Хроники Валрона. Книга первая Искатели Меча

Барнет перегнулся через стол, внимательно разглядывая спящего, затем крепко затянулся трубкой и, что есть силы, выпустил облако дыма прямо ему в лицо.

Человек втянул ноздрями это сизое облачко и, мигом закашлялся, замахал руками, словно ветряная мельница, пытаясь отогнать от себя едкий дым. Поступок Барнета произвел на него должное воздействие, Райнар просыпался после тяжелого, алкогольного сна.

-Ты видимо очень смелый, либо очень глупый, если решил подойти к незнакомому человеку подобным способом, — сказал Райнар, распостраняя вокруг, запах перегара.

Он уселся прямо и уставился на Барнета стеклянным, мутным взглядом человека, пребывающего в многодневном запое. От него разило алкоголем и тяжелым духом давно не мытого тела. Барнет даже подумал о том, что трактирщик его просто надул, подсунув вместо Райнара обычного пьяницу, завсегдатая злачных мест. Этот человек совсем не походил на одного из лучших наемников: лицо его было помятым и обрюзгшим, засаленные волосы спадали прямо на глаза, борода, отросшая за время запоя, была всклокочена и торчала в разные стороны, скудная одежда износилась и просвечивала множеством дыр. Незнакомец поскреб пальцами заросшую щеку и хищный, чуть изогнутый нос, который возвышался среди этой поросли, словно остров и буркнул:

— Чего тебе?

Усомнившийся Барнет, хотел было встать и удалиться, пока не поздно, но в последний момент передумал и продолжил разговор.

-Извини, дружище, — сказал он. — Я тут ищу одного человека, быть может, ты знаком с ним?

— Что за человек?— спросил пьянчуга, уже потеряв интерес к собеседнику, и внимательно разглядывая пивные кружки.

Староста уловил его настроение:

— Угощайся, мил человек. За кружкой хорошего пива и разговор пойдет лучше.

Два раза упрашивать собеседника не пришлось, жадно схватив обеими руками кружку, он крупными глотками принялся осушивать ее.

В несколько секунд разобравшись с пивом, молодой человек откинулся на скамье, смачно отрыгнулся и уже с интересом смотрел на оставшуюся кружку.

Барнет рассмеялся:

— Нет, приятель, сначала скажи мне то, что я хочу знать, а то налакаешься снова и потом слова из тебя не вытащишь.

Настроение Райнара сразу испортилось, он оторвал угрюмый взгляд от кружки и, переведя его на собеседника, отрывисто рявкнул:

-Говори чего тебе нужно?

Барнет затянулся трубкой и прищурил хитрые глаза.

— Как я уже говорил, мне понадобился один человек. Зовут его — Райнар Охотник и у меня к нему очень важное дело.

-Грум, сволочь! взревел наемник, стукнув тяжелыми кулаками по столу. -Я же просил, никого не приводить ко мне, ни по каким делам!

Райнар сразу же потерял интерес к пивной кружке и перевел взгляд на трактирщика, в глазах его засверкали яростные искорки. Грум, поняв, что сказал лишнее, поспешил укрыться в подсобной комнатке. Посетители, напуганные звериным рыком Райнара, притихли и сидели смирно за своими столиками.

— Благодарю тебя за пиво старик, но больше я не наемник — это все в прошлом. И тот, кто послал тебя сюда, видно, очень плохо знает о последних событиях в моей жизни.

— Я прекрасно осведомлен, о том, что произошло с тобой Райнар. О том, что произошло с тобой и твоим отрядом на перевале Черепов, поправил Барнет. — Я очень сочувствую твоему горю и понимаю твое нынешнее состояние, но в мире еще есть люди, которые нуждаются в твоей помощи.

-Ты не понял старик! Я никогда больше не возьму в руки меч, так что найдите кого-нибудь другого!

— Среди погибших была женщина, которую ты любил и ради которой жил сказал Барнет, пристально глядя в глаза Райнара. Думаешь, ей бы понравилось то, что ты сидишь здесь, в таверне, пропивая последние гроши, а рядом погибают невинные люди, которым ты отказал в помощи?

— Кем бы ты ни был, старик, кто бы не послал тебя ко мне, мой тебе совет — лучше убирайся подобру-поздорову, не то я вышвырну тебя на улицу, — зло ответил Райнар.

— Не слишком-то ты любезен Охотник, — старосту, казалось, нисколько не смутили угрозы. — Думаешь, Альнира одобрила бы такое обращение к нуждающемуся человеку?

— Откуда тебе известно ее имя? — прошипел Охотник.

— Мне известно многое, но это сейчас не важно, Райнар. Сейчас есть люди, нуждающиеся в твоей защите. А ты, вместо того чтобы помочь, просто заливаешь свое горе пивом, укоризненно покачал головой староста Медвежьего Бора. — Подумай, разве этого хотела твоя женщина? Не убивай себя, не скатывайся в пропасть забвения, Райнар. Собери свою волю в кулак и приди на помощь к этим несчастным. Ради собственного имени и ради памяти о той женщине, которую ты так любил!

Райнар опустил свой взгляд и нервно заерзал на лавке. Было заметно, что слова Барнета задели его за живое и он мучается, одолеваемый внутренними терзаниями.

— Ты только тратишь свое время впустую, старик! выдавил он из себя после долгой паузы. — Я больше не хочу браться за меч. В этой жизни я потерял достаточно близких людей, и не хочу, чтобы это повторялось вновь. Иди своей дорогой, попроси помощи в другом месте!

Барнет тяжело вздохнул и промолвил с горечью в голосе:

— Что ж, ты прав! Видимо, меня обманули, послав к тебе! Это особенно жестоко, тем, что я потерял немало времени, за которое могли пострадать невинные люди!

Староста повертел в руках трубку и, вытряхнув из нее пепел, сунул обратно в мешочек.

— Разрешите откланяться, господин Охотник, — сказал он, поднимаясь из-за стола. — Мои дела не терпят промедления, поэтому, сегодня я переночую здесь, а завтра вновь отправлюсь на поиски. Надеюсь, скоро мне попадется достойный человек, который не откажется помочь честным людям. А ты можешь и дальше оставаться здесь, в компании таких же горьких пьяниц.

Барнет направился к стойке, где рассчитавшись с Грумом очередной серебряной монетой, получил ключи от одной из комнат, что наверху. Трактирщик долго уверял, что комната — лучшая из всех имеющихся и, что хорошему постояльцу он сдает ее за полцены. Шустрый помощник трактирщика уже тащил вещи Барнета, одновременно показывая ему дорогу к комнате.

Райнар остался сидеть в задумчивости. Он даже не пошел к Груму, выяснить отношения. Он даже не допил оставшуюся кружку пива, а просто сидел погруженный в собственные мысли.

Слова Барнета, будто выветрили весь хмель из его головы. Что бы сказала та, которой он посвятил свою жизнь, увидев Райнара в таком состоянии? Что бы подумали те, кто сражался с ним бок обок, во множестве схваток?

Его друзья больше не могут ничего подумать и сказать, ведь все они остались на перевале Черепов, погребенные под завалами камней. А он, чудом выжив, сидит теперь здесь, в этой дыре, не желая мириться с утратой. Возможно, прав был старик, говоря, что Альнира никогда бы не одобрила его нынешнее состояние.

Райнар сунул руку за пазуху и вытащил оттуда золотой медальон, висящий на кожаном шнурочке. На грязном, небритом, одетом в рваную рубашку, человеке этот медальон смотрелся неестественно, будто был украден у богатого вельможи. На медальоне была изображена необычайной красоты девушка. Ее лицо было вырезано на золоте неизвестным мастером. Нос, губы, глаза, волосы все было показано до мельчайших деталей и казалось живым. Вот она Альнира. Здесь, на медальоне она была точно такой же, какой запомнил ее Райнар: необычайно красивой, жизнерадостной и безумно любимой. Пусть он никогда ее больше не увидит, память о ней навсегда останется в его сердце.

Шершавый, заскорузлый палец прошелся по гладкому, холодному металлу, ощущая, знакомые изгибы ее лица. Он больше никогда не сможет ощутить эти тепло ее кожи своими ладонями, для него остался только безжизненный холод металла. Райнар сунул медальон обратно за пазуху. Воспоминания пробудили эмоции, заглушенные алкоголем. На глаза непроизвольно навернулись слезы. Райнар вскочил и двинул тяжелый стол так, что тот повалился на землю. Не разбирая дороги, расталкивая столы и стулья, он направился к выходу. Хлопнув напоследок дверью, он выбежал прочь, не смотря на бушующую стихию.

Глава 2. Побег из Дунгарда

Утром случилось то, чего никто из жителей Дунгарда уже и не ждал — небо над городом, наконец-то распогодилось. Солнце пробило своими лучами завесу из тяжелых дождевых туч, бесконечные водопады воды, низвергающиеся на землю, иссякли и жизнь снова заполнила улицы города. Кругом пели птицы, по улицам носились толпы детишек, поднимая брызги из луж, торговцы и лавочники открыли ставни своих лавок и призывно кричали, зазывая к себе покупателей.

В трактире Грума, с утра тоже было оживленно. Первыми зашевелились гномы. Увидав такие изменения в погоде, бородатые постояльцы собрали весь свой товар в мешки и, один за другим, начали таскать их вниз и складывать на телегу, стоявшую внизу. К владельцу трактира подошел старейшина гномъего отряда: толстый гном с редкими седыми волосами на круглой, как шар, голове и длинной бородой, которую он заправлял за пояс. В своем отряде он заведовал всеми расходами и был настолько жаден, что не давал даже лишней мелкой монетки, на чай прислуге. Процесс расчета с трактирщиком мучил его больше, чем изжога от кислой капусты, которой он регулярно питался.

— Уезжаем мы! важно произнес гном. Было бы неплохо, если бы нам незамедлительно предоставили расчет.

Он извлек из складок многочисленных одежд потертый кожаный кошелек, расстегнул и запустил в него свою пухленькую руку.

Грум, услыхав эту новость, несказанно обрадовался. Бросив все дела, он достал свою дощечку для расчетов. Прижимистые гномы ему порядком поднадоели, и он желал избавиться от них как можно скорее.

— Отчего же не рассчитать? Сейчас мы вас в три счета посчитаем! воскликнул Грум, записывая что-то на дощечке маленьким кусочком мела. Значит, одна комната, плюс кладовая для товаров, плюс еда и стойло для трех лошадей, да плюс еще ваши харчи. Итого получается вы должны мне двадцать серебряных монет.

Гном, услыхав такую цену, едва не рухнул на пол, лишившись чувств.

— Это за что столько много, позвольте узнать? возмутился старейшина.

— Вот ознакомьтесь, у меня все точно посчитано, протянул ему табличку Грум.

Гном вырвал из его рук табличку и принялся оживленно изучать ее, бегая глазами по строчкам.

— Секундочку, но здесь же все посчитано за шесть дней, а мы пробыли в вашей харчевне неполные шесть дней. За это надо бы сбавить цену! воскликнул гном, тыча пухлым пальцем в деревянную табличку. — И почему это целых восемь монет за корм лошадям? Чем вы их там кормили?

— Овес и сено давали, ухаживали, как за своими. Лошади то у вас изнуренные были, а Варни их выходил и откормил, развел руками Грум.

— Я вас не просил об этом! заявил гном. Так что скидывайте еще две монеты. И еще одну монету за харчи они у вас несвежими были.

« Отчего же ты их лопал за обе щеки?» хотел сказать хозяин таверны, но промолчал. Ему не хотелось портить столь чудесное утро ненужной ссорой с гномом. Поэтому они сошлись на шестнадцати монетах, которые гном, скрипя зубами, отсчитал из своего кошелька. Грум, получив долгожданную оплату, пожелал гному всего хорошего и вздохнул с облегчением.

Даже не позавтракав, а только взяв у хозяина еды на дорогу, гномы отправились на рынок, сбывать там оружие и доспехи. С уходом гномов зашевелилась и прислуга, приготавливая обеденный зал к приходу возможных постояльцев и убирая последствия прошедшей бури. Сам Грум собирался в город. Нужно было воспользоваться хорошей погодой и пополнить запасы продуктов. Барнет застал хозяина трактира за сборами.

— Ааа! Доброе утро, почтенный Барнет! Как Вам ночевалось сегодня у нас? Все ли Вас устроило? — поприветствовал постояльца трактирщик.

— Честно признаться, я почти не спал этой ночью, ответил Барнет, потирая красные глаза. — Сначала долго размышлял о нашем разговоре с Райнаром, затем проклятые гномы подняли такой храп, что мне казалось вот-вот упадет потолок. Только под утро удалось сомкнуть веки ненадолго. Хотя, стоит признать, заведение у вас неплохое. Жаль, что мне приходится покидать вас так рано. Но перед уходом хотелось бы еще позавтракать у вас.

— Это обязательно! Разве ж я могу отпустить дорогого гостя без завтрака? радушным тоном произнес трактирщик. — Многого предложить не смогу, но сейчас же велю приготовить для вас яичницу с беконом и зеленью.

— Очень хорошо, — сказал Барнет, усаживаясь за стол. — Добрый завтрак завсегда поднимет настроение и придаст сил на весь день.

Трактирщик Грум дал указания повару и через несколько минут гостю вынесли прекрасную глазунью, посыпанную свежей зеленью с золотистым поджаренным беконом и несколькими ломтиками ржаного хлеба.

— А куда же подевался Райнар?— спросил Барнет у хозяина таверны, приступая к поеданию яичницы.

— Честное слово, не знаю, развел руками трактирщик. Сразу, после вашего разговора, он сорвался и, не сказав никому и слова, пулей вылетел из таверны.

— Это ж куда он мог податься в такую непогоду?

— После возвращения с перевала Черепов, с Райнаром произошли большие перемены, покачал головой Грум. Последний месяц он безвылазно сидел в нашей таверне, пропивая добытое в походах золото. Я знаю Райнара много лет, но раньше таким его никогда не видел. По правде говоря, мне жаль бедолагу, он потерял самых близких друзей, верных соратников и самое главное — любимую женщину.

— А вы можете сказать, каким он был раньше?

Грум почесал мощный затылок и произнес:

— Сейчас, Райнар всего лишь жалкая тень себя прежнего. Было время, когда он подавал большие надежды. Его считали чуть ли не самым лучшим наемником на всей территории Объединенных Королевств и пророчили великую славу. Эх, что теперь с ним будет? Сопьется, скорее всего, опустится до уровня последнего пьяницы и, однажды будет найден в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом.

— Надеюсь, до этого не дойдет, — сказал Барнет, доедая завтрак и вытирая крошки с усов. — Если он действительно такой сильный человек, каким ты его описал, то обязательно выдержит любые испытания, которые уготовила ему судьба. Жаль, конечно, что нам с ним не удастся поговорить напоследок. Думаю, я смог бы его переубедить.

— Да оставьте вы его, Барнет. Переубеждать Райнара — это глупая затея. Он упрямый, как осел, Грум по-дружески положил ему руку на плечо и продолжил шепотом. Может, вы заглянете к нам на недельке? На улице распогодилось, а значит — скоро сюда придут торговые люди со всех округ, а с ними подтянутся и наемники. Вы сможете попросить о помощи кого-либо другого.

— Благодарю за заботу и понимание, дорогой Грум, но мое дело отлагательств не терпит. Могут погибнуть невинные люди, поэтому я вынужден спешить. Сейчас же пойду на поклон к наместнику города, может он снизойдет до нас и предоставит нуждающимся людям, защиту от смертоносной твари.

Барнет расплатился с трактирщиком за завтрак, снова раскурил трубку и, надев свой дорожный плащ, направился к выходу.

-Если уж будете в наших краях еще — непременно зайдите, — прокричал Грум вслед удаляющемуся гостю. — Здесь вам всегда будут рады, здесь вас накормят и предложат уютную комнату.