Чародейка. Ловушка для светлых

Воины хмыкнули.

— Все понятно. А конь-то твой где, странница? Или на своих двоих и без поклажи?

Упс... А есть ли у меня конь? А нет у меня коня. И быть не может, поскольку... Мда. Попаданкам лошади не положены, как и поклажа.

— А... Я его того... на привязи перед лагерем оставила, — придумала я.

— Угу, на привязи... Заклинание против кражи хоть поставила?

Я задумалась. Воины рассмеялись, но беззлобно, по-дружески. Я фыркнула.

— Лучше сказали бы, куда мне идти. Где новичков принимают?

— Да в центре, как всегда. Мэтр Альберт Нигриш у нас за главного, к нему обращайся.

— Благодарю, — кивнув, сказала я, поправила свою сумку под плащом и направилась в центр лагеря.

Палатки магов стояли тремя группами: красные — магов, синие — чародеев и зеленые — колдунов. У зеленых вовсю полыхали костры и разноцветный дым смешивался с остатками силы, испаряющейся из зелий в котлах, у красных почти каждая палатка была накрыта индивидуальным щитом, а владельцев синих и видно почти не было. Правильно, чародейством полагается заниматься в тишине и спокойствии. Фаерболами мы не кидаемся, потому как запас силы маленький, зелья варить можем, но не любим, а вот зачарование да наложение различных эффектов, ритуалы всякие — это мы можем как никто другой. Каждому — свое. О, вот и палатка... И два воина стерегут вход. Правда, в отличие от первой стражи, эти разговаривать не особо желали.

— Мэтр Альберт Нигриш у себя?

— Нет.

— А скоро будет?

— Не знаем.

— Благодарю.

Развернувшись к ним спиной, я вздохнула. Ждать тут? Или? А что или? Можно, конечно, было бы сходить к чародеям, узнать у кого-то что к чему... О, а это кто?

Ко мне уверенным шагом приближался седовласый мужчина, чуть пухленький, невысокий, но в белой мантии с капюшоном, сверкающей тончайшими защитными плетениями. А за ним следом шел худющий парнишка, тоже в мантии, но серого цвета и не настолько сияющей.

— ... ничего они не понимают! Совсем ничего! Этот ритуал заберет все силы, а толку... — тут он заметил меня. — Новенькая? Чародейка? Бумаги давай, — чуть замедлив шаг, но не остановившись совсем, сказал мэтр.

Я порылась в сумке, доставая листы — а он уже заходил в палатку. Я торопливо последовала за ним, надеясь на то, что это все же настоящие бумаги, а не какая-нибудь фальшивка. Кстати, направление на практику с исправленным пунктом назначения было тут же. Протянув бумаги мэтру, я замерла. Хотя, если честно, хотелось рассмотреть все вокруг, столько интересных вещей сияло здесь различными цветами. Интересно, а ведь по идее я таким же образом могу видеть и амулеты на других. Или не могу? А если не могу, то почему? Потому что они слишком слабые или неактивные или потому что я такая слабая, чтобы заметить настолько мелкие потоки? Блин, о чем я думаю, а?

Мэтр нахмурился, изучая мои бумаги, а потом сказал:

— Они там что, в Уйдиаре, совсем ополоумели? Мне магистры чародейства нужны, а не выпускники! Они бы ещё первокурсников мне прислали на стажировку! Нет, ну вот скажи мне, чем ты намерена тут заниматься, Энира Шарди, чародейка первой ступени? Амулеты на удачу зачаровывать? Или потерянное оружие искать? А, может, порчу на скелетов насылать? У тебя емкость всего десять единиц!

Я пребывала в шоке. Замечательно. Оказывается, я абсолютно бесполезна как боевая величина в размерах полка магических сил. И что, я вот так вот позволю себя обливать грязью и вытирать об себя ноги?

— У меня высокая скорость восстановления. И у меня богатый опыт подзарядки амулетов и кристаллов-накопителей.

— А ритуал светоча истинного ты сможешь провести? Я тебя даже в круг подпитки поставить не смогу! От кристалла-накопителя и то будет больше толку.

Я сжала зубы сильнее. Вот чего никогда не могла терпеть — так это когда меня считали бесполезной. Не нужна ему? Отлично, значит, мое место где-то не здесь. Доказывать и переубеждать его не имело смысла. В свое время пыталась доказать все и вся причем всем, а не только себе. Надоело.

— Хорошо. Раз я не нужна здесь — закройте мне практику и я уеду отсюда, — сказала я ровным спокойным голосом.

Мэтр впервые оторвал взгляд от моих бумаг и посмотрел на меня. Хмыкнул, а потом сказал:

— Что, не нравится, когда правду в лицо говорят? А, в принципе, это и к лучшему. Такая, как ты, все равно надолго на службе не задержится. Все вы, молодые, слишком самостоятельные. Никакого уважения к традициям. Мантию не носите, даже плащ не зачарован. Амулеты самодельные, ещё и наполовину силой не накачаны, а все туда же. Воевать...

Подойдя к столу, он положил мое направление и припечатал личной печатью.

— Удачи в свободном полете, чародейка, — сказал мэтр, протягивая мне бумаги.

— Благодарю, мэтр, — сдерживаясь, сказала я и, поклонившись, вышла.

* * *

Мэтр Альберт лишь покачал головой вслед вышедшей девушке и посмотрел на ученика.

— Ну говори уже, вижу, что не одобряешь.

— Магистр Каррел была бы рада любой помощи сейчас, даже такой слабой чародейки.

Мэтр улыбнулся.

— Поль... Напомни мне, сколько ЕМСов* ты в состоянии отдать в круг?

— Четыре сотни. Но причем тут её сила? Чародеям же не нужен большой запас. Достаточно...

— Я помню теормагию, мальчик мой. Одно время я преподавал её. Десятка ЕМСов хватит для проведения пяти ритуалов первого уровня. Сколько тебе требуется силы для создания универсального щита? Стандартной прочности?

— Около тридцати единиц.

— Соответственно, какого уровня ритуал потребуется для создания амулета с таким заклинанием?

Поль задумался. Потом начал размышлять вслух:

— Универсальный щит стандартной прочности это заклинание третьего уровня, в нем три плетения: поглощение магического урона, поглощение физического урона и стабилизирующе-управляющее. Ритуал должен быть трехэтапный. Третьего уровня.

— Хорошо, а теперь скажи, сколько ЕМСов потребует такой ритуал? Открытие, накачка рисунка, переход, ещё два этапа, закрытие. В лучшем случае — восемь единиц. Итак, один необходимый нам амулет из полного запаса. Сколько у тебя получится таких же щитов из полного запаса? Тринадцать, и ещё кое-что останется, так? Теперь скажи мне, за сколько дней ты полностью восстановишь свой запас силы? Не используя накопители и специальные зелья?

— Четверо суток.

— Очень хорошо. В сутках у нас шестнадцать часов. Сто ЕМСов в сутки — это приблизительно шесть с небольшим единиц в час. Это очень хорошая скорость восстановления. И она зависит не столько от твоей емкости, сколько от твоих тренировок. Стандартная скорость — единица в получасье. Даже если принять её скорость восстановления равной двум в получасье, ей потребуется два с половиной часа на восстановление запаса. Плюс получасье на сам ритуал. Максимум, который она сможет выдать, работая с небольшими перерывами на сон и еду — это пять-шесть амулетов в день. Это для сравнения. Любой магистр чародейства обладает запасом в сотню и более ЕМСов, понимаешь разницу? И вообще, помнишь, что я тебе говорил перед тем, как мы отправились сюда? Вот то-то же. Если есть возможность спасти хоть кого-то... Кстати, почему ты ещё здесь? Ты уже все компоненты для завтрашнего ритуала подготовил?

— Нет, мэтр, простите, — поклонившись, сказал юноша и вышел из палатки.

А мэтр Альберт сел за свой письменный стол и, откинувшись на спинку стула, попытался связаться с Верховным архимагом, мэтром Сайнером Орвелом.

"Да, Альб. Рассказывай."

"Штурм провалился, чего и следовало ожидать. Они зачем-то раскрыли присутствие в городе некроманта как минимум третьей ступени."

"Будете проводить ритуал светоча истинного?" — уточнил архимаг.

"Будем. Можно подумать, у нас есть варианты. Чародеи будут выведены из строя на день как минимум!"

"Возможно, поэтому и открыли присутствие некроманта. Слишком удачное завтра и послезавтра расположение звезд для проведения темных ритуалов. Держи меня в курсе, если что."

"Хорошо, Сайн. Как только что-то проясниться — обязательно свяжусь."

*ЕМС — сокр. единица магической силы.

* * *

С милой улыбкой, хорошо отрепетированной за долгое время работы в нелюбимом, но приносящем доход месте, я вышла из лагеря магов, подмигнув воинам на выходе. Внутри все кипело и требовало выхода. Не здесь. Не сейчас. Какую околесицу я несла там, у этого мэтра? Какая скорость восстановления? Какая подзарядка амулетов?! Какие кристаллы-накопители?! Что я несла?! И с какой стати я вообще фыркнула? Не смогла сдержать свой нрав? Скорее, лопнуло терпение. Я хмыкнула. Ну да, конечно, сколько уж можно. В детстве — терпи, надо быть такой, как все. Все на танцы — а ты за книжку, не порядок. И неважно, что тебе математика неинтересна, она нужна и полезна. В институте — то же самое. Хорошо хоть хватило ума параллельно закончить курсы дизайна, который нравился больше лекций по прогнозированию и экономике. Да, хорошая студентка, да, успевает, не пропускает, активная, вот только эти её увлечения... И снова наступаешь на горло своей лебединой песне, встречая непонимание в глазах окружающих. А потом? Да, устроилась на одну фирму, дизайнером, но начальство... Ой только не снова... В общем, попав по полной программе, я не желала вновь наступать на те же самые грабли. Надоело. Вновь доказывать что-то кому-то я не намерена. Но что мне делать теперь? Вещей нет, денег нет, работы — нет. Даже знакомых...

— Светлого дня, чародейка. Пришла проведать?

Я вынырнула из своих мыслей и сфокусировала взгляд на сказавшем это. Эльф обыкновенный, высокий, статный, остроухий — но не ушастый, светловолосый и зеленоглазый, в простой рубахе и таких же обыкновенных брюках. На поясе — меч и кинжал, за спиной — лук и колчан с пучком стрел. Елки-палки, это же тот самый эльф, который встречал нас с воинами барона у полевого госпиталя. А что он тут... Ой, это я уже к госпиталю пришла, что ли? Ничего себе... Неужели госпожа Судьба соизволила указать мне путь?

— Светлого дня. Мне бы поговорить с бароном Кэйром Гаренсом. Если можно.

— Можно, конечно. Мииларель, проводи чародейку к барону Гаренсу, третий шатер.

К нам подошел совсем уж молодой эльфенок и, важно кивнув, сказал:

— Прошу следовать за мной, уважаемая.

Я кивнула и направилась за провожатым. Нужный шатер оказался третьим справа в многорядье одинаковых полотняных прямоугольных шатров размерами десять на шесть метров каждый. Внутри в два ряда по восемь человек в каждом на толстых тюфяках располагались больные. Кто лежал пластом, кто сидел, кто пытался подняться. Хорошо, что в этом мире была магия: самых тяжелых перевязали и усыпили, больные средней тяжести получали обезболивание, легкие же раны заживляли практически сразу. Я видела вокруг многих сияние нитей исцеляющих заклинаний, несколько воинов были заключены в ярко светящиеся коконы.

Барона я увидела сразу, он сидел на втором справа тюфяке и чуть улыбнулся, увидев меня. Надо сказать, выглядел он почти здоровым. Раны, затянувшиеся от моего эликсира, были сейчас обмотаны широкими полосами мягкой и плотной материи, которая светилась тонкими линиями исцеляющих заклинаний. О... интересно... Получается, они превратили в амулеты ткань и просто насыщают их энергией время от времени! Но как им удалось добиться того, чтобы ткань, обыкновенная ткань сохраняла плетение заклинания так долго? Хммм...

— Ну что, нашла своих? — спросил меня барон, как только я подошла к нему.

— Нашла, — сказала я, присев на край его постели.

Мой взгляд упал на мужчину, лежащего слева от барона. Блин! У него левой руки нет! Понятно, почему он полностью замотан в бинты и лежит без сознания. И сколько здесь таких? Изувеченных, умирающих, обессиленных, которых поднимают практически со смертного одра и которые вновь идут умирать под стенами захваченного врагом города? Гмм... что-то мысли куда-то не туда ускакали... Для чего я здесь? Ах да, работа...

— Если ваше предложение все ещё в силе, барон, я с радостью приму его. — сказала я, посмотрев на мужчину, который по возрасту казался старше моего отца.

Он чуть удивился, потом медленно кивнул.

— Предложение в силе, Эни. Скоро меня выпишут отсюда — и обо всем поговорим в моем шатре. Найдешь Ларена? Мы расположились вместе с войсками графа Тирнского.

Я задумалась. В принципе, если вспомнить вводную, найти место дислокации барона и его людей было возможно. Войска формировались и ставили шатры по месту проживания: баронства одного графства рядом, соседние графства — соседствовали и в лагере.

— Найду, барон. — улыбнувшись ему, я встала с постели. — Поправляйтесь.

* * *

День клонился к закату. Улицы захваченного темными Фарсена пустели. Комендантский час и вооруженные патрули орков, разгуливающих по городу, не способствовали прогулкам под звездами. Те, кто был слаб для того, чтобы с мечом в руках отстоять свою свободу во время подлого захвата города и те, кто испугался за свою жизнь и готов был всячески угодить захватчикам жили почти по-прежнему. Остальные или уже были мертвы — или готовились к этому в скором времени.

Наринэль не жалел ни о чем. Вообще, когда живешь так долго — привыкаешь не жалеть о случившемся. Это люди могут гадать, "что было бы, если...": если бы он поступил не так, если бы не поехал туда, если бы смог парировать... Эльф знал, что это бесполезно. Он все равно поступил бы так, поехал бы сюда, не успел бы парировать удар. Он был уверен в том, что в тот момент сделал все, чтобы умереть, унеся с собой как можно больше врагов. Но причиной, по которой он оказался закован в кандалы и готовился к смерти был не приезд в этот город и не его неправильный выбор, а пропущенный удар и истративший запасы силы амулет.

В принципе, умереть там, где ты родился — довольно символично. Поколение войны, их называли так старшие. Прирожденные воины — так их называли остальные. Их было много и у них не было времени на игры. Дети, рожденные больше по долгу, чем по любви. Дом Ивы впервые за несколько тысячелетий был на грани вымирания. И все это понимали. Война унесла слишком многих. Впервые были нарушены традиции, впервые эльфы и эльфийки не ждали века, пока все случится само собой и древо любви даст плод, а использовали магию жизни для зачатия с тем, кто больше всего подходил в качестве партнера. Впервые у эльфов появлялись братья и сестры до того, как они вступали в пору зрелости. Впервые их учили мечу и магии раньше, чем стихосложению и танцу. Некогда самый мирный клан эльфов, выбравший добровольное изгнание из-за нежелания участвовать в братоубийственной войне, должен был пересмотреть свои принципы, чтобы выжить.

Они и выжили. Наринэль горько улыбнулся. Ему было всего пятьсот — а у него уже было трое детей и двое племянников... Если бы ещё...

Поток размышлений прервал скрежет открываемых замков. Спустя минуту дверь отворилась и в камеру вошли четыре орка. Смуглые, покрытые многочисленными шрамами, с мерзкими ухмылками на лицах, у двоих в руках факелы, еле рассеивающие сумрак подземелья.

— Ты глянь, а красавица ещё жива! — сказал один и тут же получил подзатыльник от соседа.