Стрелец в своей манере с подколками и шутками занимался тренировкой личного состава. На этот раз в качестве новобранцев выступали всяческие охотники, лесорубы и водоносы. По настоянию Федьки Медведь дал добро на обучение рабочего персонала посёлка минимуму боевых умений, и теперь народ дважды в неделю по два часа махал саблями, палашами, метал сулицы, или вот как сейчас учился работать обычным копьём. В эти ряды затесался и я, причём, занимался каждый день. Были те, кто стонал и материл Медведя со Стрельцом и прочими членами совета посёлка. Мужикам и так доставалось днём, чтобы вечером еще заниматься физкультурой и крутить финты острыми железками. Но Федька был безапелляционен: или тренировки, или на все четыре стороны, если нет противопоказаний к занятиям.

— ... копьём люди пользовались несколько тысяч лет, и только чуть более полувека назад этот вид оружия ушёл в запасники арсенала истории. При наборе ополченцев из крестьян, горожан и прочего необученного мяса в основном каждого из них вооружали именно длинной палкой с острым наконечником. А иногда просто длинной палкой, на которой один конец был стесан или обожжён в огне. Всё это из-за того, что никто не принимал всерьёз вчерашнего крестьянина в качестве воина, задача первых рядов с копьями — это принять первый удар, смешать ряды конницы, замедлить её движение. Конечно, не все относились так предвзято к этому простейшему оружию. Например, знаменитая македонская фаланга! Или вершина мастерства работы с копьём — швейцарская пехота! Благодаря этим парням, к слову, и пошёл на спад век рыцарства. Здоровяки в латах повисали на наконечниках пикинеров, вместе со своими дестриэ....

— А я слышал, что рыцарей погубило огнестрельное оружие! — выкрикнул кто-то из лесорубов. Этих парней можно было узнать по намозоленным ладоням и потекам плохо отстирывавшейся смолы на одежде.

— И это тоже сыграло свою роль, но именно строй пикинеров и дал толчок развитию, как огнестрельного оружия, так и рейтарству, которое пришло на место рыцарства. Конечно, это моё мнение и оно может отличаться от исторического. Так что, не нужно относиться к копью, как к простой палке.

— Но против пигмеев нам не понадобится строй! — не унимался всё тот же лесоруб. — Пока мы будем стоять с копьями, они нас заплюют своими дротиками! Уж лучше все тренировки сделать с мушкетами, всё полезнее, чем это средневековье. В конце концов, мы умнее их и знаем, что будущее за порохом.

— Что-то ум наших земляков не помог им при переносе. Я тебя включу в следующую экспедицию к пигмеям, там посмотришь на ямы с костями в посёлках карликов.

— Да кто же знал, что всё так повернётся. И оружие было не у всех...

— Может, проверим, насколько эффективен мушкет против копейщика? Честно — дам тебе мушкет с порохом и свинцом и разойдёмся метров на пятьдесят.

— Да что ты меня с собой сравниваешь! Ещё бы предложил вон с ней сразиться! — возмутился лесоруб и кивком головы указал на Сильфею.

— Против неё тебе и танк не поможет, а мы сражаемся с обычными пигмеями и кое-кем ещё. Вот с этими врагами копьё и поможет тебе остаться живым, пока стрелки за твоей спиной будут отстреливать плевунов. Да и встречаются в этих джунглях кое-кто другой кроме карликов, вот против них и нужен строй копейщиков.

— А...

— Тихо! — гаркнул Федька, обрывая болтуна. — Ещё вопрос не по теме и будешь бегать вокруг посёлка с бревном на плечах и в полной боевой.

Спорщик благоразумно замолк, предпочитая вечерний отдых с женой или подружкой альтернативе забегу в поту до мозолей на пятках.

— Есть два вида работы с копьём, собственно, с копьём и копьё-щит. Мы учиться будем только копью пока что, со щитом всё сложнее, вы за месяц и начального уровня не осилите. Хват вот такой, — Стрелец взялся левой рукой за центр копья, правой ладонью обхватил конец, практически пятку. — Это для правшей стойка, для левшей всё в зеркальном виде...

Стрелец показал несколько раз, как выполнять удар с выпадом, после чего заставил нас отрабатывать его, делая быстрый шаг вперёд и одновременно выбрасывая копьё в сторону виртуального противника.

— Я как показывал стоять во время удара? Согнута только передняя нога, задняя нога и спина — прямые, голова поднята! — прикрикнул Федька на ближайшего тренирующегося. — Не нужно выворачивать стопу, сгибать колено или горбиться. Смотрите вперёд, а ваш горб этому мешает, ёптить вас коромыслом! Да ты даже не увидишь, попал или нет по врагу, и куда попал! Не заваливаемся назад, чтобы не получить по своей бестолковке в ответ, ударили — быстро назад. Так, стоп, показываю ещё раз и все смотрим на меня...

После тренировок у меня отваливались руки, может потому, что занимаюсь каждый день и себя не жалею, может дело в том, что с копьём начал заниматься первый день. Только принял душ и завалился на кровать, чтобы поскорее заснуть, как рядом с палаткой нарисовался посыльный от Медведя.

— Что случилось? — спросил я, когда вошёл в штаб. За столом поселковый совет восседал в неполном составе. Был Медведь — глава как-никак. Стрелец, Ро и Жанна.

— Ничего, Максим, можешь успокоиться, — ответил Медведь. — У Федьки появилась одна идея насчёт твоего камня.

Я насторожился, про себя гадая, что же там за мысль тут обсуждали, перед тем как послать за мной. И не узнали ли каким-либо неведомым способом про связь между удовольствием, что я испытываю и скоростью восстановления драконьего тикера.

— Стоящая хоть? — поинтересовался я, усаживаясь в офисное кресло с бежевой обшивкой из эко-кожи.

— А вот сейчас и узнаем. Камень с тобой?

Я в ответ хмыкнул.

— Ну да, ну да... знаю, что не расстаешься, но вдруг именно в этот момент оставил его в палатке. Идея такова: соединить вместе простые тиккеры, и твой.

— Да уже пробовали!

— Пробовали, но не с таким количеством, — возразил Медведь. — У нас кристаллов хватает, можно провести опыт с гораздо большим количеством. Выигрыш восполнит все затраты, м-да, надеюсь на это.

— Ну, давай пробовать, — пожал я плечами. Уже пробовали несколько раз засыпать мой тикер в стакане по самый край трофейными волшебными камнями — результата ноль. Сегодня вместо стакана на стол поставили пятилитровое пластиковое ведро, светло-зелёное с прикольными улыбающимися ромашками и колокольчиками на стенках. Для детей, что ли?

— Кидай свой камень, — Федька кивнул на ведёрко. — Давай, давай, не жмись ты, Макс, ничего не случится.

Когда я положил на дно драконий тикер, Стрелец зачерпнул пивной кружкой (наверное, опасаясь, что металл повредит камни, а стекло в этом плане безопаснее) из металлического ящичка с поролоновой внутренней обивкой трофейных тикеров и медленно насыпал в ведро.

— И?.. — он вопросительно посмотрел на меня, когда последний кристаллик скатился вниз, а мой камень скрылся под горкой тикеров.

— Ничего не чувствую, — развёл я руками. — Ничего не произошло.

— Нужно было прозрачную тару брать, банку трёхлитровую ту же, там видно было бы снизу, — произнёс Федька, потом посмотрел на Медведя. — Ещё?

— Сыпь, — махнул тот рукой. — Чего уж тут... доведём эксперимент до конца.

Федька зачерпнул ещё одну кружку, потом другую, посмотрел с вопросом на меня, увидел мой отрицательный кивок и... отложив в сторону кружку, взял в руки ящик и почти весь его высыпал в ведро.

— Куда!.. — вскинулся Медведь. — Совсем сдурел, Стрелец?

— Да ничего не случилось, Медведь, — остановил я главу, готового обрушить гром и молнии на голову Федьки. — Да ты и сам сказал, что выигрыш предпочтительнее.

— Но не так же! Максим, он почти все камни высыпал, а если бы они испортились? Пришлось бы вскрывать НЗ, — покачал головой собеседник.

— Значит, не получилось? — задал мне вопрос Федька. — Вот же зараза!

Выглядел он очень расстроенным. Тут взял слово Ро.

— Если мне память не изменяет, то активировал камень, привязал к себе с помощью крови, так, Максим? — обратился он ко мне. — Может быть, стоит сейчас так же поступить?

Медведь и Федька посмотрели на меня: один задумчиво, второй с какой-то кровожадностью.

— И как ты мне предлагаешь получить свою кровь — руку резать, что ли? — буркнул я, хотя уже понял, что отвертеться от лёгкого кровопускания не выйдет.

— Надо, Федя, надо! — с интонациями всем известного Шурика произнёс Стрелец, потом предложил. — А хочешь я? Чик — и готово, как комарик укусит.

Я посмотрел в его глаза, широко улыбнулся и произнёс:

— А ты с моей младшей сестрой на эту тему поговори.

Тот посмотрел на невозмутимую Сильфею, которая сидела на пластиковом кресле рядом со мной, и поскучнел.

— Да ну тебя, — махнул он рукой, — было бы предложено...

— Да попробую я. Самому плохо от того, что камень пустой.

В кармане у меня лежал отличный складной ножик с фиксатором лезвия. Фирма на Земле дорогая и предоставляет качественный товар, за такую вот кроху, которая легко умещается у меня в ладони, я бы отдал десятую часть зарплаты, не меньше. Здесь достался бесплатно.

Нажав на кнопку стопора, позволяя короткому широкому лезвию выскочить из паза, я поднёс нож к левой ладони, приложил острый край кончика лезвия к мякоти рядом с большим пальцем, надавил и повёл в сторону.

Кровь из пореза потекла не сразу, сначала полезли некрупные рубиновые капли, усеяв края ранки, потом слились в одну полоску и только после этого превратились в крошечный ручеёк.

— Палец нужно было проколоть. Рана меньше и прикладывать к тикеру удобнее, чем всей ладонью лезть к нему, — подсказал Ро.

— Да где ж ты раньше — то был, — покачал я головой. Ну да, чуть сглупил я, сыграло свою роль подсознание, в котором отложились кадры из разных фильмов, где герои, которым срочно нужно получить несколько капель крови, щедро полосуют свою руки. До откровенного бреда, когда киногерой чиркал по запястью, рискуя перехватить себе и вены, и сухожилия, у меня не дошло, но... ладно, чего уж теперь горевать, что сделано, то сделано.

Я поднял ладонь над ведёрком с кристалликами, чтобы капли крови стекали с пальцев и падали на камни.

Ничего.

— Ты к своему камню прикоснись, — подсказал Медведь.

— Да знаю я, только не по себе как-то.

В самом деле, было какое-то странное чувство, что-то похожее испытывал в детстве, когда ковырял засохшие ранки: вроде бы и больно, но и какое-то извращенное удовольствие ощущалось. Вот нечто такое я сейчас и чувствовал, точнее, эдакое предвкушение детского мазохизма.

Как только мои пальцы нащупали под тикерами драконий камень, руку до самого плеча пробил сильный разряд электричества, а камни в ведре полыхнули яркой вспышкой.

— Ох, мать...

— Ой!

От неожиданности мои собеседники от восклицаний и междометий не удержались.

Когда открыл глаза, то увидел, что до середины предплечье погружено в чёрный пепел, в который превратились тикеры.

Зато когда я вынул из ведра руку и разжал кулак, то на ладони засверкал мой камень!

— Получилось! Я знал, что сработает, — заулыбался Федька. — Видишь, Медведь?

— Вижу, что придётся распечатывать энзэ, — хмуро ответил тот и наградил Стрельца недовольным взглядом. — Максим, ты как себя чувствуешь?

— Хорошо... правда, очень хорошо. Только сейчас понял, что до этого чувствовал себя вроде зомби — все делал как обычно, а удовольствия никакого.

— Значит, ты теперь сможешь достать кое-что? — встрепенулся Стрелец.

— Цыц! Максим, постарайся пока обойтись без этого. Нам всем нужна в первую очередь разведка местности вокруг посёлка и вдоль реки, посёлков пигмеев. Жаль что в прошлый раз, когда на нас напали те твари, не подумали про твои способности. А так могли бы обойтись без потерь, если бы знали точное место их лёжек и количество голов.

— Хорошо, Медведь, я осмотрюсь в окрестностях, — пообещал я и тут же заторопился к себе. — Я пойду, пожалуй, отдохнуть нужно, а то чувствую — то ещё потрясение испытал, как бы не свалиться неожиданно.

— Иди, разумеется. Так, всем здесь присутствующим запрещаю болтать, что у Максима вновь заработал камень, ясно? Никому, даже своим женам, мужьям и любовницам. Стрелец, особенно это касается тебя, язык у тебя, что помело — ничего на нём не держится...

Медведь ещё распекал подчиненных, грозя карами за болтливость и напоминая про осторожность, когда я покинул штабное помещение. Дорогу до своей палатки толком не запомнил. Вроде бы с кем-то здоровался, на что-то кивал в ответ утвердительно, или отказывался от мгновенно забытых предложений. Кажется, Ольга подходила и что-то спрашивала — но что, не помню, хоть на части пускай меня режут.

До этого момента от меня, словно, был кусочек отрезан, весьма важная часть, без которой жить можно, но без полноты ощущений от окружающего мира. А на данный момент меня вполне можно посчитать наркоманом при получении дозы — точно так же тороплюсь домой, где накалю в ложке порошок, наберу в шприц и.... Фу, блин, что за херь в голову лезет?! От радости?

В палатке я убрал камень в мешочек (до этого держал его в кулаке всю дорогу от штаба до дома) и повесил на шею, после чего завалился спать.

Провести разведку?

Достать женской парфюмерии?

Три раза ха! Сначала я подумаю о себе, хватит, наигрался в доброго дяденьку, да и посёлок же окреп, срочных вливаний чудес не требуется ему. И для начала хочу узнать, как провести операцию вживления камня в своё тело.

Этой ночью мне вновь приснился чародейский сон после долгого промежутка. Я висел в виде бесплотного призрака над собой. Второй-Я лежал полностью обнажённый на ровной поверхности, а над ним стоял... я. Третий-Я держал в одной руке кривой нож, а во второй драконий камень.

Несколько секунд ничего не происходило, потом Третий-Я приложил нож к груди, рядом с нижним ребром с левой стороны и, сильно надавив, повёл клинок в сторону. Из раны тут же хлынула кровь, стекая по коже на ложе Второго-Я и собираясь в лужу, растущую на глазах, рядом с телом. Когда рана оказалась достаточной, Третий-Я отложил нож в сторону и освободившуюся руку сунул в неё, через секунду мне по ушам ударил жуткий хруст — мой двойник выломал одно ребро, отчего из тела (опять же моего двойника) вверх ударил небольшой фонтан крови.

Дальше картинка резко приблизилась — теперь я наблюдал за своими (условно своими, конечно) внутренностями практически в упор. Вот одно из лёгких трепыхается, с трудом сопротивляясь напору воздуха, попавшего в рану, обливаясь кровавой пеной и готовое вот-вот схлопнуться. А вот сизое окровавленное сердце с толстыми светлыми трубками сосудов неритмично бьётся — то едва сокращаясь, то вдруг начиная бешено стучать, словно, собираясь выскочить наружу сквозь страшную рану. Вот рядом с сердцем показались пальцы 'хирурга', который сжимали сверкающий драконий камень... всё ближе и ближе к главному 'кровавому' органу... всё быстрей и быстрей тот сокращается... когда камень коснулся сердца, то замерло и...

Мне показалось, что там произошёл взрыв — настолько сильным был толчок сердца, которое выплеснуло этим движением (скорее даже вытолкнуло) всю лишнюю кровь из раны.