— Только так! Вы не в Имперской армии! А раз так, то, как я понимаю, можно и не прислушиваться к советам тех, кто знает лучше. Транспортные линии в Сафе весьма опасны.

— Я прошелся пешком, — сказал Ферус.

Баг недоверчиво уставился на него.

— По такой жаре? Я думал, вы знали, что Самария — планета-пустыня, ха-ха!

Ферус уже надоели попытки Бага поставить его на место. Он повернулся к Ларкеру:

— У вас уже возникали проблемы с правопорядком?

Ларкер, обрадованный, что наконец-то речь зашла о деле и потребовалась его консультация, покачал головой:

— Ещё нет, но конечно же, это повод для беспокойства. Но пока жители Сафа делают лучшее, что могут в этой тяжелой ситуации.

— Да, я вижу, что они организовали свою систему натурального обмена, — кивнул Ферус.

— Мы работаем над организацией системы продаж и обмена без помощи компьютерной системы, — сказал Ларкер, — Чтобы люди точно знали, как и где получить продовольствие и топливо. Это наша самая важная работа в настоящее время. Взломщик не оставил никакого следа в системе. Каждый раз, когда мы запускаем систему и пытаемся её отладить, что-либо дает сбой. В один день наша транспортная система может быть полностью под контролем, как и транспортные линии, а на следующий день они опять ввергаются в хаос.

Ферус кивнул.

— Я уже видел подобное раньше. Если взломщик достаточно умен, его необычайно сложно обнаружить.

— Я уверен, что мы будем способны его поймать! — заявил Баг, явно недовольный, что его оставили в стороне и разговор идет без его участия, — И тогда все будет под полным контролем!

Под твоим контролем, — понял Ферус, — Просто замечательно. Он, Ферус, решит проблему, и Баг получит свой шанс занять более высокое место в имперской иерархии — плюс реальную власть на планете. Его план был прозрачней некуда, и самое забавное состояло в том, что, хотя всё уже было ясно и Ферусу, и, несомненно, Ларкеру, Баг все ещё полагал, что его гениальный план по-прежнему окутан завесой тайны… Нет ничего хуже, — подумалось Ферусу, чем тупица, убежденный в своей гениальности.

И все же он не имел права недооценивать Бага. Он знал по опыту, что смесь злобности и амбиций может сделать любое существо весьма опасным. Особенно, если за ним — вся мощь Империи…

Зато теперь Ферус понял, почему он был направлен сюда. Речь шла не о помощи планете — да он и изначально в это не верил. Присутствие здесь Бага, и то, как он обращался с Ларкером, проясняло всё: речь шла о том, в чьих руках будет власть на Самарии. Если Ферус отладит их единую централизованную компьютерную систему, он попросту даст в руки Империи все рычаги управления планетой.

Глава 4

Космодром в городе Юссе на Беллассе жестко контролировался Империей. Досконально проверялся каждый прибывший и отбывающий корабль. Поэтому Треверу, попавшему на Белласе в имперский список разыскиваемых, для того чтобы вернуться на свою планету, потребовались поддельные ИД-документы.

Звезды и планеты, спасибо вам за Декстера Джеттстера, — думал Тревер. Столько, сколько он, для них никто не смог бы сделать. Декс был одним из «Исчезнувших» — из тех, кто смог полностью уничтожить все данные о себе, скрываясь от имперской Службы Безопасности. Декс жил теперь в Оранжевом Секторе на Корусканте, поддерживая связи с самыми умелыми компьютерными взломщиками — специалистами по ИД, какие только были в Галактике… что уже кое о чем говорило.

Дексу потребовалось меньше часа, чтобы раздобыть все, что им было нужно. Документы, кредитки, одежда — все, чтобы изображать знатное семейство, прилетевшее на Беллассу ради её знаменитых курортов. Солис предстояло играть роль богатой дамы, Треверу — её сына, а Эриону — их телохранителя.

К удивлению Тревера, Солис с готовностью согласилась на роскошный наряд, включавший и подбитый мехом плащ, и золотистого цвета сапоги, бывшие в моде у наиболее богатых дам Галактики.

— Иногда, если надо куда-то пробраться, лучше не таиться, — объяснила Солис, — А произвести столько шума, сколько только возможно, не давая никому ни секунды на раздумья.

И вот теперь Солис стояла на самом верху рампы сияющего хромиумным покрытием корпуса корабля — его Декс позаимствовал для них у какого-то своего небедного приятеля — и по-королевски обозревала окрестности. Она была великолепна в этой богатой рубинового цвета одежде. Худощавое чопорное лицо обрамлял роскошный черный мех воротника. Вместо потрепанной воительницы, к которой они привыкли, теперь была шикарная дама, выглядевшая просто по-королевски.

Наряд Тревера был дополнен соответствующей случаю кепкой, сделанной из какого-то дорогущего материала, от которого отчаянно чесалась голова…

Он едва мог подавить нервную дрожь, пока они ждали регистрации и проверки Беллассианской Службой безопасности. В конце концов, он был здесь объявлен в розыск… Он украл грависани, прикинулся работником прачечной — и все это для того, чтобы помочь Ферусу бежать из имперской тюрьмы. Его изображение осталось в их записях наружного наблюдения. Короче, у них был повод иметь на него зуб…

Конечно же, Декс продумал все что мог, чтобы он был хорошо замаскирован. Эта его кепка с большим козырьком закрывала и глаза, и даже часть носа — последний писк моды среди Корускантской золотой молодежи.

…Такой сумятицы, какую учинила Солис, космопорт Юссы скорее всего за все время своего существования не видел. Она подгоняла офицеров службы безопасности, загрузила своим багажом подвернувшегося капрала и вообще представляла из себя божество, которое жизненно — необходимо срочно ублажить и умиротворить… Имперцы суетились, стремясь побыстрее завершить все формальности, быстро проверили их ИД, даже не сверившись со списком разыскиваемых Империей. Тревер показывал всем своим капризным видом, насколько ему все это надоело, и при первой возможности рванул мимо офицеров. Останавливать его не решились.

Чиновник скептически оглядел их роскошную компанию.

— Вы прибыли на курорт? Разве вы не слышали о волнениях?

— Я прибыла сюда для отдыха, а не для волнений, — надменно сообщила ему Солис, — И я намереваюсь получить то, чего желаю. Я не собираюсь позволять какой-то глупой толпе встать между мной и тем, ради чего я здесь!

Чиновник вернул им документы.

— Только не ходите в-одиночку.

— Для этого у меня есть телохранитель! — обрезала она.

Им удалось! Тревер чувствовал, как колотится его сердце. И не потому, — понял он вдруг, что он боится быть пойманным, а потому что он снова был на Беллассе.

Когда он сбегал отсюда, он и думать не хотел возвращаться. Убраться подальше на корабле Феруса значило не видеть больше мест, вызывавших только тяжкие воспоминания. Его мать, отец, брат — все они погибли здесь…

Когда они ещё были живы, они всегда были вместе, ходили в концертные залы, гуляли или играли в лазербол в многочисленных парках города… Почти любой уголок мог вдруг вызвать внезапную вспышку боли воспоминания. Он был рад стать одним из дельцов черного рынка, потому что это означало, что он будет оставаться в незнакомом ему по прошлой жизни районе, лишь изредка рискуя выбраться в те места, что он хорошо знал раньше…

…Но был воздух Беллассы, и был свет Беллассы, и они были для него словно его собственная кожа. Дом. Он как мог, боролся с этим чувством, но ничего не мог поделать…

Другой офицер ринулся ловить им аэротакси. Они погрузились, и Солис приказала водителю везти их в «Эклиптику» — самый роскошный отель в Юссе. Тревер, проживший в Юссе всю свою жизнь, никогда не был там внутри.

Когда они добрались до отеля, обслуживание по высшей категории продолжилось и там. Их багаж быстро унесли в номер, регистрация заняла секунды, и вскоре они уже вошли в роскошный транспаристиловый турболифт, одним махом домчавший их на двести второй этаж.

— Ух ты! — воскликнул Тревер, как только прислуга оставила их одних. Впервые он увидел всю Юссу целиком. В этот безоблачный день были видны как на ладони и все семь озер, и вьющиеся улицы, и разноцветные, мягких оттенков дома в прозрачном ясном свете.

— А нельзя ли вообще остаться здесь? — спросил он. Шутка, конечно, но глубоко внутри себя он чувствовал неразрывную связь с этим миром. То, что он сбежал отсюда — это не было неправильным. Но он чувствовал, что неправильно было бы навсегда покинуть свою планету.

— Только день, — сказала Солис, — А возможно и меньше, если они вычислят, что номер счета, который я дала им — фальшивка. Декс сказал, что у нас есть приблизительно восемь часов до того, как это может обнаружиться.

— Надо идти, — сказал Эрион.

— Что, и никак не воспользоваться всей этой роскошью? — в шутку возмутился Тревер.

Они переоделись в менее заметную одежду, спустились на турболифте обратно вниз, и покинули отель. Тревер повел их знакомыми бульварами.

Его Юсса стала совсем другой за короткое время. Город умирал. Имперцы всерьез взялись за город после того памятного дня, когда жители Юссы, переодевшись в краденые формы заключенных и офицеров, с помощью этого маскарада смогли вызволить своих родных и друзей, томившихся в имперской тюрьме. Штурмовики были теперь на каждой улице, на многих перекрестках появились посты Службы безопасности, проверявшие документы.

…Они прошли мимо кэфа, куда семейство Тревера имело обыкновение заходить в выходные дни. Официант всегда подсовывал ему его любимые конфеты… Теперь там толпились имперские офицеры.

Он отвел глаза.

— Грустное зрелище, — сказал Эрион.

Тревер пожал плечами.

— В любом случае, это никогда не было моей любимой частью города.

Но быстрый взгляд темных проницательных глаз Эриона яснее слов сказал Треверу, что ему ни на каплю не удалось обмануть ботана.

Они продолжили свой путь, Тревер вел их все дальше петляющими улочками. В Юссе было легко потеряться, если вы не были местным жителем, конечно. Здесь уже штурмовиков на улицах стало меньше. Дроиды-шпионы иногда пролетали над головами, но они, похоже, были запрограммированы на общее наблюдение, поскольку перемещались строго определенным образом, скорее запугивая своим присутствием, чем реально кого-то выслеживая.

Тревер вел Солис и Эриона к тайному убежищу «Одиннадцати», известного движения сопротивления. На Беллассе их знал каждый, другое дело, что лишь немногие знали, как их найти. Движение было названо по имени той первой группы, которая начинала борьбу вскоре после падения Республики. Роан и Ферус были двумя его основоположниками.

Имперцы времени не теряли, и вскоре на Беллассе был размещен их гарнизон, протесты же жителей жестоко подавлялись. Начались массовые аресты. И вскоре количество участников движения выросло с изначальных одиннадцати до, по слухам, многих сотен.

Отец Тревера был когда-то хорошо знаком с Арни Энтин, доктором, которая сейчас была одной из «Одиннадцати». И Треверу, одному из немногих, было известно, где находится их убежище. Он точно знал — его отец и брат присоединились бы к «Одиннадцати», если бы не были убиты имперцами во время той мирной акции протеста…

«Одиннадцать» тщательно выбрали место для своего тайного убежища, но уединенным оно вовсе не было. В обычном квартале Юссы — не слишком оживленном, но и не в пустующем. И сам дом не выделялся среди соседних домов.

— Даже так? — пробормотала Солис, когда они подошли к дому, — Мы же в середине обычного квартала!

— В этом суть, — объяснил Тревер, — Юссианцы отличаются своей надежностью, мы не предаем друг друга. И «Одиннадцать» могут положиться на это. Даже если соседи подозревали бы что-то, они скорее умерли бы, чем выдали бы их.

— А как мы попадем внутрь? — спросил Эрион.

— Пройдем с черного хода.

Тревер вел их через ворота, которые, на удивление, были открыты. Дорожка привела их во внутренний дворик со столом и стульями, стоящими у глухой стены дома. Тревер встал перед этой стеной и молча стоял едва ли не минуту.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась наконец Солис.

— Позволяю им увидеть, кто пришел. Арни Антин знает меня. И Вил тоже. Они впустят меня, даже с двумя незнакомцами.

— Взаимодоверие юссиан? — спросил Эрион.

— Именно так.

Часть стены скользнула назад, и они увидели ведущий вниз пандус. Вход был достаточно большой, чтобы в него мог пролететь спидер. Они последовали за Тревером, который двинулся вниз по пандусу, и оказались в небольшом ангаре для транспорта. Дверь в дальнем конце открылась и очень красивая женщина средних лет с коротко подстриженными белыми волосами и темными глаза с улыбкой двинулась им навстречу.

— Тревер. Ты исчез. Мне всегда придется волноваться за тебя?

— Простите, доктор Антин. Я решил попутешествовать и повидать Галактику.

Арни покачала головой:

— Что ж, возможно это не такая уж плохая идея, учитывая, что здесь творится. Я рада, что с тобой все в порядке.

— Мы здесь, чтобы помочь Роану и Доне.

— Я так и предположила. Нам действительно нужна помощь. Идемте.

Арни провела их внутрь дома, в небольшую комнатку. Вил сидел у обзорного экрана — того, на котором были внутренний двор и ведущая к нему улица. Тревер понял, что он высматривал, нет ли всё же за ними слежки.

— А где остальные? — оглядываясь, спросил Тревер.

— Нам нужно всего несколько секунд, чтобы дом оказался практически пустым, — объяснил Вил, — Они уже рассеялись по городу. Имперцы так и не смогли полностью подчинить Юссу, но ситуация ухудшается с каждым днем. Они взялись всерьез. Так что мы сейчас практически выведены из игры, — он с вежливым интересом взглянул на Солис и Эриона, — А что привело в Юссу вас?

Тревер представил Солис и Эриона.

— Мы слышали, что Роан и Дона были арестованы, — сказал он, — Мы здесь по просьбе Феруса. Он в порядке, но он не может сейчас прилететь сюда сам.

— У вас есть какая-нибудь информация, куда они могли отправить Роана и Дону? — спросила Солис.

— Не много, и то, что мы знаем — не радует, — ответил Вил, — Мы знаем, что их подняли на борт корабля. Мы узнали — через нашу шпионскую сеть — что этот корабль одновременно служит тюрьмой и залом суда, для того чтобы не проводить суд над политическими заключенными на их родных планетах или там, где они пользуются поддержкой. Суд и вынесение приговора происходит в космосе, и затем осужденные сразу отправляются на какую-либо планету-тюрьму. Империя сможет утверждать, что суд был справедливым — но проведен он будет втайне.