Но суть в том, что имея столь редкий случай поговорить с настоящим эльфом, которые издавна считались мастерами в магии Жизни, то есть ее, Тэреи, коллегами, она сидит, тупо уставившись в тарелку, и молчит! А ведь когда-то она, как впрочем и все девушки, всех светлых рас, кроме нормальных сидхов, мечтала о встрече с представителем этого вида, и вот свершилась ее давняя мечта, а она даже не знает, что сказать. Даже пара учителей-эльфов в Университете, с которыми она неплохо ладила, не смогли выбить из сидхи едва ли не врожденного пиетета к первым.
Положение спас сам эльф, наевшись и сыто похлопав себя по животу, он обратился к Тэрее:
-Простите, что, быть может, невольно касаюсь какой-то крайне неприятной для Вас темы, но я просто не могу спокойно смотреть, как столь прекрасная дева сидит с таким мрачным видом. Может быть, Вы расскажете, что Вас печалит? Вполне возможно, что я смогу помочь Вам. Ассенель, к Вашим услугам, госпожа...
-Тэрея, — после многословной и мелодичной речи эльфа, свой ответ ревивомантке показался невероятно грубым и глупым.
Интересно, какие стандарты красоты у эльфов? Попадают ли под них высокие девицы сидхского происхождения, с развитым плечевым поясом, умеренной грудью и с некоторой необходимой для оперативных исцеляющих заклинаний долей жирового запаса в области живота и бедер? Как-то сомнительно, если вспомнить изображения и описания эльфиейк. Еще и русые волосы, карие глаза и прочее — самая обычная внешность.
-Госпожа Тэрея, — послушно повторил эльф, выведя тем самым чародейку из бездны самокритики. — И что же Вас так печалит в это прекрасное утро, госпожа Тэрея?
-Некромант, — все так же коротко ответила чародейка.
-Некромант беспокоит ревивоманта, — усмехнулся Ассенель. — Я так понимаю, что это был не первый маг Смерти, встретившийся на Вашем жизненном пути. Чем же этот отличался от остальных?
-Тем что этот носил Венок Мастера Смерти, — рассердилась на себя и на эльфа Тэрея. — Этот был не каким-то там самоучкой, некромантом-неумехой. Это был сам Роквардессар!
Имя, видимо, произнесено было слишком громко, в зале его услышали и мгновенно затихли, а потом быстро зашептали молитвы, охранные заговоры, осенили себя символом Жизни и осторожно, нехотя вернулись к своим делам. Имя этого некроманта было известно всем, даже сто лет после окончания Войны Сил сил и падения Темных столпов. Судя по побледневшему лицу эльфа и его сузившимся глазам, оно было знакомо и Ассенелю.
-Где Вы его видели, сударыня? — строго спросил эльф, аккуратно поправив и так идеально ровно лежащие столовые приборы.
Тэрея с изумлением отметила, что пальцы Ассенелся дрожат, что он и попытался скрыть, быстро сцепив ладони в замок.
-Мы гнали некроманта от его лежбища на месте бывшего Сребролесья, — растерялась от резкой смены настроения собеседника и от своей необдуманной фразы Тэрея. — Преследовали до самых Гиблых пещер, в них он и скрылся.
-В пещерах?! Думаешь он остался жив??? — от изумления эльф даже перешел на "ты".
-Да, в пещерах, и да, жив! — чародейке доставило какое-то извращенное удовольствие созерцать изумление эльфа. — От ЭТОГО некроманта можно ожидать чего угодно.
-С этим сложно поспорить, — поникнув, хмуро согласился Ассенель. — А не могли бы Вы рассказать поподробнее и с самого начала?
Пришлось рассказывать, все с начала и до конца. Ничего секретного в этом не было. Пока. Директив из Кландорея до сих пор не приходило, а Тэрея и так уже сболтнула лишнего. Под конец рассказа, эльф, казалось, вообще не слушал, а погрузился в свои думы. Сейчас он, пожалуй, напоминал саму Тэрею полчаса назад.
-И Вы, госпожа дипломированный ревивомант, решили, что он пройдет горы насквозь? — спросил Ассенель.
-Э-э-э... Да-а, — растерялась Тэрея?
-И Вам, сударыня, даже в голову не пришло, что он может просто вернуться?
-В Живой лес? Конечно, нет! Из этого леса некроманту нет выхода, кроме пещер.
-В случае с Роквардессаром лучше перестраховаться, Вы так не думаете, сударыня?
-Вернется?! — удивилась Тэрея. — Но это же самоубийство! Полнейший бред!
-Во-первых, — рассудительно начал эльф, — вообще входить в Живой лес было самоубийство, входить в Гиблые пещеры — тоже самоубийство, да и вообще рождаться — это опять таки путь к смерти, а значит самоубийство! К тому же, пещеры ведь отнюдь не прямые, словно тракт, и в них легко заблудится, не зная дороги. Да и что там, в пещерах? Никто не знает. Я сомневаюсь, что Роквардессар осведомлен больше других, хотя это и не исключено. Но все же, по-моему мнению, лучше будет подождать несколько дней у этого входа. На всякий случай. Сударыня, нам срочно нужно выдвигаться! И немедленно!!!
Последняя фраза была сказана таким тоном, что Тэрею словно подбросило со стула и подпнуло в сторону снятой ею комнаты. Столько скрытой силы было в этом еле сдерживаемом рыке, что всякие посторонние мысли просто смыло. Опомнилась сидха только когда весь ее отряд и Ассенель подошли к конюшне. Все в сборе, подобраны, одеты в броню, готовы к бою. Когда эльф успел поднять отряд, Тэрея не знала, но они подоспели раньше нее и уже сидели в седлах, как и сам виновник всего этого безобразия.
Надо признать, что производил он весьма сильное впечатление. В первую очередь из-за своей странной экипировки. Единственно, что было в ней нормальным — белый плащ, и тот со необычной эмблемой в виде красного дерева с обширной кроной. Все остальное было, мягко говоря, любопытным. Его ламеллярные доспехи, сделанные из пластинок матово-белого дерева и накинутые поверх кольчуги, были необычны даже для эльфов, а оружие — огромных размеров двуручник, смотрелся просто невероятным в руках стройного Ассенеля. Но конь эльфа и вовсе выходил за рамки разумного. Большого, зубастого, мохнатого, белого и очень редкого ездового тигра можно было встретить лишь на дивном Анурере. А туда мало кто добирался, южный континент вообще практически не изучен. И чем эльф кормит свою скотину?!
При виде всего этого великолепия, Тэрее стало необычайно грустно. Так как ревивомантка очень не любила приключения, хотя ее должность Стража делала встречи сидхи с ними неизбежными. Но кроме этого, она очень не хотела вновь возвращаться в Живой лес. Ее, сидху-ревивомантку, там очень не любили. Ее там действительно ненавидели даже больше чем эльфов и, возможно, некромантов. Тэрее не хотелось испытывать терпение своих сородичей-друидов, которые несомненно с радостью лишили бы ее жизни.
Но долг Стража превыше всего, даже если местные жители ее ненавидят, она должна выполнить свое дело до конца. А упускать Роквардессара ни в коем случае нельзя. Поэтому хотела того сидха или нет, но ей пришлось вновь выдвигаться в путь и молить Эссарата придании сил душевных и магических.
От Пустынного до Живого ехать не долго. Тракт протянулся вдоль леса пыльной змеей, виляя среди зеленых в это время года полей пшеницы. Южный предел славился плодородными землями и благоприятным для земледелия климатом. Большую часть его площади занимали поля и пастбища. Западнее, на каменистых прибрежных склонах, тянулись виноградники. Местами встречались обширные поля завезенного во времена Верейской республики кунжута. Полностью окультуренная земля, заселенная мирными землепашцами и пастухами. На этом фоне резко выделялась территория сидхов — единственный первобытный лес, оставшийся на этой территории. Однако, чтобы до него добраться нужно преодолеть несколько километров гравийного тракта, пыльных проселочных дорог, утоптанных телегами и лошадьми до каменной прочности, и около километра звериных троп в пограничной пуще.
Погода была привычной для этих мест, то есть жаркой. Пару дней назад прошелся грозовой фронт, оросив окрестности теплым дождем. Но сейчас по небу плыли мягкие и белые облака, не предвещая никаких неожиданных осадков в ближайшие несколько дней. Воздух не успел сутра прогреться, поэтому идти было пока не тяжело, но к полудню зной обещал удасться невыносимым. Уже сейчас многочисленные насекомые оживились, сопровождая отряд стрекотом и жужжанием. Вдоль обочины впивались в почву длинные плети вьюнков с красивыми большими цветами, успевшими запылиться после дождя, но все так же привлекающие больших полосатых шмелей.
Однако не смотря на столь идиллическую картину, Тэрея была мрачнее тучи. Она исподлобья провожала взглядом крестьян и купцов, которые начали работать с самого утра: одни вышли в путь, другие в поля. Длинные караваны пузатых телег поднимали тучи пыли, торговцы недовольно зыркали на подозрительных вооруженных путников, дети, занятые выпасом скота, завороженно следили за всадниками, взрослые нехотя отрывались от ворошения волков сена, неодобрительно щурясь в сторону отряда Стражей. Терея прекрасно знала мысли, возникающие при встрече с ней, у обывателей. Купец подозревал в Страже разбойников, редко, но все же встречающееся явление в Альянсе. Дети встретили живую легенду из сказок, которая в их краях появляется немногим чаще татей. Крестьяне внутренне негодовали, что она, ревивомант, вместо того, чтобы заниматься общественно полезным делом, вроде лечения скота, родовспоможения, защиты от вредителей полей, шляется по трактам, изыскивая никому не нужных темных.
И никто из них, даже дети, не подозревали, в какой опасности находятся сейчас, когда рядом прячется Роквардессар. И даже если предупредить, то что они сделают? Осенят себя символом Леарлины и продолжат заниматься своими делами. Товар сам себя не доставит, сено само себя не уберет. Через неделю дожди обещали — работать надо. А дети, те вообще сами начнут искать злобного некра, чтобы извести. Никто уже не помнит даже самых банальных мер предосторожности, при появлении поблизости темных магов и существ. Старосты уже и забыли, где лежат их книги учета проведения инструктажа о технике безопасности при работе на бывших темных землях. И дело ведь не только в том, что рядом объявился Демон, а в том, что даже спустя несколько сотен лет, здесь начав копать колодец, можно наткнуться на такую жуть, что и у нее, дипломированного ревивоманта и Стража, волосы дыбом встают.
-О! — Шереф неожиданно прервал общее молчание и опасно свесившись с седла, подхватил что-то с обочины тракта. — Монетка!
Лицо полукровки озарилось глупой улыбкой.
-Полный червонец Скади! Такая вещь на дороге валяться не должна, — ухмыльнулся он.
-Брось ты эту пакость, Шер, — посоветовал Ганс, гном не видел в золоте и деньгах ничего ценного, как и любой следователь пути Порядка, поэтому искренне сказал: — Деньги, найденные на дороге приносят несчастья. Лучше подкову подбери.
-Да? — Шереф задумчиво покрутил ярко блестящий металлический диск между пальцами. — Ладно, не больно-то и хотелось.
Сверкая в лучах солнца изображением короны и вставшим на дыбы медведем, монетка очертила в воздухе дугу и аккуратно приземлилась в ладонь неизвестно когда успевшего очутиться на ее баллистической траектории Лигеля.
-Вот какие вы Стражи после этого, а? — с укоризной посетовал он. — Выбрасывать такую опасную вещь на дорогу! Мы же с вами кто? Мы защитники мира и порядка! А вдруг эту монетку подберет крестьянин? Сколько она бед ему принесет? Ганс, нельзя думать только о себе, нужно заботиться о близких! Я вот не побоюсь никаких кар, но защищу неизвестного мне человека!
Глаза хитрого половинчика были чисты и честны как никогда в жизни. Они у него вообще с каждым днем становились все чище и честнее. Набирается опыта в актерском мастерстве, старый плут!
Тэрея с улыбкой наблюдала за привычным представлением, она прекрасно знала характеры Стражей и понимала, чем все закончится уже тогда, когда увидела, что нашел Шереф. Как жаль, что сейчас она видит это представление не по пути домой, а в Лес.
-Давно я не путешествовал в такой веселой компании, — внезапно сказал эльф. — Все больше в одиночку приходится.
Тэрея удивленно стрельнула взглядом в сторону внезапного попутчика. После разговора о Роквардессаре он стал гораздо молчаливее, чем был вначале.
-Путешествовать одному не очень удобно, — заметила она, поддерживая беседу.
-Кому как, — пожал плечами эльф, щелкая пластинами деревянного доспеха. — Мне удобнее. Не надо ни о ком заботиться, остановок и промедлений меньше, опять же. Я могу не есть долго, отрываясь в трактирах, а вот попутчики мои нет. Да и мало кому интересны цели моих путешествий. А кому интересны, тот, как правило, не имеет возможности совершать длительные походы с минимумом комфорта.
-А чем ты занимаешься?
-Археологией, в основном, — опять же равнодушно ответил эльф. — Попутно картографией, ботаникой, зоологией, геологией. Ничего определенного, обычный искатель приключений, со странными интересами только.
-Археология? — оживилась Тэрея. — Что-нибудь любопытное попадалось в поисках?
-Конечно, — эльф самодовольно улыбнулся. — Вот буквально недавно нашел в одном из местных карьеров, где добывают известняк, окаменелости травянистых хвойных растений, которые раньше, в период Первой эпохи, похоже, использовали в тех же целях, что мы пшеницу.
-А-а-а, — Тэрея не оценила прелесть данной находки, но прямо говорить об этом не стала.
-То, что эту культуру раньше возделывали, я понял по отпечатку довольно интересного устройства. От него ничего не сохранилось, кроме пятна на камнях, но, судя по всему, это что-то вроде механической косилки, если верить записям Герберта де Старбон, видного археолога, который специализировался на Первой эпохе. Ему везло с находками, но все они были в не лучшем состоянии, — эльф печально скривил губы: — В прочем, вряд ли с той эпохи что-то сохранилось достаточно хорошо.
-Говорят, в Ло есть отличная коллекция драгоценностей Первой эпохи, — припомнила Тэрея.
-Да, золото и драгоценные камни неплохо переносят время, но несколько миллионов лет и для них не малый срок, — кивнул Ассенель. — Тем более, таких сердобольных существ, как твой половинчатый Страж, за это время землю топтало не мало. И далеко не все ими найденные сокровища были переданы в музеи. К сожалению, большинство их просто переделывало под себя.
Как выяснилось, эльф действительно не зря подался в археологи. Был у него талант находить артефакты древности. Пусть и такие пустяковые, как пшеница старых эпох, отпечатавшаяся на куске известняка, но все равно интересно же! Благодаря этому удалось неплохо скоротать время пути до Леса.
Но потом передвигаться по лесной тропе, окруженной соснами и кленами стало не так весело. Беззаботность постепенно сошла на нет, Стражи и эльф непроизвольно насторожились, оказавшись в тени раскидистых старых деревьев. Солнце клонилось к горизонту, потому и без того темная пуща наводила еще больше жути.
И вот вскоре из путь должны будут преградить высокие и мощные кедры, густые заросли терновника — граница Живого леса. Хотя особенностью этой территории был только терновник, все остальное можно встретить и в других частях леса.
Казалось бы, что такого страшного в этом прекрасном месте? В принципе ничего, если не учитывать того, что иглы терновника, вытягивающиеся до двадцати сантиметров, с легкостью пробивают стальную броню, ветки кедров могут невзначай размахнутся и прибить неосторожного путника, корни изредка опутывают ноги, валят и могут втянуть в землю. Лес не зря называют Живым. Он не любит посторонних. Точнее их не любят его хозяева — сидхи. Близкие родственники эльфов, не столь совершенные, не такие сильные, не так хорошо защищенные. Единственное в чем не уступают, а порой и превосходят своих старших братьев, это стрельба из лука. А еще они обладают своей собственной магией недоступной ни одой другой расе. По крайней мере, никому не известно, чтобы кто-то кроме сидхов владел друидизмом.
