Фитарели

— Почему? — тихо поинтересовалась, не слишком рассчитывая на ответ.

— Ты женщина, — всё же откликнулся он.

— Кадима это не остановило, — неожиданно для себя криво усмехнулась она. — В сражении все равны.

— Здесь не сражение. А насилие нельзя оправдать ничем, — на удивление серьёзно отозвался он. Она внезапно испытала некоторое смущение, видя кровоподтёки на его лице. Разве это не то же самое насилие? Или себя всегда можно оправдать?

— Чего ты добиваешься? — спросила, не совсем понимая его мотивы. — Если думаешь расположить меня к себе правильными речами, не надейся.

— Расположить? — усмехнулся он. — Я не настолько глуп. Прекрасно представляю все свои перспективы.

— Значит, обряда верности я от тебя не дождусь? — поинтересовалась она. Он расправил плечи, не отвечая. На Сафиру вдруг будто навалилось восприятие, руки незамедлительно захотелось отмыть от прикосновения, оттереть, мужской запах ударил в ноздри — запах пота и крови, навевающий воспоминания... Она сама поразилась, каким образом выдержала эти несколько минут.

В синих глазах Лунара что-то сверкало. Гордый, зараза. И, похоже, ненавидит её не меньше, чем она марагов. Давняя, передающаяся из поколения в поколение ненависть... Ей нестерпимо захотелось сломить этого врага, такого, как он — в первую очередь. Надо же, заговаривает ей тут зубы, разглагольствует про насилие!

— Объясни ему, как разговаривают с предводительницей лиаров, — тихо приказала она своему охраннику.

— На колени! — рявкнул тот. Мараг стиснул зубы, охранник, видя неподчинение, сделал шаг к решетке.

— Я приказываю встать на колени, — с холодной яростью произнесла Сафира. Охранник выхватил сверкнувшую и-плеть и хлестнул пленника под колени, заставляя рухнуть на них. Сафира поморщилась, впрочем, осознавая, что добиться этого действия от мужчины у неё не вышло бы без применения силы либо фитарели. Охранник поднёс к его горлу меч:

— Не вздумай дрыгаться.

Синие глаза Лунара потемнели, в них разливалась ненависть и что-то до отвращения напоминающее презрение.

— Я задала вопрос, — произнесла она. — Отвечай!

— Какой?

— Пройдёшь обряд верности?

Она почти ожидала, что он гордо откажется.

— Да, — произнёс он сквозь сжатые зубы. Сафира едва скрыла изумление. С другой стороны, существует обратный ритуал, и он мог понадеяться, что рано или поздно что-нибудь изменится или у него появится возможность обойти заклинание. Маловероятно, но хоть какой-то шанс.

— Мне будет нужен твой волос, — произнесла она. Он насмешливо поднёс руку к голове, не обращая внимания на приставленный к горлу меч:

— Уж извини.

— Не обязательно с головы. Поищи где-нибудь, вдруг найдётся, — усмехнулась она, глядя, как струйка крови стекает с разбитой губы на его подбородок. Затем развернулась и направилась к выходу из темниц.

Альяра шагала рядом, чуть позади. Сафира бросила взгляд на её нерадостное лицо.

— Не ожидала, что среди марагов ещё сохранились такие благородные, — произнесла она, лишь бы что-то произнести.

— Он же двухцветный, — пожала плечами Альяра. Сафира закусила губу. Интересно, а если бы он был командором центрового отряда, тогда, в тот день... Она встряхнула головой, отгоняя непрошенные мысли. Ни к чему.

— Идём поешь, ты же сегодня еще ничего не ела, — сказала Альяра. Сафира кивнула:

— Идём. И это... пришли лекаря...

Альяра заметно просветлела.

— Жаль хорошего воина загубить... — пробурчала предводительница в ответ на улыбку подруги.

Трапеза проходила в тишине. Сафира периодически теребила себя за поблёскивающую косу, вспоминая волосы на подушке. Альяра помалкивала. Кьяф так и не появился, а все остальные давно уже поели. Предводительница лиаров оглядывала огромный зал с ажурным длинным столом из белого, напоминающего камень, но тёплого как дерево материала, пустые места своих подопечных, и ощущала нарастающую тревогу в душе.

Съев едва ли полтарелки, Сафира отставила её в сторону и поднялась.

— Пойду к Тафире схожу, — произнесла она. Альяра чуть приподняла брови, тоже вставая:

— Мы же собирались разобраться с накопившимися вопросами... — начала было она, но Сафира качнула головой:

— Начинай без меня. Мне нужно... подумать.

Альяра внимательно посмотрела на предводительницу, но перечить не стала.

— Хорошо, — кивнула.

— А потом подготовиться к ритуалу.

— Так быстро?

— Чтоб не передумал, — усмехнулась Сафира. — Сегодня же. Как вернётся отряд, посланный Кьяфом, пусть сразу мне доложит, чем окончились поиски.

Альяра снова кивнула. Не задерживаясь больше, Сафира отправилась на детский уровень, занимавший добрую половину соседней скалы.

Дети лиаров воспитывались все вместе: у воинов не всегда есть возможность проводить с ними много времени, поэтому специальные наставники постоянно находятся при подрастающем поколении.

С тех пор, как стала предводительницей, Сафира редко видела семилетнюю сестру. Погибших в схватке пять лет назад родителей малышка не помнила, и каждого прихода Сафиры ждала с нетерпением. Вот и сейчас, выскочила навстречу, уткнулась в корсет. Сафира провела рукой по чёрно-рыжим прядям, веснушчатому носику. Поискала взглядом Руньяра, трехлетнего сына Талима. Она постоянно ощущала ответственность перед ним и перед его так и не вернувшимся отцом.

Сгребла обоих в охапку, села в уголке на мягком диванчике, что-то рассказывая.

Через некоторое время появился наставник Ним, обучавший ещё Сафиру.

— Здравствуйте, госпожа предводительница!

Она вскочила от неожиданности, радостно обняла невысокого худощавого старика с пронзительными глазами. Непоседа-Руньяр тут же сбежал играть, Тафира же притихла, прислушиваясь.

— Ну как ты, девочка? — поинтересовался Ним, поглаживая Сафирину косу. Она пожала плечами:

— Вы уж наверное знаете, поймали отряд Кадима.

— Знаю, — старик пожевал губами. — Только вот... что-то неспокойно мне.

— Почему? — пробормотала Сафира, ощущая, что ей всё больше не по себе.

— Какие-то колебания силы ощущаются в пространстве, Предвестники предсказывают близкое появление ДЭМов, и, возможно, какой-то перемены... Сходила бы ты к ним за советом.

— Схожу, — согласилась Сафира. — Обязательно схожу.

Глава 3

Слова Нима растревожили. Тафира продолжала теребить предводительницу, однако та сделалась задумчивой и рассеянной. Наконец, пообещав насупившейся сестре, что совсем скоро обязательно навестит её снова, Сафира поспешила к себе, через сеть подъёмников и потайных ходов в скрытый в самом сердце центральной скалы Рубинового Рога зеркальный зал.

Талим говорил, что история Зеркального Хранилища непонятна, но так и не успел рассказать даже то, что знал. А ещё Талим говорил, что не нужно тратить все силы на месть. Но Сафира всё равно сделала по-своему.

"Всё, — сказала она себе. — Кадим пойман, и теперь я засяду за книги, чтобы изучить то, чего не знаю. Как же много я ещё не знаю!"

Талим рассказывал, что, похоже, раньше, давным давно, никакого Зеркального Хранилища и не было вовсе. Оно появилось после какой-то тяжёлой, почти нигде не описанной войны, в которой — может ли такое быть? — лиары сражались вместе с марагами.

Сафире не верилось, да и никому не верилось. Два Рога издавна враждовали меж собою, прекращая стычки только для сражений с ДЭМами. ДЭМы появлялись из-за Передней Препоны, и их нельзя было пропустить за Крайнюю.

Талим говорил, что это всегда было предназначением и лиаров, и марагов. Но что такое ДЭМы, откуда и почему появляются, никто не знал. Знали только, что если ДЭМ проникнет сквозь последнюю преграду, мир ждёт катастрофа.

А ещё, будто бы, вместе с Зеркальным Хранилищем появилась Блуждающая Препона. Никто не знал, где, когда и почему она возникает...

Поднявшись узкой тайной лестницей, Сафира вошла в большой круглый зал, стены которого, от пола до потолка, занимали грани зеркал без оправ. Даже дверь скрывалась под одним из них.

Войдя внутрь, Сафира опустилась на мягкое покрытие пола, в специальную впадинку в центре, в которой удобно было сесть и сосредоточиться. Предводительница ощутила, как волосы разгораются, закрыла глаза, мысленно повторяя формулу призыва Предвестника.

Её отражение множилось в зеркальных гранях, постепенно тускнея. Исчезая, чтобы открыть проходы.

Тёмная фируга, лишённая черт, будто сотканная из мрака, какой всегда собирается в самом конце зеркального коридора, вскоре появилась в одном из них. Сафира повернулась к ней — покидать центральное место, где фокусируются лучи всех зеркал, правилами запрещалось.

Предвестники говорят мало и коротко, нужно было приготовить вопросы заранее, но почему-то кроме вопроса о предстоящем ритуале, других не возникало.

— Слушаю тебя... — проговорила фигура безликим, будто звучащим сразу в двух тональностях голосом.

— У меня вопрос, — произнесла Сафира ритуальную фразу. Предвестник склонил голову, в знак согласия ответить.

— Нужно ли мне... проводить через обряд верности захваченного воина по имени Лунар? — поинтересовалась она. Глаза фигуры на миг сверкнули рубиновыми вспышками.

— Это не имеет значения... — произнесла фигура. Сафира ощутила странное разочарование. Ей хотелось спросить, почему, однако внезапно в соседнем зеркале появилась ещё одна, похожая на первую, похожая на Арифас, неуловимо похожая и неуловимо отличающаяся...

Изумление заставило предводительницу забыть, о чём только что хотела узнать. Два Предвестника — это редкость, огромная редкость. Значит, нужно задавать действительно важные вопросы. Знать бы еще, какие.

— Что... случилось с энергетическими потоками? — поинтересовалась она.

— Зеркальное Хранилище было потревожено, — звучал уже четырёхголосый хор, от каждого отражения по два голоса.

— Кем? — спросила, ощущая, как в голове нарастают гул и напряжение.

— Теми, кто создал ваш мир, — был ответ. Сафира удивилась.

— Создал? Как такое возможно? Кто они, откуда?

В одном из зеркал возникла и начала приближаться третья фигура. Невозможно. Талим никогда о таком не рассказывал!

Сафира испытала почти ощутимое давление, тяжёлое присутствие фигур мешало сосредоточиться...

— Что... вы... можете... посоветовать? — поинтересовалась она, с трудом вдыхая и выталкивая слова. Фигуры заговорили. Все. Только на этот раз каждая говорила своё, и, как показалось Сафире, на каком-то незнакомом языке, похожем на тот, древний, забытый язык, на котором произносятся заклинания.

— Не пронимаю... — прошептала она, не осознавая: то ли язык действительно ей не знаком, то ли она просто не может ничего понять из-за звенящего гула и нарастающего натиска.

Ещё в одном зеркале зашевелилось. Ещё...

Сафира ощутила озноб, ей вдруг стало так страшно, как, наверное, никогда не бывало — даже когда поняла, что попала в лапы к Кадиму и живой не уйти.

В каждом зеркале подступали безликие фигуры, они что-то говорили, в какой-то миг Сафире показалось, что пустых зеркал не осталось, из каждого смотрит несуществующими глазами, сверкающими красными или синими огнями, и приближается тёмная полутень Предвестника.

Вот она уже не видит границу зеркал, будто все Предвестники выходят сюда, в её зал. Сафира с ужасом замерла: так не бывает! Так не может быть!

Почти машинально язык начал проговаривать формулу прощания, гул нарастал, проникающие глубоко в мозг вибрации их двойственных голосов не давали сосредоточиться, она сбивалась, повторяла, проговаривала слова, вспоминала, тут же забывала их, снова пыталась повторить... Пока не упала.

Очнулась предводительница лиаров на полу. Зал был пуст, зеркала показывали родное и привычное отражение, будто и не случилось ничего, будто сон. Даже волосы затухли, не мерцая рубиновыми отблесками. Но в голове ещё блуждали отзвуки голосов, шрам немилосердно саднило, и, подняв руки, она обнаружила, что они немного дрожат. Сафира потёрла плечи, огляделась и поспешила из зала в свои покои, с изумлением и некоторым ужасом обдумывая случившееся.

Нужно спросить у Нима, двухцветный наставник — один из немногих, кто имеет доступ в зеркальный зал. Может, хоть он объяснит... Ей становилось не по себе от мысли, что придётся туда вернуться, чтобы попытаться разобраться в случившемся. А ещё наведаться к Арифас... Почему-то мысль о том, что фитарель находится в Зеркальном Хранилище, перестала успокаивать. Но и пойти к своему зеркалу прямо сейчас предводительница не решилась.

Затворив дверь потайного хода, Сафира взглянула в окно своей спальни. Темнеет. Ого, сколько времени прошло!

У детей сейчас вечерние занятия, подумала она, поговорю с наставником позже.

Кьяф уже дожидался возле покоев, и она поскорее впустила его.

— Ну что? — спросила нетерпеливо.

— Высланный мной отряд вернулся. К сожалению, фитарели мы не нашли...

Сафира досадливо поморщилась.

— А ещё... я хотел отыскать твою цепочку.

— Да ну, подумаешь, — отмахнулась Сафира. — Не беда.

— Не хотелось бы, чтобы цепочка предводительницы досталась кому-нибудь...

— Но вы же её всё равно не нашли?

— Не нашли, — отозвался Кьяф. Сафира качнула головой: после случившегося, потеря цепочки волновала её меньше всего.

Она чуть помолчала, раздумывая о волосах на подушке... Почти было решилась:

— Кьяф...

Воин внимательно посмотрел в глаза, но она так и не смогла заговорить об этом. Не сейчас. Сначала — разобраться с основным.

— Нет, ничего, потом, — качнула головой. — Иди лучше проследи за подготовкой к ритуалу.

Предвестник сказал, что это не важно. Но ей всё равно хотелось провести обряд верности сегодня.

Когда, заставив себя немного отдохнуть и успокоиться, Сафира вошла вслед за позвавшим Кьяфом в ритуальный зал, там уже всё было готово к проведению обряда. В шести точках, символизирующих углы гексаграммы, горели свечи в подсвечниках. На полу рассыпаны специальные темные шарики фитарина, вещества, добываемого глубоко в горах. Оно чем-то напоминало по виду фитарели, от чего и пошло название, и использовалось в большинстве ритуалов.

"Интересно, — мелькнула мысль, — в какой цвет они окрасятся? В какой знак сложатся?"

Лунар уже стоял в центре, на коленях. Сафира обратила внимание, что выглядит он несравненно лучше: видимо, лекарь хорошо постарался. Ноги скованы цепью, руки свободны. Ей не понравилась цепь, напоминание о том, что ритуал не вполне добровольный. Но охрана права, предводительница во время обряда будет слишком близко к нему, мало ли, что он задумал...

Шесть охранников находились снаружи вокруг гексаграммы. Чуть дальше Сафира увидела Альяру, к которой подошёл и Кьяф.

— Тебе известен обряд? — поинтересовалась у Лунара. Тот кивнул, открывая на ладони небольшой тёмный волос.

— Хорошо... — Сафира вдруг поймала себя на некотором смущении. Отдала оружие — и-плеть и кинжал — охраннику и медленно вошла в центр, начиная произносить ритуальные слова на забытом языке.

Почему-то вспомнились Предвестники с их голосами, происшествие в зеркальном зале. По телу скользнула дрожь. "Кажется, я переоценила свои силы..." — мелькнула мысль. И почему ей так хотелось непременно провести обряд, почему не подождать до завтра?