Стрелок из-за кромки

Напоследок я вытащил кошелек из кармана и заглянул в него. Так-так! Ваня сумел золотые рубли поменять на местную валюту. Правда, большую часть средств он успел к этому моменту потратить на покупку лошади, оружия и снаряжения. И теперь в кошельке у меня лежало несколько монет и банкнот. Сначала я рассмотрел монеты. Две золотых монеты по двадцать долларов, одна золотая монета на пять долларов, три золотых доллара, два серебряных полдоллара. И несколько серебряных и медных центов. Банкнот в кошельке было всего три штуки. Двадцать долларов, десять долларов и два доллара. Мда! Итого — восемьдесят один доллар и семьдесят пять центов. Не густо, однако. Но все же я теперь готов к покорению этого самого Дикого Запада. Если уж меня сюда вот таким необычным способом закинуло. То буду действовать как и все попаданцы. То есть покорять этот мир. Мха-ха-ха тьфу кхе-кхе! Блин, злодейский смех еще порепетировать надо.

Глава 3.

Неожиданная встреча.

Так, теперь бы еще определиться, а куда мне, собственно говоря, ехать то? Где я, вообще, нахожусь то? К сожалению из памяти прежнего владельца этого тела я мало сведений по здешней географии почерпнул. Он местности вокруг совсем не знал. И ориентировался на ней плохо. Ну, а чего вы хотите то от типичного горожанина? Я то хоть в этом плане более подкованный. Я ведь и в армии этому учился. А потом еще и на охоту в Техасе ездил. В общем, где север и юг я могу даже без компаса определить. Что сейчас уже и сделал. Вот только никакой карты у меня сейчас при себе не было. И я не представлял себе, а где тут находятся хоть какие-то населенные пункты. И желательно, чтобы это были не поселения индейцев. А то ведь они сейчас в 1856 году здесь ни разу не мирные аборигены. И белых людей ненавидят. И убивают их при каждом удобном случае. Впрочем, белые поселенцы тоже в долгу не остаются и без колебаний сгоняют с земли краснокожих варваров и стреляют в них. Тут между белыми и краснокожими идет настоящая война, которая ни на миг не прекращается. Конечно, и белые люди тоже бывают очень опасны для таких же белых поселенцев. Здесь на Диком Западе хватает сейчас всякого отребья. Бандитов, убийц, конокрадов и контрабандистов. С ними мне тоже лучше не встречаться на дороге. Эти могут меня просто пристрелить ради моих вещей и коня.

Вот с такими невеселыми мыслями я и решаю двигать на юг. Почему туда? А там всегда теплее. И вообще, тропа между высоких холмов, поросших лесом, на которой я и очнулся в этом мире, идет как-раз на юг. А по воспоминаниям Вани он приехал по ней с севера. Значит, там он уже побывал. Но никаких поселений людей в тех местах не нашел. А вот на юге он еще не был. Поэтому мой путь лежит по этой тропе на юг. И еще это единственная нормальная дорога, по которой пройдет всадник на лошади. Лезть на эти лесистые холмы я не горю желанием. Там мой конь точно себе ноги переломает.

Первые два часа моего путешествия в этом новом мире прошли на редкость спокойно. Я даже успел расслабиться. От Дикого Запада я чего-то более драйвового ожидал на подсознательном уровне. Поэтому особо коня своего не подгонял и старался первое время держать руки на оружии. Но пока на меня никто нападать не спешил. Ни люди, ни дикие звери. Кстати, зверушек и птичек вокруг меня хватало. Даже если учесть, что многие из них разбегались или прятались, заслышав перестук копыт моего Черныша. Я все равно видел несколько раз оленей и куропаток.

А потом мой живот басовито так забурчал, намекая мне, что пора бы уже что-нибудь подстрелить себе на обед. Ведь прежний то хозяин моего нового тела именно за этим поперся в дикую природу. Хотел свежей дичи настрелять. Да заблудился в этих лесистых холмах. Значит, и мне не мешает поохотиться немного. Поэтому я вытащил из чехла свой дробовик и зарядил его патронами с дробью. Буду птичек стрелять. Крупную дичь пока убивать не буду. Вот куда мне здесь посреди этих диких мест оленя девать? Я же с собой смогу только не много мяса прихватить. А всю остальную оленью тушу придется бросить. А я пока еще не совсем оскотинился, чтобы убивать крупное животное. И затем его бросать на поживу каким-нибудь стервятникам или койотам.

Охотничья удача улыбнулась мне буквально за следующим поворотом тропы. Когда я внезапно выехал к небольшому и быстрому ручью. Возле которого паслись несколько диких индеек. Эти птицы до самого последнего момента не слышали топот копыт моего коня. Видимо, из-за шума бегущей воды в ручье? И ветер очень удачно дул не в их сторону. Поэтому я смог появиться перед ними неожиданно. Чем и не преминул воспользоваться, выстрелив из дробовика, прямо не слезая с коня по пасущимся у воды индейкам. Правда, при этом я опасался, что Черныш испугается выстрелов и взбрыкнет. Я то помнил, что это из-за этого коня его прежний хозяин трагически погиб. Когда Черныш испугался змеи. Но к счастью, выстрелов он совершенно не боялся. Видимо, ковбой, что продал Черныша Ване Снегову, хорошо его выдрессировал и приучил не бояться стрельбы. Поэтому на мой выстрел из дробовика этот черный жеребец лишь фыркнул и дернул ушами. Но вставать в страхе на дыбы он даже и не думал.

И мой выстрел пришелся прямо в цель. Одну самочку индейки я все же подстрелил с первого выстрела. А по остальным стрелять не стал, когда они в панике улетали прочь. А зачем? Я не жадный идиот. И сейчас убил птичку, чтобы только покушать. Зачем же мне стрелять в других индеек? Мне и одной за глаза хватит. В этой же птице килограмм восемь веса будет. Не меньше. А холодильника у меня нет. Поэтому больше мяса мне добывать сейчас ни к чему.

Спрыгнув с коня, я оглянулся по сторонам, а затем направился, чтобы подобрать свою добычу. А что неплохое тут место для пикника? Рядом бежит прозрачный ручей. В нем я могу набрать воды, помыть руки и выпотрошить подстреленную птицу. И голову, наконец-то, помою. А то ведь она у меня все еще в засохшей крови. Да и рубаху надо от крови застирать. На нее тоже натекло. Мыло то у меня имеется. А рубашку в ручье замочу, а потом и простирну. Хорошо, что сейчас тепло. Ведь сейчас, вроде бы, начало июня или конец мая 1856 года на дворе? Прежний Ваня Снегов в датах немного запутался. Поэтому точное число из его воспоминаний я достать не смог. Ну, хорошо, что хоть год с месяцем узнал. И на том спасибо. Кстати, я все это время пытался докричаться до прежнего хозяина этого тела. Глухо как в танке. Никто мне не ответил. Этот Ваня Снегов родом из Российской империи исчез, оставив мне лишь свои обрывочные воспоминания. И в этой голове я теперь единственный хозяин. Никакого раздвоения личности попаданца не произошло. Сейчас это на сто процентов мое тело. И точка!

Решив остановиться здесь у ручья, я снял седло с потником и седельные сумки с коня, оставив его пастись рядом со мной. Привязав на всякий случай, чтобы он не убежал и не оставил меня здесь одного. И не забыв его напоить перед этим. Потом стал потрошить и ощипывать подстреленную индейку, омывая руки в ручье. Затем тушку птицы я тоже хорошенько промыл от грязи и крови. После чего собрал сухой хворост, которого тут хватало, и разжег костер. Подвесив над ним на рогатульках котелок с водой из ручья. Когда вода закипела, то залил ее в кружку с перетертыми зернами кофе и сахаром. Да, я люблю пить черный кофе без всяких сливок или молока. Но чтобы обязательно с сахаром. Затем я кинул несколько кусков мяса индейки в котелок. Насыпал туда еще крупы. Добавил специй и дикого лука, который нашел здесь неподалеку. И уже полный котелок подвесил вариться на костре. Еще я планировал обмазать глиной посоленную и поперченную тушку индейки, а затем уже запечь ее, закопав в горячих углях от костра.

Когда суп в котелке начал закипать, то Черныш, пасшийся рядом, внезапно встрепенулся и заржал. Я уже раньше имел дело с лошадьми. Поэтому прекрасно знал, что означает такое вот поведение. Мой конь только что почуял каких-то лошадей. И заржал, чтобы привлечь их внимание. А где лошади — там и люди. Встреча с которыми в этой глуши может закончиться для меня очень печально. Если я, конечно, буду хлопать ушами и не приготовлюсь к встрече с ними. Быстро подхватываю дробовик и заряжаю его картечью, выбрасывая на землю дробовые патроны. Которые там раньше были заряжены. А ремень с кобурой моего кольта я так и не снимал с себя все это время. Вот теперь я был готов к встрече.

Незнакомцы появились с юга. Они тоже, получается, ехали мне навстречу по этой же тропе. Всадников всего было шестеро. То есть шесть человек сидели в седлах своих лошадей. А вот уже за ними шли еще четыре лошади. Которые везли очень странный и тревожный груз. Сначала то я подумал, что это вьючные лошади тащат какие-то странные длинные тюки. Но потом понял, что на тех четырех лошадках сейчас передвигались люди, перекинутые поперек седел. И руки с ногами у тех людей были крепко связаны. А сами эти бедолаги также были привязаны к седлам. Чтобы не выпали с лошадей при скачке. И эта картина мне сразу же очень сильно не понравилась, заставив посильнее сжать в руках свою двустволку. Те шесть всадников, что ехали впереди выглядели очень подозрительно. Да, на их рожи стоило только один раз взглянуть, чтобы понять, что перед тобой самые настоящие вооруженные головорезы. А не какие-то добропорядочные поселенцы. Это, конечно, не индейцы, но тоже очень тревожные товарищи. И мне с ними лучше не общаться. А последние мои сомнения в намерениях этих мутных типов развеялись когда они подъехали поближе.

— Смотри, Бобби, тут еще один аболиционист нам попался на дороге! — проорал с каким-то злым хохотом вдруг один из головорезов с длинными висячими усами рыжего цвета, направляя на меня свою винтовку с длинным восьмигранным стволом. — Этого тоже вяжем? Повезло нам! Мы еще одного любителя негров к Пейту привезем!

После этих слов мне все стало предельно ясно. Эти люди сейчас будут меня вязать и грабить. У них всех это желание буквально на лицах было написано. И время разговоров прошло. Теперь надо было действовать. Если я хочу, конечно, выбраться из этой переделки живым. Эти люди являются убийцами и головорезами. Которые занимаются сейчас противозаконной деятельностью. А значит, и меня просто убьют, не задумавшись. Видимо, они меня с кем-то перепутали? Или им просто мои вещи понравились. И они решили раскулачить богатенького лоха. Который, конечно же, сейчас сдастся и все им отдаст, испуганно виляя хвостиком. Их же шестеро, а я один. Потом они надо мной хорошо так поглумятся. После чего могут и убить. Возможно не сразу? А вместе с теми вон связанными бедолагами. Которых эти бандиты куда-то везут. Все это я увидел в предвкушающих взглядах моих противников. Которые очень уверенно переходили в категорию врагов. Вот только я не хочу быть жертвой. Хрен вам по всей морде, господа грабители! Жертва внезапно показала зубы. Понеслась!

Резко вскидываю дробовик и стреляю по тому самому длинноусому крикуну. Картечь, разлетаясь конусом, на такой близкой дистанции задела еще одного бандита, ехавшего рядом с говорливым усачем. Второй заряд картечи я отправил в третьего всадника, который уже выворачивал руку, вооруженную револьвером в мою сторону. Ишь быстрый какой? Но моя картечь быстрее! Этот выстрел, кстати, тоже задел еще двоих врагов. И не только людей. Там и их лошадям тоже прилетело. Картечь же не разбирает в кого попадать. Она не очень точная. Зато имеет большую площадь поражения. И сейчас резко поплохело всем, кто оказался на ее пути. Но я любоваться не стал на эффект от своих выстрелов. А отбросил пустой дробовик в сторону и выхватил свой морской кольт образца 1851 года.

Одновременно с этим смещаясь влево под прикрытием порохового дымного облака, которое возникло передо мной в результате выстрелов из моего ружья. Не зря же этот черный порох называют дымным? Да, он очень сильно дымит при выстреле, создавая плотную и дымную завесу перед стрелком. Поэтому я и ушел влево, чтобы самому видеть цели, по которым мне надо стрелять. А вот мои противники протупили. И начали палить по тому месту. Где я до этого находился. Видимо, не ожидали они такой прыти от одинокого путника, который внезапно напал на шестерых головорезов, увешанных оружием? И они при этом своей суматошной стрельбой создали перед собой тоже облака плотного порохового дыма. И совершенно потеряли меня из вида. А вот я их прекрасно вижу. И начинаю посылать по их силуэтам пулю за пулей из своего револьвера. Я уже говорил, что умею очень неплохо стрелять из револьверов. Набил на этом руку, репетируя стрелковые фокусы. Да, и в живых людей мне тоже когда-то стрелять уже приходилось. И убивать тоже. И нет, я этим совсем не горжусь. Я просто это уже делал раньше. Поэтому сейчас не чувствовал никаких волнений или сомнений по этому поводу. Тут или я их убью, или они меня пристрелят. Все честно и быстро. Когда я расстрелял последний патрон в своем кольте, то пятеро моих противников лежали на земле. А шестой, получив пулю в правое плечо, в панике скакал прочь отсюда. Зараза! Я в него тоже попал, но не убил. И этот гад пупырчатый смог удрать от меня. Пока я лихорадочно перезаряжал револьвер. А этот процесс занимает много времени. Это вам не современный пистолет. Где одним движением ты выбрасываешь пустую обойму из рукоятки оружия. А другим движением вставляешь туда заряженную патронами обойму. У профессионалов на это секунда уходит. А тут надо сначала вытолкнуть при помощи специального шомпола-экстрактора стреляные гильзы из барабана, которые там застряли. Потом необходимо вставить новые патроны в гнезда барабана кольта по одной штуке. Взвести курок и только после этого уже можно продолжать стрельбу. Хорошо, что мой единственный оставшийся враг уронил свой револьвер и просто ускакал прочь. В общем, пока я перезарядился, то его и след простыл. Ушел, собака серая переодетая!

Глава 4.

Новые знакомые.

Когда дым рассеялся, я с уже заряженным револьвером осторожно двинулся в сторону упавших противников, проверяя их состояние и отбирая у них оружие. Просто не хотелось мне получить потом пулю от какого-нибудь недобитка. Когда я отвернусь. Я такое ведь на войне раньше видел. Как погибали хорошие, но беспечные люди, не проверившие подстреленного ими противника. Я вот не беспечный. Поэтому все негодяи были мною обысканы и лишены оружия. При этом трое из них к этому моменту уже были мертвы. А вот двое еще пока дышали. Правда, один из раненых врагов уже доживал свои последние мгновения. С простреленными легкими люди долго не живут. Если им, конечно, вовремя первую медицинскую помощь не оказать. Я такого делать не собирался. Эти неприятные товарищи хотели меня ограбить и, возможно, потом убить. Поэтому я лишь равнодушно обыскал умирающего бандита, который сейчас давился кровью из своих простреленных легких. Второй пока еще живой враг был ранен картечью в правую руку, голову и грудь. Но к моему удивлению он умирать пока не собирался, а лишь громко стонал от боли. Хотя и крови при этом он потерял очень много. Кстати, это как-раз и был тот крикливый бандит с длинными висячими усами рыжей масти. Его оружие меня особо заинтересовало.

Я поднял с земли винтовку системы "Шарпа" с длинным восьмигранным стволом. Солидный агрегат. Пятьдесят второй калибр — это 13,2 миллиметров диаметр пули. Если такая дура в вас влетит, то вам мало не покажется. Вот только эта однозарядная винтовка хоть и заряжалась с казенной части, а не с дула. Но использовала для выстрела не нормальные унитарные, а эрзац-патроны. Где к бумажной гильзе с дымным черным порохом приклеивалась конусообразная пуля. Правда, такой патрончик не имел капсюля. Его вставляли в патронник, который открывался поворотом рычага возле курка. Такие вот рычажные скобы появятся в скором времени на знаменитых карабинах "Винчестер". Правда, пока здесь в 1856 году это легендарное для Дикого Запада оружие еще не изобрели. И вместо пантовых и многозарядных "Винчестеров" мы пока имеем вот такую однозарядную винтовочку "Шарп" тоже с рычажным затвором. И процесс заряжания в ней происходит следующим образом. При помощи рычага на спусковой скобе вы открываете затвор в казенной части винтовки. Вкладываете бумажный эрзац-патрон в патронник пулей в ствол. Потом тем же рычагом закрываете затвор. При этом там специальное лезвие отрезает донце бумажного патрона, открывая доступ к черному пороху внутри него. Затем надо надеть медный колпачок капсюля на бранд-трубку. Взвести курок большим пальцем. После чего уже можно производить выстрел. Между прочим, сейчас такие вот винтовки системы "Шарпа" считаются одними из самых дальнобойных и точных на Диком Западе. Прицельная дальность стрельбы у винтовки "Шарпа" составляет девятьсот метров. Конечно, редкие стрелки сейчас на такой дистанции попадут в цель. Но тем не менее — это очень хорошее оружие по нынешним временам. Однозначно — беру. Мне такая вот "длинная рука" пригодится. Тем более, что с такой винтовкой я тоже раньше имел дело еще в прошлой жизни. Техасцы же в двадцать первом веке обожают оружие эпохи Дикого Запада. Поэтому мне там пришлось много пострелять из различных образчиков таких вот старинных стволов. Поэтому с этой винтовкой "Шарпа" я обращался довольно уверенно.