Майя. Часть 2

— Многие в классе учатся по протекции, и программу просто не тянут — Иллис презрительно фыркнула. — Некоторые слишком носятся со своим титулом. Считают, что раз аристократ, а особенно если измененный высший, то у тебя и так все есть и все другие им не ровня. Другие думают, что положение и деньги сделают за них все, что нужно.

— Разве это не так. — Майя с любопытством глянула на Иллис и поднесла чашку к губам. Эту тему они подымали несколько раз, еще во время жизни в бегах. Но сейчас затронули впервые.

— Нет конечно! По крайней мере тут. Ты сама со мной согласна. Споришь только из принципа. А о том, что происходит в классе, мы с Виртом говорили раньше, еще когда у него начиналось тоже самое. Под меня начинают формировать команду. Вот и вводят дополнительные фильтры.

— Зачем же их тогда вообще допустили в твой класс? — Недоумевала Майя.

— Считается, что я должна учиться общаться с разными людьми. — Иллис равнодушно подала плечами. — Но все они такие чопорные зануды. Все делают по этикету. Аж зубы сводит.

— Понятно. Везде одно и то же. Будешь им помогать?

— Придется. Но посмотрим, кто полезет первым. Сама я напрашиваться не собираюсь. Вирту проще было. У него в классе вся детская пятерка была. Они с детства на ты. Так что в классе братика отсев был минимальный.

— Ты что-то напряженная какая-то. — Заметила Майя.

— Да есть немного. Мама с утра сообщила, что завтра прием и напомнила о древней традиции.

— Какой традиции? — Уловив нотки сомнения в голосе Иллис, Майя насторожилась.

— Она тебя касается. — Поморщилась Иллис. — Личная рабыня принцессы должна сопровождать ее везде. А на приеме, у нее есть определенное и обязательное место.

Иллис старалась не смотреть на Майю. И явно цитировала свою мать.

— Ну да, я слышала. Правда не думала, что стану участником этой традиции. Кажется я должна сидеть у тебя в ногах. Картинку как-то видела, не помню где.

— Рядом с троном. — Подтвердила Иллис.

— Ну и в чем проблема? Ты же знаешь, мне нравятся традиции разных народов. А тут смогу в них даже поучаствовать. Ты решила, что меня как-то заденет место у твоих ног? Знаешь, на то, чтобы сидеть с тобой на одном уровне я не претендую.

— Вообще то, я бы не отказалась. — Фыркнула Иллис. — На этих приемах такая скукота. А мне даже зевнуть нельзя. Мама упомянула какой-то костюм, сделанный в соответствии с этими традициями. А я не поняла о чем идет речь. Темнит она что-то.

— Завтра и узнаем. Надеюсь, ты пинаться сильно не будешь? Если приказать потребуется, просто толкни.

— Знаешь, — Иллис даже засопела от возмущения, — Иногда, так хочется тебя стукнуть.

— Все, все, молчу. Пошутить уже нельзя. — Майя спокойно поставила чашку на стол. И отсмеявшись решила сменить тему разговора.

— Хорошо сегодня размялись. У тебя здорово получается дорожка. Жаль противников нельзя подобрать. Без реального учебного боя, ничего конкретного не скажешь. Кстати, что с твоей мамой. У нее какая-то странная походка стала. В последнее время даже служанки на нижних этажах замечать стали. Все время судачат.

— Пять лет назад упала с лошади и повредила спину. Вылечить не смогли. — Коротко просветила Иллис.

— Но раньше у нее вроде нормально все было?

— Не совсем. У нее сильное смещение позвонков. Выправить не смогли из-за какого-то воспаления. Мама живет и двигается на обезболивающих средствах. А сейчас прекратила их принимать.

— Почему?

— Ты что, не видела ее глаза? Ах да, извини. В общем у меня скоро будут два младших братика или сестрички, но в любом случае близнецы. Среди правящих, это большая редкость.

— То есть, ей нельзя принимать обезболивающие? — решила уточнить для себя Майя.

— Абсолютно — Подтвердила Иллис вставая из-за стола. — Иначе ребенок погибнет.

Пройдя в малую спальню, принцесса привычно растянулась на кровати Майи.

Та осторожно проверила реакцию ее тела и приступила к процедурам Альтери.

— Я, кажется, нащупала вариант для комплекса, который сможет выполнять обученная служанка. Жаль только, что Леру нельзя обучить. У нее совсем нет к этому склонности. — Майя говорила не отрываясь от работы.

— Мне уже неудобно перед братом и отцом. Они каждый тайфун чувствуют. А я, в это время, любуюсь грозой. — Тихо пробурчала Иллис, буквально млея под руками подруги.

— Сбегу, мне не нужны новые клиенты из твоей семейки. — Пригрозила Майя. — Все брошу и сбегу.

— Да молчу я, молчу. Только вот одного не пойму. Что ты имеешь против Вирта. Он тебя даже прикрывает иногда.

— Ничего я против него не имею. — Буркнула Майя. И неожиданно для себя покраснела. Уроки леди Ританы никак не хотели забываться. Часто, при общении с Виртом или если разговор заходил о нем, ей вспоминались кадры из пресловутых учебных видеозаписей.

Забыть, что она предназначалась в подарок принцу на пятнадцатилетие, оказалось сложно.

— Все, давай спать. — Майя отошла от импровизированной кушетки позволяя встать пациентке. — Завтра у нас большой прием.

Содержание

В начало страницы

Глава 2. Большой дворцовый прием

Ее величество Адила еще на подходе к дверям в большой приемный зал почувствовала напряжение, царившее среди прислуги, обеспечивавшей торжественный выход. За поворотом их встречали Вирт и Иллисиана. Если Вирт притулился около стенки и что-то весело насвистывал наблюдая происходящее, то дочь была не в лучшем настроении. Из-за чего слуги старались обходить ее стороной. Получалось это не очень хорошо. Так как принцесса замерла прямо посередине коридора и изображала там разъяренную кошку, готовую броситься на любого обидчика. Причина такого настроения принцессы стояла тут же, чуть в сторонке. Еще по-девичьи угловатое, но хорошо сложенное и гибкое тело рабыни было прикрыто топиком и шортиками плотно обтягивающими тело как вторая кожа. Сверху, всю ее укутывала прозрачная ткань не столько скрывавшая, сколько создававшая легкую дымку вокруг тела. Ткани были баснословно дорогими, но вот вид рабыни при этом далек от воплощения скромности и невинности, даже не смотря на то, что такое платье все же предназначалось для девушки более старшего возраста. Сама Майя только угрюмо посмотрела на подходивших родителей принцессы и опустила голову. Приветствовала она их явно через силу. И далеко не идеальным поклоном. Но Адила предпочла не заострять внимание на ее действиях. К тому же ее отвлекло самое настоящее шипение дочери.

— Мама, это ш-ш-что? — тонкий пальчик принцессы указывал прямо на рабыню. — Ты это называеш-ш-шь нормальным платьем?

— Нет, Иллис. Это традиционная одежда личной рабыни принцессы. — Адила невольно поморщилась, вспомнив собственную реакцию на этот костюм накануне вечером. — Вспомни изображения приемов тех времен, когда было нормой сопровождение рабынями всех торжественных выходов. Лично я думаю, для нашего времени это не подходящее платье. Я увидела его слишком поздно. Но к сожалению, сейчас нет времени что-то исправлять. Да и спорить с поборниками традиций при дворе, не самое лучшее время. Придется потерпеть

— Ну знаешь-ш-ш, это выходит за вс-с-сякие рамки. Ты сама указываешь мне на приличия. Двести лет назад были другие правила поведения, как мне представляется по урокам истории. И Майе между прочим не двадцать лет. Она моя ровесница.

— Моя госпожа, все нормально. — Майя вмешалась тихо. Но ее слова были услышаны всеми. — Двести лет назад, это действительно был костюм рабыни для выхода на большом приеме.

Его величество успел заметить движение пальцев Майи сложившихся на мгновение в странную фигуру и тут же раскрывшиеся, как будто поправляя имитацию юбки. Иллис, собравшаяся было продолжить спор, при виде знака осеклась. Несколько секунд она внимательно смотрела на мрачную Майю, потом резко повернулась к родителям.

— Хорошо, если так, я спорить не буду. Но тогда и поведение ее будет соответствовать тому, что было двести лет назад. Никаких претензий к ней я не допущу.

— Договорились. — С готовностью согласилась Адила. — А после приема подумаем, как изменить костюм. Мне он тоже не нравится.

Семья начала выстраиваться для выхода в зал, где уже собрались гости.

— Дорогая, судя по картинкам, они не были опечалены таким костюмом. — Шепотом заговорил император. — Ты случайно не знаешь для чего девушек двести лет назад так одевали? Что-то мне подсказывает, что мы поспешили согласиться. Лучше было отправить девчонку обратно.

— И дать всем повод для новых пересудов о нарушении традиций?

Первыми, прямо перед, пока еще закрытыми дверьми, встали император и императрица. Вирт занял место на шаг позади и слева от отца, Иллис так, же только относительно матери. Майя, подчиняясь указаниям церемониймейстера, пристроилась позади Иллис. И в таком порядке, вся семья торжественным шагом под музыку гимна империи вошла в большой приемный зал.

Майя впервые увидела большой прием. До сих пор, она помнила его только по картинкам, в основном из детства, ну и конечно из новостей по визиофону, во время побега, когда Иллис хотела хотя бы так видеть родные лица. Живя во дворце, сам зал Майя предпочитала пересекать как можно быстрее и не разглядывать его. Здесь топилось все время много аристократов. А служанок и того больше..

Но сейчас, проход для правящей семьи напоминал скорее неширокий коридор, по обе стороны которого можно было увидеть лица всех знатнейших фамилий империи. По мере приближения императора, мужчины исполняли приветственный поклон, а дамы приседали в низких изящных реверансах и склоняли головы. Ближе к трону, справа, и отдельно от основной массы, располагался ряд из официальных послов разных государств. Среди них легко различались две группы. Те, что были здесь не в первый раз, стояли на полшага в стороне от воображаемой границы коридора. Непосредственно на границе, замерли послы, прибывшие на прием для первого представления и вручения своих верительных грамот, папки с которыми держали помощники, расположившиеся сразу за их спинами. Папка должна была передаваться послу непосредственно перед выходом к императору. А до этого, согласно протокола и дворцового этикета, руки посла должны были быть пустыми.

Вся процессия, под негромкую мелодию гимна империи, прошла до ступенек, ведших на небольшую площадку тронами. Точнее, это были разного размера кресла, изготовленные в стародавние времена, и не сказать, что очень удобные. Иллис как-то даже пожаловалась Майе, что сидеть на них в строго оговоренных протоколом и традициями позах, было сущее мучение. В том же порядке, как и шли, семья заняла положенные по статусу места и замерла. Майя, обнаружив около ног принцессы правее трона небольшую подушку быстро примостилась на ней. А потом, неторопливо подобрала ноги, вытянула их в сторону от трона по площадке и оперлась плечом о ножку трона принцессы. На нее и так было обращено повышенное внимание. О том, что у Иллис появилась личная рабыня и при каких обстоятельствах знали конечно все. Этот факт долго обсуждался в прессе. Но видели ее до сих пор редко. Появление рабыни на большом приеме произошло впервые за последние почти двести лет. Поэтому повышенный интерес был обеспечен. Тем более, что многие хорошо знали и обстоятельства охоты на нее. Традиционный наряд рабыни не оставил равнодушным мужскую половину гостей. При этом женщины кривили презрительные гримасы и старались разглядывать рабыню украдкой, но с не меньшим любопытством. Принятая Майей поза полностью соответствовала одному из изображений в исторических книгах и заставила невольно любоваться изящной фигуркой девочки даже послов, старавшихся сохранить лицо. Что, впрочем, тоже не каждому из них удалось.

Иллис, все еще недоумевая по поводу сигнала, поданного Майей перед входом, внимательно следила за ее действиями. Но говорить приходилось очень тихо, почти не шевеля губами. Причем, чтобы не нарушать протокол Большого приема, смотреть требовалось строго перед собой или на стоящего перед отцом посла с вежливо-нейтральным выражением на лице.

— Ты что-то задумала? — На грани слышимости обратилась она к Майе.

— Сейчас увидишь. Только потом тебе придется думать над моим наказанием. — Майя ответила так же тихо, просто нагнула голову, чтобы зрители не увидели ее губ.

— Поняла. Можешь порезвиться. Хоть какое-то развлечение. И в следующий раз, пусть думают, что делают. — Сердито закончила принцесса и приготовилась к представлению.

Иллис сделала вид, что не заметила укоризненного взгляда мамы. Которая услышала шепот, но не поняла о чем идет речь. В конце концов, ну что может сотворить девчонка рабыня, будучи у всех на виду.

— Ты знаешь, для чего так одевали девушек? Нравы-то тогда были построже чем сейчас?

— Ну, чтобы унизить.— Предположила Иллис.

— Хм-м. Иль, к трону допускались только доверенные рабыни. Многие из них были воспитанницами или подругами детства и личными телохранителями.

— Тогда не знаю. А зачем?

— Послов гонять. Если очень надоедали или не нравились. Император давал сигнал и начиналось представление. Я читала, такие приемы для неугодных послов были хуже каторги. — Совершенно серьезно прошептала Майя.

— А как? — Иллис постаралась представить, как почти голая девица с воплем срывается с места и начинает гонять чем-то не угодившего посла. Но только еще больше запуталась. О таких скандалах на занятиях ей никто не рассказывал.

— Посол империи Аринол, лорд Линдерский, для вручения верительных грамот. — Церемониймейстер торжественно объявил первое действие начинающегося спектакля под названием Большой императорский прием.

— Сейчас увидишь. — Прошептала Майя. И подумала, что после исполнения задуманной мести, император ее точно добьет. 'Ну и пусть, за то запомнит' — В мрачном азарте решилась Майя.

Высокий, на удивление молодой, человек вышел из общего строя послов и с достоинством поклонился. При этом на рабыню в ногах принцессы он посмотрел откровенно презрительно-оценивающим взглядом.

— Вот же.... — Иллис тихо ругнулась. Почему-то восприняв такой взгляд, как личное оскорбление. — Он еще наверно и извращенец!

Майе тоже не понравилось такое поведение посла.

— Ваше величество. — Торжественно и громко начал приветственную речь посол. — Мой император, через меня приветствует Вас, своего собрата, и вашу семью. И надеется на продолжение добрососедских отношений между нашими империями.

— Рад приветствовать посланника своего собрата. Прошу Вас передать ему мои наилучшие пожелания.

Посол снова церемонно исполнил поклон.

— Позвольте выразить свое личное восхищение и пожелать здоровья всей вашей семье.

Посол обвел всех взглядом и снова буквально облил презрением Майю. Иллис тихо втянула в себя воздух. Явно пытаясь сдержаться. Императрица с беспокойством покосилась на дочь. Подсказанная кем-то из приближенных идея выставить рабыню в таком виде, все меньше ей нравилась. А фраза дочери о соответствующем поведении начала напрягать.

Посол тем временем перешел к выражению своего глубочайшего уважения, восхищения и прочего членам семьи. Но к счастью, он сильно не задержался со своим выступлением, и ее величество с облегчением перевела дыхание. Она видела, как ее дочь начинает заводиться и терять над собой контроль.