Будни следствия

Недовольный Сухоруков прибыл через час. И сразу стал возмущаться:

— Еще только две недели прошло, а вы уже отчет требуете. Там трупы ещё даже не установлены. В смысле их личности. Опять что ли детки из элиты и только ими заниматься придется?

— А если не из элиты, то расследовать убийства не надо? — спросил с сарказмом Тихомиров.

— Послушай, майор, я не первый день в следствии и не надо меня подкалывать, ловить на словах, — возмутился Сухоруков. — Если у тебя на одну звездочку больше, то это ещё ничего не значит. Вот здесь присутствует госпожа Ветрова, она подполковник, постарше тебя будет, майор. Вот она и пусть спрашивает.

— Ты идиот, Сухоруков, или прикидываешься незнайкой. Тихомиров настоящий полковник, а не майор. И встать, когда с полковником разговариваешь, — приказала Ветрова.

Ошарашенный капитан встал.

— Докладывай, как ты личность трупов устанавливал, что конкретно сделал?

— Так всё, как обычно: поручил установить личности полицейским, — ответил Сухоруков.

— Во сне поручал или в сказке? В деле нет ни одного отдельного поручения. И, естественно, ответов на них. Ты элементарно не желаешь работать, Сухоруков, или у тебя другие мотивы?

— Нет у меня никаких мотивов, — ответил капитан.

— Это верно, мотивов у тебя никаких нет. Личности убитых не установлены в течение двух недель, а можно было их установить за полчаса, даже за пять-десять минут.

Тихомиров сфотографировал фото убитых и прогнал их по соцсетям. Через три минуты он получил данные о них — ФИО и прочее.

— Скажи мне, Сухоруков, с какой целью ты затягивал, саботировал расследование уголовного преступления?

— Я ничего не затягивал и не саботировал, — нервозно ответил он.

— Саботаж — это умышленное неисполнение или небрежное исполнение определённых обязанностей, скрытое противодействие осуществлению чего-либо. Но эта статья исключена из УК. Но есть халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе. И у тебя это неисполнение явно прослеживается, Сухоруков. Так что вылетишь ты из органов не по собственному желанию. Свободен.

Уголовное дело в отношении Сухорукова возбуждать не стали. Честь мундира всё-таки. Уволили его по статье о недоверии. Но это произойдет чуточку позже.

Вечером полицейские докладывали. Первым говорил капитан Фролов:

— С трудом, но всё-таки взял видео с камер. У нас как всегда: кому не положено — дают, а кому положено — фигу суют. Ночью по тракту проследовало 76 автомобилей. Это с выездом из города. Зарегистрированных на стариков и мужчин я временно убрал. Получилось 42 автомобиля. И, примерно, столько же въехало в город. Завтра начну отрабатывать конкретно каждый автомобиль: куда и зачем ездил водитель.

— Понятно, Александр Андреевич...

— Товарищ полковник, можно просто Саша.

Так вот, Саша, преступник у нас слишком умный, он никаких следов на теле жертв не оставил — смыл слюну и потожировые, выделения из половых органов. Про камеры на въезде-выезде из города он тоже наверняка знает. Если чуточку дальше проехать от места обнаружения трупов, то будет отворот на проселочную дорогу до заброшенной деревни. Необходимо оперативно её обследовать, не светясь, как говорится. Возможно, преступник насилует свои жертвы именно там. Спокойно въехал во двор, закрыл ворота и веди мальчика в дом. Об этом же говорит и отсутствие следов скотча в области рта, а на запястьях следы присутствуют. В пустой деревне хоть закричись. Завтра ты, Саша, первым делом эту деревеньку обследуй, но тайно. Бомжом нарядись, например.

— Я понял, Иван Николаевич, сделаю, — ответил капитан Фролов.

Тихомиров перевел взгляд на Сидорова.

— Можно просто Володя, — заявил он, — я установил личности убитых по соцсетям. Все они ученики 11-го класса 56-ой школы. Вот их данные, — он протянул три листка. — Все находятся в розыске, как без вести пропавшие. Я побеседовал с родителями, но пока не говорил, что мальчики погибли страшной смертью. Все они пропали после похода в школу.

— В школу? Но в школе сейчас летние каникулы... — поинтересовался Тихомиров.

— Да, каникулы, но учитель физкультуры ведет в школьном спортзале занятия по карате. Учитель Габреладзе Софико Арчиловна, женщине сорок лет...

— Это наталкивает на определенные мысли. Фролов, когда будешь завтра в деревне, то будь очень осторожен, не попади в любовные сети, образно говоря. Нет, пойдете завтра в деревню вместе с Сидоровым, проверите подходящие дома, но внутрь не заходите, запрещаю. С утра посетите местный театр, пусть там из вас гримеры "настоящих" бомжей сделают. Задание понятно?

— Понятно, товарищ полковник, сделаем.

Тихомиров уехал домой, где его встретила удивленная Алла.

— Ты так рано сегодня... ещё только семь вечера. Я думала, что ты теперь только изредка станешь появляться дома.

— Это почему ещё?

— Но у тебя же серийник, — ответила Алла.

— Преступление преступлению рознь, — возразил Иван, — и ты помогла мне очень сильно, Алла.

— Я-то чем тебе помогла?

— Своим своевременным заключением. И у меня уже появилась версия. Но это пока тайна следствия, — предотвратил он возможный вопрос.

— Мой руки и за стол... тайна следствия, — хмыкнула она.

После ужина Иван заявил:

— Схожу в квартиру напротив. Там ремонт сейчас, попросили присмотреть.

— Кто просил и ты здесь причем? — удивилась Алла.

— Не торопи события, всему своё время, как говорил царь Соломон. Или всякому овощу своё время. Но это уже из книги "Приключения Алисы в Стране Чудес" Льюиса Кэрролла.

— У тебя в голове целый цитатник, Ваня. К чему это? — спросила Алла.

— Не торопи события — это уже моя фраза, — ответил он и ушел.

Планировка квартиры напротив была кому-то приятной, а кому-то не совсем удобной. От двери сразу большая прихожая, слишком большая. Но это тем, кто ранее жил в "хрущевках". От неё сразу вместительная кухня, двери в большую ванную комнату и туалет. Проход в зал и ещё в две комнаты. Всего 110 квадратов. Неплохо для 46-ти в его двушке.

Он зашел в квартиру. Рабочие клеили обои, где уже натянули подвесные потолки. Работа кипела вовсю. Цвет обоев он выбирал сам, и ему нравилось всё. В выходные можно будет уже переносить мебель и другие вещи. Замечательно!

Следующим утром в рабочем кабинете Иван чувствовал себя не в своей тарелке. Полицейские Фролов с Сидоровым должны были обследовать заброшенную деревню, и это его напрягало. В кабинет вошла Ветрова.

— Надежда Александровна, вы не стесняйтесь и вызывайте к себе. Присаживайтесь, какие есть вопросы? — спросил Тихомиров.

— Генерал Коновалов постоянно спрашивает о серийнике, а его напрягают из Москвы. Словно, если не спросят, то дело и не сдвинется. Что скажешь, Иван Николаевич?

— Скажу, что преступление будет раскрыто в ближайшее время. Есть версия, которая сейчас отрабатывается. Более ничего пояснить не могу, Надежда Александровна.

— А мне что генералу докладывать, что версия есть? А подозреваемый? — злилась, но держала себя в руках Ветрова.

— Вот потому, товарищ подполковник, я и не пошел в администраторы, что приходится постоянно докладывать, а не работать. Разрешите поработать?

— Как дала бы тебе... — она сжала кулачки и деланно замахнулась.

— Дала? Это было бы хорошо! Но у меня своя давалка имеется, — с улыбкой ответил Тихомиров.

— Что-о?! Хам! — Ветрова покраснела и выскочила из кабинета.

У себя в кабинете она приосанилась, глядя в зеркало. "А что, мне только сорок пять, могла бы и дать... — тут же произнесла: — Дура!"

А Тихомирова продолжала напрягать ситуация с проверкой деревни. Он не выдержал и поехал туда сам.

IV

Фролов с Сидоровым ехали по тракту , одевшись в старьё, которое только смогли найти. В театр они решили не ехать, а просто испачкали лицо грязью, а одежду опрыскали водкой. Гаишников никогда на дороге не было, но закон подлости действовал. И они, когда не надо, тут как тут. Машину, естественно, остановили. Подошедший гаишник произнес:

— Права, документы на машину...

Фролов посмотрел на погоны.

— Послушай, лейтенант, мы на оперативном задании и нам некогда, — он предъявил удостоверение.

Лейтенант махнул рукой, подзывая второго гаишника, и с ухмылкой произнес:

— Смотри, Серега, бомжи представляются сотрудниками и машину где-то угнали. Да от них водярой разит, как из ведра! Выходим из машины, быстро выходим.

Лейтенант достал пистолет из кобуры и второй гаишник тоже, скомандовал:

— Руки на машину, ноги шире... Обыщи их, Серега.

— Лейтенант, я предъявил тебе удостоверение, мы находимся на оперативном задании и не пили совсем, а одежду водкой обрызгали, чтобы пахло. Можем сдать тест на алкоголь, он будет отрицательным. Только быстро, времени у нас мало.

— Молчать, сволочь бомжарская, руки на машине держи.

Второй гаишник вложил пистолет в кобуру и собрался провести досмотр. Фролов кивнул незаметно Сидорову, и они мгновенно разоружили гаишников, положили на землю и одели на них наручники.

— Что будем делать, Саша? — спросил Сидоров Фролова.

— Да-а, ситуация... Надо доложить Тихомирову.

— Это верно, звони.

Фролов позвонил и обрисовал ситуацию. Полковник распорядился:

— Оружие и удостоверение у гайцов забрать и упаковать их в ихний же багажник. Пусть попарятся там немного. По рации сообщите дежурному ГИБДД, что сотрудники задержаны за превышение полномочий и находятся в багажнике автомобиля. Более ничего не говорите, пусть попрыгают. Да-а, ещё скажите, что оружие и удостоверения они могут получить у меня, но только вечером. Все, до связи и телефоны в деревне выключите.

Гаишников уложили в багажник и Фролов взял рацию.

— Говорит капитан уголовного розыска Фролов, меня слышно?

— Говорите, что случилось? — ответили по рации.

— Ваши сотрудники задержаны за превышение служебных полномочий и упакованы в багажник. Оружие и удостоверения вы можете получить вечером у полковника Тихомирова в Следственном комитете области. Да-а, и пусть ваш начальник подмоется, — Фролов отключил рацию.

— Представляю, что сейчас у гаишников творится, — произнес с усмешкой Сидоров, — эти гайцы наверняка поехали деньгу зашибать, а не на плановом задании находятся. Сейчас станут проверять личный состав и устанавливать кого нет. Мы же им фамилии сотрудников не назвали.

— Может быть, — согласился Фролов, — а может, и нет. Посчитают, что это розыгрыш и даже начальству не доложат. Ладно, нам тоже пора.

Полицейские проехали немного по трассе и свернули на проселочную дорогу. Не доезжая до деревни, остановились и припарковали машину. Дальше пошли пешком. Вскоре нашли домик, а во дворе машину: обыкновенную Тойоту РАВ-4. Осторожно вошли внутрь двора.

— Машина стоит, значит, баба здесь. Ты, Володя, обойди слева, вдруг она в окно выпрыгнет. А я пойду напрямую через дверь, — распорядился Фролов.

Он вошел в сени и сразу же получил сильнейший удар в живот. Загнулся, хватая ртом воздух и даже не смог сопротивляться, когда ему надевали наручники сзади. Вернее, пластмассовые хомуты-стяжки, а рот заклеили скотчем и ещё одним хомутом пристегнули к дверной скобе.

"Постой пока голубок здесь, отдохни, — прошептала баба.

Она вышла в дверь и исчезла. Фролов понимал, что она пошла за Сидоровым, но крикнуть ему, предупредить он не мог. Корил себя, что так непрофессионально сработал, попался на удар при входе. Теперь только оставалась одна надежда на Сидорова. Но через пять минут баба привела и его в наручниках-стяжках. Рот она ему уже не заклеивала — кричать в пустой деревне можно было сколько угодно.

— Ну вот, мальчики голубки, я довольна, что вы пришли. Сейчас мы с вами поиграем, — заявила баба.

Она обыскала Сидорова и воскликнула:

— Ого! Сразу два удостоверения ментов и два пистолета! Своего грохнули где-то что ли?

Обыскала и Фролова, обнаружив тоже два удостоверения и два пистолета. Завела их в комнату, где они увидели лежавшего на матрасе голого юношу со связанными руками сзади и привязанного за шею к длинной скобе на полу. Она раздела и новеньких, привязав их шеи тоже к скобе. Встать таким образом невозможно — руки связаны, а на шее держащая удавка.

— Вас, конечно, потеряют, господа мусора, но до утра искать не станут. Так что время у нас есть. Полдня и ночь впереди. И кто первым хочет мне засадить? — спросила она с улыбкой.

Баба скинула халат и оказалась совершенно голой. Кроме ажурных чулок. На вид лет сорок с неплохой фигуркой... У мальчика сразу же образовался юношеский стояк.

— Я знаю, милый мой, что ты меня хочешь, но подожди немного, подожди, — она погладила его член, — уступи дяденькам место. Они так ждали этого момента, искали меня, — говорила баба, поглаживая члены сотрудников.

И они стали подниматься... Баба, довольно улыбаясь, села на Фролова и стала двигаться, постанывая от удовольствия и лаская рукой промежность соседа. А когда Фролов замолотил внутри, сразу же перескочила на Сидорова, а потом на мальчонку. И так пошла по кругу, без перерыва. Сотрудники догадались, что у бабы нимфомания. Что в переводе с греческого означает страсть или безумие невесты.

Через некоторое время стояк у мужчин завершился, и она поднимала его ласками, перевязывая член у основания. Кровоток остановлен и теперь член не падал. Сидоров и Фролов понимали, что если часа через два-три член не освободить, то он отомрет и хирурги его элементарно отрежут. Но это только в том случае, если они вообще останутся живы. Мальчика баба пока не трогала — у него и так ещё продолжал стоять.

Баба зло усмехнулась и произнесла:

— Ну что, мусорки, нашли, что хотели? Теперь насладимся по-настоящему, до смерти...

И она села на Фролова, задвигалась. Но кто-то схватил её за руки сзади и быстро надел наручники. Она мгновенно вскочила и замахала ногами, пытаясь ударить внезапно появившегося Тихомирова.

— Всё, бабонька, всё — отлюбилась и отпрыгалась, — произнес Тихомиров.

Она снова попыталась ударить его ногой, но получила удар в живот и загнулась. Поняла, что сделать уже ничего не сможет. Села на пол и заревела. А Иван освободил пленников.

— Я же предупреждал вас, что она матерая преступница, каротистка. Как же вы так опростоволосились?

Сидоров с Фроловым только пожали плечами, опустив головы.

В управлении Тихомиров проводил допрос. Баба действительно оказалась учителем физкультуры в школе и увозила с собой старшеклассников добровольно: просила помочь передвинуть мебель в её загородном доме. А там завлекала мальчиков оголенными ножками и грудью, занималась страстно сексом, а когда повышенное юношеское либидо всё-таки иссякало, то заставляла пить виагру и занималась сексом снова. Но когда и это уже не помогало, то связывала подростка, ласкала член до стояка и перевязывала его. Теперь он вообще падать не мог. Нимфомания — это болезнь, а вместо лечения она насиловала старшеклассников, занималась сексом с ними весь день и полночи, а потом душила, испытывая при этом самый лучший оргазм от судорог юношей, и выкидывала их после в канаву. Четвертого мальчика она задушить в оргазме не сумела — помешали сотрудники.