Хроновыворот

Я абсолютно бездумно глазела перед собой, в голове было пусто и как-то холодно, когда в месте, куда я кинула камень, вдруг стали надуваться и лопаться пузыри. Сначала мелкие, потом всё крупнее и крупнее. Медленное, натужное лопание этих пузырей рождало самые неприятные ассоциации. Вместе с этим, мои ноздри ощутили распространяющееся пока еще легкое зловоние, постепенно сгущавшееся, по мере того, как пузырей становилось всё больше. Я продолжала всё так же стоять как вкопанная и рассматривать это странное явление, не пытаясь хоть как-то отреагировать... беги... хотя, наверное, уже пришла пора. Очевидно, это был своего рода шок.

Наконец, над поверхностью озера поднялся последний пузырь — он был просто огромным, наверное, при желании я сама могла бы целиком в нем поместиться, хотя, быть может, это и преувеличение. Он вспучился как гигантское, отвратительное брюхо и громко ухнул, лопаясь, буквально ударив мне в нос острым неприятным запахом, который я при всем желании не могла идентифицировать. Я развернулась и побежала, не желая оглядываться. Совсем не желая. Что-то там поднималось за моей спиной, я отчетливо слышала, как оно расплескивает эту густую темную жижу, как оно скрипит и пощелкивает, но по счастью, какое-то иррациональное чувство настояло на том, чтобы я не оборачивалась, а продолжала бежать. Оно твердило мне, что если я обернусь, я уже никогда не останусь той, что была, что лучше просто забыть, просто не слышать, не видеть и не воспринимать.

Я решилась взглянуть на озеро вновь, только когда добежала до пригорка, с которого открывался вид на Запретный Лес. Поверхность была опять ровной и гладкой, словно темное зеркало.

Я снова запыхалась и опустилась вниз, усевшись прямо на пожухлую траву. Не могла припомнить, когда в последний раз столько бегала. Лучше мне просто посидеть и подождать здесь.

Над Запретным Лесом вверх поднималось какое-то странное марево, словно испарения или что-то в этом роде. Я больше не хотела гадать, строить предположения и, уж тем более, проверять, что именно там происходило. Всё, что меня в тот момент волновало (и волнует до сих пор), когда я, наконец, отсюда выберусь. Я отвела взгляд от бурой стены леса, производившего отсюда впечатление сплетенья корявых щупалец, и посмотрела в сторону хижины Хагрида. Полувеликан находился снаружи, стоял спиной ко мне и что-то делал у грубо сколоченного деревянного стола. Его рука планомерно взлетала над головой и резко опускалась. У меня мелькнула мысль, что это, пожалуй, первый взрослый, которого я видела с тех пор, как оказалась здесь.

Я присмотрелась получше, и мне показалось, что у него в руке что-то острое, покрытое яркими пятнами... кровь... Тесак... он что-то рубит... кого-то... а вокруг валяются отрубленные головы...

Я моргнула. Вокруг лежало несколько тыкв. Он планомерно разрубал их на части и складывал в большую корзину.

"Наверное, мне надо всё-таки попытаться как-то проанализировать свое положение". До этого совершенно не было времени. Так я подумала и стала вспоминать небольшие фрагменты трудов по теме, которые мне удалось прочитать в школьной библиотеке. Именно те фрагменты, которые критиковали исследования во времени и говорили о сопутствующих им опасностях. Всё, что всплыло в моей памяти на этот счет, было довольно туманными рассуждениями, повествующими, что на пять часов от отстоящего момента в прошлое простирается некая связь, что-то вроде страховочного фала, который надежно связывает путешественника с его временем, а уже дальше, якобы, он может полагаться только на инерцию потока, и если его случайно занесет не туда, то... Всё это было абсолютно бездоказательно, сплошные домыслы, но сейчас я была склонна рассматривать их значительно серьезней, чем раньше. Вспомнилось еще и о Неделе всех святых. Якобы в эти дни особенно вероятны случайные пересечения потоков, оттого, возможно, и взялись все эти слухи о нечистой силе, разгуливающейся в Хэллоуин. Очень расплывчато, никакой конкретики. Учитывая, что те, кто благополучно возвращался, не рассказывал ничего странного, а двое не возвратившихся не могли ничего рассказать совсем, мне было совершенно непонятно, откуда взялись подобные выводы. Может быть, я чего-то не знала. Мне нужно ознакомиться с этими рассуждениями подробней. В конце концов, был же еще и случай с Элоиз Минтамбл, но он был вопиющим, ни на что не похожим, там речь шла не о шести часах, а нескольких столетиях. Возможно, были и другие случаи?

Я подумала, что мне стоит зайти в библиотеку и основательно там порыскать. Когда вернусь обратно... если вернешься...

Впрочем, ведь можно и сейчас. Скоро мой двойник покинет библиотеку, и я могу зайти туда. У меня мелькнула мысль, что, возможно, тут и нет никакого двойника, но я не хотела рисковать. Нужно просто еще немного подождать здесь и отправиться обратно...

Что-то щекотало мою правую ладонь. Трава. Ветер шевелил травинки, и они слегка касались моей кожи... Ветер... Какой ветер, ветра не было и в помине! С того момента, как я вышла из замка, он так ни разу и не задул, ни сильно, ни даже едва-едва.

Я вскочила. Вся желто-коричневая, мертвая трава вокруг меня еле заметно колыхалась, словно какие-то отвратительные реснички, я сделала шаг, другой и бросилась в сторону огибающей замок тропинки. Меня просто всю выворачивало наизнанку от понимания того, что мне приходится ступать по этой странной траве. Ничто здесь не было обычным, даже самые банальные вещи!

У меня еще было полно времени, которое нужно было как-то скоротать до возвращения, и ничего не оставалось, кроме как пойти в сторону поля для квиддича, потому что просто так стоять на месте я тоже уже не могла.

Я шла по узкой тропинке, тщательно стараясь попадать подошвами точно на утоптанную ее середину, и чувствовала, как у меня начинает понемногу кружиться голова, а к горлу подступать комок тошноты. Чем больше я находилась в этом месте, тем становилось всё хуже и хуже, как будто я барахталась в какой-то зловонной, мутной трясине... озере... и она медленно, но верно затягивала меня, и чем дальше, тем труднее было из нее вырваться.

Недалеко от квиддичного поля, раскраска которого выглядела такой же тусклой, как и вся обстановка Хогвартса, до моих ушей донеслись какие-то выкрики. Я взглянула вперед и увидела странную картину. Очевидно, на поле шла тренировка какой-то из школьных команд, отсюда я не могла разглядеть, какой именно. Но я еще никогда в жизни не видела такой необычной тренировки. Несколько человек на метлах синхронно взмывали высоко вверх по прямой, а потом так же синхронно разворачивались и устремлялись к земле. Потом снова вверх и вниз. И так безо всякого перерыва, под сопровождающие это упражнение крики. Несколько минут я смотрела, как они взмывают и падают, но так и не дождалась чего-то другого. Тогда я присела у ограждения (слава богу, тут была утоптанная почва, и не росла эта мерзкая трава) и принялась записывать то, что произошло за последнее время. Думаю, что когда позже в спокойной обстановке буду перечитывать эти страницы, переживу немало жутких минут.

записано в 5:50 п.п.

Мне надо немного отдохнуть. Мои нервы так расшатаны происходящими событиями, что я чувствую — еще немного, и грохнусь в обморок. Хотя с момента моей предыдущей записи и не произошло ничего явно ужасного, ощущение того, что меня затягивает в трясину, и уже почти затянуло, что я уже буквально по горло, всё усиливается и усиливается.

Когда подошел срок возвращаться в замок, в библиотеку, которую, по моим расчетам, уже должен был покинуть мой двойник, я подумала, что мне придется собрать все свои силы, чтобы совершить это короткое и такое знакомое путешествие. Сейчас же оно казалось чем-то трудным и почти смертельно опасным. Однако его необходимо было совершить, как я ни отговаривала себя. Библиотека располагается в Хогвартсе на четвертом этаже, там же, где и Зал трофеев, куда мне в любом случае необходимо было вернуться. К тому же непрекращающиеся, однообразные выкрики со стороны поля, бесконечные взлеты и падения команды (команда ли это?!) уже почти довели меня до белого каления. Я готова была сама завопить во весь голос, лишь бы они прекратили. Я отправилась обратно по тропинке, не оглядываясь по сторонам, ни на мерзкую траву, ни на этот лес, который, казалось, непрерывно наблюдает за мной, ни, тем более, на озеро, что бы оно ни скрывало в своих глубинах. Пожалуй, только вид самого замка не производил на меня неприятного впечатления. Он возвышался нерушимой громадой, оставаясь таким же, как и всегда во все времена, хотя я уже не понимала, что означает "всегда" и что означает "времена", хотя само это слово рождало в голове довольно жуткие размышления.

Огромные ворота напоминали зев, готовый меня поглотить, и это совершенно не вязалось с умиротворяющим ощущением от знакомых стен. Мне пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы войти внутрь, твердя самой себе, что снаружи ничем не лучше. Осталось совсем недолго и, в конце концов, я же двигалась на четвертый этаж к моему спасению. Так я подгоняла себя и удерживала от наползающей паники.

Внутри показалось еще более мрачно и душно, чем тогда, когда я покидала замок. Большой зал практически погрузился в полутьму, а освещение так никто и не включил. Когда я шла посередине зала, между длинных столов, всё еще заставленных тарелками с едой, у меня было чувство, что я могу потеряться даже и здесь, в этом помещении, хотя и огромном, но знакомом уже настолько, словно я тут родилась. Над головой по традиции отображалось небо — то самое серое небо, которое так давило на меня снаружи, и здесь оно смотрелось до невозможности уместно, трудно было подобрать что-то более подходящее к этому мрачному залу, погруженному в мертвую тишину, чем потолок, похожий на крышку для коробки от обуви.

Когда я уже подходила к выходу на главную лестницу, большая дверь в противоположном конце вдруг с резким шумом захлопнулась, погружая зал в еще больший полумрак, так, что я вздрогнула, оборачиваясь. В темноте, образовавшейся перед дверью, кто-то стоял. Отсюда я не в силах была разглядеть — кто. Я уже привыкла к тому, что здешние обитатели по большей части игнорируют меня или, по крайней мере, не пытаются общаться, поэтому неожиданный окрик поверг меня в растерянный ужас.

"Эй!" — крикнула фигура в темноте, и этот голос показался мне до крайности знакомым. И, вместе с тем, в нем слышалось что-то угрожающее. Я не стала разбираться в подробностях. Я уже давно поняла, что лучше в этом месте умерить свое любопытство до самого минимума, а потому не собиралась выяснять, кто именно это был. Не обращая внимания на окрик, я развернулась и побежала к лестнице.

Сильный поток воздуха, дувший, когда я покидала замок, полностью прекратился, я вспомнила, что в первый момент, когда попала на улицу, гадала, откуда при таком безветрии взялся настолько сильный сквозняк. Сейчас всё пришло к логической норме, хотя о какой логике вообще можно было говорить, находясь здесь.

Я неслась вверх, на четвертый этаж, и лестницы ни разу не шелохнулись, как будто замок пытался мне помочь. Хотя сейчас у меня в этом уже есть большие сомнения.

Когда я подбежала к библиотеке, у меня возник в голове жуткий вопрос, а что я буду делать, если там, внутри, будет еще кто-то опасный, вроде того, который звал меня в Большом зале? Куда я тогда побегу? Я сразу же решила, что в этом случае отправлюсь в Зал трофеев и буду сидеть там до самого наступления срока возвращения.

Но, на мое счастье, внутри никого не было. Точнее, кто-то там всё-таки был. Он ходил где-то сзади, между высоких полок, шурша там и шаркая, очевидно, искал какую-то книгу. Я решила рискнуть и не обращать на него внимания. На них, если вернее, потому что, зайдя внутрь, я услышала, что шарканье явно раздавалось из нескольких мест одновременно.

Разумеется, я наизусть знала, где стоят нужные мне труды, мне даже не надо было смотреть на корешки, я бы нашла их и на ощупь, сказывались долгие часы, складывающиеся, наверное, в целые месяцы нахождения в этом самом родном для меня помещении замка. Я выудила с полки целую стопку работ средневековых авторов по колдовству, присовокупила к ним те сборники статей, которые писались в наше время специалистами Отдела Тайн, и намеревалась погрузиться в них по самые уши. Если бы даже я не нашла в них разгадку, по крайней мере, я смогла бы отвлечься на то время, которое мне оставалось, чтобы как-то пережить его до моего возвращения.

Каково же было мое удивление и разочарование, когда я обнаружила, что читать текст не было никакой возможности. Он во всех книгах выглядел так, как будто повернут наоборот, зеркально. Я попыталась что-то разобрать, но тщетно, потом мне пришла в голову идея использовать маленькое зеркальце, бывшее при мне. Однако и это не помогло, потому что, текст был повернут в одну сторону, а буквы — в другую. Поэтому, несмотря на то, что в зеркальце буквы приняли свой обычный вид, прочитать сам текст всё равно оказалось невозможно.

Можно было, конечно, заниматься расшифровкой, выписывать буквы и слова по порядку на листок, по ходу дела их разворачивая, но подобный труд показался мне совершенно непосильным в такой момент. Ладно бы речь шла о небольшой записке. Но многие страницы, да еще и в сгущавшейся полутьме?!.. Я взмахнула волшебной палочкой, чтобы прочесть люмос, но вспомнила, что моя магия больше не работает, и едва не стукнула ладонью по столу от охватившей досады.

Пожалуй, мне надо воспользоваться оставшейся возможностью и написать то, что я сейчас пишу, а потом просто немного отдохнуть, дожидаясь нужного часа.

Какое-то время в голове роились предположения, вызванные воспоминаниями прочтенных отрывков из тех самых текстов, которые сейчас бесполезной грудой лежали передо мной на столе. Возможно, меня случайно занесло в какой-то карман, в какой-то рукав, странным образом отошедший от основного потока. В довольно застоявшийся и вовсю гниющий рукав! Мне надо просто пройти его до конца, всего какой-то час с небольшим, всего час с небольшим! Я закрыла глаза...

записано в 7:35 п.п.

Я не могу! Больше не могу! Это ужасно! Это съедает мой мозг, мои мысли, бродит внутри. Я настолько устала от постоянного страха, который застрял во мне, с тех пор, как я запустила хроноворот, страха, который только увеличивался и увеличивался, вместе с ощущением абсолютной неправильности происходящего, что даже безумие уже не кажется мне плохим выходом. Только эти записи служат мне своеобразным якорем, позволяющим не упасть куда-то в бездну паники, хотя я и не хочу их перечитывать. Когда я вспоминаю собственные самодовольные строки, которые писала вначале, я начинаю потихоньку хихикать. Если я возьмусь перечитывать, боюсь я стану хихикать всё сильнее и сильнее, и никогда уже не остановлюсь... вот так: хи-хи-хи-хи-хи-хи... Поэтому мне надо сжать зубы и продолжать писать. Писать о том, что произошло дальше. Иначе даже если я каким-то чудом вернусь, я не узнаю ни Гарри, ни Рона, ни Дамблдора, ни даже своих родителей... они хотят тебя... слышишь, как они ломают дверь?..