Поздний экспресс

А сегодня... Никуда торопиться не нужно. Можно было бы и поспать подольше, но солнце его разбудило. Ну и ладно, все равно выспался. В душ, где все только его, ничего лишнего, лишь мужские, нужные вещи. Потом в одном полотенце на кухню, в холодильнике и на полках — тоже только то, что он любит. С чувством заварил чай, достал мед и сушки. Позавтракать и за работу. В понедельник он должен показать Тепешу новую версию программы для расчетов, с учетом замечаний профессора. Работа над дипломом шла согласно плану, Вик совершенно не переживал по поводу грядущей через несколько месяцев защиты. Может быть, волнение придет потом, накануне уже. Сейчас же в его жизни и так хватало той сумятицы и нестабильности, что вносила одним лишь фактом своего существования Надька. При мысли о ней его утренняя безмятежность испарилась, воспоминания о вчерашнем очередном унижении вызвали горький привкус, который даже ложка меда не перебивала.

Опять. Снова. Начало подташнивать. Слово себе давал уже раз десять. Что вот как только она ему еще раз позвонит с целью отвадить очередного невменяемого ухажера... Чтобы в очередной раз демонстративно, бездушно с ним целоваться на потеху публике... Он ее пошлет к черту! Но ведь не посылал, не мог. Каждый раз сдавался ей и себе. Дело кончится тем, что он сорвется как-нибудь... Надо завязывать. Нет — так уж и нет. Не срослось, не сложилось, не повезло. Отпусти ее, Баженов. Не твоя она, и не будет никогда твоей. Только себе хуже делаешь. Вик вздохнул, отодвинул чашку с остывшим чаем. Завтрак испорчен. Значит, надо садиться за работу.

Глава 3. Встречающие скорый поезд из Москвы! Ваш поезд задерживается. Можете пока встретить пассажирский из Тулы. Там тоже люди едут, им будет приятно!

(с) Народный фольклор.

— Нет!

— Ты же даже не знаешь, что я...

— Я знаю! — он зол, действительно. Только-только оклемался от гриппа, который скосил половину группы, и еще Тепеш был сегодня особенно омерзителен, придираясь ко всему, включая прическу Вика, даже грозил гребень подарить. И тут еще Надька!

— Вик! — она вздыхает. — Ну, пожалуйста...

— Я сказал — нет!

Надя задумчиво поправляет волосы. Какой-то Витька совсем сегодня злющий. С ним это как-то непредсказуемо случается, непонятно от чего. А ей он, как назло, очень нужен, именно сегодня. Потому что все варианты срывались, и кроме него...

— Витюшенька, родной, ну прошу тебя...

— Ты хочешь, чтобы я бросил трубку и отключил телефон?

Вот такой его голос — тихий, свистящий, она даже боялась. Слышала всего пару раз, да и то — не в свой адрес, а в адрес других парней. И за этим всегда следовал подобный этому голосу удар, такой же свистящий, а еще молниеносный и не видный глазу, как смертоносный бросок кобры. Что делать? Надо как-то постараться его убедить, в конце концов, он ее самый близкий друг, должен понять.

— Вить... — она начинает негромко, без кокетства и ноющих интонаций. "Привет Виктору" — это вдруг в комнату быстро заходит отец, пристраивается у окна с камерой, открывает раму. — Тебе папа привет передает, — послушно повторяет она, выходит, прикрыв за собой дверь. Отец носится с какой-то идеей и положительно невменяем. Продолжает уже за дверью: — Вик, послушай. Я знаю, что злоупотребляю иногда... Но мне, правда, нужно. Никаких спектаклей на публику. Просто сходи со мной в ночной клуб. Этого будет достаточно, уверяю. Буквально пару часов, не больше. Вик? — заканчивает совсем тихо.

Он молчит, но она слышит его дыхание.

— Вик, пожалуйста. Должна буду.

Он не выдерживает, и с губ срывается хриплый смешок. Должна будет? Да она не представляет, какой он может выставить счет за все это время, за все эти лживые поцелуи, за все эти "Ну, Витюшаааа...". Может. Но не будет. Бесполезно.

— Хорошо. Скажи, где и во сколько?

____________

Ему было велено одеться подобающе. Он оделся, его внешний вид был придирчиво отрецензирован и одобрен. Приличная рубашка, приличные джинсы, мокасины. Лишь при взгляде на прическу Надя покачала головой, но исправить положение он ей не дал, от протянутой руки резко дернулся в сторону. Надя лишь вздохнула, ладно, не стоит его трогать, и так весь дерганый. Отчего, интересно? Давно не давали, бедняжке? Может, помочь? Попросить кого-нибудь из подружек? Надя ведь ему действительно должна за этот вечер, сильно выручает. Она быстро взяла Витьку под руку, так что он отстраниться не успел, и они пошли.

Все прошло действительно спокойно, Надежда не обманула. На них мрачно косился какой-то тип за два столика, но обошлось. Пришлось лишь разок потолкаться на танцполе под какой-то заунывный медляк, Надька весь танец то пилила его за стрижку, уверяя, что пора уже завязывать с собачьими парикмахерами, то рассказывала про свою учебу. У него адски разболелась голова от этого долбаного "мохито", и он лишь кивал в ответ. И, в довершение всех его страданий...

— Надюша!

— Лилечка!

Невесомое соприкосновение щечками, что не попортить шкурку с тщательно наложенным макияжем, которое почему-то у девушек считается приветствием.

Вик встал из-за стола. Подошедшая рыжеволосая девушка, высокая, стройная, симпатичная, удивленно, но одобрительно посмотрела на него.

— Знакомьтесь. Виктор... Лилия...

— Рад знакомству, — пришлось кивнуть, будь прокляты вбитые в него приличные манеры!

— Я тоже, — пропела рыжая, перекидывая одним отточенным движением длинные прямые волосы за спину. — Надюша, я присяду к вам?

— Конечно, — Надька так радостно согласилась, что было очевидно — и с Виком ей скучно, и Лиля эта — ей хорошая подружка, не иначе. — Что будешь?

Его, разумеется, отправили в бар, чтобы не дожидаться официанта. Господи, как же погано. А он-то надеялся, что скоро эта пытка закончится. Черта с два, принесла же нелегкая эту Лилю!

— Надюш, прими мои поздравления! Шикарный экземпляр!

— Ты о ком? — Надежда лениво повела взглядом вокруг, так же неспешно потягивая коктейль через трубочку.

— О Викторе. Такой парень... — подружка мечтательно закатила глаза.

— Витька?!? — она едва не поперхнулась, поспешно поставила бокал. — Это Витька шикарный?!?

— Да просто супер. Такой атлетичный красавец-блондин... А уж кудри...

Надя не выдержала и расхохоталась.

— Ой, не могу... Насмешила! Нашла Аполлона, тоже мне!

— Подожди-подожди... — Лиля недоуменно смотрит на смеющуюся Надю. — Он что — не твой парень?

— Нет, — Надя просмеялась. — Он мой друг детства. Ну, знаешь, общий горшок и все такое...

— То есть, — Лиля оглядывается, чтобы убедиться, что предмет обсуждения пока не виден, — он свободен?

— Вот чего не знаю — того не знаю, — пожимает плечами Надежда. — Но! Если он тебе интересен...

— Спрашиваешь! Офигенный красавчик!

"Офигенный красавчик", злой, как черт, она это видела по лицу, очень "удачно" нарисовался с двумя бокалами в руках.

— Ну, раз так, — Надя подмигнула подруге, беря новый коктейль, — рассчитывай на мою помощь.

— О чем речь? — мрачно интересуется Вик.

— Да так... — Надя улыбается, и эта ее улыбка ему совершенно точно не нравится. — Есть у нас с Лилечкой одно... общее дело.

Он довольно быстро понял, что это за общее дело. Сначала Надька свалила в дамскую комнату, носик припудрить. За то время, что ее не было, можно не то, что носик припудрить — целиком тальком обсыпаться! А он все это время вынужден был развлекать Лилечку! Впрочем, она оказалась на удивление неглупой девушкой, его рассказ о нюансах работы поисковых систем и об алгоритмах расчета авторитарности выслушала с интересом, хотя он старался... старался быть максимально занудным, но потом все равно увлекся! А про "дудл"* они даже поспорили и...

— О, я вижу, вы нашли общий язык... — Надин подошла к столику, с улыбкой смотрит на них сверху. — Витюш, проводишь Лилю? А то я там друзей встретила, уезжаем в другой клуб, — и, не дав и слова сказать в ответ, наклонилась к нему, касаясь щекой щеки в прощальном якобы поцелуе: — Она на тебя запала, Вектор. Не тушуйся. И можешь меня не благодарить! Я же тебе должна.

У него даже в глазах потемнело... от желания ее встряхнуть, так, чтобы зубы клацнули... трясти, долго, так долго, чтобы до нее дошло... Или это от чертовой музыки так в глазах темно и башка раскалывается? От никотинового воздуха и этого проклятого "мохито"? Да не важно, а она все равно ушла прочь, покачивая обтянутыми черным платьем бедрами. В руке мерно двигалось пальто какой-то немыслимой геометрической расцветки, от пляски ромбов которой голова разболелась еще сильнее. Она ушла. Снова. Как всегда. Вик потер виски, поморщился.

— Голова болит? — Лилия вдруг касается его руки, давящий на висок. — Здесь ужасно шумно.

Он смотрит на нее. Ее Величество Надин Соловьева изволила его облагодетельствовать. Кто он такой, чтобы отказываться от подарков госпожи?

— Немного, — переплетает ее пальцы со своими. — Давай, сбежим отсюда?

______________

— Надя! — конспиративным шепотом.

— Что? — не поворачивая головы, едва поспевая строчить в тетрадку за словоохотливым преподавателем.

— Спасибо тебе!

— За что?

— За Вика. Он таакооой!!!!

— Чего?!

— Соловьева, я вам не мешаю? — ехидно интересуется лектор.

— Простите, Андрей Рудольфович, — Надя прижимает палец к губам. — Лиль, потом расскажешь!

А потом они пьют кофе и разговаривают.

— Неужели Вику повезло, и ты вот так прямо сразу и... дала? Лиля, а как же "потомить"? Я тобой разочарована.

— Смейся, смейся, — морщит нос подруга. — Слушай, если он твой друг детства — почему я его раньше не видела?!

— Баженова нельзя с собой брать в приличное общество.

Лилька совершенно непонятно для нее, даже как-то обидно смеется.

— Ну, ты даешь, Надь! Впрочем, мне же лучше...

— Мадмуазель Лили, я вас не узнаю! — Надя неосознанно размазывает крем с пирожного по тарелке. — Что за щенячий энтузиазм, не соответствующий вашим принципам? Чем тебя так Вектор потряс? Акробатическими этюдами повышенной сложности в койке?

— Увы, — подруга все так же непонятно улыбается, — до койки дело не дошло. Виктор такой джентльмен.

— Он не джентльмен, он лузер, — усмехается Надя. — Умудрился прохлопать шанс на секс в совершенно очевидной ситуации. Когда ему теперь еще обломится...

Лилька снова смеется — звонко и все так же обидно-непонятно.

— О, ему обломится, можешь быть уверена. Я его не отпущу! — и пока Надя недоуменно таращится на подружку, та продолжает, мечтательно и томно: — Знала бы ты, как он целуется...

Надежда едва не поперхнулась ответом.

— Гхм... поверю на слово. Хотя это и затруднительно. Вектор же ботаник.

— Нет, — все с той же непонятной мечтательной улыбкой качает головой подруга: — он бог.

_____________

Через какое-то время это ей стало надоедать просто смертельно. С Виком они с того вечера в ночном клубе не виделись. Но он ее словно преследовал, был всюду. Лилька буквально засыпала подругу всеми возможными подробностями своего романа с этим "офигенным красавчиком". Это Вектор-то красавчик?! Но Лилька словно ослепла, такой Надя подругу не видела. Настоящая влюбленная идиотка.

— Надь, ты не представляешь, КАК он целуется... Не торопится, и такой нежный и...

— Да он просто не знает, что дальше делать!

— Знает, — совершенно идиотски хихикает Лилька. — Поверь мне, знает.

— Что, таки прошел проверку матрасом?

— Пока нет... но... он ТАК меня трогал...

— Уволь меня от подробностей! Сейчас стошнит! — Надя со звоном отбрасывает в сторону кофейную ложечку.

— Ревнуешь уже? — усмехается подруга. — Завидуешь? Поздно, не отдам!

— Больно надо, — фыркает Надежда. — Он мне как брат! Это почти инцест!

— Это хорошо, — кивает Лиля. — Потому что Вик — мой. Слушай... а какое у него тело... Такие мышцы... Ты в курсе, что у него зеленый пояс по каратэ?

— Да, — демонстративно закатывает Надин глаза к потолку. С нажимом: — Я знаю!

Как ее уже утомили эти Лилькины панегирики в адрес Баженова. Тоже мне, принц нашелся!

_____________

— Надька...

— Не сейчас!

— Но послушай же! Мы вчера...

— После пары!

Вот же влюбленная курица! Кто перешептывается на лекциях по истории международного права?!

____________

— Ну что там у тебя такого спешного?

— Слушай, Надь, а ты не знаешь, может, у него есть кто-то?

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, у кого это — "у него"? Надя отхлебывает кофе, сегодня он кажется совсем невкусным, и зябко как-то... Уже почти весна, а отчего-то наоборот, холодает. Она ежится в тонком свитере, сожалеет о снятом пальто. Кофе хоть и невкусный, но горячий, этого не отнять.

— Лиль, я понятия не имею, что у него и кто! Что там у тебя, — раздраженно, — не получается слона за хобот в зоопарк отвести?

— Фу, как грубо! Надь, ты чего?

— Извини, — морщится Надя. — Заболеваю, наверное. Знобит что-то... Ну так что там у вас?

— Слушай, я не знаю... Он меня хочет, это очевидно. И то, что я его хочу, тоже ему очевидно должно быть. Но уже три недели прошло... Нет, у нас дело двигается, но... будто он не решил, нужна я ему или нет, понимаешь?

Лилька настолько расстроена, что Наде ее жалко. Надо же, Вектор умеет выпендриваться? А с ней всегда такой смирный.

— Да ладно тебе. Посмотри на себя. Никуда он от тебя не денется. Просто он... — вспоминает Лилькины же слова, — джентльмен. Он тебя уважает.

— Думаешь, в этом дело?

— Конечно.

На самом деле, Баженов кретин. Уже трахнул бы Лильку, всем бы жизнь облегчил, включая себя, Лилю и ее, Надю. Достало эти душевные излияния выслушивать!

__________

Явившаяся только к перерыву во второй паре Лилька, а точнее, ее идиотски счастливое лицо яснее ясного сказало — Бастилия пала. Слава Богу! Вектор, ты наконец-то сделал это! Аплодисменты! Теперь Надю оставят в покое.

Не тут-то было. Порыв Лильки поделиться подробностями "взятия Бастилии" она пресекла. Хотя все-таки пришлось выслушать о том, что, собственно, Бастилия... хм... сама набросилась на бедную, ничего не подозревающую Лилю.

— Надь, мы заснули под утро только... на пару часов. А потом еще раз, когда проснулись...

— Лиля!!!

— Прости-прости... — счастливо смеется подруга. — Я понимаю. Просто он такой... я даже не представляла, что бывают такие парни... Он стоил того, чтобы столько ждать! А как он...

— Лилька, у тебя стыд есть!? И совесть?

— Нет, — та по-кошачьи потягивается. — Это был лучший куннилингус в моей жизни. Идеальный.

— ЧТО?!! — она все-таки поперхнулась кофе, и белый джемпер окропило безобразными коричневыми пятнами. Гадость какая! Как теперь на занятия идти? — Вот кто ты после этого, Богданова?!

— Прости засранку, — у Лильки совершенно невиноватый вид. — Я твоя должница.

Для должницы Лиля вела себя просто отвратительно. Надю уже реально тошнило от всех этих подробностей. Ладно бы, черт с ним... с тем, какой он умный... это Надя и так знала... и как с ним интересно... и это правда, Вектор клевый, когда не злой, как собака.