Люди старались не смотреть на них, отводили глаза, бросая лишь быстрые осторожные взгляды. Сюда, к Палате общин, выходило так много улиц, что люди вынуждены были проходить здесь; но они умолкали, пережидая, пока белая бронированная колонна промарширует мимо. И лишь когда те прошли, словно исчезла какая-то незримая тяжесть; казалось, даже шаги горожан стали легче, а на улицу вновь вернулась обычная городская суета.

Оби-Ван тоже ускорил шаг. Его первой целью был прежний офис Феруса. Он располагался на одной из улиц в районе Облачного Озера; предстоящая длинная прогулка давала ему возможность лучше сориентироваться в городе, лучше почувствовать город…

Он уже видел подобное прежде. Все признаки были здесь — угроза, словно разлитая в воздухе, странная тишина. Отряды на улицах, проносящиеся черные спидеры имперских офицеров. Оби-Ван хорошо представлял себе методы этой махины, сжимающей в своей хватке когда-то мирное общество. Но здесь было ещё хуже. Это не было просто страхом, разлитым в воздухе — это был террор.

Заморосил дождь, и воздух словно замерцал легкой дымкой. Отсюда, с окружающих его улиц, Облачное Озеро казалось серебристым диском.

Офис Феруса был закрыт, на окнах опущены жалюзи. У маленькой сигнальной панели читалось название "Олен и Лэндс". И всё. Тихая улочка, одна из наиболее удаленных от озера, которое уже казалось отсюда просто светящимся туманом вдалеке. Рядом — магазинчики, кэф. В-основном мелкие лавчонки — контора бухгалтера, лавка портного, магазинчик, торгующий керамикой…

Ровно напротив была дверь ателье. Вывеска гласила: ЭКСКЛЮЗИВНЫЙ ДИЗАЙН ОТ МАРИАНЫ И ЛЮБЫЕ ПОРТНЯЖНЫЕ РАБОТЫ.

Оби-Ван перешел улицу. Написанная от руки табличка гласила: "ЗАКРЫТО", но дверь была чуть приотворена. Он толкнул дверь и услышал отозвавшийся в глубине дома звонок.

Полная женщина средних лет поспешно вышла из задней комнаты. Ее волосы были заплетены в толстые косы и уложены вокруг головы, но делалось это явно второпях, несколько прядей выбивались из прически.

— Мне жаль, но мы закрыты, — сказала она обходительным тоном, но было видно, что ей сейчас совсем не до посетителей.

— Простите, что помешал вам, — сказал Оби-Ван, — Я ищу "Олен и Лендс".

Ее улыбка померкла:

— Они закрылись.

— А вывеска все ещё висит.

— Они не успели её снять. Мне жаль…

— Вы знаете, что у них случилось? Меня направили к ним…

— Мне жаль. Я не могу помочь вам.

Тон её голоса означал одно — разговор окончен. Оби-Ван поблагодарил, поклонился и вышел.

Короткий узкий проулок вел к черному ходу ателье. Дверь была закрыта, но позади ряда контейнеров Оби-Ван заметил притиснувшиеся у стены грависани. Рядом с ними болтался мальчишка, от нечего делать пиная ногами борта. Лет двенадцати-тринадцати, тощий и жилистый, с узким лицом и копной синих волос.

Оби-Ван подошел поближе — Ты работаешь у портного?

Мальчик остро взглянул на него:

— Мы закрыты.

— Я слышал. Но возможно ты мог бы помочь мне. Офис "Олен и Лендс" закрыт…

— И что я, предполагается, должен сделать?

Хм, если с клиентами здесь разговаривают подобным образом, то это ателье ещё на удивление долго протянуло…

— Я рассчитывал, что возможно, ты знаешь, что у них случилось.

— Нет.

— Не знаешь, возвратятся ли они?

— Нет. Если вы заметили, мне надо развозить заказы.

— Не знаешь, где ещё могут что-то знать о них?

— Нет, но я знаю, где вы можете раздобыть новый плащ, — мальчишка окинул его оценивающим взглядом, — Я бы сказал, что вам нужен новый. У нас есть всё — ромекс, чоэн, литрис, даже эрморвайв. Вам подошел бы плащ из рамодианского шелка. Вы можете купить такой.

Спрятать до конца ухмылку парню так и не удалось. По странной ассоциации он напомнил Оби-Вану Анакина, когда тот был ещё мальчишкой. То же самое поддразнивание с попыткой сохранить самое что ни наесть честное выражение на физиономии… Это и притягивало, и раздражало. И каждое воспоминание об Анакине до сих пор вызывало похожий на электрический разряд новый всплеск боли.

Оби-Ван незаметно усмехнулся. Невероятно тонкий рамордианский шелк использовался разве что на дорогущее постельное белье, но уж никак не на плащи путешественников.

— Да нет, спасибо, — хмыкнул он, развернулся и пошел по переулку, сопровождаемый хохотом наконец-то давшего себе волю паршивца.

Он пересек улицу снова и направился в кэф, расположенный рядом с офисом Олена. "Кэф Дормы", как значилось на вывеске. Сделал заказ и подсел к стойке — единственный посетитель в пустом кэфе. У женщины за стойкой было широкое простое лицо и теплая улыбка.

— Пустовато сегодня, — заметил Оби-Ван. К его удивлению, потребовалось усилие, чтобы сказанное прозвучало естественно. Ему так давно не приходилось вести подобные светские беседы.

— Сейчас всегда так, — откликнулась женщина, — Так уж всё повернулось. Раньше сюда приходили пообедать с соседних улиц — чтобы заодно прогуляться, ноги поразмять… А сейчас все считают за благо лишний раз на улицы не высовываться. Тем более — сюда, на окраину. Соседские лавки тоже закрываются одна за другой.

— Должно быть, тяжело, — сочувственно согласился Оби-Ван.

Женщина кивнула на вывеску напротив:

— Ателье Марианны тоже едва держится. Для бедноты слишком дорого. У кого теперь есть кредитки на новую одежду, кроме имперцев? — она поджала губы и покосилась на дверь. Он знал, было небезопасно говорить такие вещи.

— Я заметил, что офис ваших соседей закрылся.

Она кивнула, и он увидел печаль, мелькнувшую в её глазах.

— Бедные парни…

— А что случилось? — спросил Оби-Ван.

И увидел, как она моментально замкнулась. Он почти чувствовал её мысли. Незнакомец, задающий вопросы. Возможно — имперский шпион… Новая реальность новой Галактики — даже самый обычный разговор усложнялся опасениями и осторожностью.

— Ферус Олен — мой друг, — сказал Оби-Ван, — Я проделал долгий путь, чтобы повидать его.

Она отвернулась и начала вытирать стойку.

— Если вы — друг, то вы должны уже знать, что случилось. И поостереглись бы говорить, что вы — его друг.

Всё, беседа была закончена. Приходилось признать, что от соседей Феруса он ничего не добился. Из лояльности ли, или из страха, но они держали рот на замке.

По крайней мере еда была хороша. Оби-Ван склонился над тарелкой, наслаждаясь вкусом и ароматом. Куай-Гон посоветовал бы ему поесть. Он считал, что это неправильно — упускать возможности, даже если это касалось просто еды. Он вспомнил фразу Куай-Гона — если есть возможность поесть, надо есть. Конечно, это высказывание означало нечто большее. Оно было об использовании каждого момента, об умении радоваться каждому моменту… Но кроме того, Куай-Гон тогда просто понимал, что быстро растущий подросток постоянно голоден… …Он как раз собирался похвалить здешнюю стряпню, когда оба они услышали знакомый топот ботинок снаружи. Женщина бросилась к окну.

— Рейд штурмовиков, — сказала она со страхом в голосе, — Им не нужна причина… Уходите скорей. Если здесь будет пусто, возможно, они не станут заходить.

Оби-Ван осторожно выглянул из дверей на улицу. Штурмовики ломились в арт-галлерею, что была за несколько дверей от него. Меньше всего он хотел сейчас с ними сталкиваться. Фальшивый ID, приобретенный им, был надежен, но его все равно могли задержать — хотя бы как чужака.

Оби-Ван развернулся и пошел прочь.

— Вы там! Стоять!

Он продолжал идти вперед по улице.

Услышал грохот ботинок штурмовиков позади себя и резко нырнул направо в узкий переулок.

Его едва не снесли грависани, летящие оттуда ему навстречу, те самые, что недавно стояли у черного хода ателье. Теперь они были загружены дюрастилловыми контейнерами, забитыми одеждой. Оби-Ван отступил назад как раз вовремя, чтобы увидеть удивленное лицо управляющего ими мальчишки.

И запрыгнул на борт.

ГЛАВА 5

— Эй, слазь! — мальчишка попытался столкнуть его. Он был на удивление силен.

Удерживая его одной рукой, Оби-Ван, присев, свободной рукой ухватился за рычаг управления санями. Он видел — потерявшие его штурмовики остановились и теперь озирались вокруг. Он был пока невидим для них за горой тюков, коробок и контейнеров, высоко нагроможденных у бортов.

Мальчишка сильно пнул его по ноге. Оби-Ван вздрогнул, и нырнувшие грависани привлекли внимание солдат.

— Вы там! — завопил один из них, — Остановиться!

Оби-Ван ударил по тормозам, развернув машину на 180 градусов и бросая её в обратном направлении. Неуклюжий агрегат не рассчитывался на сложные маневры, но… Одна из вещей, которые он почерпнул от Анакина, было то, что большинство механизмов — при правильном подходе к делу, конечно — могли бы сильно удивить своих проектировщиков. В свое время Анакин вытворял нечто невообразимое с грависанями.

Он резко свернул направо и вклинился в проулок.

— Что вы делаете, вы, вонючая обезьянья ящерица! — вопил пацан, — Это мое, я первый взял!

Теперь Оби-Ван заложил левый поворот, снова выводя двигатель на максимум.

— Там же имперские штурмовики! — взвыл мальчишка.

Оби-Ван осторожно толкнул его на опрокинутый контейнер:

— Расслабься.

Спидер с ревом обогнул угол позади него, следом — второй. Два штурмовика. Хорошо. Два лучше, чем один. Они будут мешать друг другу.

Мальчишка вскочил, сжал кулаки и кинулся на него. Призвав Силу, Оби-Ван поднял руку — и тот остановился, изумленно расширив глаза, не в силах сделать ни шагу.

— Ты получишь назад свои грависани. Только не мешайся.

Осторожное движение в Силе — и парень приземлился обратно на контейнер. И на этот раз решил там и остаться.

Рычаги панели управления тряслись и жгли ладони. Подобные гонки были далеко за пределами обычных возможностей машины. …Только продержись ещё немного…

Теперь они были в складском районе. Припаркованая вдоль улиц, стояла стоительная техника — машины с гидроподъемниками, огромные грависани — куда большие, чем их, тяжелые грузовые спидеры. Один из штурмовиков поднялся выше, явно намереваясь атаковать их сверху, второй ушел вбок. Похоже, они собирались взять его в клещи, прижав к большому складу справа от него.

Точный выбор времени был теперь важнее всего, ведь грависани не могли сравниться в маневренности со спидерами. Но одна вещь, которую он знал о штурмовиках, состояла в том, что несмотря на их вооружение, их неослабевающую энергию, их неустанное стремление выполнить приказ, с воображением у них было небогато. Как и со стратегическим мышлением. Они умели только выполнять приказы.

И теперь, летя на большой скорости, Оби-Ван призвал Силу. Всё вокруг стало ясней и четче, время замедлилось. Впереди он видел огромный строительный краулер, установленный на рельсах, проложенных вдоль стены здания. Рабочие, восстанавливающие каменную кладку на фасаде, как раз решили сделать перерыв.

Световой меч висел у него на боку, скрытый плащом, но Оби-Ван не хотел использовать его без крайней необходимости. Если выяснится, что он джедай, то ловить его будут все имперские силы планеты. Он поднял грависани чуть выше, зная, что у него есть только секунды до того, как штурмовики тоже поднимутся следом за ним. И, проскочив вдоль всего краулера до кабины, он нанес один чистый точный удар по его приборной панели.

Огромный краулер с треском рухнул, смяв оба преследовавшие их спидера прежде, чем те успели отвернуть в сторону. А Оби-Ван повел грависани дальше, освободившись от преследования… но отнюдь не от своих тревог.

Он посадил грависани на обочине улицы в районе Озера Синих Камней, недалеко от Палаты общин. Движение здесь было оживленным — машины, пешеходы. Здесь, в общей сутолоке, они будут не так заметны.

Как только он остановил грависани, мальчишка вскочил, пылая негодованием:

— Вы могли убить меня! И вы посадили штурмовиков мне на хвост!

— Ничего подобного. Никто тебя не видел, кроме тех двух, что угодили под краулер, — возразил Оби-Ван, — С тобой всё будет в порядке.

— Ничего со мной не в порядке! — взвился мальчишка, — Я не знаю, что вы замышляете, но без меня, пожалуйста! — и он принялся выкидывать из грависаней контейнеры, — Забирайте и проваливайте!

— Эй! Что это с тобой? — Оби-Ван остановился на полуслове, вспомнив крик мальчишки — "это моё, я первый взял!" Вспомнил, как тот слонялся по проулку. Он тогда предположил, что мальчишка работает у Марианны. Ничего подобного.

— Погоди-ка, — сказал он, забирая у того коробку и бросая её обратно в грависани, — Ты не развозишь заказы. Ты украл все это.

Мальчик с вызовом задрал подбородок:

— Кто бы говорил! Вы сами украли их у меня! Хорошо, берите! И увидите, что получится, когда вы попытаетесь это продать!

Оби-Ван прислонился к контейнерам, составленным один на один у борта грависаней.

— Не слишком хорошо пользоваться чужой бедой, ты и сам знаешь. Ателье и так того и гляди закроется.

Он с досадой услышал себя — тот тон голоса, который всегда вызывал протест у Анакина. Он почти ждал услышать ответную колкость, когда вдруг понял, что этого уже никогда не будет.

Вместо этого мальчишка, стоявший перед ним, с отвращением фыркнул.

— А теперь мне ещё и лекции читают. Шикарно, просто полнолуние какое-то. Куда же вы, босс?

Оби-Ван не ответил. Там, в стороне озера, под ярким зонтиком стоял продавец всякой снеди. Ладно, ещё раз последуем примеру Куай-Гона. Мальчишки всегда голодные.

— Как насчет перекусить?

Мальчик фыркнул снова.

— Спасибо за приглашение, обойдусь.

Оби-Ван спрыгнул с грависаней и направился к продавцу. Купил два сока и упаковку фруктовых рулетов.

Он спиной чувствовал, что мальчишка все ещё колеблется. Ладно, подождём. Он откусил большой кусок от рулета. Неплохо.

Сел на скамью, подтолкнув на середину второй пакет сока и упаковку с оставшимися рулетами. С удовольствием сделал большой глоток сока.

Мальчишка спрыгнул с грависаней и в нерешительности двинулся в его сторону. Взгромоздился на другой конец скамьи. Потом внезапно схватил один из рулетов, развернул и принялся усиленно жевать.

— Так как тебя зовут? — спросил Оби-Ван.

— Какое вам дело?

— Просто для удобства разговора.

— То есть, потому что вы купили мне еду, я должен быть вашим другом?

— По крайней мере, некоторое дружелюбие было бы логично.

Мальчик открыл пакет сока.

— Тревер, — сказал он.

— Я — Бен, — кивнул Оби-Ван.

— Ладно, Бен. Я так понимаю, вы прибыли с другой планеты, — сказал он, махнув зажатым в кулаке рулетом, — Поэтому позвольте дать вам один совет. Если вы хотите занять часть здешнего черного рынка, вы столкнетесь с большими проблемами. Мы — весьма сплоченная группа. И мы не любим чужаков.

— Где твои родители?

— Мертвы.

— Извини.

— За что? Вы их не убивали.

— Что с ними случилось?

Тревер пожал плечами.

— Мать была капитаном в Великой республиканской армии. Она погибла в сражении на Т'ойлане, в системе Вуун…