1. Курортная планета

Напоследок, когда подписи были все поставлены а я готова была закрыть за собой дверь, мне в спину прозвучало зловещее:

— Ну вот и посмотрим, какой из вас "уникальный специалист"!

Я едва удержалась от того, чтобы пожать плечами. Интересно, что он собирается посмотреть и как оценивать мою работу, если сам в ней не разбирается? Да и вообще, специалистов, в настоящее время раз-два и обчёлся.

Из офиса вышла нервная и злая, зато бодрая и готовая к свершениям.

На волне повышенной боевитости взялась за улаживание предотъездных дел, самым главным из которых было найти жильца в свою квартиру на те пару месяцев, что я уезжала работать по контракту. Несмотря на грозящие фантастические прибыли (до сих пор поверить не могу, неужели я буду получать такую зарплату?!), платить за пустующую квартиру я была не намерена. Уж лучше получать с неё пусть маленький, но доход. А что? Личных вещей у меня пока не так много — в стенном шкафу запру, а вот безквартирных приятелей, готовых на пару месяцев стать временными хозяевами моему жилью — пруд пруди. Это купить квартирку в кондоминиуме дорого, а вот ежемесячная плата за неё — более чем щадящая, да к ней прилагается дисконт во всех заведениях, размещённых в доме. Вот только, чтобы оформить всю эту красотищу на временного жильца, пришлось поругаться с домоправителем, ну да настроение у меня было для этого как раз подходящее.

Забегалась я с этими делами и проблемами основательно, никуда не опоздала, но прибыла ровно впритык к отбытию шаттла, даже познакомиться с попутчиками не успела. А выяснить, кто из этих людей мой будущий коллега, с кем работать придётся, а кто так, на недельку отдохнуть, было бы полезно. Но что не получилось, то не получилось.

Багаж, личный досмотр (господи, и нафига ж такие строгости) и вот я уже заняла своё место в шаттле, расслабилась и попыталась заняться делом: вспомнить всё по порядку, что я всё-таки знаю об Иных. Ну чисто для умственной разминки перед началом работы. Оказалось, что знаю я, что довольно много, тема была популярной и активно муссировалась в прессе, но фрагментарно и как-то не по делу. К примеру, то, что камень, из которого созданы знаменитые лабиринты иных, называется марголитом. Назван в честь жены руководителя той экспедиции, которую звали Маргарита. Да, да, именно каменные, металлы, во всяком случае в чистом виде, в их сооружениях нам не попадались. И что сооружения эти имели столь сложную форму, что иначе как лабиринтами их и не называли. В общем, перебирая в памяти всякую фигню, я не заметила, как заснула и проспала первую самую скучную часть пути — перелёт до колец Сатурна, где среди обломков разнообразного каменного мусора был спрятан портал.

Портал — штука ни разу не волшебная, просто, когда наткнулись на это то ли чудо природы, то ли достижение иной цивилизации, новое слово решили не изобретать — воспользовались тем, что уже давно и прочно вошло в фантастическую литературу. У физиков по поводу порталов была даже какая-то зубодробительно-сложная теория, в которой что-то с чем-то не срасталось и в которую я попытавшись однажды вникнуть, чуть заворот мозгов себе не заработала.

А на взгляд стороннего наблюдателя портал выглядит как воронка, нам специально дали возможность вывести на личные экраны картинку с носовых камер шаттла — не иначе как для придания остроты впечатлениям. На самом деле, воронка — это обман зрения, конструкция (или природное образование — единого мнения по этому поводу не было) была плоской, состоящей из на первый взгляд ничем между собой не связанных спиралей. На второй взгляд — тоже, по поводу того, что их удерживает рядом друг с другом споры до сих пор идут.

Особо впечатлительные товарищи заявляют, что проход через портал похож на маленькую смерть. Не знаю, не знаю, на мой взгляд ничего похожего, хотя сердечко, конечно, замирает. Или это просто у меня нервы крепкие, вон, стюард уже тащит для кого-то нашатырь. Хотя спрашивается: зачем? Подольше бы повалялись в бессознанке, быстрее прошла бы вторая самая скучная часть пути — от портала до Улисса.

Я же о своём досуге во время перелёта позаботилась: скачала на свой планшет несколько подборок рекламы и обзор технических новинок, предназначенных для массового пользователя. У нас на Скифии в комитете по инновациям принимают рекомендации от частных лиц по введению технических новинок в эксплуатацию. Далеко не всё, что здесь производят пригодно для нас, для наших условий, а кое-что из этого можно использовать совсем не так, как предполагают производители. Деньги за такие рекомендации начисляли совершенно смешные, но работа эта мне нравилась, а трудиться за плату, пусть и небольшую, намного интереснее, чем просто так.

Не знаю, как с этим делом справляются другие выходцы с моей далёкой родины, а я прикрываю глаза и мысленно начинаю обставлять Дом Мечты, подыскивая для каждой вещи, о которой только что читала, место в нём. Есть ли оно вообще? Так ли удобна будет эта вещь? Как часто будет нужна в быту? Кто будет ею пользоваться? А если её перенести и переставить не туда, а туда? Вот, к примеру, травяной мат мне бы точно понадобился. Покупаешь рулончик, разворачиваешь, устанавливаешь разбрызгиватели и полгода любуешься свежим зелёным газоном пол своим окном. А его ведь ещё и вырезать можно как-нибудь фигурно! Так, а что тут у нас с утилизацией? А с утилизацией всё нормально, отработанный мат можно вкопать в грунт в качестве удобрения или же поверх него расстелить следующий и тогда его жизнь продлится на полтора-два месяца.

За этим интересным занятием шесть часов перелёта пролетели почти незаметно, но за оставшиеся два я успела и извертеться, и изъёрзаться.

Осмотреть Улисс с высоты птичьего полёта не вышло по двум причинам: во-первых, птиц здесь не было, во-вторых, обзорные возможности в шаттле на время посадки нам обрубили. Безопасность! Хотя проверить впечатления очевидцев на собственном опыте было бы интересно: говорят, с высоты он больше всего похож на абстрактное мозаичное панно. Множество мелких островков более-менее равномерно распределённых по просторам мелководного моря — и так по всей планете. Чудо? Геологи говорят, что такого в природе не бывает и Улисс явно искусственное образование, климатологи утверждают, что равномерно-тропический климат по всей планете в норме тоже невозможен, а остальные, вне зависимости от образования, делятся на два лагеря: те, которые считают, что такую громадную хрень смастерить невозможно, и те, которые считают, что не стоит равнять наши представления о возможном, с тем, что могли и умели Иные.

Я присоединялась скорее ко вторым, чем к первым по самой тупой из всех возможных причин: эта версия казалась мне более таинственной и романтичной. Наверное, это от того, что в климатологии и геологии я понимаю маловато.

Разумеется, высадили нас вблизи самого большого туристического комплекса (всё для удобства отдыхающих) и, считай, в центре освоенной территории. А моё рабочее место, согласно слитой предвариловке, находится где-то на периферии. Остров Тощей Черепахи называется. Если учесть, что территория освоена всего на пять процентов, то это рукой подать, а если учесть, что эти пять процентов берутся из расчета масштабов планетарного уровня, то не очень, и если к тому добавить, что ехать придётся на вялоползущем электрокаре по мостам, понтонам и петляющим между скал дорогам, то и подавно.

"Мегатур Стар", когда обнаружили эту планету (как уж они это сделали — дело тёмное, своего разведочного флота у них вроде бы нет) поспешили объявить её курортом-заповедником общечеловеческого значения, добились законодательного признания этого и установили драконовские экологические меры. Вследствие чего, никто больше закрепиться там не смог — ни колонисты, ни производственники, но и те и другие пристально наблюдали за тем, чтобы это экологическое законодательство не нарушалось даже в мелочах. Так что в ходу здесь больше всего элекротранспорт на аккумуляторах и разнообразные велосипеды. И честное слово, пока мы размеренно пилили положенные нам километры, я не раз испытывала соблазн пересесть на двухколёсного друга. Знала бы куда ехать — так бы и сделала, наплевав на то, что рекомендации по адаптации очень не рекомендуют усиленные нагрузки сразу после перелёта.

Зато в голове было гулко и пусто. Даже положенную по инструкции инфо, вроде продолжительности улисского часа и особенностей строения транспортной инфраструктуры, прослушала в пол уха. Странная штука эти переезды и перелёты — вроде бы ничего и не делала, а устала, как не знаю кто. Как на работе не устаёшь.

На Мёртвой Петле — кольцеобразном островке, мы сделали длительную остановку. Там кончались территории открытые для туристов и начинались сугубо служебные. Здесь нас, меня и ещё четверых парней, которые к тому моменту остались, не сошли ни на одной из предыдущих остановок, подвергли тщательной проверке личностей, от сличения с базой путевых листов и контрактов до сверки биометрии, записанной в паспорте. В конце процедуры каждому вручили карту-ключ-пропуск (вот для чего оно затевалось!) и строго-настрого предупредили о неизбежности процедуры откручивания головы в случае её утери.

— И нафига ж такие предосторожности? — вопросила я в пространство, надеясь всё же, что кто-то из парней мне ответит. Ребята, кстати, для пополнения охраны прибыли (или из отпуска вышли?), вполне могли знать ответ на этот вопрос.

— Любопытных много, — ответил один из них.

— Туристы! — с неподражаемым выражением снисходительного пренебрежения добавил другой.

Остаток пути, пока болтала с парнями, мучилась вопросом: а нет ли среди них моего контролирующего? По словам Сергея Семёновича, это должен быть мой якорь, моя страховка и вообще, на время активной работы с артефактами, самый близкий мне человек. Но спросить в лоб не решилась. Меня как раз перед полётом загрузили секретностью мероприятия, безопасностью и допусками. В общем, накачали как следует, так, что перед произнесением каждой фразы, я некоторое время размышляла: а имею ли я право это говорить? Здорово эта дрянь на мозги садится.

Но размышлять и прикидывать мне никто не мешал и особые подозрения у меня вызвал один парень — Виктор. Говорил он мало, если только короткие реплики вставлял, но смотрел на меня очень уж собственнически. Неприятно, но, может быть сработаемся?

К тому моменту как мы добрались до острова Тощей Черепахи, мне уже не хотелось ничего: ни любоваться пейзажами, ни греться на солнышке, ни даже купаться. Есть тоже не хотелось, не смотря на то, что обед в шаттле был чисто условным. Кажется, желудок усох до размеров грецкого ореха и вообще решил сделать вид, что его не существует. И всё, чего мне хотелось, это запереться в собственном номере и отрубиться на часок. Осталось только узнать, где находится это благословенное место.

— Добрый день уважаемые коллеги, — к растерянно оглядывающимся нам подлетела бойкая девушка и тут же принялась щебетать: — Меня зовут Лена, на базе я занимаю должность координатора, так что со всеми возникающими у вас вопросами просьба обращаться сразу ко мне.

И метнула нам на коммы свои координаты.

О, вот она-то и укажет мне направление на источник кондиционированного прохладного воздуха и чистых простыней. И в номер я вселилась первая, прошмыгнув мима тормознувших на пороге парней. Он был однокомнатный, но очень (очень!) приличный, я, признаться, даже не ожидала от компании такой щедрости, рассчитывала, что придётся довольствоваться жильём общажного типа. Как там Леночка говорила: обращаться к ней со всеми возникающими вопросами? Вот сейчас и обращусь. Не из вредности, а чтобы контакт проверить.

— Да они бы, может так и поступили, — бодро отозвался комм, связь шла только в звуковом режиме, видимо расселение ещё не закончилось и девушка находилась в движении. — Но на Тощей Черепахе, до того как обнаружили Объект, планировали соорудить гостиничный комплекс и уже процентов на восемьдесят построили, а упрощать и переделывать оказалось намного дороже, чем оставить всё как есть. Так что пользуемся роскошью, предназначенной для богатеньких туристов.

Ожил налепленный на стену экран — кто-то пытается до меня дозвониться.

— Да? — я быстро переключилась на актуального собеседника.

— Мартина Игоревна? — на стене возникло поясное изображение немолодого мужчины — пропечённую на местном солнышке кожу морщины прорезали, как каньоны. Взгляд его постепенно наполнился сомнением: ожидали специалиста, а тут, понимаешь, школьница, какая-то, да ещё и по виду не самых старших классов. — Подойдите, пожалуйста в основной рабочий корпус. Знаете, как его найти?

Накрылся мой отдых медным тазом, сейчас работать припрягут. Но если учесть какую сумму я себе в качестве оклада вытребовала, кочевряжиться мне не с руки.

— Нет. Я пока здесь ещё ничего не знаю.

Мне конечно же объяснили и я, не зная прочих ориентиров, запомнила одно: это должно быть самое большое здание на острове и там меня уже ждут. По этим нехитрым признакам я вышла к одноэтажному зданию растёкшемуся-расплескавшемуся по окружающим скалам. Видимо, тот, кто занимался здесь строительством, предпочёл не выравнивать площадку под корпус, а вписать его в ландшафт, из-за чего здание, несмотря на его простоту и утилитарность, смотрелось неплохо.

Звонивший мне дядечка оказался Артуром Ивановичем Лихтенбергом — моим непосредственным научным руководителем, хотя признался, что чужанского не знает даже в объёме интернет-курсов и в случае каких затруднений помочь ничем не сможет. Но результаты своей работы я буду сдавать именно ему. Ещё один из тех, кто ожидал меня у входа в рабочий корпус, оказался моим страхующим, — с этим парнем мы уже были немного знакомы, вместе до острова добирались и уже тогда он мне не понравился. Мне ещё кого-то представляли, но я никого не запомнила — меня начал одолевать мандраж. Как бы я не старалась создавать невозмутимый вид, сказать, что перед началом работы я была спокойна и совершенно не волновалась, значит нагло соврать. Меня слегка потряхивало. А уж когда мы из уличной жары переместились в полутёмную прохладу ангара (помещение пустоватое и гулкое — других ассоциаций оно у меня не вызвало) и вовсе ледяной узел где-то в районе желудка скрутился. Но ничего, продолжаю делать вид, что мне всё ни по чём, осматриваюсь. И вот здесь уже становилось хорошо заметно, что это здание строилось не для богатеньких туристов, рабочий корпус был оформлен в стиле минимализма — рабочие места, отделённые друг от друга условными перегородками, жгуты кабелей, змеящиеся по полу, лампы дневного света и расставленные в самых неожиданных местах стеллажи.

— Вот, Мартиночка, — начал было мой научрук, но я его перебила:

— Марта, если можно.

Не люблю, когда к моему имени уменьшительно-ласкательные суфиксы приставляют.

— Простите, Марта, это и будет ваше рабочее место.

Стеклянный бокс два на два метра три четверти площади которого занимает рабочий стол, на котором комп с тремя экранами (очень удобная штука, когда одновременно приходится несколькими источниками пользоваться), бумага для почеркушек с канцтоварами и ... те самые артефакты, надписи на которых мне предстояло расшифровывать. Десять штук, как и было оговорено, все заранее маркированы и аккуратно уложены каждый в свою ячейку. Артефакты — это такие штуки округло-вытянутые, размером примерно с голову человека, по форме напоминающие кривую грушу, ну или желудок, как его изображают на картинках. Все примерно одинаковые, но чуть отличающиеся друг от друга, как будто являются не продуктом особо продвинутых технологий, а плодами с одного дерева. У всех по "спинке" идёт полоса с выступами-рунами.