Слева от переговорных труб у машинного телеграфа сидит моторист. Сидит это символически. Слышится звонок машинного телеграфа и моторист только, что проверяющий какой-то манометр подбегает к телеграфу, переставляя в соответствующее положение ответные стрелки, далее подбегает к переборке за спиной и двигает один из рычагов. Машина изменяет тональность оборотов. Несколько постукиваний по стеклу манометра и он уже подбегает к свистящей переговорной трубе с мостиком. Вынимает свисток и прислушивается к замечаниям капитана — о медлительности изменения оборотов. Обычная работа машинного отделения.

Дверь из машинного отделения, далее ведет в котельное отделение — кочегарку, оттуда доносится лязг дверки топки. Раньше этот пароход в своих топках сжигал уголь, превращая работу кочегаров в каторгу, теперь уголь сменил мазут, но в кочегарке все равно — как в аду.

Из щелей дверцы топки рдеет красный свет. Заходя, вижу, как кочегар открывает дверцу топки и смотрит на пламя горелки. В топке бушует белое пламя, гул горения форсунок похож на гул взлетающего реактивного самолета. Из дверцы печи обдает жаром, чувствующимся даже в нескольких метрах от нее. Кочегар, посмотрев в топку, сразу же отвернул лицо в сторону, чтобы не обжечь глаза. Закрыв дверцу, автоматически смотрит на стрелку манометра. Висящий на веревке чайник с водой, выполнил роль небольшого душа, ополоснувшего лицо и оголенный торс кочегара. Падающая на деревянную решетку рыбин вода, почти мгновенно начинает парить. Еще одно рассчитанное движение и матрос оказался у решетки вентиляционной трубы — самое прохладное место в кочегарке. Сидевший ранее там молодой трюмный, поднялся с деревянной скамейки, подхватил чайник и тут же наполнил его из крана пожарной системы.

Тело не остается безучастным к жаре и выделяет кучу пота. Майка под кителем мгновенно становится мокрой. Несколько шагов обхода по кочегарке и я с поспешностью покидаю сердце корабля. Далее идя на верх, забегаю в каюту переодеться. Осенняя погода и ходовой ветер не жалеют людей не следящих за своим здоровьем.

Переодевшись и утеплившись, поднимаюсь в капитанскую рубку — царство старого уже с седой головой капитана буксира — старшего лейтенанта Сергеева (его уместнее называть Иванычем — так к нему все и обращаются).

Иваныч, надевший на себя брезентовый плащ, стоит у левого ограждения рубки, внутри которой рулевой крутит вправо и влево огромное деревянное рулевое колесо.

Ходовой мостик представляет собой огороженную леерным ограждением площадку. На леера натянуто узкое и длинное брезентовое полотнище, защищающее нижнюю часть тела от продувания ходовым ветром и брызг.

В рубке, на витых крючках, висят три брезентовых плаща. Одеваю один плащ, смотрю на показания магнитного компаса, ход машинного телеграфа и створную обстановку канала. Выхожу на мостик к Иванычу. Наверху на рубке несет вахту сигнальщик. В это время матросы служат даже не годами, а почти пятилетками и относятся к службе не спустя рукава.

Молча, пристраиваюсь на деревянной банкетке, рядом с капитаном и рассматриваю береговую обстановку. Ходовой ветерок движущегося со скоростью 10 км в час (почти 5 узлов) буксира, приятно обдувает лицо— это вам не машинное отделение. Спокойствие и уверенность в себе, царит на мостике.

Так под мерное шлепанье по воде гребных колес началось мое следование к пункту назначения — к дунайской жемчужине городу Измаилу.

Спустя час завтрак в кают-компании, собрал всех офицеров и старшин за общим столом. На переходах построений по подъему флага не производят, поэтому все временно приписанные к судну пассажиры могут себе позволить расслабиться, посидеть после приема пищи за общим столом и поговорить на общие темы.

Самая интересная тема объединяющая всех и вся, это международные новости. Буквально каждую неделю за границей огромной страны что-то происходит. Больше года в Европе, Африке, Китае и Тихом океане идет война.

Раньше вся страна была, прикована к новостям из Испании, потом из Китая и Монголии, где было огромное количество наших военных, в роли советников или даже участников боевых действий. К примеру, в республиканских портах, среди черноволосых и смуглых средиземноморцев, мог оказаться испанец Педро (Петр по нашему) с голубыми глазами и белокурой шевелюрой истинного русака. Сколько водителей грузовиков в 37-38 годах колесили по китайским дорогам, которые своим малорусским выговором, ставили в неловкость переводчиков? Что же это за слова такие в русском языке — 'віддати' или 'розуміеш'? Русские, общаясь друг с другом, эти слова даже не замечают, а в словаре их нет.

Газеты наполнены репортажами о победах китайских коммунистов с японцами — в битве ста полков. Сообщениями о налетах немецких пикировщиков на города и корабли Англии.

Ненавязчиво обращаю внимание Петра и остальных присутствующих на авиацию немцев.

— Павел, а ты не обратил внимание — чем немцы воюют?

— Так это и так видно подводные лодки и бомбардировщики.

Высказался Нечипайло.

— Немцы используют пикирующие бомбардировщики Ю-87 с какими-то сиренами — в газете написали, по Ю-87 и Ю-88 пришло оповещение с их тактико-техническими данными.

— Ю-87 — очень медленный, скорость 275 км/ч и всего с одной бомбой, его даже 'Чайки' нашего капитана Коробицына запросто собьют, а вот Ю-88 имеет скорость 450 км/ч и несет аж четыре бомбы. Такой самолет наши бипланы — И-15бис и И-153 с их скоростью 380 км/ч даже не догонят. Только Ю-88 не пикирующий, а обычный бомбардировщик — типа нашего СБ.

Наконец сказал свое слово Павел.

— А что у румын есть? Продолжаю разговор.

— У них истребители PZL P.11 со скоростью 390 км/ч, аналоги польских Р.24 и на их же базе построенные легкие бомбардировщики IAR 37 . Эти машины немного уступают нашим 'Чайкам' в скорости, монопланы и имеют, как и у Ю-87, не убираемые колеса в обтекателях.

— Подожди, а нормальные, типа юнкерсов, бомбардировщики у них есть?

-На совместных занятиях капитана Шило (командир истребителей) говорил, что на аэродроме Фошканы, у границы стоят только истребители и разведчики. В Будапеште есть даже бывшие польские 'Лоси' — бомбардировщики типа нашего скоростного СБ, у них теперь 30 самолётов Р.37. Нашим 'Чайкам' трудно придется, если с ними встретятся.

— Все это так, одно непонятно, а вот почему немцы на таких тихоходных 87-х юнкерсах воюют, и англичане ничего с ними поделать не могут? Англичане, до них поляки с французами, что все дураками были и к войне не готовились? Или пушки и пулеметы у них хуже немецких.

— Опыта много набрались, воюют уже больше года. Вот и бьют всех в хвост та гриву. Добавил механик Слава.

— А ты Павел, что скажешь? Ты же у нас главный по противовоздушной обороне на корабле!

Пытаюсь заставить подумать своего подчиненного. Мне в ближайшем будущем нужен не просто исполнитель и подчиненный, а настоящий сподвижник.

— Так тут и так все понятно они же пикирующие бомбардировщики. Значит, атакуют настолько хорошо, что одна бомба сброшена и сразу попадание. Им главное это эту бомбу сбросить, а потом когда отбомбились, они уже никому не нужны. Истребители врага за другими гонятся, чтобы бомбардировку не допустить.

— А чем же пикирование отличается от обычной бомбардировки? Задаю опять Петру вопрос.

— Это когда бомбы кидают не с горизонтального полета. Мы стреляем по конусу буксируемому за У-2 изображающего горизонтально летящий бомбардировщик. Словно он там кого-то атакует, а мы его обстреливаем сбоку.

— Летчик наводит свой самолет на цель, разгоняет его до максимальной скорости в пикировании и отпускает бомбу, которая потом летит почти по траектории прежнего движения самолета. В момент отпускания бомбы летчик уводит самолет в сторону. Только для этого ему надо подняться повыше и зайти в пике на цель.

— Молодец Павел, ты правильно сказал. Правда есть еще один вопрос. Если все так просто, то почему англичане ничего с этими самолетами сделать не могут. Ведь у капиталистов оружия и пулеметов и пушек зенитных тоже много.

— Не знаю Иван Александрович, надо с нашими летчиками поговорить и посоветоваться.

— Вот придем в базу с делами разберемся и съездим к ястребкам.

— А пока я пока был в госпитале, в газете нашел статью, где говорится, как немцы пикировали на Лондон.

Читаю выдержку из газетной статьи.

— '... летящая в небе девятка самолетов, километрах в пяти от земли, еле заметная в вышине образовала в воздухе круг. Ведущий самолет с переворотом через правое крыло вышел из карусели, постепенно ускоряясь с жутким ревом, начал падать к земле. Бомбардировщик, стремительно увеличиваясь в размерах, по наклонной устремился к цели — баржа на Темзе. Когда стали хорошо различимы обтекатели не убирающихся колес, самолет, выбросив бомбу, стрелой устремившейся к цели, словно по дуге огромной окружности начал выходить из падения. Юнкерс почти у самой поверхности реки вышел из падения, а брошенная им бомба, попав в баржу, за одно мгновение скрыло судно с речной поверхности...

Вокруг кружащихся в небе самолетов встают и опадают разрывы зенитных снарядов, а те продолжают свой хоровод, сбрасывая из своего круга, летящих друг за другом хищников. Словно заговоренные летят они к земле сопровождаемые трассерами очередей зениток, обгоняя несущуюся к ним опасность. Наконец неожиданно, словно случайно, на предпоследнем летящем к земле самолете, сошлись трассы зенитчиков. Вспышка пламени бросила к земле горящие обломки....'

— То вони їх всеж збивають.

Вымолвил Нечипайло.

— Да вот так и сбивают — неожиданно!!!

Добавил свой голос Слава.

— Вот Вы смеетесь, а тут сморите: Один вылет, одна атака, одна цель — мгновенная победа. Если в наш корабль такая бомба попадет — нам тоже не сладко будет.

Задумчиво провозгласил Петр.

— Да ты посмотри, сколько по немчуре стреляло. Пушки и автоматы зенитные, пулеметы как наши, наверное, а только один из девяти самолетов сбили.

Продолжил свои мысли Павел.

— Правильно Павел. Трудно будет их сбивать. Да и мы то когда их сбить сможем? Только когда они у земли. А они уже бомбы то и сбросили. Вот в чем проблема.

— А как это пушки их сбить не могут, там же у них приборы специальные есть?

Задал вопрос старшина с буксира.

— Непонятно. Надо будет у наших зенитчиков спросить. Из 46-го дивизиона у Шило или Кашинина.

Сказал свое слово Петр.

— Тут я могу помочь. Современные приборы управления стрельбой используют векторные прицелы. Которые считают, что самолет летит, с какой Пеавел скоростью?

— Постоянной.

— Правильно. А пикировщики на цель, что делают?

— Падають.

Вновь высказал Нечипайло.

— Правильно — падают на цель, постоянно ускоряясь. Когда он на высоте пяти километров он летит со скоростью 280 км/ч, а когда бомбу сбрасывает, у него уже скорость увеличится, раза в два больше станет, наверное. Надо у наших ястребков будет уточнить.

Решил объяснить простую истину окружающим.

— Получается 'Юнкерсы' все время как бы обгоняют зенитчиков противника. Зенитчики ставят скорость 300, а они уже разогнались до 350. Вот трасса сзади или ниже их и летит. Зенитчик увидел, что трасса прошла мимо, поставил скорость 400, а самолет уже 500 км в час набрал. И вновь очередь пойдет мимо — опять не успеет. Вот и получается, чтобы попасть, надо надеяться на случай, или новые правила стрельбы придумать.

Объясняю я в первую очередь своему артиллеристу необходимость думать по новому.

— А що тут думати, треба траси кулеметов зводити. То як на муху у гальюні хлопці дзюрчали. Сидоров аж штанці замочив, тепер картоплю на камбузі чистить. Нехай тренерується.

Вновь выдал Нечипайло.

Вся кают-компания сотряслась от хохота. Я смеялся не меньше. И главное — мой старшина настолько просто определил главное правило стрельбы по низколетящей скоростной цели — наведение очереди на цель непрерывной трассы.

В нашей реальности,через несколько десятков лет в Арабо-Израильском конфликте скорострельные автоматические пушки, стреляя непрерывной очередью и ориентируясь по собственным трассерам, наконец, создадут условия для невозможности атак пикировщиков на морские цели. Догоняющая или встречающая трасса, длинной очереди, заставит авиаторов создать новую тактику нападения, удалив из тактических расчетов целый класс самолетов. На смену пикировщику придет управляемая авиационная бомба и ракета воздух-земля.

— Я так понял, что наш старшина предлагает стрелять по пикировщикам не только с помощью прицела, а еще и совмещая очередь трассы с целью, словно догоняя ее или упреждая. Правильно?

— Так это ж, сколько патронов потратить придется и еще каждый второй патрон с трассером должен быть. Да и цель такую еще придумать надо, это же не по конусу стрелять.

В Петре я кажется не ошибся, думающий у меня артиллерист.

— Надо стрелять по падающей цели — по сигнальной ракете к примеру. А очереди по ней наводить.

— Так в нее никто не попадет, как стрельбу будем оценивать.

Петр грамотно оценивает организационные вопросы стрельб.

— А как стреляем по невидимой цели? Попали в квадрат 100х100, есть воронка значит засчитываем попадание. Так и тут. Несколько наблюдателей смотрят и говорят — очередь догнала ракету или нет.

— Да так, наверное можно оценить стрельбу.

Соглашается Петр.

— А как будем тренировать комендоров. Прежде чем стрелять, надо же еще на чем-то тренироваться.

Вновь показывает профессионализм мой подчиненный.

— Пикировщик имитировать можно. Протянем от мачты к юту выброску (тросик) на него подвесим грузило по форме напоминающее самолет. Сигнальщик отпускает макет, а тот ускоряясь падает вдоль выброски, Наводчики макет сопровождают и имитируют стрельбу

— А как проверять будем? Все сразу доложат, что попали и сопровождали.

— Ничего. Во первых сигнальщик с помощью лески сможет макет притормаживать или останавливать. На остановленный макет комендор наводит ракурсный кольцевой прицел, а ты или я всегда сможем, заняв его место убедиться в правильности прицеливания. Как думаешь, получится?

-. Такое возможно. А как проверить, как цель сопровождают?

— А туточки вже будемо робити по Нечипайловськи — дзюрчати.

Новый хохот сотряс кают-компанию.

— Что мух гонять? Всем экипажем?

Хохот повторяется.

— Та шо цэ Ви хлопці. Товарищу командире, тож я шуткував.

Кают-компания продолжает сотрясаться от смеха.

— Та ни Нечипайло не дзюрчати.

От смеха трудно говорить.

— Сделаем, используя пожарную систему, несколько тонких рукавов и стволиков, как у пожарных стволов. Прикрутим их к блоку стволов пулеметных установок и комендоры будут струей воды стремиться сопровождать макет цели. Так и получится -имитация непрерывной трассы. Но способ стрельбы теперь уж все равно останется — Нечипайловским дзюрчанням.

Вновь дружеский смех и похлопывания старшины по спине от участвующих наполнил помещение. Да такое не забывается. Думаю, что не пройдет и двух дней, а слух о сути нового способа стрельбы, с комментариями, разойдется по флотилии.