"Конец света" (Война стариков 6)

— На этой карточке памяти у меня зашифрован пункт назначения, — сказала Тао. — Вы можете сказать мне, где это?

— Нет, — сказал я. — Он зашифрован. — И тут я понял, что последнее замечание, вполне возможно, прозвучало моим "снисходительным занудским" тоном, поэтому быстро добавил: — Я имею в виду, что для этого мне понадобится ключ шифрования. У меня его нет.

— У системы он есть, — сказала Тао.

— Верно, но система не говорит нам, что это такое, — сказал я. — Смысл закодированного режима в том, чтобы только навигационный компьютер, и только он один, знал, куда направляется судно.

— Вы могли бы взломать его без ключа?

— Шифрование? — спросил я. Тао кивнула. — Сколько у меня времени на это?

— А сколько еще до прыжка?

Я взглянул на свой монитор. — Двенадцать часов двадцать три минуты.

— Вот столько.

— Нет, — сказал я. — Если бы вы дали мне месяц, я, возможно, смог бы это сделать. Или если бы у меня были пароли, или биометрические данные, или что-то еще, что позволяло бы тому, кто дал вам эту карточку памяти, получить доступ к системе шифрования. — Я указал на карточку. — Она была зашифрована на "Чандлере"?

— Нет.

— В таком случае, мне потребуется больше времени, чем у нас есть, мэм.

Капитан Тао мрачно кивнула и посмотрела на Хана.

— Могу я спросить, что происходит, мэм? — спросил я.

— Нет, — ответила капитан Тао. Она протянула мне карточку памяти. — Мне нужно, чтобы вы ввели этот новый пункт назначения в навигационную систему. Сообщите Хану, когда вы это сделаете и подтвердите новый пункт назначения.

Я взял карточку. — Это займет около полутора минут.

— Хорошо, — сказала Тао. — Все равно передайте Хану. — Она ушла, не сказав больше ни слова. Я посмотрел на Хана. Он все еще пытался придать своему лицу абсолютно нейтральное выражение.

* * *

— Мистер Дакен, — удивился заместитель госсекретаря Окампо, когда открыл дверь своей каюты и увидел меня, стоящего по другую сторону от нее. — Это неожиданно. Проходите, пожалуйста. — Он посторонился, пропуская меня.

Я вошел в каюту, которая была примерно вдвое больше моей собственной, то есть размером с два чулана для швабр. Много места занимал багаж Окампо, которого, как намекнула Вера Бриггс, было многовато для месячной поездки. Но Окампо показался мне подходящим кандидатом на роль вешалки для одежды, так что, возможно, такой объем багажа не был для него чем-то необычным.

— Прошу прощения за то, что здесь тесно, — извинился Окампо.

— Ваша каюта больше моей, — ответил я.

— Хотелось бы на это надеяться! — сказал Окампо и рассмеялся. — Без обид.

— Не обижаюсь, — заверил я.

— Нам повезло, что Веры здесь нет, иначе мы не смогли бы пошевелиться, — сказал Окампо и сел на стул рядом со своим очень маленьким столиком. — Теперь позвольте мне угадать, почему вы здесь, мистер Дакен. Я предполагаю, что где-то за последние несколько часов ваш капитан сообщил вам о новом пункте назначения, верно?

— Возможно, — сказал я.

— Возможно, это действительно так, — ответил Окампо. — И этот новый пункт назначения засекречен, и теперь я сильно подозреваю, что вы и остальная команда "Чандлера" весело проводите время, размышляя о том, где находится этот пункт назначения, почему мы могли бы направиться туда и почему ваш капитан выполняет приказ, который никто не мог ей отдать. Это примерно так?

— Да, примерно так и есть.

— И я уверен, что остальные члены команды вызвались пригласить вас поговорить со мной об этом, потому что мы с вами вместе летели на шаттле к "Чандлеру".

— Нет, сэр, — ответил я. — Вы правы, команда говорит об этом. Но никто из них меня к этому не подталкивал. Я пришел сам.

— Это либо инициатива, либо глупость, мистер Дакен.

— Да, сэр.

— Возможно, и то, и другое.

— Это в равной степени возможно, сэр.

Окампо рассмеялся. — Вы понимаете, что если я не могу сообщить вашему капитану, куда мы направляемся, то не могу сообщить и вам.

— Я понимаю это, — сказал я. — Я здесь не по поводу "куда", сэр. По поводу того, "почему".

— Почему? — повторил Окампо.

— Да, — сказал я. — Например, почему человек номер два во всем госдепартаменте Колониального союза делает вид, что отправляется в отпуск в арктический горный массив, и добирается туда на грузовом судне, вместо того чтобы просто отправиться на корабле госдепартамента с официальной дипломатической миссией, куда бы и с кем бы он ни встречался и ни вел переговоры.

— Что ж, — сказал Окампо через минуту. — А я-то думал, что поступил умно.

— Вы были правы, сэр, — заметил я. — Но внутри корабля все выглядит иначе, чем снаружи.

— Вполне справедливо. Присаживайтесь, Дакен, — сказал Окампо, указывая на свою койку. Я сел. — Давайте немного поговорим о теоретических сценариях. Вас это устраивает?

— Конечно, — согласился я.

— Что вам известно о том, как обстоят дела в Союзе колоний в наши дни?

— Знаю, что мы теперь не в очень хороших отношениях с Землей.

Окампо фыркнул. — Вы непреднамеренно допустили преуменьшение года. Точнее было бы сказать, что Земля ненавидит Союз колоний до глубины души, считает нас злом и хочет, чтобы мы все погибли. Они обвиняют нас в уничтожении Земной станции, которая была их главным выходом в космос. Думают, что это сделали мы.

— А мы этого не делали?

— Нет, конечно, нет. Но многие корабли, использованные в нападении, были захвачены пиратами в Союзе колоний. Вы, по крайней мере, слышали об этом? Грузовые суда, подобные этому, были захвачены и превращены в боевые машины?

Я кивнул. Это был один из самых диких слухов в мире — о том, что пираты или те, кто выдавал себя за пиратов, захватывали корабли и брали их на абордаж, но вместо груза охотились за самими кораблями. Они будут использовать эти корабли для нападения на цели в Колониальном союзе и в Конклаве, крупном политическом объединении инопланетных рас.

Я думал, что это дико, потому что в этом не было особого смысла. Не то чтобы корабли не захватывались, я знал, что это правда. Каждый в космосе знает кого-то, чей корабль был потерян. Но использовать грузовые корабли в качестве ударных платформ не имело смысла. Были более простые способы нанести удар и по Союзу колоний, и по Конклаву.

Но теперь Окампо говорил мне, что это не просто слухи. Что все это происходило на самом деле. Думаю, это еще одна причина радоваться тому, что мы безопасно осуществляем торговлю внутри границ Союза колоний.

Только теперь эта торговля больше не была безопасной.

— Поскольку корабли первоначально принадлежали Союзу колоний, это выглядит так, как будто нападение совершил Союз колоний, — сказал Окампо. — В результате наши дипломатические отношения почти со всеми странами на Земле полностью прерваны. Даже к тем, с кем мы еще поддерживаем связи, все равно приходится подходить очень осторожно. Вы меня поняли?

Я снова кивнул.

Окампо кивнул в ответ. — В таком случае, мистер Дакен, спросите себя: если бы человек номер два в государственном департаменте Колониального союза захотел восстановить дипломатические отношения с Землей, пусть даже на самую малость, таким образом, чтобы это не потребовало от всех участников немедленно стать в политическую позу, как бы он мог это сделать?

— Возможно, притворившись, что уезжает в отпуск, но на самом деле заставив торговый корабль отвезти его на неофициальную встречу в секретное место назначения, — сказал я.

— Да, это может быть одним из способов, — согласился Окампо.

— Но ему все равно нужно было бы убедить капитана этого корабля.

— Убеждение может принимать разные формы, — сказал Окампо. — Одной из форм может быть официальный запрос от самого Колониального союза, отказ в удовлетворении которого приведет к тому, что данному кораблю будет отказано в стыковке на любой космической станции, контролируемой Колониальным союзом. То есть во всем пространстве Колониального союза.

— И отказ произошел бы из-за того, что капитан не проявила должного внимания.

— Ну, официально были бы указаны самые разные причины, — сказал Окампо. — Это могло бы варьироваться от станции к станции и от обстоятельств к обстоятельствам. Но на самом деле это был бы Союз колоний, выражающий свое недовольство нежеланием сотрудничать.

— Не думаю, что капитан была бы рада этому.

— Да, скорее всего, не рада, — согласился Окампо.

— Существует также проблема, связанная с тем, что судно, его владельцы и экипаж понесут убытки из-за нарушения торгового маршрута.

— Если бы что-то подобное произошло, теоретически, корабль, его владельцы и экипаж получили бы полную компенсацию от Союза колоний за любые убытки, а также дополнительную компенсацию за потраченное время и другие понесенные расходы.

— Действительно.

— О, да, — сказал Окампо. — И теперь вы знаете, почему это случается нечасто. Это чертовски дорого.

— И вы рассказали все это капитану.

— Я мог бы это сделать, — сказал Окампо. — Но даже если бы я так поступил, не думаю, что это сделало бы ее счастливее. Ни одному капитану не понравится, когда им командуют на его собственном корабле. Но на данный момент с этим ничего нельзя поделать. Что вы об этом думаете, мистер Дакен?

— Не знаю. Полагаю, лучше, что я получил некоторое представление о том, что происходит. По крайней мере, если то, что вы мне говорите, соответствует действительности, сэр.

— Я ничего вам не сказал, мистер Дакен, — сказал Окампо. — Мы просто обсуждаем возможные варианты. И мне это кажется разумной возможностью. А вам?

Я подумал, что да.

* * *

На следующий день мне выстрелили в голову.

Но прежде чем это произошло, я свалился со своей койки.

То, что я свалился с койки, было не так уж важно. Важно было то, как я с нее свалился. Меня толкнули, или, точнее, "Чандлер" толкнули, а я в значительной степени остался на месте. Это означало, что только что подо мной была койка, а в следующую секунду ее уже не было, и я кувыркался в воздухе, направляясь к переборке.

Когда это произошло, у меня были две мысли. Первой мыслью, которая, если быть честным, заняла большую часть моего сознания, было "Вааааааа", потому что сначала я был в воздухе, а потом врезался в переборку.

Вторая мысль, возникшая в той части моего мозга, которая не была охвачена паникой, заключалась в том, что с кораблем случилось что-то серьезное. Поле искусственной гравитации на "Чандлере" и почти на всех космических кораблях невероятно прочное — так и должно быть, иначе даже простое ускорение превратило бы человеческие тела в желе. Оно также гасит перекосы и рыскания внутри корабля. В принципе, требуется много энергии, чтобы толкнуть корабль так сильно, что люди падают со своих коек.

Добавим тот факт, что, когда меня столкнули с койки, я не упал на пол. Это означало, что искусственная гравитация не работала. Случилось что-то, отключившее ее.

Вывод: мы либо обо что-то ударились, либо нас чем-то ударили.

Это означало, что та часть моего мозга, которая раньше думала "Вааааааа", теперь думала: "О, черт, мы все умрем, мы мертвы, мертвы, мы чертовски мертвы".

А потом погас свет.

Все это заняло, наверное, секунду.

Хорошая новость в том, что я пописал перед сном.

Затем включилось аварийное освещение, а также аварийная гравитация, рассчитанная на одну пятую стандартного g. Это было не так уж много, и долго продолжаться не могло. Весь смысл ее был в том, чтобы дать экипажу достаточно времени закрепить и запереть вещи. Все, что до этого летало по моей комнате — тюбики с зубной пастой, свободная одежда, я сам — начало оседать на пол. Я встал, быстро надел брюки и открыл дверь своей каюты.

И тут же увидел Чиеко Теллез, бегущую по коридору.

— Что случилось? — спросил я.

— Электричество отключено, — сказала она на бегу. — Мы прыгнули, а потом электричество отключилось.

— Да, но как?

— Эй, чувак, я всего лишь грузчица, — заметила она. — Это ты — в команде мостика. Скажи мне сам. — И затем убежала.

В ее словах был смысл. Я направился к мостику.

По пути увидел заместителя госсекретаря Окампо, который выглядел взъерошенным, как будто не выспался. — Что происходит? — спросил он.

— Электричество отключено.

— Как это случилось?

У меня только что состоялся этот разговор с другой стороны. — Я направляюсь на мостик, чтобы выяснить.

Окампо кивнул. — Я пойду с вами. — Я не думал, что это была особенно хорошая идея, но просто кивнул и продолжил идти, предполагая, что Окампо следует за мной.

На мостике было оживленно, но все под контролем. Экипаж первой смены на мостике был на своих постах, докладывая о состоянии дел Тао, которая выслушивала их и задавала вопросы. Я кивнул Окампо, который действительно последовал за мной, а затем подошел к Хану.

— Ты не на дежурстве, — сказал он мне.

— Я подумал, что вам может понадобиться помощь.

— У нас уже есть пилот. — Хан кивнул Болдуку.

— Мы можем заняться другими делами.

— Хорошо, — сказал Хан. — Посмотри, не нужна ли Уомак помощь с датчиками. — Я направился к Шерите Уомак, которая занималась датчиками. Затем Хан переключил свое внимание на Окампо. — Вы не являетесь частью этой команды, заместитель госсекретаря Окампо. Официально вы мне мешаете.

— Я подумал, что могу быть полезен, — сказал Окампо.

— Нет, — ответил Хан. — Возвращайтесь в свою каюту.

— Отложите возвращение, — вмешалась в разговор Тао. — Я хочу, чтобы он был здесь. У меня к нему есть вопросы, и, черт возьми, лучше бы у него были ответы для меня. Не уходите, заместитель госсекретаря.

— Я к вашим услугам, капитан, — сказал Окампо.

Тао ничего не сказала на это и переключила свое внимание на Уомак. — Датчики. Ваш отчет. Сообщите мне, наткнулись ли мы на что-нибудь при выходе из прыжка.

— Похоже, что это не так, мэм, — ответила Уомак. — Если бы мы во что-нибудь врезались, то, скорее всего, были бы мертвы.

— Зависит от размера того, во что мы врежемся, — возразил я. — Нас постоянно осыпает мелкими частичками пыли.

— Они не лишают нас энергии, — ответила Уомак. — Они также не сбивают нас с курса.

— Насколько мы отклонились? — спросила Тао.

Уомак пожала плечами. — Не могу дать вам точные показания, потому что наши инерциальные датчики неисправны. Как и наши внешние датчики. Нет, не могу сказать вам, что там, мэм.

— Что-нибудь было до того, как отключились датчики?

— Ничего не сработало, — сказала Уомак. — Только что здесь был вакуум, а в следующую секунду нас тряхнуло, и отключилось питание. — Уомак замолчала и нахмурилась, глядя на что-то на своем диагностическом экране. Я наклонил голову, чтобы тоже посмотреть.

— Что это? — спросила Тао.

— Диагностика показывает, что внешние датчики должны работать нормально, — ответил я, сверяясь с показаниями на экране.

— Но от них ничего нет, — сказала Уомак. — Связь тоже должна работать, но нет никаких сигналов.

— Возможно, нас глушат, — предположил я.

— Думаю, да, — согласилась Уомак и посмотрела на Тао.