMC, чтобы обсудить потенциальный временный союз. Зи была невероятно рада вернуться домой.

Сириус был еще больше рад, что она дома. Ее не было пять дней, и он ужасно по ней скучал. В постели было холодно и одиноко, а в доме слишком тихо. Он был неугомонен и проводил большую часть времени в мастерской, играя со своими новыми инструментами и ремонтируя мотоциклы. Он также много думал о романтическом отпуске и решил, что в этом году сделает для нее что-то особенное.

В прошлом году они остались дома и переспали. Годом ранее они вместе приготовили ужин, а потом остались дома и переспали. Но в этом году он хотел, чтобы она знала, какая она особенная для него и как сильно ему нравится проводить с ней время.

В то утро Сириус разбудил ее своим языком, и она так громко закричала, когда кончила, что он подумал: хорошо, что у них нет близких соседей. Она была раскрасневшейся и счастливой и сказала ему, что загладит свою вину, когда вернется вечером с работы.

У Сириуса были другие планы.

Он позвонил Гарри через зеркало, чтобы спросить его, прежде чем начать их делать, но тот с нетерпением ждал этого. Затем он отправился в город к Поттеру и выбрал дюжину красных роз для своей женщины. Ее глаза расширились от удивления, когда она увидела их, и это того стоило.

Ему нужно было почаще дарить ей цветы.

— Сири...

Сириус просто притянул ее к себе и поцеловал.

— С днем Святого Валентина, любимая.

Зи снова поцеловала его.

— Они прекрасны. Я их не заслуживаю

— Почему, блядь, ты их не заслуживаешь? — Увидев ее взгляд, он закатил глаза. — Ты все еще винишь себя за то, что сделала со сковородкой? Детка, я знаю, что это был несчастный случай. Ты не целилась мне в голову той сковородкой, потому что я тебя знаю. Если бы ты целился в меня, эта сковородка попала бы в мои фамильные драгоценности, а не в голову.

Она ухмыльнулась.

— Что ж, это правда...

Сириус поцеловал ей руку, притянул к себе и провел руками по ее спине.

— Я тут подумал... в эти выходные у нас у обоих много дел, но на следующие выходные... Давай уедем куда-нибудь. Гарри разрешил нам провести выходные в "Поттериановом раю". Жаркое солнце, горячая вода, обнаженные тела, выпивка на пляже... что думаешь?

Зи приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его. — Звучит идеально.

— И, — с усмешкой добавил Сириус. — Мы можем взять мой новый велосипед с собой на остров и покататься.

Глаза Зи заблестели от восторга.

— Я определенно за. — Она скользнула руками по его заднице, наклоняясь, чтобы коснуться его губ. — Ты знаешь, как сильно я люблю держать твой член, пока мы катаемся на мотоцикле.

Сириус покраснел.

— Ты опасна для общества! Вот так мы и разобьемся!

Она усмехнулась.

— У меня тоже есть для тебя подарок на День святого Валентина.

— Это секс? Потому что сейчас это звучит великолепно, — сказал он ей, прикусывая ее ухо.

Зи ухмыльнулась.

— Позже.

Она высвободилась из его объятий, и он разочарованно застонал, заставив ее рассмеяться. Зи повела его на кухню, взмахнула волшебной палочкой, левитируя жестянку с печеньем, стоявшую на шкафу, прежде чем вручить ее ему.

Сириус удивленно приподнял бровь, прежде чем открыть крышку. На красной салфетке лежала дюжина сахарных печений в форме сердечек с красной и розовой посыпкой.

— Печенье... ты же знаешь, как сильно я люблю твое сахарное печенье.

Зи покачала головой.

— Мотоцикл был отличным подарком на Рождество, и я не знала, что тебе подарить, поэтому подумала, что это будет весело. Для нас обоих. Присмотрись повнимательнее.

Сириус развернул печенье, чтобы получше рассмотреть его, и ухмыльнулся. На каждом печенье красной глазурью было что-то написано, и его глаза расширились, когда он прочитал это: Секс в душе, Один стриптиз, Один приватный танец, Секс на улице, Минет, Анал, Исполнение одной фантазии, Публичная мастурбация, Секс на столе, Работа ободком, Секс там, где не следует, и Одно занятие Все, что Ты Захочешь. Он облизнул губы.

12345

Предыдущая глава

↓ Содержание ↓