Оборотень

Мы ехали опять до полной темноты. Уж на что я выносливая и то чуть не скопытилась. Нет, он что меня правда лошадью считает? Если Талс узнает, как я опозорилась, так ржать будет почище коня. Нужно бы правдоподобное объяснение придумать, почему я на целую седьмицу задержалась...

Привязал этот козел меня опять поводьями накрепко к дереву, теперь уж крепче, чем вчера, вокруг ствола обмотал, догадливый чтоб его. Насыпал защитный круг порошком из другого мешочка. Я хоть не нежить, но тоже к нечистым отношусь. У меня чуть грива дыбом не встала, но терпеть в общем можно. А сам спокойненько завалился спать.

У меня даже челюсть отвисла. Он же мои клыки видел. И не боится совсем, что я его во сне сожру... а я ведь могла бы. Я седня без ужина. Я прислушивалась к его спокойному дыханию и мрачно раздумывала о том, что некоторым высшие силы отмеряют слишком много наглости. Спал он крепко.

Не, превратиться-то я конечно обратно превращусь. Поводья развяжу с легкостью. Но без шмоток, в таком виде по дремучему лесу шастать, радости мало. А если в коня опять перекинуться, так и на дерево в случае волков не залезешь, и бежать неудобно, сплошные коряги. Сожрут еще. Когда волки голодные, им по фиг, хоть оборотень, хоть золотая рыбка. Да, и защитный круг этот. Нежить тут, что ли, водится? В общем, повздыхала я, в смысле повсхрапывала, да и решила тащиться с этим психом до ближайшего поселения. Уж там и шмотки раздобуду и этому любителю клыкастых лошадок отомщу. А когда вернусь, и жадюге Талсу достанется. Нашел, кому продавать.

От мыслей меня отвлекли какие-то странные поскребывающие звуки. Я повернула голову, раздумывая, чего б это могло быть. Странно как-то, на зверя непохоже, сверчки все уже от холода в спячку впали. Я пригляделась получше. И завопила.

Мертвяк стоял у самого края защитного круга и неторопливо скреб ногтями дерево.

Я вопила, дергалась, и мне уже было плевать на гриву.

У него были чистые и яркие глаза, синего, как незабудки оттенка. Кожа отдавала гнилостным серым. Лохмотья одежки развевались на ветру. Я очень даже была права. Люди здесь раньше не только хаживали, но даже оказывается, и оставались на послесмертное поселение.

-Иней! Хватит!

Йин я!!! Йин меня зовут!! Хватит меня, леший побери, так обзывать, но изо рта вырывалось испуганное ржание. Сматываться отсюда надо!! Бежать!! К первому зомбяку, шаркая ногами, медленно прибавлялись еще двое. Скрюченные пальцы. Неестественные движения. Будто вывороченные.

Я вопила и вырывалась. Дерево трясло. Я выламывала его с корнем.

-Они не переступят черту. Они не переступят черту, глупая лошадь. Ты тут в безопасности, если выбежишь туда, от тебя к утру даже костей не останется.

До меня не сразу дошло, что он там успокаивающе бормочет. А когда дошло, я затихла, да огляделась. И вправду за круг ступить не могут, рядом скребутся. Я и позабыла об этом. Никогда не видела зомбяков раньше. Слыхать слыхивала, а чтоб так близко и во всех премерзких подробностях... Тут бы от такого везения у любого крыша слетела.

Дерево было сломано почти полностью. С сосны стружка лохмотьями свисала. Уж не знаю, чем я ее драла. Когтями, наверно.

Наемник торчал рядом. И не боится же близко ко мне подходить, за седло еще цепляется, морду все тянется курткой завязать. Я клыками лязгнула, вывернулась, не видя ведь еще страшнее. Он меня по морде похлопал, подождал, когда я еще чуть успокоилась, и спать пошел. Вот гадина то. У меня зуб на зуб не попадал. Я была права. Самоубивец мне попался. Только чтоб дорогу сократить, поперся сюда, в мертвый лес. Кабы знала, куда тащусь, да как это место выглядит, ни за чтоб не поехала. Легенды ведь об этом страшенном местечке уже столетие как ходят. И каждая жутчее предыдущей. Покойнички тут не выводятся никогда. Одного развоплотишь, еще десять встанет. Полегло в лесу когда-то много мирных торговцев от рук разбойников, но все равно этой дорогой ездить продолжали. В Хаанн почти двое суток пути, потому что сокращала, а в другие места и того больше. А потом как погубленные торговцы вставать стали, да всем мстить без разбору... не только разбойникам, их сюда отправившим, вот тогда этот тракт навеки и забросили.

Сказывали, это из-за проклятых руин каких-то чернокнижников они вставали. Черные эманации смерти, если по-умному говаривать. Чародеи все пытались, пытались лес расколдовать, потом рукой махнули и решили, что проще десятой верстой клятую чащу объезжать, чем столько сил впустую ухлопать. Редко тут кто с тех пор решается ездить, а если вечером близко к кромке леса подъедешь, я слыхивала, то и утащить нежить может.

И все равно он поперся, гад! Как же повезло мне, подумала я, что решила не превращаться и уматывать, а дождаться до утра. А то бы познакомилась со здешними обитателями гораздо ближе, чем хочу. Поистине повезло.

Хрипло вздыхая, я рухнула на землю и прикрыла глаза. Чего не вижу, того нет. Чего не вижу, того стопудово нет.

Несуществущие мертвяки мерно скреблись ногтями еще полночи.

Утром настроение у меня было мерзкое. Сильно испоганенное. Даже отсутствие непочивших торговцев его не улучшило. Все утро меня доставали думы, а куда они делись. Закопались обратно что ли? И что так каждую ночь? Дык это наверно уже пол-леса вспахано. Мы снова поехали, на этот раз умеренным шагом.

Вывороченные корни то и дело попадались под ноги, будто нарочно пытались сбить, а потом опутать и затащить под землю. И там сожрать. Мрачноватое местечко этот мертвячий лес. Но, что странно, живность тут водилась, мне на радость. После вчерашних переживаний проголодалась я здорово.

Дичь была почти не пуганная... мертвяки ей, наверное, не шибко интересовались. Когда я в этом облике, мне есть надо много, а то без сил скоро сваливаюсь. Но сеном меня лучше не кормить, я не только невероятно красива, но и малость слишком плотоядна для лошади. Один раз успела сожрать зайца, бедолага явно не ожидал от меня такой подлости. Я, правда, люблю их в жареном виде, но и в сыром тоже вкусно. Копыта оближешь. Наемник и слова молвить не изволил, даже неприличного и для детских ушей не предназначенного, но я шкурой чуяла его пристальный удивленный взгляд... а потом начал сбивать мне всяких птичек с деревьев метательными кинжалами. Я их поедала, а ножик он обратно забирал, без труда свешиваясь с седла. Меткий, зараза. Видно, и вправду придется его до самого города везти.

Так наискось, от одной убитой птички до другой мы дружно и ехали почти до самого заката. Не думаю, что мы помирились. Но чуточку, самую капельку примирились с существованием друг друга.

Выросший, словно из-под земли, замок заставил меня остановиться как вкопанную. Наверное, он был белым, но лучи уходящего солнца делали его словно выточенным из розового камня. Искры играли в разноцветных витражах, и остроконечные шпили сверкали и переливались, стремясь куда-то к далекому небу. И если смотреть слишком долго в одно место, то, казалось, сквозь него просвечивает лес.

Не нравятся мне из ниоткуда появляющиеся замки. Я попятилась.

-Уже поздно. — Тихо сказал наемник. Либо он болтал со мной, либо сам с собой. Я так и не поняла.

-Приветствую вас, путники! — звонкий голос. Чистый, как ручеек.

Ей-ей, я подпрыгнула от неожиданности, будто я не лошадью, а самой обычной шавкой была или зайцем.

Но я лошадь, я лошадь, я лошадь, и ни лешего она мне не сделает. Лошадей не убивают. Особенно таких красивых, как я. Их холят и лелеют, ими восхищаются и хорошо кормят. Вот наемника прикончат, и туда ему и дорога. Это меня немного успокоило.

Замок, похожий на сказочный сон, продолжал стоять на том же месте и никуда не девался. Так же, как и его хозяйка. Миловидная, нет, даже скорее невероятно смазливая девица лет осьмнадцати в светло-голубом и малость полупрозрачном платье. Длинные светлые волосы до колен свободно спускались по плечам и ниже, и почему-то совсем не мешали ей ходить. Это наводило на мысли, что девка явно тоже не простая. Какой-нибудь благочестивый монах сказал бы, что от нее шли волны соблазна и порока, но я б сказала, что платье ей надо было выбирать поскромнее.

-Приветствую и тебя, прекрасная леди. — Учтиво и даже будто совсем другим голосом отозвался наемник.

-Не желаете ли отужинать со мной, путники? Солнце садится, эта ночь будет опасной. В мою обитель не проникают дети темноты. — Она смотрела на нас ясно и прямо. Открытый взгляд, как у ребенка, и мудрый, как у столетней старухи. Оторопь берет.

-Не сочтите за обиду... но я тороплюсь. И промедление смерти подобно.

-Даже так? — самую малость расстроилась она.

-Не моя жизнь на весах, но человека родного мне по крови.

-Похвально. — Ее зеленые, как трава, глаза, будто темнее стали.

Я старательно стала пялиться на свои копыта. Будто в душу заглядывает и мало ли что она там увидит.

-Но все же я настаиваю путник. — Девица со злым упрямством выделила это слово. Аж мороз по шкуре пошел. — Вам все равно придется скоро устраиваться на ночлег, а у меня вы будете в безопасности. У вас нет причин мне отказывать!

-Что ж... — даже не поменяв вежливого тона, склонил голову наемник. Что-то мне подсказывало, на это мгновение его перекосило, будто он кислятину, какую схрумкал. — Благодарствую, прекрасная леди. Я с удовольствием приму ваше приглашение. Ваша красота затмит даже солнце и с легкостью разгонит любую темноту.

-Ты очень учтив путник. Подобные тебе встречаются так редко. — Она грустно вздохнула. — Следуйте за мной.

Я чуть не хмыкнула. Слышала бы эта прекрасная леди, как он меня поливал, когда я его скинуть пыталась. А потом бы говорила о его манерах.

Входить не хотелось, но и оставаться наедине с нежитью тоже. Пришлось везти его в замок. Когда я проходила через ворота, оказалось, что моя шкура почти того же самого оттенка, что и стены замка. Закатное солнце раскрасило и меня. Я розовая лошадь. Убиться.

Девица ступала абсолютно бесшумно, словно парила над землей. А может, и вправду парила. Под ее ногами не приминалось ни единой травинки. Наемник спешился, я не сдержала вздох облегчения. Не то чтоб он тяжелый, но таскать его третий день, это уже перебор.

-Ты ранен, путник? — она слегка коснулась его брови.

-Так пустяки. Упал. — И не соврал ведь.

Девица слегка улыбнулась. Красивая, подумала я. Какого лешего, такая красотка в мертвячьем лесу торчит, а не поближе к городам? Отбоя бы от рыцарей не было. Правда, про всех красавиц говаривают, что они тупые, как тролли. Может, она сама все никак не догадается?

-Конюшня вон там. Распряги ее.

-Благодарствую, фея.

Фея?

Я послушно поплелась за наемником, иногда даже спотыкаясь и раздумывая о том, что она почти всегда обращалась к нам обоим сразу и ни разу не назвала меня лошадью.

Конюшня была чистая и будто нежилая. Ощущеньице, будто я первая, чье копыто здесь ступило. Глаза слипались. Намаялась же я за день. Он стащил седло, я уткнула морду в поилку для лошадей и сделала много-много жадных глотков. Вода была свежая, родниковая, но совсем не холодная. С каждым глотком, словно сил прибавлялось. Стало чуть полегче.

-Я вижу тебе лучше. — Ласково то ли спросила, то ли сказала она, скользяще подходя ближе. Я дернула мордой и стала жевать овес из кормушки.

-Не желаешь ли принять свой обычный вид и отужинать с нами? — хозяйка замка заглянула мне в глаза и долго не отводила взгляда.

-Обычный вид? — переспросил наемник.

Я ела овес и делала вид, что я самая обыкновенная лошадь. Я отплевывалась, давилась, но продолжала жевать с самой тупой мордой.

-Ну, как хочешь. — Расстроено сказала она.

Наконец они ушли, причем наемник раз двадцать обернулся. Неужели до этого гения только щас дошло, какое сокровище ему в лапы попалось. Первое, что я сделала, когда они скрылись, выплюнула все, что успела нажевать. Фу, какая ж гадость. Как лошади могут это есть? Побродила по конюшне, выглянула наружу. Замок утопал в солнечных лучах, внутри он, его двор, да и все замковые окрестности казались гораздо больше, чем снаружи. Чудно.

Неужто и вправду фея? Говорят, они желания выполняют. Интересно, если я ей мешок золота закажу, исполнит? Хотя лучше не надо, как я этот мешок отсюда попру, а из жадности ведь даже монетки не выкину. Нужно что-нибудь легкое, но ценное, алмазы или изумруды. Эх, жалко Талса нет, он бы придумал. Хотя лучше вообще не связываться, про фей говаривают, что они добрые, но со своим прибабахом. Шутить очень любят. Вот войдет кто-нибудь к фее прекрасным молодцем, а упрыгивает уже на четырех лапах. Или уходит не менее прекрасной девицей. И обязательно с каким-нибудь жутковатым условием, выйти замуж за седьмого отца седьмого сына или быть королевной поцелованным. А где найти дуреху, которая к животным склонность такую необычную испытывает.

А мне то чего? Обратит что ли в кого-то. Так я и без того зверюгой то и дело становлюсь. Что лошадь, что жаба, какая разница, об этом гордо не сообщишь. Вот волкодлаки другое дело. Если их встретишь, всегда гордо изрекают, я — волк. Или я рысь. Или змея на крайняк, тоже неплохо звучит. Мы оборотни друг друга чуем, но я как-то стесняюсь бить копытом в грудь и толковать, кто я такая.

Я вышла во двор, мелкими перебежками крадучись вдоль забора. Интересно ж все осмотреть. В зачарованный замок меня никакими коврижками не затащишь, пусть наемник сам отдувается, да чудеса ее зырит. А мы и так обойдемся, тут во дворе, наверное, не настолько опасно, как внутри. И вдруг у нее тут самоцветные камни горкой лежат, все знают, что в замках фей этого добра навалом, может лишнее во дворе скидывает.

Но во дворе было чистенько и пустовато. Ни слуг, ни животных, ни даже самого завалященького зомби. Сокровищ тем паче не было.

Прокралась к выходу. В ворота было лучше не соваться, не отпирались, да и будто невидимая стена держала. На ощупь теплое, но взглядом не разглядеть. Я пару раз на нее попрыгала, и меня сразу же мягко отодвигало обратно. Значит, самой не выбраться, ну и ладно, я и не надеялась. Широкая лестница, мимо которой я быстро проскочила, вела ко входу в замок и замковым переходам. Любой входящий был как на ладони, фея видать домик на холме строила. Ступени были тоже из белого камня, как и замок, тщательно отполированные и немного стертые, будто несчетное число гостей ходило по ним. Кто знает. Хорошо бы оттуда выходило, столько же, сколько и входит.

Солнце словно зависло в зените, и по-прежнему было светло, скорее уже не закат был, а ясный полдень. Небо голубое и будто не настоящее. Я обошла вокруг замка и натолкнулась на сад. Не поздняя осень царила тут, а жаркое лето. Яблоки, вишни, груши, черешня, еще какие-то странные полосатые плоды. Большие такие и круглые. Я долго уговаривала себя ничего не есть в странном замке, но от этого только больше проголодалась. В общем, опустошила я малость чарованный сад, яблоки понадкусывала, вишней закусила, а от черешни только обглоданные листочки остались. Я ее больше всего люблю.

-Я рада, что ты приняла мое приглашение. Хоть и таким способом.