— Во-вторых, есть Земля. Из-за действий бывших руководителей колонии Роанок Джона Перри и Джейн Саган, Земля, по крайней мере, временно приостановила свои отношения с Союзом колоний. Ее жители теперь считают, что мы десятилетиями сдерживали политическое и технологическое развитие планеты, чтобы она поставляла колонистов и солдат. Реальность сложнее, но, как большинство людей, на Земле предпочитают простой ответ. Самый простой ответ — Союз колоний их обманывает. Они нам не доверяют. Не хотят иметь с нами ничего общего. Могут пройти годы, прежде чем они изменят свое мнение.
— Хочу сказать, что даже без Земли у нас все еще есть преимущества, — произнес Диново. — Колониальный союз насчитывает миллиарды жителей на десятках планет, богатых ресурсами.
— И вы верите, что колониальные миры могут заменить колонистов и солдат, которых Союз колоний до недавнего времени получал с Земли, — предположила Иган.
— Я не говорю, что не будет недовольства, — сказал Диново. — Но да, они могли бы.
— Полковник Риньи, — вызвала Иган, произнося имя своего коллеги, но не сводя глаз с Диново.
— Да, — ответил Риньи, удивленный тем, что его окликнули. Все присутствующие повернули головы, чтобы посмотреть на него.
— Мы с вами были в одном рекрутском наборе, — напомнила Иган.
— Верно, — сказал Риньи. — Мы познакомились на "Америго Веспуччи". Это был корабль, который доставил нас с Земли на станцию "Феникс". Четырнадцать лет назад.
— Вы помните, сколько новобранцев было на "Веспуччи"? — спросила Иган.
— Помню, представитель СОК говорил нам, что нас было тысяча пятнадцать, — ответил Риньи.
— Сколько из нас еще живы? — спросила Иган.
— Всего восемьдесят девять, — ответил Риньи. — Я знаю это, потому что один из нас умер на прошлой неделе, и я получил уведомление. Майор Даррен Рейт.
— Итак, уровень смертности за четырнадцать лет составил девяносто один процент, — подсчитала Иган.
— Примерно так, — подтвердил Риньи. — Официальная статистика, которую СОК сообщают новобранцам, гласит, что за десять лет службы смертность составляет семьдесят пять процентов. По моему опыту, эта официальная статистика занижена. Через десять лет новобранцам разрешается уволиться со службы, но многие из нас остаются. — Потому что кому захочется снова начинать стареть, — подумал Риньи, но промолчал.
— Мистер Диново, — сказала Иган, возвращая все свое внимание к дипломату, — Полагаю, вы родом из колонии Рус, это верно?
— Это верно, — согласился Диново.
— За всю свою более чем стодвадцатилетнюю историю Рус ни разу не просили предоставить Колониальному союзу солдат, — сказала Иган. — Я хочу, чтобы вы рассказали мне, как, по вашему мнению, отреагирует колония, когда Союз колоний сообщит ей, что он будет требовать — именно требовать, а не просить — чтобы сто тысяч ее граждан ежегодно вступали в силы обороны колоний, и что по истечении этих десяти лет семьдесят пять процентов ее граждан, служивших в силах обороны, будут мертвы. Я хочу, чтобы вы рассказали мне, как отреагируют граждане Руса, когда узнают, что частью их работы является подавление восстаний в колониях, что случается чаще, чем Союз колоний предпочитает признавать. Как новобранцы из Руса отнесутся к тому, что они будут стрелять в своих людей? Будут ли они это делать? Согласны ли вы, мистер Диново? Вам сейчас чуть за пятьдесят, сэр. Вы не так уж далеки от возраста призыва в вооруженные силы. Готовы ли вы сражаться и, скорее всего, умереть за Союз колоний? Потому что вы сами по себе являетесь тем преимуществом, которое, по вашим словам, есть у нас.
Диново нечего было на это сказать.
— Я уже месяц провожу эти презентации для дипломатического корпуса, — заявила Иган, отводя взгляд от замолчавшего Диново и осматривая зал. — На каждой моей презентации кто-нибудь вроде мистера Диново приводит довод о том, что ситуация, в которой мы находимся, не так уж плоха. Они, как и он, ошибаются. Силы обороны колоний ежегодно теряют ошеломляющее количество солдат, и это продолжается уже более двухсот лет. Наши развивающиеся колонии не могут быстро вырасти до размеров, достаточных для того, чтобы избежать вымирания, размножаясь сами по себе. Существование Конклава изменило математику выживания человечества так, как мы пока не можем себе представить. Союз колоний выжил и процветает, потому что использовал незаслуженный избыток людей с Земли. У нас больше нет этого избытка. И у нас нет времени создавать новые излишки за счет систем Колониального союза и их населения.
— Насколько же все плохо? — услышал Риньи сам себя. Он был удивлен не меньше, чем кто-либо другой, услышав свой собственный голос.
Иган взглянула на него, затем снова обратила внимание на толпу. — Если все будет продолжаться так, как сейчас, исходя из исторических показателей смертности в СОК, через три года у нас уже не будет достаточных сил, чтобы защитить наши колонии от хищничества и геноцидной агрессии со стороны других рас, — сказала она. — Исходя из этого, по нашим оценкам, Союз колоний как политическое образование распадется в течение пяти-восьми лет. Без всеобъемлющей защитной структуры Союза колоний все оставшиеся населенные планеты будут атакованы и уничтожены в течение двадцати лет. Что означает, леди и джентльмены, что с этого самого момента человечество находится в тридцати годах от вымирания.
В зале воцарилась мертвая тишина.
— Я говорю вам это не для того, чтобы вы побежали домой и обняли своих детей, — продолжила Иган. — Причина, по которой я говорю вам это, заключается в том, что более двухсот лет государственный департамент был бесполезным аппендиксом Колониального союза. Запоздалой мыслью при агрессивной обороне и экспансии прежней стратегии Союза. — Она пристально посмотрела на Диново. — Отличной синекурой для посредственностей, в которую можно их запихнуть, и где они не смогут причинить реального вреда. Что ж, теперь все меняется. Союз колоний больше не может позволить себе жить так, как мы жили раньше. У нас нет ни ресурсов, ни людей. Итак, с этого момента перед государственным департаментом стоят две задачи. Первая: вернуть Землю в наши ряды на благо нас всех. Вторая: по возможности избегать конфликтов с Конклавом и независимыми инопланетными расами. Дипломатия — лучший способ добиться этого.
— Дамы и господа, это означает, что отныне государственный департамент Колониального союза действительно имеет значение. И вам, друзья мои, теперь всем придется зарабатывать на жизнь.
* * *
— Ты всегда давишь на кого-то так же сильно, как давила на Диново? — спросил Риньи. Седьмой зал был пуст; дипломаты среднего звена вышли, ворча друг на друга. Теперь они с Иган стояли возле дисплея, который снова погас.
— Обычно, — ответила Иган. — На самом деле Диново оказал мне услугу. На каждого, кто, как он, достаточно глуп, чтобы открыть рот, приходится около пятидесяти таких людей, которые держат язык за зубами и планируют проигнорировать то, что я хочу сказать. Таким образом, я смогу донести эту мысль до каждого из них. Таким образом, ко мне прислушается немного больше людей.
— Значит, ты думаешь, что все они на самом деле посредственности, — предположил Риньи.
— Не все, — сказала Иган. — Большинство из них. И уж точно те, с кем мне приходится иметь дело. — Она махнула рукой в сторону пустого зала. — Эти люди — винтики. Они работают здесь, проталкивая пресловутые документы. Если бы они были хоть немного хороши в своем деле, они были бы известны во вселенной. Те, кто там работает, — это команды "А". Черт возьми, там еще и команды "Б". А здесь команды от "В" до "К".
— Тогда тебе это не понравится, — сказал Риньи. — Одна из ваших команд "А" пропала.
Иган нахмурилась. — Которая из них? — спросила она.
— Команда посла Бэйр, — ответил Риньи. — Вместе с, я должен добавить, одним из наших фрегатов, "Полком".
Иган на мгновение замолчала, переваривая новость. — Когда это произошло? — наконец спросила она.
— Прошло два дня с тех пор, как "Полк" отправил беспилотный летательный аппарат, — ответил Риньи.
— И ты говоришь мне об этом только сейчас? — спросила Иган.
— Я бы сказал раньше, но ты хотела, чтобы я увидел, как надо пугать детей, — ответил Риньи. — А два дня без связи беспилотниками — это наш стандартный интервал до тревоги. Особенно в таких миссиях, как эта, которые должны быть секретными. Я пришел, чтобы найти тебя, как только мы подтвердили, что два дня ничего не было слышно.
— Что обнаружила ваша операция по спасению? — спросила Иган.
— Никакой спасательной операции, — ответил Риньи и поймал взгляд Иган. — Нам пришлось изрядно потрудиться, чтобы договориться о военном фрегате для этой миссии. Если утче появятся и увидят в этом районе несколько военных кораблей, на борту которых нет дипломатов, все взлетит
на воздух.
— Тогда разведывательные дроны, — сказала Иган.
— Конечно, — согласился Риньи. — Все это предварительные данные, потому что дроны только что прибыли, но они ничего не обнаружили.
— Вы отправили дроны в правильную систему? — спросила Иган.
— Да ладно, Лиз, — сказал Риньи.
— Не помешает спросить, — признала Иган.
— Мы отправили беспилотники в нужную систему, — ответил Риньи. — Мы отправили "Полк" в нужную систему. Система Данавар — это то место, где утче хотели встретиться.
Иган кивнула. — Система, в которой нет ничего, кроме газовых гигантов и их безвоздушных спутников. Никому не придет в голову искать вас там. Идеально подходит для секретных переговоров.
— Очевидно, в конце концов, не такие уж они и секретные, — заметил Риньи.
— Ты предполагаешь, что "Полк" плохо кончил, — сказала Иган.
— У наших фрегатов нет опыта случайного испарения, — возразил Риньи. — Но что бы или кто бы это ни сделал, его сейчас нет в системе Данавар. Там нет ничего, кроме планет, спутников и большой желтой звезды.
— Мы сообщили об этом утче? — спросила Иган.
— Мы никому об этом не говорили, — ответил Риньи. — За пределами командования ты первая, кто узнает об этом. Мы даже не сказали твоей начальнице, что ее команда пропала. Решили, что позволим тебе сделать это самостоятельно.
— Спасибо, — криво усмехнулась Иган. — Но, конечно, утче уже заметили, что с ними никто не ведет переговоров о заключении договора.
— "Полк" прибыл на три дня раньше, — сообщил Риньи.
— Почему? — спросила Иган.
— Якобы для того, чтобы дать команде Бэйр время подготовиться, не отвлекаясь на работу на станции "Феникс", — ответил Риньи.
— А на самом деле? — спросила Иган.
— На самом деле, чтобы убедиться, что мы готовы к немедленному отступлению в случае необходимости, — ответил Риньи.
— Кажется, слишком радикально, — заметила Иган.
— Ты, наверное, помнишь, что утче подставляли нас в трех из последних пяти военных столкновений, в которых мы с ними участвовали, — подсказал Риньи. — То, что они обратились к нам за помощью в этом альянсе, не означает, что мы полностью им доверяем.
— И ты не думаешь, что утче, возможно, разобрались в проблемах с доверием Колониальному союзу, — предположила Иган.
— Мы почти уверены, что они разобрались, — ответил Риньи. — Отчасти потому, что предупредили их, что прибудем пораньше. Твоя начальница одобрила эту легенду, но мы не считаем, что утче глупы. Их готовность предоставить нам тактическое преимущество была для нас знаком того, как сильно они хотят вступить в альянс.
— Ты допускаешь возможность того, что утче сами уничтожили "Полк", — заметила Иган.
— Очевидно, — признал Риньи. — Но они были так же прозрачны с нами, как и мы с ними, а там, где они не прозрачны, у нас есть шпионы. Это то, о чем мы должны были бы знать. И ничто из того, что они делают, не указывает на то, что они считают что-то необычным. Их дипломатическая миссия находится на корабле под названием "Калигм", и он в дне пути оттуда.
Иган ничего не сказала на это, но вместо этого включила дисплей и повернулась к нему. На дисплее появилась станция "Феникс", а под ней — край планеты Феникс. На некотором расстоянии от станции "Феникс" проплыли корабли СОК и торговые корабли; их названия появились на табличках, висящих рядом с ними на дисплее. Изображение исчезло, и станция "Феникс" вместе с самим Фениксом превратились в одну точку, унося с собой тысячи космических кораблей, прибывающих в столицу Колониального союза или вылетающих из нее. Изображение растянулось еще больше и показало в виде точек десятки кораблей, каждый из которых двигался к достаточно удаленному участку пространства-времени, чтобы можно было совершить прыжок. Иган начала извлекать информацию из нескольких списков экипажей, которые появлялись на дисплее.
— Ладно, я сдаюсь, — произнес Риньи после нескольких минут наблюдения. — Расскажи мне, что ты делаешь.
— Посла Бэйр нет в нашем списке "А", — пояснила Иган, продолжая просматривать списки экипажей. — Она в нашем списке "А" с плюсом. Если ей поручили вести переговоры, то эта миссия действительно является приоритетной, а не просто сверхсекретной работой в дипломатическом кругу.
— Хорошо, — согласился Риньи. — И что?
— Ты не знаешь госсекретаря Галеано так, как я, — заявила Иган, назвав фамилию госсекретаря. — Если я войду в ее офис, скажу ей, что одна из ее лучших дипломатов и вся ее команда, вероятно, мертвы, а их миссия, следовательно, полностью провалена, и сделаю это без запасного плана, который уже разработан и готов к реализации, ситуация будет действительно очень мрачной. Я останусь без работы, ты, вероятно, останешься без работы из-за того, что был простым посыльным, а госсекретарь сделает все возможное, чтобы следующим назначением для нас обоих было такое место, где продолжительность нашей жизни будет измеряться с помощью таймера для варки яиц.
— Она выглядит милой, — признался Риньи.
— Она совершенно очаровательна, — согласилась Иган. — Пока ее не разозлить. — Дисплей, на котором отображались корабли и списки экипажей, внезапно остановился на одном корабле. — Вот.
Риньи вгляделся в изображение. — Что это?
— Это команда "Б", — ответила Иган.
— "Кларк"? — переспросил Риньи. — Я не знаю этого корабля.
— Он выполняет различные дипломатические миссии низкого уровня, — пояснила Иган. — Его старший дипломат — женщина по фамилии Абумве. — На экране появилось изображение смуглой и суровой на вид женщины. — Ее самые важные переговоры состоялись с корбанами несколько месяцев назад. Она произвела на них впечатление, заставив находившегося на корабле офицера СОК вступить в схватку с одним из их солдат и проиграть дипломатически значимым образом.
— Это интересно, — заметил Риньи.
— Да, но это не совсем ее рук дело, — сказала Иган и вывела на экран изображения двух мужчин, одним из которых был зеленокожий. — Схватку устроил помощник посла Харт Шмидт. Лейтенант Гарри Уилсон был тем, кто дрался.
— Так почему же эти люди? — спросил Риньи. — Что делает их подходящими людьми для выполнения этой миссии?
— По двум причинам, — ответила Иган. — Во-первых, Абумве работала в посольстве у утче три года назад. В то время из этого ничего не вышло, но у нее есть опыт общения с ними. Это означает, что ее можно быстро ввести в курс дела. Во-вторых, — она развернула изображение, чтобы показать "Кларк" в пространстве, — "Кларк" находится в восемнадцати часах лету до прыжка. Абумве и ее люди все еще могут добраться до системы Данавар раньше утче и принять участие в переговорах или, по крайней мере, позволить нам организовать новый раунд переговоров. Никакая другая дипломатическая миссия не сможет прибыть вовремя.
