Без пощады (ex: Астероид Сити)

Подключить к терминалу браском и вывести на большой экран список адресов было делом двух минут и вскоре, Нортис нашел нужную строчку отмеченную красным. Этот адрес Нортис нашел в сети самостоятельно, еще когда находился в приюте, но проверить все до конца мог только сейчас — все исходящие и входящие в приютскую сеть звонки и сообщения отслеживались дирекцией и она несомненно заинтересовалась бы с чего это их воспитаннику вздумалось звонить такой личности как доктор Люмбери. Непоседа подтвердил найденную информацию, но предупредил, что полностью доверять доктору не стоит. Ходили слухи, что некоторые его пациенты бесследно исчезают. Ничего конкретного — просто слухи, но слухи упорные. Учитывая, что во внешнем секторе слухи достаточно достоверны, есть о чем задуматься. Хирургическому роботу требуется самое большее полчаса, чтобы разобрать человека на отдельные составляющие, а такой робот, пусть и не самой последней модели, у доктора имелся, если верить онлайн рекламе его лечебницы.

У Люмбери была собственная частная лечебница — представляющая собой единственное помещение, чуть побольше чем стандартный жилой модуль. За умеренную плату, доктор лечил больных в двенадцатом секторе, но не это было его основной статьей дохода. Доктор Люмбери был напрямую связан с черным рынком по торговле человеческими запчастями и имплантатами. Он мог достать любую часть тела, любой имплантат, только плати.

С деньгами у Вертинского туго, но ему было что предложить доктору Люмбери за его услуги.

Разветвитель работал превосходно и Нортис проделал всю работу не пошевельнув даже пальцем, пользуясь лишь возможностями затылочного гнезда. На вирт-экране замелькали сменяя друг друга окна программ и через две минуты, на почтовый адрес Люмбери ушло лаконичное сообщение:

Привет, доктор. Есть качественный товар. Если заинтересован в сделке, жду тебя в приват чате. Я онлайн. Мой ник: Калека.

Теперь осталось только ждать. Оставив окно чата активным, Нортис спокойно принялся разбирать сумку и укладывать вещи на висящую над кроватью полку — благо, она была расположена достаточно низко.

Если Люмбери клюнет на наживку, то вскоре выйдет на связь самостоятельно. Если решит, что это подстава, то поделать нечего — он заляжет на дно и не отреагирует на повторное сообщение. На такой случай, Нортис припас еще несколько похожих адресов, но ни один из них не был сравним с Люмбери. Если к завтрашнему утру доктор не выйдет на связь, то он отправит аналогичное сообщение другому адресату.

Переходить к следующему адресу не пришлось. Не прошло и десяти минут с отправки сообщения, когда окно чата звякнуло и на экране высветилась короткая фраза:

Огавиж: Я тебя знаю? Что за товар?

Клюнул. Хмыкнув, Нортис выждал несколько минут и лишь затем отбил ответ:

Калека: Нет, не знаешь. Товар качественный, тебе понравится. Перечислить список сейчас?

Огавиж: Нет. Товар еще в родной упаковке?

Поначалу Нортис замешкался, не поняв сути вопроса, но затем догадался, что Люмбери интересует извлечены ли уже органы из тела, или еще находятся на прежнем месте. Если органы извлечены кустарным способом — например грубо вырезаны мясницким тесаком и помещены на лед — то их стоимость резко падает.

Калека: Да. Не беспокойся, это мой личный товар.

Огавиж: Понял. Встретимся у меня. Знаешь адрес?

Калека: Не пойдет. Встреча у меня. Или сделки не будет.

Огавиж: Почему?

Калека: Почему нет?

Огавиж: Товар надо распаковывать. У тебя есть соответствующие условия?

Калека: Нет. Тебе придется прибыть вместе с многоруким помощником.

Здесь Нортис уже импровизировал — под многоруким помощником, он имел ввиду робота хирурга с его многочисленными манипуляторами. Рассчитанный на действия внутри тесных коридорах орбитальных станций и космических кораблей, робот отличался небольшими размерами и в сложенном состоянии представлял собой полутораметровый ящик белого цвета, свободно перемещающийся на небольших колесах. Такой робот мог с легкостью провести операцию по замене любого органа прямо на месте, без транспортировки пациента в операционную.

Информацию о технических характеристиках, Нортис заблаговременно выудил из сети, когда тщательно продумывал детали плана. Оказаться в числе тех, кто прошел через руки доктора Люмбери и затем необъяснимым образом исчез, ему не хотелось.

Огавиж: Нет. Слишком сложно.

Калека: Решать тебе. Мне договариваться с другим покупателем?

Огавиж: Подожди. Товар точно в родной упаковке?

Калека: Иначе не требовался бы многорукий помощник.

Огавиж: Внешний сектор?

Калека: Да.

Огавиж: Есть ли в предлагаемом ассортименте фильтр и мотор?

На этот вопрос Нортис ответил без малейшей задержки — Люмбери интересовало, будет ли он продавать печень и сердце. Вертинский даже знал как еще больше подсластить наживку для доктора.

Калека: Да. Совсем новые. Пробег всего семнадцать лет.

Огавиж: Ок. Согласен на встречу у тебя. Где? Когда?

Нортис утер со лба выступившую испарину. Дело сделано. Люмбери на крючке. Правда, доктор теперь знает его возраст и может посчитать его неопытным юнцом. Придется обдумать гарантии сделки.

Калека: Через десять часов. Место: ЖилМод Рамиреса. Возможна сделка по обмену. Скинь мне ценники и список имеющегося товарозаменителя.

Огавиж: Ок.Так еще лучше. Сейчас перешлю файл. До встречи.

Калека: До встречи...

Отправив последнее сообщение, Вертинский открыл сохраненную запись беседы и несколько раз внимательно прочел весь текст, не пропуская ни одного слова. Решив, что провел переговоры относительно неплохо, Нортис закрыл окно программы и отключив браском от терминала, направился к выходу. Ему срочно требовалось побеседовать с толстым Рамиресом.

6

Вернувшись в свой модуль после короткой, но плодотворной беседы с Рамиресом, Нортис вновь подключил браском к терминалу и удовлетворенно хмыкнул — Люмбери уже отослал электронные таблицы со списком имеющихся у него имплантатов. Поставив файл на скачивание, парень подключил платформу к имеющемуся в отсеке источнику энергии для подзарядки — на его устройстве для передвижения стояла старенький накопитель требующий подзарядки как минимум два раза в сутки. Иногда это вызывало определенные неудобства. Впрочем, за прошедшие десять лет, Вертинский привык к такого рода неудобствам.

Расстегнув связывающие его с платформой ремни и отключив от разветвителя управляющий кабель, Нортис с трудом перебрался на узкую кровать и с наслаждением вытянулся. Перевел взгляд на экран браскома и убедился, что файл уже скачан и готов к просмотру. Этим он и занялся, не обращая на урчание желудка — перед предстоящей операцией Нортис не хотел набивать желудок, хотя в его сумке была еще не распакованная коробка с пайком, которую он выменял у одного из приютских подростков на пару новых казенных ботинок. Обувь ему без надобности, а коробка с пайком никогда не будет лишней. За десять лет пребывания в приюте, он успел совершить несколько таких сделок, выменивая нужные ему вещи и оплачивая услуги для которых требовалась грубая физическая сила — как например разрушение робота уборщика, чтобы добраться до столь ценных тунельных процессоров. За эту услугу, Нортису пришлось отдать совсем новенький комбез и собственный завтрак, но оно того стоило. Зато теперь разветвитель работает как надо и практически не греется.

Открыв полученный файл, Нортис углубился в его чтение. Количество наименований и моделей поражало. Открыв последнюю таблицу с перечнем, юноша взглянул на последние строчки и пораженно присвистнул — последняя строка стояла под номером двести восемьдесят три. У доктора Люмбери оказался более чем неплохой запас имплантатов. Радость Нортиса быстро увяла, когда он обратил внимание на даты изготовления некоторых устройств — часть имплантатов была произведена больше тридцати лет назад. Поместить в свое тело давно исчерпавшее свои ресурсы устройство, мог только самоубийца. Нортису это не подходило.

Найдя меню "Поиск", он выбрал опцию "Расширенный поиск" и в появившейся таблице, ввел устраивающие его данные и даты. Спустя минуту, программа выдала сократившийся почти вдвое список. Нортис просмотрел перечень и недовольно мотнув головой, опять полез в настройки и исключил из перечня все модели изготовленные из дешевого пластика и обычных металлов. На этот раз, программа думала гораздо дольше, и следующий список включал в себя лишь полсотни наименований. Их объединяло одно — все показанные на экране имплантаты были покрыты тонким слоем артианита, загадочного металла. Хотя многие ученые с пеной у рта утверждали, что артианит это вовсе и не металл, а нечто среднее между камнем и металлом и не исключено, что это вещество было создано искусственно. Нортиса интересовало лишь одно полезное свойство артианита — он был непроницаем для электромагнитных волн, этого бича всех электронных устройств. Именно поэтому, артианит стоил такие баснословные деньги и именно поэтому этим металлом покрывали корпуса военных и исследовательских кораблей. Это было главное свойство артианита, но не единственное. Повышенная прочность, относительно легкая масса и полное отсутствие аллергенных реакций делали этот загадочный металл материалом номер один для создания внутренних имплантатов.

Один импульс ГЭМВиса способен заставить корчиться в судорогах любого незащищенного имплантанта или киборга, напичканных дешевыми имплантатами. Нортис не хотел становиться одним из них.

Пристально изучив сильно укоротившийся список, Вертинский скопировал наименования выбранных имплантатов и сохранил их в отдельный файл. Ясно, что имплантаты не могли попасть к доктору Люмбери законным способом. Возможно, он снял их с мертвых тел, возможно купил по дешевке у наркоманов, готовых продать любую часть тела за упаковку дозеров с наркотиком. Все возможно. Но Нортиса это не интересовало. Главное, чтобы эти устройства отработали еще несколько месяцев — для осуществления своей цели, ему этого срока хватит с лихвой.

Отправив доктору Люмбери текстовый файл с выбранными имплантатами, Нортис поставил таймер будильника за час до уговоренного времени и попытался заснуть. Ему понадобятся все силы, чтобы перенести будущую операцию. Тело послушно расслабилось, но охватившее Нортиса возбуждение не давало ему уснуть. Вновь и вновь он заново переживал события далекого прошлого, когда потерял все — родителей, младшую сестру и большую часть своего тела...

7

Само по себе расположение станции "Перевал" было более чем удачным — аккурат рядом с вратами гиперперехода. Карликовая система, где находилась станция, могла похвастаться сразу тремя вратами и это означало постоянный поток самых разных судов — от патрулирующих этот сектор военных крейсеров и полицейских перехватчиков до стареньких контейнеровозов перевозящих замороженные полуфабрикаты или руду. Перед тем как нырнуть в следующие врата, экипаж зачастую нуждался в отдыхе, информации и развлечениях. Станция "Перевал" была готова с радостью предоставить все эти услуги за умеренную плату. Все пятитысячное население станции жило на доходы от постоянно прибывающих кораблей.

Именно на этой станции, в семье космобиологов родился Нортис Вертинский, сын Алексея и Насти Вертинских. Самая обычная семья, ничем не отличающаяся от других.

Верный муж и заботливый отец Алексей Вертинский всю свою жизнь верил, что упорный труд и истинная вера в Бога, это единственный правильный путь. Он считал себя более чем счастливым человеком, получившем от этой жизни все, о чем мечтал. Красавица жена, непоседливый сын пусть с излишне мечтательным, но живым умом и его тайная любимица — кроха дочурка, едва перешагнувшая пятилетний рубеж. Как и его жена Настя, Алексей трудился на поприще космобиологии и этих денег хватало, чтобы оплатить счета, обеспечить всем необходимым растущих детей и изредка сводить жену в неплохой ресторан где старый китаец повар готовил тающую во рту рыбу. Работа в оранжереях станции была нетрудной и приносящей радость — что может быть лучше зрелища наливающихся соком помидоров и тыкв. Когда пришло письмо от дирекции Астероид Сити с предложением пятилетнего контракта с более чем соблазнительными условиями, Алексей не торопился принимать предложение. Зачем? Ради более солидного оклада? Как говорили его далекие русские предки — "лучше синица в руках, чем журавль в небе". Да и директор оранжерей не раз намекал на то, что своим приемником на этом посту видит именно Алексея. Еще пара лет и...

Дело решила жена, гораздо более честолюбивая чем муж. Именно она уговорила Алексея принять заманчивое предложение и переехать в Астероид Сити. Уже через месяц, семья из четырех человек попрощалась с родной станцией и взошла на борт космического судна. Их ждала новая жизнь.

Семилетний Нортис навсегда запомнил свой первый полет в космосе. Пусть старенький грузовик "Астра" был давно уже устаревшей модели, но он был счастлив как никогда. За пять дней пути, он излазил каждый закоулок пятисотметрового корабля, побывал в каждом отсеке и познакомился с каждым членом команды. Улыбчивый ребенок пришелся по душе даже суровому бородатому капитану и тот позволил чертенку побывать в святая всех святых — пилотской кабине, где имелось два широкие обзорные панели, за которыми переливались миллионы звезд. Каждый вечер путешествия, он захлебываясь от восторга словами пересказывал родителям пережитые за день приключения, изображал как ходит вечно мрачный капитан, показывал выклянченные у команды сувениры...

Отец уже бывавший в космосе, снисходительно смотрел на возбужденного сына, одной рукой обнимая смеющуюся мать за плечи, а другой поглаживая по голове безмятежно спящую дочь.

Именно такими — счастливыми и смотрящими в кажущееся столь безоблачным будущее — Нортис их и запомнил...

Пронзительный звонок терминала бесцеремонно оторвал Нортиса от воспоминаний. На вирт-экране появилась машущая руками толстая фигурка в капитанской форме. Рамиресу не откажешь в чувстве юмора при выборе аватары. Мысленной командой Вертинский согласился принять вызов и на экране появилось лицо хозяина ЖилМода.

— Спал? — осведомился Рамирес.

— Нет, так... задремал немного.

— Ну и ладушки. Я нашел подходящего человека. Думаю, она то, что нужно.

— Она? — переспросил Нортис, растирая ладонью лицо — Женщина?

— Угу. Марлин. Та еще оторва.

— Ты уверен, что она справится?

— Марлин-то? Поверь, сынок, она справится. Тем более, у нее сейчас дела идут не очень, поэтому много не запросит.

— Верю. Когда она сможет появиться? Надо успеть многое обсудить.

— Марлин уже здесь — ждет на входе. Звать? — невнятно спросил толстяк, запихивая в рот сэндвич.